Особенно тяжело было осознавать то, что в самых диких безумцев, по всей видимости, обратились мудрейшие горожане - маги, советники правителей, ученые и философы - они бегали по улицам с жутким смехом и бессвязными выкриками, тряслись в диких плясках, больше похожих на судороги. Выглядели они жалко и ужасающе одновременно.
Как верно заметила Светлячок в недавнем разговоре с Шивой, храбрость немертвого - обратная сторона его безумия, как следствие существования на грани между жизнью и смертью и невозможности сойти с этой линии ни в одну из сторон. Но один страх оказывается сильнее безумия - страх окончательно утратить себя.
Полый - это оболочка без души. Тело, не управляемое сознанием, просто выполняющее привычные функции - двигаться, скрываться, нападать, сражаться, колдовать. И одержимое стремлением убивать. Все, что окажется поблизости и будет похоже на нечто живое, должно быть умерщвлено. Однако если у Полых жажда убийства просто является искаженным инстинктом самосохранения, то у Поглощенных Бездной - с их вывернутой наизнанку личностью - словно бы происходила смена всех понятий и принципов на противоположные. Как Бездна пытается поглотить человечность, так и в сознании Поглощенных (а Светлячок в Олачиле с ужасом убедилась, что они не утрачивали сознания, в отличие от Полых) подлость поглощала честность, трусость питалась храбростью, жестокость - состраданием. Действия Поглощенных казались им самим справедливыми, героическими и подчинялись несокрушимой логике. Результат Светлячок неоднократно видела собственными глазами. Она содрогнулась, вспоминая разносившийся далеко за пределы арены, жуткий, полный невообразимой муки рев Арториаса, до последнего мгновения пытавшегося побороть в себе то, во что он превратился...
Не просто стать пустой оболочкой, големом из плоти с одной целью - убивать, а превратиться в нечто противоположное самой себе и при этом продолжать считать, что думаешь, чувствуешь и действуешь абсолютно, единственно верным образом, и не испытывать ни малейших сомнений... Светлячок предпочла бы тысячу раз умереть самыми мучительными способами, обратиться в Полую и погибнуть от рук первого встречного. После всего, что она видела и пережила за пять лет в Лордране, перспектива быть поглощенной Бездной осталась единственным исходом, который в самом деле страшил ее.
Именно поэтому Светлячок, уже надев кольцо Арториаса, медлила на верхней ступеньке бесконечной винтовой лестницы, ведущей к месту заточения Четырех Королей.
Кто же они - Четыре Короля? Мудрейшие и доблестнейшие из всех людей, правители Нового Лондо, они были удостоены Гвином величайшей чести - стать носителями частиц двух Великих Душ одновременно. Не поэтому ли Бездна так потянулась к ним - учуяв средоточие огромной силы в хрупких человеческих оболочках?.. Четыре благородных и справедливых правителя великого города, чьи имена ныне бесславны, прокляты и забыты.
Каас Темный Охотник, мудрый и коварный первозмей, чьей целью является воцарение в мире Эры Тьмы, без труда нашел одно общее слабое место у всех четырех могущественных Королей. Как у любого человека, наделенного неисчислимыми богатствами, всеобщим признанием и восхищением, практически неограниченной властью, у Королей оставалось только одно неутоленное страстное желание - жажда бессмертия. Перед лицом угрозы конца привычного мира - затухания Первородного Пламени - страх смерти победил разум, чувства чести и ответственности правителей за свой народ. В конце концов, разве не был смертен прародитель всех людей, легендарный основатель Олачиля, первый обладатель Темной Души? Он похоронен в основанном им городе, потомки приходят на его могилу, чтобы почтить его память... Нет, подобная судьба не для Королей. Они не просто обладатели Темной Души - летопись их деяний не должна закончиться простой человеческой смертью! Они также и носители Светлой Души, и бессмертие - это именно то, для чего они предназначены! Такими речами Каас легко добился от них слепого следования его собственному плану.
Результат лежал сейчас перед глазами Светлячка - мертвый, проклятый город, населенный Темными Духами, высасывающими человечность, призраками и чудовищами, заваленный трупами невинных горожан, которые когда-то так восхищались своими правителями. А ниже, глубоко под ногами, зияла прореха в ткани мира - проход в Бездну, где неприкаянными тенями уже целые века скитались запертые Великой Печатью бывшие Короли.
