Я прикусила губу, но зажмуриться для сосредоточения не успела - внушитель фамильярно сцапал меня за подбородок, заставив взглянуть в лицо своей маске, и ноги у меня подкосились повторно, но уже по другой, менее уважительной причине: лицо это оказалось до неприличия близко к моему. Настолько, что я внезапно обнаружила, что вместо привычных рыжеватых крапинок вокруг зрачка в глазах у Его Высочества ледяным ореолом расходятся темно-синие прожилки. Надо же, а издалека казалось, что цвет глаз у них с Рино одинаковый…
С губами вышла та же фигня, хотя пепел скрипел у обоих. Но поцелуй принца выгодно отличался тем, что рядом не притулился третий лишний, не знающий, куда себя девать и вообще подозревающий, что будет следующим. Я позволила себе расслабиться в теплых объятиях, бессознательно плывя в эмоциях, которых он на самом деле не испытывал, ловя горячие губы, которые на самом деле находились на другом конце города и, вероятно, были не так уж горячи. Откуда мне знать?
Я заставила себя отстраниться и грустно улыбнулась, рассматривая вблизи красивое, выразительное лицо, в котором порода чувствовалась бы и за бластерный выстрел, ласково гладя его по щеке и с леденящей душу отчетливостью понимая: это не то, что мне на самом деле нужно.
Я хочу разбить его скорлупу.
Я хочу, чтобы он выбрался из своих оков господского воспитания, разговаривал со мной легко и непринужденно, как с Рино, чтобы он доверял мне и видел во мне человека, на чью помощь он сможет рассчитывать. Меньше всего на свете мне нужно быть самой уязвимой брешью в его безупречной обороне. Меня отталкивает мысль о том, что когда-нибудь, возможно, Его Высочество повесит на цепочку уже мое кольцо, и моя тень будет неотступно следовать за каждой его мыслью и стоять за любым его действием. В его безоглядной, непреходящей, безумной любви есть что-то маниакальное, пугающее, неестественное. Я не хочу, чтобы меня так любили.
Мне не нужно ни его сердце, ни его тело. А ему от меня не нужно и вовсе ничего.
Эта мысль будто бы свернулась в холодный, поблескивающий на солнечном свету льдисто-голубой шарик, занявший свое законное место у меня над солнечным сплетением. Еще не точка Равновесия, но что-то, уже максимально приближенное к ней.
Я отступила назад и, старательно изображая кокетливое смущение, нарисовала на чуть приоткрывшихся губах наваждения волнистую линию. Маг усердно ждал, когда же я грохнусь в обморок, и, похоже, готов был стерпеть и не такие “игры”, только бы все закончилось поскорее, - чем я и поспешила воспользоваться.
Изящный, будто танцующий язычок пламени, иероглиф “огонь”, начертанный на правом плече, вроде бы удалось выдать за нарочито кокетливое изучение швов на его куртке, грозящее перерасти в ее расшнуровывание.
Похожий на мягкое облачко иероглиф “воздух” удачно вписался на левое бедро - от прикосновения мужчина сильно напрягся и сглотнул.
Я еще успела нарисовать пальцем ломаный, будто горный хребет, иероглиф “земля” на левом плече, прежде чем ноги подогнулись, и я начала сползать по внушителю на пол, ничего перед собой не видя от слабости. Зато единственная линия, проведенная мизинцем на правом бедре, смотрелась вполне безобидно - пока я не ткнула над ней, превращая в иероглиф “Храм”.
Вот тогда он забеспокоился, еще не вполне осознав, что я делаю, но уже чуя неладное, - и попытался отпихнуть меня ногой, от души наподдав под ребра, но я намертво вцепилась в ремень его брюк, из последних сил запуская процесс. А потом все-таки шлепнулась на пол, больно приложившись плечом.
В народе все твердо уверены, что жрица Равновесия ни на что не способна без пентаграммы. Не то чтобы и на этот раз поверья оказались неверны… но пентаграмме вовсе не обязательно нужно быть начертанной по линеечке на жертвенном алтаре. Разумеется, от тщательности прорисовки зависит и точность, и качество замены, - но я и не собиралась беречь этого засранца, от магии которого так гадостно на душе.
