- Себя. – Все еще смеясь, проговорил я, вытирая выступившие слезы. – Тебе идет.
- Знаю. – Ты снова улыбнулся и посмотрел на меня внимательно.
Я прислонился к твоему плечу, вытягивая ноги вперед. Да уж, Принцу стоило предусмотреть, что на полу сидеть куда как удобнее, чем на стульях, может быть, постелил бы коврики. Хотя вряд ли он допустил бы такое издевательство над традициями.
- Не хочешь потанцевать?
- Мысли слушаешь? – Усмехнулся я, почувствовав, как защекотало в затылке. То ли смеешься, уткнувшись в мои волосы, то ли действительно слушаешь мои мысли
- А то, это ведь одно из моих увлечений.
- Я и забыл совсем.
- Так ты не против?
- Нет.
Я встал, ты протянул мне руку, прося помочь. Поднимая тебя, я снова засмеялся, все же в таком костюме выглядел ты смешно. И здорово выделялся среди черно-белой толпы. Хотя это ты любил, выделяться, бросать вызов системе.
Ты снова обхватил меня за талию, прижал к себе и направился в центр зала. Я чуть нахмурился, ловя на себе любопытные взгляды. По танцу можно определить отношения. Если танцевали на дистанции, значит, знакомые. Если касались талии или рук, то это родственники, причем близкие. А если вот так, прижимаясь друг к другу, значит влюбленные.
Я смутился, слава Пламени, маска скрывала мое лицо, и никто не мог знать, что я покраснел. Никто, кроме тебя, казалось, ты видел это сквозь маску.
Ты был не самым достойным избранником, это я понимал. Твоя репутация была здорово подмочена. Тобой же. Постоянные отсидки в тюрьме ни на чьей репутации хорошо не сказываются, тем более убийства и регулярные сражения, все эти инциденты. Задумавшись, я не сразу сообразил, что мы неподвижно стоим посреди зала, а ты касаешься губами моего лица.
- Что ты делаешь?
- Заявляю на тебя свои права.
- Прекрати.
- Только не говори, что ты против...
- Здесь недопустимо подобное поведение.
- Тогда пошли куда-нибудь.
- Принц взял с меня слово, что не позволю тебе улизнуть. – Я чуть качнулся, заставляя тебя двигаться. Перед нами расступались, прекрасно зная твой вспыльчивый характер.
- Ты всегда был занудным и правильным. Неужели так обязательно?
- Я хочу войти в Дворцовый Совет, так что приходится делать то, что мне говорят. – Откликнулся я, подумав, что связь с тобой породит обо мне некоторые слухи, которые хорошо на репутации не скажутся.
- Зачем тебе в Совет?
- Я весьма честолюбив, как ты должен был заметить.
- Не заметил, тебе власть вообще до Пламени.
***
- Ненавидишь меня?
Странный вопрос. Когда-то ненавидел. Потом перестал. Смирился, если хочешь. Делаю удивленное лицо.
- За что?
- Сам знаешь.
Ты щуришься, снова пытаясь увидеть, что я чувствую. Но это ты как промасленная бумага на просвет. Не я.
- А должен?
- Должен.
Уже не улыбаешься. Даже намека на улыбку нет. Это не шутка. Что происходит?
- Тебе хочется этого?
- Да.
- Зачем?
- Это сильнее любви.
- А ты?
- Я нет.
Молчу. Сказать нечего. Ты не чувствуешь ко мне ненависти. Не чувствуешь любви. А что тогда? Презрение? Жалость? Я хочу знать, за что ты предал меня тогда. Было больно видеть тебя с другими. Но чертова гордость не позволяла сорваться и закричать. Даже спросить не позволила. Я просто молчал. А потом ушел.
- За что?
- Так было надо.
- Кому?
- Мне.
Вот теперь усмехаюсь я. Грустно. Грустно и больно. Надо тебе. Ты всегда делал так, как хочешь. Так, как надо тебе. А я... А что я? Я остался в той комнате. До сих пор там. И на том балу. В голове еще звучит музыка.
***
Проснулся. Резко расхотелось вспоминать то, что было между нами. Оно мне надо? Перевернувшись на спину, я бросил взгляд на соседнюю половину кровати. Пусто, впрочем, иного и не приходилось ожидать, ты никогда не славился постоянством идеи. Я встал и принялся одеваться. Штаны, рубашка, сапоги… плащ, где плащ? Вот он, родимый.
Поймал себя на мысли, что чувствую себя брошенной женщиной. Было странно обидно, с непониманием понял, что помимо обиды чувствовал еще и страшное разочарование. А чего я ждал? Что ты предложишь руку и сердце? Вот уж глупость несусветная.
Снова упал на кровать и устало застонал. Хотелось опять уснуть, но чувствовал себя вполне выспавшимся. Хотелось напиться, но одна мысль об очередной попойке заставила меня передернуться, я отбросил эти мысли в сторону, прислушиваясь к своим желаниям. Вот оно. Хотелось плакать, я стиснул зубы, не желая проливать слезы по подобному пустяку.
Истерика - свидетельство беспомощности и непринадлежания самому себе, неспособности разумно собой распоряжаться. Становление жертвой своей же психики, свидетельство явного несовершенства. И деть-то себя некуда.
Это похоже на атаку извне, но весь ужас и вся мерзость в том, что исходит она как раз изнутри.