Теперь Печать была сломана, и на плечи простой немертвой неподъемным камнем легла ответственность. Если победить Королей не удастся, то ничем не сдерживаемая Бездна вырвется в мир и сначала сделает из него единый бесконечный Олачиль... А потом мира просто не станет.
Предстоящая битва для Светлячка отличалась от всех предыдущих сражений тем, что всегда до сих пор она была уверена: как бы ни сложилась схватка, какие бы раны и увечья она ни получила, она вернется к жизни у костра и продолжит начатое - до победы. А в случае с Бездной - нет, Светлячок не сомневалась в силе защитной магии кольца Арториаса, но с другой стороны... Ей, как никому другому, было известно, что самого Арториаса кольцо не уберегло от поглощения Бездной. А Светлячку менее всего хотелось стать для кого-то, кто, возможно, придет после нее - выполнить проваленную ею задачу - препятствием на пути к цели, подобным тому, каким стал для нее самой злосчастный Арториас Путник Бездны.
Светлячок медлила, собираясь с духом. Встреча с Бездной пугала ее больше, чем она готова была себе в этом признаться. Безумие, искажение... Вместо любви к дочери и беспокойства о ней испытывать к ней ненависть и потребность умертвить любым способом. Вместо веселого и бесстрашного характера обрести мрачность и трусливую нерешительность. Вместо... Светлячок неожиданно для себя тихонько рассмеялась. Во что трансформируется ее привычка отчаянно ругаться во время драки, ей вообразить не удалось.
Пора было приступать к делу. Светлячок вздохнула, вытащила из ножен меч Арториаса и начала спуск по винтовой лестнице, казавшейся бесконечной, но, к сожалению, все-таки имевшей окончание.
Как много, оказывается, нужно сил, чтобы сделать один-единственный шаг. Шаг с последней ступени лестницы в пустоту.
Ну же, вперед. Сердце замерло. Мгновения или часы падения. Бездна - есть ли у тебя дно?..
Пропало время. Падение длится уже целую вечность, хотя вдохов сделано всего два-три. Пропало пространство. Вокруг чернота - в какую сторону падает тело?
И вдруг падение замедляется. По-прежнему нет ни верха, ни низа... но почему-то Светлячок не падает дальше, а упирается ногами в какую-то поверхность, зыбкую, слегка подрагивающую, как туго натянутая ткань. Озирается вокруг - чернота во всех направлениях одинаково глубока. Осторожно продвигаясь - вперед? назад?.. как здесь определить? - она внимательно, до боли в глазах, до ломоты внутри черепа вглядывается во мрак. Покажитесь же...
Светлячок двигалась по расходящейся спирали, ориентируясь исключительно на внутреннее чувство направления, считая шаги и следя за постоянным опережением длины шага правой ноги относительно левой. Вокруг по-прежнему было Ничто. Светлячок вспомнила, как пыталась представить себе ощущения, которые охватят ее при спуске в Бездну - ужас? Холод? Жар? Ничего похожего здесь не ощущалось. Ничто. Отсутствие всего - даже темнотой окружающую неосязаемую субстанцию назвать было бы неверно. Темнота подразумевает наличие - хотя бы где-то - отрицающего ее света. В Бездне же не было места противостояниям, противопоставлениям, которые делали мир живым, придавали всему движение. Светлячок чувствовала себя здесь абсолютно чужеродным объектом. Холодея, она поняла вдруг, что такое Бездна: свет и тьма, жизнь и смерть, добро и зло сливаются воедино, нет разделяющей понятия границы, нет борьбы, нет движения, нет бытия.
Круг за кругом. Цель где-то рядом, просто нужно ее найти. Не поддаваться...
И вот наконец в черной ткани забрезжила прореха. Пятнышко, похожее на клочок светящегося тумана. Светлячок двинулась в сторону свечения, сначала шагом, все ускоряясь, потом перешла на бег. Она бежала изо всех сил, но свет, казалось, не приближался. Начали закрадываться сомнения - а что, если свечение просто мерещится перенапряженным глазам? А что, если это уже признак надвигающегося безумия?.. Светлячок упорно продолжала двигаться на свет. Поддаться панике означало безропотно дать себя поглотить, проиграть бой, не вступив в него.
