– Ух, ты! – выдохнула Джоуи. – Должно быть, Дилан собрался жить здесь с Оскаром после свадьбы. Однако могу поклясться, он говорил, что Оскар ненавидит природу.
– Может, он передумал? Любовь способна менять людей.
– Может… но все же. Сейчас это просто восхитительный образец архитектуры. Я даже не хочу думать, сколько это стоит, – она медленно повернулась в сторону гостиной. Вся подержанная мебель исчезла, а на ее месте она обнаружила кедровый кофейный столик, огромный простой кожаный диван и винтажное кресло-качалку, с наброшенным на спинку связанным вручную пледом. Кто-то отполировал до блеска полы. Маленькую дровяную печь заменили огромным каменным камином с грубой деревянной обшивкой. На кухне на полу появился новый кафель, свежий слой красной краски, новые коврики, новые приборы – ничего лишнего, но все на высоком уровне. Под раковиной она нашла мусорное ведро, а в нем коробку от тостера. Все было новым.
– Мне интересно, может, они все починили, чтобы продать?
– Перепродажа?
– Ну, вполне вероятно. Однако с их стороны было мило обновить все перед моим приездом.
– Очень мило.
– Наверное, их способ смириться с фактом, что мой милый братец назначил свадьбу в день моего рождения.
– Это ты виновата, что родилась в Хэллоуин. Это же прекрасный день для свадьбы в Портленде.
– Дилан и Оскар любят наряжаться. В этот раз тема – восьмидесятые. Мне придется выбрать костюм. Может, я буду в костюме Кэрри.
– Кэрри?
– Ну, знаешь, девушка с кровью, выпускным и убийствами – это Кэрри.
– Ты собираешься совершить массовое убийство на свадьбе брата?
– Зависит от настроения.
Несмотря на то, что ее настроение всё же поднялось. А как оно могло не подняться в таком домике, таком прелестном уютном домике в лесу? Само место просило разделить его с мужчиной. Они с Беном могли заняться отличным сексом в этом домике. Они бы уже были в постели. Но этому не бывать. Никогда. Бен совершил непростительный поступок. Он лгал жене. Он лгал Джоуи. Он обманул ее доверие на самом глубоком уровне, и она никогда его не простит, как бы одиноко ей не было. А ей было ужасно одиноко.
– Это домик для секса, Кира.
– Звучит так…
– Я в домике для секса и не могу заняться сексом. Это удручает.
– Ты можешь заняться сексом. Найди кого-нибудь. Прямо сейчас.
– Я в чаще леса. Следующий домик в полумиле к западу.
– Ну, так иди туда. Снежный человек, наверное, там. И он, скорее всего, хорошо сложен.
– И еще он волосат.
– А я тебя предупреждала по поводу бороды.
Пол заскрипел от звука шагов.
Но это были не ее шаги. Джоуи не двигалась.
– Дерьмо, – прошептала она в трубку.
– Что? – прошептала Кира в ответ.
Джоуи посмотрела на потолок.
– Здесь кто-то есть. Оставайся со мной на линии.
– Да, конечно. Ты уверена?
– Я услышала чьи-то шаги наверху.
– Тогда вали нахер из дома. Это не фильм ужасов. Не смей проверять, кто там.
– Правильно. Ухожу. Прямо сейчас.
Джоуи направилась к двери, ее сердце бешено колотилось. Над ее головой по-прежнему были слышны шаги. Они были быстрыми и целенаправленными, не осторожными, но и не угрожающими. Еще они были тяжелыми, будто ходивший обут в рабочие или ковбойские сапоги. Она уже давно не слышала такой звук. И даже в ее офисе «Оаху Эйр» люди работали в сандалиях или вьетнамках – одна из привилегий работы в сотне ярдов от океана.
– Джо? Ты здесь? – вновь прошептала Кира.
– Я тут. Тут кто-то есть?
– Да. Я все еще тут.
– Не ты. Я обращалась к человеку наверху. Я думаю, он тут работает.
– Привет, – раздался голос сверху. Мужской голос. Глубокий, но дружелюбный голос. – Джоуи Сильвия?
– Это я. А вы кто?
– Я – Крис. Я уже почти закончил с потолочным вентилятором, – отозвался мужчина.
– Он тебя еще не убил? – спросила Кира.
– Еще нет. Он говорит, его зовут Крис, и он занят потолочным вентилятором.
– Он сексуальный?
– Так мне бежать от него с криком или заняться с ним сексом? – прошептала Джоуи.