Тело простояло еще пару мгновений, мелко подергиваясь и булькая, - и рухнуло поперек меня, щедро забрызгивая пол собравшейся во рту кровью. Я вякнула, обнаружив у этой туши возмутительное количество костей, каждая из которых сочла своим долгом отомстить напоследок, впившись мне в бок, - но сил, чтобы сдвинуть труп, у меня уже не осталось.
Зато у Тинки, отдохнувшей и даже отоспавшейся, их оказалось предостаточно. Очнувшись от магического дурмана и оглядевшись, достойная наследница Герцога выпучила глаза и испустила такой пронзительный визг, что я едва справилась с желанием укрыться телом внушителя на манер подушки, чтобы не слышать раздражающе громких звуков. Нужно было подняться и успокоить девушку, но меня хватило только на то, чтобы слабо махнуть ей рукой из-под трупа.
Визг усилился. Подстегнутая дробно топочущими на лестнице шагами, Тинка собиралась было и еще поднажать, но тут у нее кончился воздух, и я вздохнула с облегчением, но рано.
Сперва в комнату ворвался мужской нецензурный вопль, а уж потом на пороге появился Герцог собственной персоной с дико перекошенным лицом и бластером наперевес. За его спиной маячила обеспокоенная Лили, при виде композиции приоткрывшая рот.
- Что тут… - старикан наконец рассмотрел, что Тинка в порядке, а я еще жива, и кинулся стаскивать с меня тело.
Оказавшись на свободе, я обессиленно плюхнулась на кровать, вынудив наследницу забиться в угол, и ткнула трясущимся пальцем в стремительно синеющий труп.
- Герцог, вас не затруднит выделить пару ребят, чтобы дотащить это до Храма?
- Зачем? - растерялся старикан, уже прокрутивший в голове сто тридцать два способа избавиться от тела, не вызывая подозрений.
- Для учениц, - не слишком прояснив ситуацию, ответила я.
Лили присела на корточки рядом с трупом, провела над ним рукой, одобрительно кивнула и заговорила вместо меня, отлично понимая, что я уже ни на что не гожусь:
- Видите ли, Герцог, сестра Мира провела над ним обряд восстановления Равновесия - классический, предназначенный для восстановления удачи и справедливости в жизни. Но не завершила линии пентаграммы, и вместо Равновесия восстановился первоначальный состав веществ, из которых состояла часть его внутренних органов. Я думаю, это будет очень важным практическим пособием для старших послушниц Храма, готовящихся занять наше место. Им следует видеть, к чему может привести малейшая небрежность.
Теперь Герцог уставился на труп с суеверным ужасом, но согласно закивал, а из списка пациентов, похоже, исчезло несколько имен - хоть сами они об этом еще и не подозревали.
- Я должна принести свои извинения, - выдавила я. - Но сегодня я не в состоянии восстанавливать Равновесие для кого-либо еще.
Кажется, озвучивать это было уже необязательно, но список наверняка подсократился еще чуток, облегчая Лили жизнь.
А мне, похоже, предстояло получить нехилую взбучку…
Глава 19. Как испоганить ищейке расследование
У него даже слов не хватило в первый момент, когда я притащилась в участок как была - вся в чужой крови, серая от магического истощения и на подгибающихся ногах, - и коротко изложила произошедшее, рухнув на диван и уже не порываясь ни встать, ни хотя бы увернуться от подушки, коей меня, разумеется, тотчас же попытались придушить.
Потом слова все-таки нашлись, и я с четверть часа выслушивала свою предполагаемую родословную, в которой, по мнению ищейки, успели отметиться самые неожиданные экземпляры флоры и фауны. Отрицать я не пыталась, потому как действительно в какой-то момент почувствовала себя близким родственником кривого дуба и десятка умственно отсталых пустынных ящериц, и покорным ушастым поленом дослушала обличительную речь до конца. Кажется, только когда я не стала огрызаться, до капитана и дошло, что нужно было сначала хотя бы воды мне предложить, а уж потом так многоэтажно переживать по поводу расследования, в котором оборвалась самая надежная нить, наверняка ведущая в столицу.