Себя не поставить на паузу. Жизнь вокруг не поставить на паузу...
Зачем она нужна?
Конечно, после взрыва становится легче и спокойнее, как после дождя, бури и ненастья становится светлее. Эдакий мутный болезненный свет сквозь расходящиеся облака, куда мягче, приятнее и утешительнее яркого, навязчивого и слепящего. Странный это способ двигаться по жизни. И неправильный. Мир может смотреть на тебя, а ты мира вокруг не замечаешь. Его заслоняет истерика.
Я прикрыл глаза, стараясь выровнять дыхание, в носу неприятно защипало. Внутри зарождалось какое-то совсем неприятное чувство, которое хотелось выплеснуть на комнату. Разрушить, разорвать, уничтожить. Я лежал, не двигаясь и не понимая, как мог позволить случиться подобному.
- Господин. – В комнату осторожно заглянул Джеймс и подошел ближе, положив руку мне на плечо. Я посмотрел на него с каменным лицом, привычная маска, совершенно никому не нужная. Зачем ее носить, если преданный Ир’Рали и так чувствует, что происходит в душе его хозяина?
Джеймс чуть наклонился, подтягивая меня к себе, обнимая. Его рука ласково прошлась по волосам и замерла на плече. Никакого подтекста, простое утешение. Подумать только, мне требуется утешение.
Он поцеловал меня в висок и отстранился, пристально вглядываясь в выражение беззащитности, появившееся на лице. Я выпутался из его объятий и посмотрел прямо, возвращая себе душевное равновесие. Вот так всегда, стоит кому-нибудь из Стаи появиться, и я успокаиваюсь. Надвинувшаяся истерика остановилась, закупорилась глубоко внутри, ожидая нового срыва, когда можно будет вырваться на волю.
Пламя, вот почему я не хотел делать это тогда, потому что ты никогда не отличался постоянством. И был ведь совершенно прав. Ты бросил меня в одиночестве, заставив чувствовать себя... Кем? Мимолетным увлечением.
***
- Я пытался.
И ведь действительно. Пытался. И забыть. И возненавидеть. Разлюбить. Не получилось. Тогда смирился.
- Знаю.
- Ничего ты не знаешь.
Огрызаюсь, совсем по-детски. Обида. Опять. Что поделать, такова моя судьба, видимо. Быть брошенным.
- Я помню.
Ты спокоен. Странно спокоен. И меня это раздражает. Потому что не могу понять причину. А ты не хочешь рассказать. Да и дело замерло.
- Я тоже.
***
- Какого Пламени? – Поинтересовался ты у меня. Произнес это с такой яростью, что я невольно вздрогнул и внутренне сжался, ожидая чего угодно. Но дальнейших действий не последовало, ты смотрел с вопросом.
- Что не так?
- Ты запретил мне показываться в своих владениях. Стая выпроводила меня, едва я ступил в твои леса. И что за ересь про тварь? В твоих землях никогда не водилось ничего опаснее медведя.
- Значил, завелась. – Отрезал я, поджав губы. Спорить совершенно не хотелось, тем более что при одном взгляде на тебя вспоминал наши встречи и не краснел лишь титаническими усилиями воли.
- Тогда почему меня не позвал? – Поинтересовался ты, понижая голос. Твоя рука все также крепко держала меня за запястье, я по опыту знал, что вырваться не получится. Это только разозлит тебя.
- Людвиг, с этой тварью я и сам могу справиться, не принимай меня за слабого. – Я поднял взгляд. Даже не пришлось использовать актерские способности, я действительно был зол. И ты отступил, не рискуя злить меня еще сильнее. Ты не боялся меня, да и зачем, ведь ты сильнее. Но что-то всегда не давало тебе меня атаковать. И это раздражало, словно действительно считал меня слабым. – А теперь будь добр отпустить меня и более не задерживать, у меня неотложные дела.
Ты посмотрел на меня с недоумением, да и сам я тоже пребывал в некотором смятении. Зачем так вести себя, если ты всего лишь бросил меня? Глупость какая. Стоило вообще закричать, что влюблен в тебя давно, что хочу вернуть.
Но чертова гордость не позволяла.
Никогда не признаюсь, - решил я, нахмурившись. Делай, что хочешь, а мне действительно пора навести порядок в своих владениях, вот и отвлекусь ненадолго.
- Как пожелаешь. – Улыбнулся ты и отошел. Неожиданное для меня отступление только подлило масла в огонь, но я смолчал. Снова. Ни за что не дождешься, чтобы я сорвался. Лучше сдохнуть.
***
- Лучше вернемся к делу.
- Всегда ты так.
- Когда ты расскажешь?
- Почему не было суда?
Передо мной снова хищник. Ты насмешливо приподнимаешь бровь. И этот взгляд, прожигающий насквозь. Когда ты стал таким? Я растерян.
- Желание Принца...
- Закон.
Киваешь. Я рад, что ты понял. Может, вернемся к делу? Поздно осознал, что снова спрашиваю это вслух. Смотришь на меня. Хищник. Мантикора. Хитрый. Умный. Коварный. Дикий. Начинаю понимать тебя. Или снова ошибаюсь.
- Вернемся.
На лице опять ухмылка. Пламя, как я ненавижу это выражение твоего лица.