Партнеры молча передавали друг другу фотографии. Напряжение нарастало. В какой-то момент Мелкарш зарычал и сделал шаг вперед, но Уруту удержал его.
— Вы подвергли Фолкэйна воздействию наркотика, — сказал Ван Рийн и погрозил пальцем. — Это очень нехорошо. Не так уж важно, в чем полиция обвинит наши «Солнечные пряности», если мы виновны, с нами разберутся должным образом. Гораздо важнее, что потом сделают с вами! С вашим «Оракулом» будет покончено. Лишь одно подозрение в нечистоплотности, и ваши клиенты разбегутся. как зайцы, а с ними и их деньги.
Партнеры смотрели на Ван Рийна мутными невыразительными глазами, разве что на лице Tea Белданиель проскользнуло нечто вроде гнева.
— Мы не… — Она всхлипнула, но затем взяла себя в руки и сказала: — Да, но я… мы не хотели причинить ему реального вреда. У нас не было выбора.
Ким жестом велел ей замолчать.
— Видимо, у вас есть причина, не позволяющая показать этот материал полиции, — отчетливо произнес он.
— Есть, — согласился Ван Рийн. — Насколько мне известно, моему парню не было нанесено серьезного ущерба. «Оракул» приносит солидную пользу всей Политехнической Лиге. У меня нет особых претензий, я пытаюсь избавить вас от самого худшего. Конечно, я не могу отпустить вас просто так и не потребовать возмещения убытков. Кроме того, не я, а вы привлекли к этому делу полицию.
— Я не желаю воевать! — воскликнул Ким, сверкая глазами. — Мы служим другой цели! Нам чуждо ваше презренное стяжательство.
— Знаю, знаю, где-то в космосе у вас есть свои хозяева. Они не похожи на нас, и мы не можем позволить вашей организации продолжать шпионить в их пользу. Но из духа благородства я хочу помочь вам избежать ужасных результатов вашей собственной глупости. Мы начнем с того, что отзовем псов закона. Как только они уберут свои большие острые зубы от нашего дела.
— Разве они теперь могут быть отозваны? — пролепетала Tea Белданиель.
— Думаю, что это вполне возможно, конечно, если мы сумеем договориться. В конце концов обслуга замка не пострадала от Адзеля, синяки не берем в счет. Разве что одна-две сломанные кости, не так ли? Этот вопрос мы разрешим без суда. — Ван Рийн медленно выпустил кольцо дыма. — Теперь об этих сбитых экипажах. Кто остался в живых, кто видел, как какой-то космический корабль обстреливал их? Если мы…
Мелкарш вырвался из лап своего компаньона, прыгнул вперед и, воздев к потолку все четыре кулака, закричал на ломаном латинском языке Лиги:
— О самые темные демоны! Головы моего народа будут лежать не отомщенными?
— Вы получите выкуп и передадите его родственникам погибших, — спокойно прервал его Ван Рийн.
— Ты думаешь, что все продается, — прорычал Мелкарш. — Но только не честь. Знай, что я сам видел космический корабль издалека. Он ударил и исчез, прежде чем я прибыл. Но я знаю этот тип, который использует твоя компания, и так и заявлю юристам Федерации.
Ван Рийн усмехнулся.
— Ну-ну, никто не требует, что бы ты лжесвидетельствовал. Держи язык за зубами, просто не болтай о том, что видел, и тебя никто об этом не спросит. Тем паче, что твои наниматели собираются вскоре отправить тебя домой. Если у них затруднения с кораблем, я сам готов доставить тебя домой с выплатой за весь срок твоего контракта плюс солидная премия.
Ван Рийн кивнул на Уруту.
— Конечно, мой друг, это в равной мере касается и тебя. Разве у вас не великодушные хозяева?
— Если ты думаешь, что я возьму твою грязную взятку, — пробормотал Мелкарш, — вместо того, чтобы отомстить за мой народ, говоря…
— Можешь? — прервал его Ван Рийн. — Ты уверен, что прижмешь меня? Это не так-то легко, сынок. Но ты наверняка уничтожишь своих нанимателей, которым дал слово преданно служить. К тому же, ты и твои люди будут задержаны за соучастие в похищении и за другие неблаговидные поступки. Как ты поможешь своему народу или защитишь свою честь, находясь в тюрьме Лунограда, а? Намного лучше привезти выкуп семьям погибших и рассказать им о том, как бедняги благородно пали в жестокой битве.