- Зато инспекции в ближайшее время ничего не будет угрожать, - резонно заметила я, жадно осушив капитанскую кружку и пристроив многострадальную подушку себе под спину. - Пока еще контрабандисты придумают другой способ подобраться к принцу, пока найдут исполнителей, пока те сюда доберутся… охрана их опередит, и Его Высочество сможет спокойно выполнить свою работу. А сердце заговора все равно в столице, и отсюда его не достать.
Ищейка вдруг как-то потемнел лицом.
- Ты правда хочешь поехать?
- И да, и нет, - подумав, честно призналась я. - С одной стороны, я никогда не была в Нальме, и мне очень хочется посмотреть на столицу. А с другой… сам-то представляешь, как это будет выглядеть? Я - в высшем обществе, посреди Полного Нальмского Совета, с обличительной речью при поддержке третьего принца Ирейи! - у меня вырвался нервный смешок. - Обсыпаю рыжим пеплом дворцовые залы и шокирую придворных дам местным диалектом. И почему Его Высочество не хочет дождаться сестру Загиру? Она хоть вести себя умеет…
Рино невесело усмехнулся.
- О, у него чуйка на такие вещи. Совету будет недостаточно заготовленной речи и светских манер. Его нужно хорошенько встряхнуть, чтобы тамошние замшелые пни хоть немного зашевелились и сообразили, что жизнь вокруг порой здорово отличается от той ухоженной полянки, где они потихоньку трухлявеют. - Ищейка взял меня за руку, рассеянно потерев пятна чужой крови на тыльной стороне ладони. Отмыться я тоже не успела. - И, кроме того, Совету нужно понравиться. У юной девушки это получится гораздо лучше, чем у, гм, сестры Загиры.
- Боюсь, мы обречены, - хмыкнула я, вытягивая перед собой вторую руку - немногим чище первой.
- Но ты ведь уже согласилась, - обличительно и почему-то немного обиженно заметил ищейка.
Я поморщилась и опустила руку, обхватив сама себя поперек туловища.
- Знаешь, мы ведь все термы вверх дном поставили, - созналась я. - Проверили все подвалы, чердаки, свободные номера, хозяйственные постройки… даже в заброшенные купальни ниже по склону заглянули. - Я помолчала, решив, что мне вовсе не обязательно сообщать Рино, что аккурат под купальнями мы обнаружили вышедшую почти на самую поверхность камарилловую жилу: ею-то и объяснялось, почему принц так насторожился, услышав от меня про Кальдеру. - И кусты вокруг обшарили. А пока Лили лечила Тинку, еще и окрестные леса прочесали вместе с ребятами Герцога. - Я нашла в себе силы повернуть голову к ищейке и улыбнуться, хоть и грустно. - Но не нашли даже следа сестры Дарины. Ее куда-то увезли.
- И ты решила, что всенепременно в столицу? - отчего-то повеселел Рино.
Я пожала плечами. Стопроцентной уверенности у меня не было, но все же…
- Конечно, ее таланты и умения могут пригодиться где угодно, - признала я. - Но что-то мне подсказывает, что зачинщики не откажутся с ее помощью еще разок попытаться угробить Его Высочество.
В дальнейших пояснениях ищейка уже не нуждался.
- А там, где дело касается сестер и интересов Храма, у тебя всегда только одна точка зрения, - хмыкнув, констатировал он, благоразумно не пытаясь меня отговаривать.
Я рассеянно кивнула, поленившись подтверждать очевидное. Верховная дала добро, я хочу поскорее вернуть Дарину - какие еще требуются аргументы?
Нужно было взять себя в руки, подняться с дивана и вернуться в Храм, чтобы рассказать последние новости и принцу. Причем Его Высочество, скорее всего, тоже не сильно обрадуется… а еще мне почему-то было ужасно неловко перед ним, настоящим, - за тот поцелуй с поддельным. Смогу ли я держаться достойно или начну краснеть, мямлить и мечтать проверить, действительно ли у него в глазах синие прожилки?
Тот еще вопрос.
- А почему тебя выперли из столицы? - спросила я - по большей части чтобы просто потянуть время до возвращения, не слишком ожидая правдивого ответа.
- За дело, - ищейка даже не стал отпираться, мигом поскучнев. В самом деле, с какой стати отпрыск августейшей персоны оказался в нашем захолустье, да еще в капитанском звании? Крупно напортачил, не иначе.