– Зависит от того, сексуален ли он. Иди и посмотри.
– Ты же только что говорила мне уходить, – полупрошептала, полупрокричала Джоуи.
– Ты всегда можешь уйти, но сначала выясни, хорош ли он.
– Ладно. Я поднимаюсь. Если мой телефон замолчит, или ты услышишь, что я кричу, то отключайся и вызывай копов.
– А что, если он тебя не убивает, и ты кричишь, потому что тебе хорошо? Мне в таком случае тоже вызывать копов?
– Я не кричу.
– Если он правильный парень, ты будешь кричать.
– Я собираюсь подняться и посмотреть, чем он занят, – она выглянула из окна кухни и увидела огромный форд зеленого цвета, с надписью: «Внутренние работы в Лост-Лейк», припаркованный позади дома. Хорошо, это не убийца. Просто парень, которого, наверное, стоит поблагодарить за хорошо проделанную работу в этом доме.
– Я останусь на линии, – сказала Кира. – Если считаешь, что он может тебя убить, то скажи что-нибудь вроде: «У меня здесь на линии моя лучшая подруга Кира. Она коп. И она спит с копом. Нет, с двумя копами. Тремя копами.»
– И ты считаешь, что я должна сказать об этом в разговоре с потенциальным убийцей?
– Ну, а если он сексуальный, и ты его захочешь, просто скажи: «Хорошая погода, не так ли?»
– Это тихоокеанский северо-запад. В октябре. Девять градусов, и идет дождь.
– Просто скажи это!
– Ты самая ужасная подруга.
– Пожалуйста. А теперь иди, займись им. Постарайся, чтобы тебя не убили.
Джоуи стала осторожно подниматься по ступеням и поняла, что они больше не скрипели, как раньше. Гнилую середину, которую приходилось переступать, заменили прекрасными сосновыми ступенями.
– Ты все еще здесь? – спросила Джоуи, поднимаясь наверх.
– Я здесь, – ответила Кира. – Ты еще не умерла?
– Не умерла. Еще.
Верхний этаж состоял из двух маленьких спален и ванной между ними. И какое бы волшебство не произошло внизу, оно определенно прокралось и наверх тоже. Новая медная сантехника в ванной. Грязную ванную заменили новой огромной, обложенной кафелем. Каким-то образом этот рабочий из Лост-Лейк сумел сделать дом одновременно старым и аутентичным, и в то же время новым.
– Эй! – позвала она.
– Я в спальне, – ответил мужской голос.
– Я услышала его голос, – ответила Кира по телефону. – Хороший голос. Спокойный и мужественный. Наверное, он обнимает своих друзей и говорит отцу, что любит его.
– И ты узнала все это из его голоса? – спросила Джоуи.
– Я очень проницательна.
Джоуи покачала головой и пошла по узкому коридору к приоткрытой двери. Это должна была быть спальня хозяев, но она никогда не представляла ее такой. Спальня хозяев звучит представительно, впечатляюще. «Спальня хозяев», которую она помнила, включала в себя скатерть вместе штор и матрас поверх фанерных листов и шлакоблоков, на которых спали ее родители.
– Я вхожу, – сказала Джоуи тихо, прижав телефон к уху.
Она приоткрыла дверь… вошла… осмотрелась…
В комнате на стуле стоял мужчина, намного моложе, чем она ожидала. Все рабочие были обычно в возрасте сорока лет, по ее мнению, а этому парню было не больше тридцати. У него были русые аккуратно-постриженные волосы и ухоженная светлая борода. Он смотрел вверх, сосредоточив внимание на проводке. На нем были джинсы, не мешковатые, не узкие, а идеально сидящие, красно-зеленая фланелевая рубашка, рукава закатаны по локоть, а под ней белая футболка.
– Привет, Джоуи, – сказал он с улыбкой. – Приятно видеть тебя снова. Как тебе на Гавайях?
Он повернулся к ней и снова улыбнулся. Она узнала эту улыбку.
– Крис? – этот Крис был тем Крисом?
– Крис? Кто такой Крис? Ты знаешь этого парня? – прошептала Кира ей в ухо.
Она знала этого парня. Это Крис, не так ли?
О, Боже, это Крис.
Крис… Крис Стеффенсен. Лучший друг Дилана в колледже. Худощавый, костлявый, длинноволосый, в мешковатых джинсах. Фанат «Нирваны» спустя десятилетие после того, как «Нирваной» вообще стоило увлекаться в колледже. Неужели это тот Крис? Тому Крису она не доверила бы даже вкрутить лампочку, а теперь он занимается вентилятором? И, кажется, отлично справляется.