Внезапно светящийся туман словно бы прыгнул на Светлячка, разросся до величины в два человеческих роста и принял очертания стройной и грозной фигуры. Светлячок рассмотрела развевающиеся белоснежные одежды, лучистую корону, странную рогатую алебарду в руке, молодое, сияющее безумным восторгом лицо с полуприкрытыми в блаженной истоме глазами.
Король совсем рядом, но меч почему-то не задевает, не ранит его. Сияющая фигура крутится на месте, заливаясь беззвучным, счастливым и безумным смехом. Посох разбрызгивает глубоко жалящие, смертоносные лучи. Задевает. Больно... Откатиться, выбрать момент, глотнуть эстуса. Бежать к сияющей фигуре, обходя справа, искать незащищенные места. Все равно они у тебя есть, ты уязвим, ты такой же человек, каким и я была когда-то...
Светлячок уворачивается от лучей, испускаемых посохом Короля, тщательно выбирает моменты для ударов и слишком поздно замечает появление второй сияющей фигуры. Разворот, удар - меч проходит через призрачное тело, не причиняя вреда, а вот алебарда второго Короля цель находит - грудь взрывается болью, дыхание вылетает с хрипом и кровавыми брызгами, фигуры Королей словно бы вспыхивают и накрывают сияющей пеленой арену битвы...
Костер. Слава Свету, все как всегда. Отдышаться, подумать, проверить, на месте ли кольцо Арториаса. От костра путь неблизкий. Виверны в Долине Дрейков, проход в Новый Лондо, Темные Духи, призраки. Склизкие камни под ногами, душная сырость в воздухе. Винтовая лестница, шаг в пустоту. Второй раунд.
Меч Арториаса не подводит. Закаленное редким титанитом, магией и преданностью Сифа лезвие находит уязвимые места на теле Короля, высокая светящаяся фигура сотрясается, как дерево под топором лесоруба, сбивается с ритма шагов, теряет нить атаки. Еще удар, уклониться, держаться правее... Фигура начинает отступать, отклоняется назад и вдруг - кажется, что прошло несколько часов - взрывается, осыпаясь светящимися искрами. Так, это только первый из четырех - до победы еще далеко. А второй уже летит по пустоте, не успев на помощь собрату, но с решимостью отомстить за него поднимая свое чудовищное сияющее оружие.
Не всякий удар достигает цели. Нельзя слишком далеко отходить от противника - на удалении Король атакует магией, от которой слабо защищают доспехи и щит. Уж лучше принять щитом пару ударов алебарды и, выбрав момент, выпадом достать незащищенный бок противника.
Второй из Королей рассыпается звездной пылью. Появляется третий, а вскоре за ним - и четвертый. Как одолеть двоих сразу? Силы и запасы эстуса на исходе. Пропущенный в не прикрытый щитом бок магический разряд выжигает внутренности и отбрасывает к исходной точке.
...Озеро Темных Корней. Костер. Починить доспехи, восполнить запасы эстуса. Мост с вивернами, комнаты с Темными Духами, галереи с призраками. Как же хорошо, что жизнь не одна...
Быстрые смерти. Неудачно выбранный момент для удара, раскрыться - и все заново: костер, виверны, лестница. Смерти обидные: за шаг до победы - поторопиться, пропустить по глупости очевиднейшую атаку - и снова исходная точка.
От страха давно уже не осталось и следа. Появилась злость, веселая боевая ярость, и она тоже прошла, уступив место ледяному спокойствию и сосредоточенности.
Ни одного лишнего движения. Ни одного непросчитанного удара. Экономить силы, беречь эстус. Не считать смерти. Все равно вам придет конец, слышите?..
И вот очередной удар - все-таки неожиданно - оказывается победным. Последний из Королей рассыпается искрами душ, Светлячок падает на колени и обессиленно выпускает из рук меч и щит. Все тело горит, обожженное магическими молниями, под доспехами горячо и мокро от крови. Левая ключица перебита, поэтому в бою с четвертым Королем щит уже почти не помогал. Эстуса не осталось ни глотка.
«Как же я отсюда выберусь?..»