Если он рассчитывал на мою тактичность или надеялся краткостью ответа срезать мое любопытство, то здорово разочаровался.
- За какое? - поинтересовалась я.
- Заговор Двух Бастардов, - помявшись, коротко ответил он. Пояснения не требовались.
Шумное, безобразное дело об отравлении Адрианы ри Эйлэнны гремело по всему Альянсу всего два года назад; тогда же, собственно, наш принц и женился на медленно умирающей Эданне: Хелле срочно требовался наследник правящей династии. Тогда будущая Владычица ухитрилась самостоятельно найти противоядие, вычислить виновных и даже под шумок немного подправить Кодекс Альянса; перспективный брак закончился разводом, а наследника у Хеллы по-прежнему нет, хоть Адриана и вышла замуж повторно.
Рино, конечно, явно недолюбливает принцессу Хеллы и обладает достаточным уровнем носорожьей прямолинейности, чтобы не скрывать свое мнение даже от нее самой, но чтобы он и впрямь оказался одним из тех Двух Бастардов, которые ее отравили?
- Не верю, - вслух заявила я.
Рино поднял голову и с нескрываемым интересом уставился на меня, но тему развивать не стал, из чего я заключила, что там действительно приключилось что-то мутное. Если бы он и вправду отравил Ее Высочество, то вулкана с два бы его оставили в живых, а вот если его подставили и он молчит об этом… мне он все равно не расскажет, но, может быть, удастся прижать принца?
…Не удалось.
Пролежень в старом диване был аккурат по форме Рино, великоват для меня, но я так устала, что меня это уже не волновало. Я скатилась в центр уютной выемки и уснула, не дождавшись развития темы; еще слышала сквозь сон, как ищейка ходит по комнатке и укрывает меня пледом, предательски пахнущим дешевым табаком и чем-то спиртным, - но сил, чтобы проснуться и отчитать этого балбеса, я в себе не нашла.
Не удивлюсь, если, когда я вернусь из столицы, он будет ждать меня в Храме.
С еще одной печенкой, ясное дело.
А утром, когда я пришла в Храм, разом погрустневшая Анджела первым делом сообщила мне, что принц ушел ночью, взяв в качестве временной охраны пятерку капитана Рино, и официально известил наместника о своем прибытии раньше срока, в связи с чем инспекция переносится на несколько дней вперед. Герцогу ри Лиданг предлагалось радоваться, что столь опасные для его владений камарилловые месторождения будут исследованы в срочном порядке, и документы о назначении комиссии по контролю уже почти готовы.
Мне Его Высочество изволил оставить краткое письмо, в котором грозился забрать меня на своем корабле через четыре дня и лишний раз упоминал, что с Верховной он на эту тему договорился. Больше - ни единого слова.
Признаться, я испытала малодушное облегчение. Глядишь, за четыре дня я забуду, синие там прожилки в его глазах или нет… и про солнечный ореол вокруг его головы - тоже.
Мне не нужно ни его сердце, ни его тело. А ему от меня не нужно и вовсе ничего.
Пожалуй, всем нам будет лучше, если так и останется.
Паргелий. Часть II
Глава 20. Как вогнать ищейку в краску
Путеводители претенциозно именовали Нальму “городом тысячи водопадов”, “орлиным гнездом над рекой”, “первородной пещерой, откуда пошли все ирейцы” и сотнями других, не менее пафосных и идиотских прозвищ, мало ассоциирующихся с действительностью.
Впрочем, нет, кое-что правдивое в путеводителях было: столица частично расположена на гигантской скале Нальмирее, а частично - вгрызлась в нее же, предусмотрительно пряча свой центр с самыми важными организациями и строениями прямо в каменной толще; и, кроме того, через полис протекают две реки, деля его на три части. Недостатка в водопадах тоже не наблюдалось; мелкие капельки вездесущей водяной пыли упорно преследовали правительственный автофлакс, назойливо осаждаясь на стекла и вызывая почти ностальгическую тоску по вулканическому пеплу, который можно просто стряхнуть. Водитель держал окна закрытыми, но гулкий, низкий рокот низвергающейся воды все равно прорывался в салон, заглушая размеренное урчание двигателя.