– Ты… отремонтировал весь дом? – спросила она, грубо проигнорировав вопрос о Гавайях.
– О, да. Я выполняю кое-какую работу для Дилана и Оскара. Долгая история. Тебе нравится то, что мы сделали с домом?
Он снова улыбнулся мальчишеской нетерпеливой улыбкой. Она больше ничего не заметила, потому что эта белозубая улыбка полностью ее увлекла. Черт, он был симпатичным. Когда он стал таким? И он был выше, чем она помнила. Наверное, он совершил рывок после школы. Стал выше и шире. Такие плечи… существовало только одно слово, чтобы дать описание.
Джоуи надеялась, что Кира все еще слушает.
– Хорошая погода, не правда ли?
Глава 2
Крис уставился на нее, подняв бровь.
– Шучу, – сказала она. – Я знаю, что погода плохая.
– Это типичная погода в Орегоне. Может, неуклюже обнимемся?
– Боже, да.
– Я вешаю трубку, – сказала Кира, засмеявшись Джоуи на ухо. Джоуи завершила звонок и положила телефон в карман куртки.
– Ты что, с кем-то сейчас разговаривала? – спросил Крис, изогнув бровь. Где он научился так делать?
– Да. Нет. Она первой повесила трубку. Все нормально. Мы друзья. Мы часто так делаем. Обнимемся?
Он легко спрыгнул со стула, и Джоуи шагнула к нему. Он сказал «неуклюже», так оно и было, и в то же время не было. Во-первых, он был такой хороший – теплый и твердый, и сильный. А, во-вторых, от него приятно пахло потом и сосной. И, в конце концов, это был просто Крис, казалось, будто и не прошло больше десяти лет с их последней встречи.
– Боже, как хорошо снова встретиться с тобой, – сказал он с нежностью в голосе, но всерьез. Это было полной противоположностью слов Бена: «Какого черта ты здесь делаешь?»
– Да, а мне с тобой.
Она отошла в сторону, чтобы не разрыдаться и не стать посмешищем.
– Ты на день раньше. Дилан сказал, что тебя не будет до завтра.
– Я села на другой рейс. Это проблема?
– Нет, конечно, нет. Я просто уехал бы к твоему приезду. Но я почти закончил. Осталась спальня. Вентилятор, а потом покраска.
– Не торопись. Оставайся, сколько потребуется. Даже на всю ночь, – она подмигнула. Зачем она это сказала? – Ну… и как ты?
– Хорошо, – казалось, он ее в чем-то подозревает. Она его не винила. Девушка действительно вела себя несколько странно. Такое бывает, когда узнаешь, что встречаешься с женатым. – А ты? Как Гавайи?
– Здорово. Много вулканов.
– Ты прямо сейчас находишься на вулкане.
– Гавайи и Орегон имеют много общего. Например, вулканы и дожди и… все.
– Они почти близнецы. Ты здорово выглядишь, между прочим, – сказал Крис.
– Я вся мокрая.
Брови Криса снова взлетели.
– Мокрая от дождя, – поспешно добавила она.
– Точно. Дождь. Гавайи пошли тебе на пользу.
Было мило с его стороны сказать об этом, но она ужасно выглядела и знала это. Она была одета в классическую для Орегона одежду: красная куртка от «Коламбии», голубые джинсы, резиновые сапоги в стиле милитари и без зонтика. Зонтики были для туристов, что означало, что ее темные волосы прилипли ко лбу. И что она немного плакала в машине, и от этого у нее синяки под глазами. У нее была смуглая кожа, доставшаяся от отца мексико-американского происхождения, а поверх нее гавайский загар, так что, по крайней мере, она не была такой мокрой, как ей казалось. Если бы она знала, что Крис будет здесь в таком виде, она бы определенно постаралась выглядеть лучше.
– Ты замечательно выглядишь. Я едва узнала тебя с короткой стрижкой и бородой. Когда это случилось?
– Короткая стрижка? М-м, лет восемь назад. Жизнь заставила. Борода? В прошлом ноябре. Болезненный разрыв. Она бросила меня ради трейлблейзера. Я перестал бриться. Все говорили, что борода мне идет, поэтому я её оставил. Конечно, я ее постригал, а то стал бы походить на парней из группы ZZ Top.
– Трейлблейзер? Баскетбольная команда или машина? Потому что глупо, если она бросила тебя ради машины.