На месте гибели последнего из Королей сияет и переливается дрожащими лучиками Великая Душа. В ее бледно-желтом свечении проступают очертания витого меча, торчащего из кучки костей.
«Бездна, ты вокруг меня, но ты не во мне. И я не растворилась в тебе. Теперь я могу завершить начатое. Спасибо за защиту, сир Арториас. Покойтесь с миром, теперь Бездна отпустит вас».
13. Ингинн (сейчас)
Крепость Сена, построенная одновременно с Анор Лондо, служила вратами в Город Богов, через которые не должен был пройти ни один незваный гость. Идя под конвоем стражников-змеелюдов по коридорам, лестницам и залам крепости, Ингинн не уставала удивляться изощренной хитрости строителей этого бастиона - сколько хитроумных и смертельно опасных ловушек они создали, сколько неожиданных поворотов коридоров и укрытий предусмотрели для того, чтобы сделать крепость воистину неприступной! Однако опасность проникла в Анор Лондо не этим путем, и все укрепления и ловушки оказались бессильны перед тем, что повергло Город Богов в упадок.
На входе в крепость стражники забрали у них с Шивой оружие и щиты и препроводили к командиру, который узнал Шиву, выслушал его пояснение по поводу цели их визита, после чего ему оружие вернули, но Ингинн - нет, и приказали им обоим следовать за двумя стражниками вглубь крепости. Еще два стражника с обнаженными мечами следовали в нескольких шагах за ними, пятый шел сзади и нес клинки и щит Ингинн.
Далее Ингинн получила незабываемые впечатления от способа доставки визитеров в Анор Лондо: каждого из них подхватили под руки по паре демонов-летучих мышей и, хлопая перепончатыми крыльями, резко подняли высоко в воздух, так, что у Ингинн перехватило дыхание. Немного опомнившись, она осторожно огляделась и рассмотрела стремительно проносящиеся глубоко внизу какие-то строения, укрепления, мосты и башни, высокие деревья, и наконец на горизонте появись и стали стремительно увеличиваться в размерах возносящиеся к небу остроконечные крыши города, о котором Ингинн столько грезила в последние дни. Демоны резко пошли на снижение, одновременно разворачиваясь в воздухе, и сбросили путешественников на площадку лестницы, ведущей вниз к балкону одной из башен.
Один из прибывших вместе с ними змеелюдов отправился с докладом к местным стражникам, приказав остальным ждать его возвращения. Ингинн крутила головой, стараясь рассмотреть как можно больше. Шива предупредил ее, что шансы на успех в переговорах с Киран он оценивает как невысокие - у нынешнего капитана стражи Анор Лондо и без них забот хватало - поэтому результатом визита в город с большой вероятностью могла стать немедленная отправка назад. Соответственно, Ингинн понимала, что другого шанса полюбоваться Анор Лондо у нее может и не быть.
Примерно через четверть часа змеелюд вернулся в сопровождении четырех серебряных рыцарей. Стражник замка объявил, что прибывших приказано доставить в зал переговоров, где через некоторое время их примет леди Киран, чтобы они могли изложить ей свою просьбу. Ингинн с облегчением перевела дух. Что ж, кажется, шанс ей все-таки предоставлен.
Змеелюды улетели назад в Крепость Сена, а Шива и Ингинн в сопровождении стражников отправились в длинное путешествие по коридорам и лестницам мимо неподвижных молчаливых стражей-гигантов, мимо сложных лифтовых механизмов, со скрипом поднимавших и опускавших круглые платформы между уровнями дворца, мимо галерей с витражными окнами и резными каменными перилами. Ингинн жадно впитывала взглядом окружающие красоту и величие и понимала, что никакие красочные, полные эмоций и подробностей рассказы Анны и Светлячка нисколько не подготовили ее к тому восторгу, который она сейчас испытывала.
Стражники ввели их в сравнительно небольшое помещение с высоким потолком, рядами колонн вдоль боковых стен и статуей Гвина у дальней стены. У подножия статуи стоял большой прямоугольный стол, за ним стояло одно кресло с высокой резной спинкой, с противоположной стороны - спинками ко входу - восемь кресел поменьше. Стражники подвели Шиву и Ингинн к столу, остановились, приказав прибывшим ожидать прибытия леди Киран, и отошли немного назад.