Мелкарш хватал воздух ртом, он был не в силах говорить дальше. Tea Белданиель встала, подошла к нему, погладила по гриве и прошептала:
— Он прав. Ты сам это понимаешь, мой дорогой старый друг. Он — дьявол, но он прав.
Горзунец резко кивнул и шагнул назад.
— Отлично! — просиял Ван Рийн. — Как я рад, что победили здравый смысл и дружелюбие. А теперь поговорим о плане наших действий. Только у меня ужасная жажда. Как насчет того, чтобы послать за парой бутылок пива?
Глава 10
Добравшись до Лунограда, Эдвард Карвер направился прямо в полицейский центр.
— Привести пленного воденита в следственную комнату. — приказал он и кивнул на трех сопровождавших его здоровяков с угрюмыми лицами. — Мои помощники и я хотим допросить его сами. Предоставьте нам все необходимые условия, конечно, насколько позволяет закон. А если закон будет немного нарушен, ничего страшного, это пустяковый случай, его можно не регистрировать.
Карвер не отличался жестокостью, в душе задуманное дело было ему омерзительно.
Вина должна быть определена логическим заключением из научно собранных доказательств. Но что поделаешь, когда Лига переманивает к себе самых искусных специалистов и наиболее способных юристов, да еще за столь высоко плату, что вы себе и вообразить не можете?
Всю свою жизнь Карвер потратил на строительство центра — эффективную, высокоморальную организацию. Ее деятельностью по борьбе с рядовой преступностью он законно гордился.
Но каждый раз, когда Карвер видел, как отступают со следа, ведущего к Лиге, его потрепанные и удрученные агенты, гордость пропадала, а душа переполнялась черным ядом ненависти.
Карвер старательно изучал современную философию. «Правительство — это организация, которая заявляет о своем праве приказывать всем индивидуальностям делать все, что она пожелает, и наказывать неподчинение потерей собственности, свободы и, в крайнем случае, жизни. Ничего более. Обладая равной или большей силой, но не заявляя таких прав на подчинение, Политехническая Лига функционирует как наиболее эффективный и ранее неизвестный в истории контроль над правительством, какого еще не было в известной истории».
Он не верил ни слову в этой формуле.
Тем временем Адзель неожиданно для себя оказался в удушающе разряженной сырой атмосфере, столь холодной, что его чешуя покрылась инеем. Сила тяжести увеличилась раза в два. Он почти ничего не видел при свете искусственного красного карликового солнца, и вообще ничего не мог разглядеть сквозь стеклянную панель, за которой в земных условиях сидела команда Карвера.
Время шло, но никто не предложил ему еду и питье, зато без конца задавались одни и те же вопросы. Произносились они резким, болезненным для ушных перепонок голосом.
Адзель игнорировал следствие.
Через полчаса Карвер понял, что так может продолжаться до бесконечности. Он внутренне подготовился к следующей стадии, весьма неприятной, но пусть за это чудовище винит себя.
Набрав воздуха в легкие, Карвер проревел:
— Отвечай, черт возьми! Или ты хочешь, чтобы, помимо всего прочего, тебя обвинили в неуважении к суду?
И тогда в первый раз за весь допрос последовал ответ Адзеля:
— Да. Поскольку я просто пользуюсь законным правом молчать, такое обвинение увенчает нелепость всех предыдущих.
Карвер нажал кнопку. Адзель сморщился.
— Что-то случилось? — заволновался один из следователей, не посвященный в дальнейшие планы руководства.
— Я получил сильный электрический удар через пол.
— Сочувствую. Вероятно, это дефект проводки, если только это не сработало твое воображение. Ты устал. Почему бы нам не кончить этот затянувшийся разговор и не пойти всем отдыхать?
— Вы совершаете ужасную ошибку, — сказал Адзель.
— Я допускаю, что был немного раздражен моим нанимателем. Сейчас я намного больше раздражен вами. Ни при каких условиях я не пойду на сотрудничество с полицией. К счастью, моя работа приучила меня к жизни в экстремальных условиях, и я рассматриваю пребывание в этой камере как счастливую возможность лишний раз потренироваться на выносливость.