– Баскетбол. Наверное, ей нравятся высокие парни.
– Ты высокий. Ты огромный.
Его бровь поднялась еще выше.
– Я продолжаю говорить вещи с двойным смыслом ненамеренно, – сказала она. – Прости. Я очень мало спала. Не могу быть ответственной за то, что делает мой рот.
Бровь поднялась высоко, насколько это было возможно.
– Я снова это сделала, да? – спросила она.
– Все в порядке, Джо. – Он повел бровью. – Тебя все еще называют Джо? Джоуи? Я не хотел тебя так называть, если тебя так не зовут. Ты теперь Джолин?
– Определенно не Джолин. Все до сих пор зовут меня Джо или Джоуи. Потому что я откликаюсь именно на эти имена.
– Джоуи. Я почти закончил и скоро скроюсь с твоих глаз.
– Ты совсем мне не мешаешь. Домик выглядит замечательно. Я не могу поверить, что ты все это сделал.
– Не все. Мне пришлось просить помощи. Я, конечно, умею работать с кедром, но это занимает слишком много времени.
– Ну, а все остальное? Полы, кухня, краска… тыквы?
– Какие-то дети продавали тыквы у дороги. Я их люблю.
– Ты всегда хорошо разбирался в покраске, полах и карвинге и просто держал это в секрете?
Он пожал плечами.
– Я многому научился у отца. Кроме карвинга. Это я сам.
– Учился?
Он кивнул.
– Да, в училище. Потом несколько лет был подмастерьем. Любой может этому научиться, просто нужно время.
– Должно быть, ты всегда занят. Половина домиков в округе были полуразрушены, когда мы были детьми.
– Да, расскажи мне об этом. Мне пришлось отказаться от четырех работ, чтобы сделать эту для Дилана.
– Ты мог ответить ему отказом.
– Нет, – он снова улыбнулся. – Твой брат сказал, что ты останешься на свадьбу. Я не мог позволить своей школьной любви провалиться в подпол. И я бы не простил себе, если бы на тебя обрушился потолок.
Джоуи рассмеялась, закатив глаза.
– Значит, ты, наконец, это осознал.
– Это заняло всего десять лет. Но не волнуйся. Этот этап уже позади. – Он махнул рукой, показав, что все позади. Она могла бы поверить ему, если бы не огонек радости в его глазах.
– Ты никогда мне не рассказывал… неужели это ты положил розы в мой шкафчик на день Святого Валентина?
– Возможно…
– Это ты открыл мой шкафчик?
– Нет. Это был Дилан.
– Ну и засранец. – Она раздраженно махнула головой. – Я говорила ему, что схожу с ума, пытаясь понять, кто это, а он изображал дурачка. У него так хорошо получалось, что я ему верила. Или я думала, что он тупой.
– Он не хотел меня выдавать. Он прошел через это сам.
– Да, это был трудный год, – сказала Джоуи, вспомнив год, когда начались слухи о том, что Дилан – гей. Он раскрыл секрет не тому человеку, и на следующий день вся школа об этом знала. Ей и Крису пришлось устроить дежурство, провожая Дилана от класса до класса, из дома и обратно. Когда вокруг были свидетели, они были уверены, что никто не подойдет бить Дилана. Крису не раз ломали нос, пока он защищал Дилана. – Я так рада, что у него был ты.
По крайней мере, в этот раз он не поднял бровь, но она была уверена, что хотел это сделать.
– Ты знаешь, что я имею в виду, – сказала она. – Не имел тебя. Что тоже хорошо. Мне было немного любопытно, чем вы занимались вдвоем в гараже.
– Курили траву.
– Это совсем не сексуально.
– Прости, что разочаровал тебя тем, что натурал. Таким уж родился.
– Это немного разочаровывает. Вообще-то я планировала вашу с Диланом свадьбу до своей.
– Ты как-то рано об этом задумалась. Это ведь даже было незаконно до прошлого года.
– Я мечтательница. И вы оба здорово бы выглядели в галстуках-бабочках.
– Я никогда не чувствовал себя более счастливым, не будучи в браке с Диланом, насколько я счастлив сейчас.
– Не уважаешь галстуки-бабочки? Это же классика. Джеймс Бонд носил бабочку. Брандо носил бабочку.
– Пи-Ви Герман носил бабочку.
– Да, Пи-Ви. – Она указала на его грудь. – Вот кем ты должен быть на свадьбе. Ты же собираешься, да?