И тут Адзель принял эквивалент позы лотоса, произведя этим необычайный фурор у следствия.
— Прошу прощения, но мне необходимо помолиться.
— Где ты был во время…
— Он мен падме хум.
— Его ничем не проймешь, шеф, — сказал один из следователей, выключая переговорную систему.
— Он — живой организм, — прорычал Карвер. — Крепкий, да, но и он имеет свои пределы. Мы будем продолжать допрос по очереди, пока не сотрем его в порошок.
Спустя некоторое время зазвонил видеофон. На экране появился Мендез.
— Сэр, я сожалею, что прервал вас, но мы получили сообщение от представителей «Оракула», они отказываются от своей жалобы.
— Что?! — выпрыгнул из кресла Карвер. — Нет! Они не могут! Я сам выдвину обвинение!
Он покраснел как рак, заметался было по комнате, но очень скоро взял себя в руки и холодно сказал:
— Включи их.
На экране появился Ким Юн Кан. Не казался ли он слишком растерянным? За его спиной маячил Ван Рийн.
При виде этого человека Карвер с трудом подавил ярость.
— Ну? — спросил он. — Что за чепуха?
— Мои партнеры посовещались с этим джентльменом. — ответил Ким скороговоркой: каждое слово, казалось, было невероятно горьким, и он спешил избавиться от них. — Мы выяснили, что в данном случае имело место печальное недоразумение. Оно должно быть сейчас же исправлено.
— Включая оживление мертвых? — фыркнул Карвер. — Мне безразлично, на какие взятки вы клюнули! У меня есть доказательства того, что совершено федеральное преступление. Я предупреждаю вас, сэр, что, пытаясь скрыть что-либо от меня, вы становитесь соучастником преступления.
— Это не преступление, — настаивал Ким. — Это несчастный случай.
Карвер уставился на Ван Рийна. Тот спокойно попыхивал большой сигарой.
— Позвольте мне объяснить все с самого начала, — продолжал Ким. — Мои партнеры и я хотели бы подать в отставку. Так как «Оракул» уже удовлетворил наши начальные потребности, продажа его принесет нам значительные деньги и многие иные дивиденды. Переговоры, само собой разумеется, мы храним в тайне. Это особенно важно, если учесть, что основная ценность нашей компании заключается в строго секретной выдаваемой и получаемой информации. Если компания будет запачкана малейшим подозрением на какое-то давление извне, от нее отвернутся. Сейчас каждый знает, что мы здесь чужаки, что мы сторонимся общества, что нам не свойственны эмоциональные вспышки. Мистер Ван Рийн, — дальнейшее Ким выдавил с трудом, — он великодушно предложил нам совет, но эта помощь может быть принята с исключительной осторожностью, иначе его конкуренты предположат, что он прибирает к рукам «Оракул».
— Вы… — Карвер как бы со стороны услышал, что он пищит, будто все еще допрашивает Адзеля. — Вы продаете компанию? Кому?
— Пока что это под большим вопросом, директор, — сказал Ким. — Это должен быть кто-нибудь, кто не просто способен заплатить, но и может справиться с делом и стоять выше подозрений. Возможно, совет негуманоидов? Во всяком случае, мистер Ван Рийн будет нашим посредником.
— На хороших комиссионных, — простонал Карвер.
Ким не мог удержаться, чтобы не простонать в ответ.
— Очень хороших. — Он собрался с силами и продолжал. — Капитан Фолкэйн был в замке как представитель мистера Ван Рийна и имел задание обсудить данный вопрос с нами. Обеспечивая секретность, он волей-неволей ввел всех в заблуждение, даже своих старых товарищей по команде. Отсюда эта история с его обручением с леди Белданиель. Теперь я вижу, что это была неудачная стратегия. Именно она спровоцировала компанию Ван Рийна на отчаянные меры: Адзель, как вы уже знаете, насильно вторгся в замок, но он никому не причинил большого вреда, и как только капитан Фолкэйн объяснил ему ситуацию, мы были рады принять его извинения. Вопросы о разрушении будут решены частным образом. Так как капитан Фолкэйн завершил свою работу на Луне, он и Чи Лан по нашему поручению отправились на поиски покупателя для «Оракула». В его убытии нет ничего криминального, поскольку он не нарушил ни один закон. Между тем господин Ван Рийн был достаточно добр, чтобы прилететь за Адзелем на своей яхте.
— Не нарушен закон? А как насчет законов об убийстве? — завопил Карвер; он сжал пальцы, будто хотел кого-то задушить. — Я доберусь до них… вас… за это!
— Ну, нет, директор, — сказал Ким. — Я согласен, что обстоятельства выглядят весьма подозрительно, именно поэтому мы поспешили выдвинуть обвинения. Под словом «мы» я подразумеваю тех из нас, кто не был в замке в момент нападения. Но сейчас беседа с леди Белданиель и проверка первоначальных чертежей замка выявили подлинную суть происшедшего. Вы знаете, что замок имеет как автоматическую, так и управляемую в ручную защиту. Разрушительное вторжение Адзеля встревожило роботов одной из башен, они-то и открыли пальбу по нашим собственным прибывшим по вызову судам. Чи Лан уничтожила башню при попытке спасти наших людей, но она, к сожалению, опоздала. Это трагический инцидент. Если кого и следует обвинить, так это конструктора, установившего машины со столь неадекватными различительными цепями. К несчастью, конструктор — негуманоид, живущий далеко за пределами юрисдикции Объединенных Государств.
Карвер сел.
— Советую немедленно освободить Адзеля, — продолжал Ким. — Мистер Ван Рийн, как и мы, не заинтересован в большом скандале по поводу ошибочного ареста, но только при условии, что вы лично принесете ему извинения в присутствии «Общественных новостей».
— Вы сговорились с Ван Рийном, — прошептал Карвер.
— Да, — сказал Ким с выражением лица человека, к спине которого приставлен штык.
Карвер собрал остатки своего мужества.
— Ол райт, — выдавил он. — Пусть будет так.
Тут Карвер заметил ухмылявшегося за спиной Кима Ван Рийна.
— Радуйся! — презрительно бросил он своему злейшему врагу и выключил связь.
Космическая яхта шла к Земле. Звезды мерцали в каждом иллюминаторе. Ван Рийн откинулся на спинку дивана, поднял пенящуюся кружку и сказал:
— Проклятие! Давайте побыстрее отпразднуем нашу победу. Дома будет не до того. Нам предстоит огромная работа, и мне, и тебе.
Адзель отпил из кружки с неразбавленным виски. Быть большим имеет некоторые преимущества. Но на душе у Адзеля скребли кошки.
— Вы позволите шарлатанам из «Оракула» уйти просто так? — спросил он. — Они — зло!
— Почему обязательно зло, может быть, просто враги, это не обязательно одно и то же, — откликнулся Ван Рийн.
— Мы, конечно, все выясним. Кроме того, с чего ты взял, что они ушли безнаказанно. Они потеряли свою компанию, потеряли шпионский центр. При этом я выбираю посредников и должен получить хорошую прибыль.
— Но ведь есть же у вас еще какая-нибудь цель, помимо денег! — воскликнул Адзель.
— О да, конечно. Посуди сам, я не представлял себе, что может случиться после того, как ты спасешь Дэйва. Я вынужден был играть вслепую. Оказалось, «Оракул» попытался нанести нам ответный удар через закон. Это создавало особую сложность, но и предоставляло определенные возможности. У меня было четыре заботы. — Ван Рийн стал загибать пальцы. — Во-первых, я должен был снять тебя и наших друзей с крючка. Это было гораздо важнее любой мести. Во-вторых, я должен был отстранить от этого дела правительство. Возможно, позднее мы и привлечем его, но пока что от него следует держаться подальше. Правительство слишком велико и неуклюже, чтобы справиться с задачей с таким количеством неизвестных. Если общественность узнает, что где-то у нас есть сильный, неведомый нам враг, она впадет в истерику, и это не позволит нам спокойно разработать разумную политику, не говоря уже о бизнесе. Чем дольше мы сумеем сохранить тайну, тем больше у нас шансов в обмен на наши хлопоты отломить себе здоровенный кусок пирога, который наверняка плавает где-то в космосе.
Ван Рийн сделал паузу для глотка. Адзель смотрел через иллюминатор на звезды. Они были великолепны, но невольно вызывали чувство неуюта и безысходности. Жизнь по сравнении с их гигантским веком казалась крошечным мгновением.