Джей моргает и оглядывает деревья по периметру озера.
– Все это звучит дико.
– Я знаю.
– Нет, вообще-то, я на полном серьезе беспокоюсь, что ты повредил свои мозги.
– Нет. Я не спятил, Джей.
Джей снова смотрит на него. По выражению его лица Колин понимает, что его лучший друг верит ему с трудом, и признать, что он спятил, было бы лучшим решением. Колин хохочет, потому что у самого была такая же реакция.
– Это что, смешно? – защищаясь, спрашивает Джей, чувствуя себя полным идиотом.
– Нет, ни капли. Просто я точно знаю, о чем ты думаешь. Жаль, что я не сошел с ума, да?
– Я еще не общался с чокнутыми. Но не исключаю такого.
– Ну ладно. Тогда я тебе расскажу обо всем, – он приостанавливается, смотрит на Джея и втыкает прутик глубоко в сугроб. – Думаю, мы должны сделать это снова.
– Сделать что снова? – медленно, проговаривая каждый слог, спрашивает Джей.
– Оказаться в озере, – и, прежде чем Джею удается сказать хотя бы слово, Колин выпаливает: – Я изучил много всего про переохлаждение. Мозгу, чтобы полностью отключиться, нужно очень много времени. То есть между тем, чтобы просто замерзнуть, и тем, чтобы умереть, проходит прилично времени.
– Ты охренел.
– Нет, Джей, ты послушай. Я все знаю об этом. Замедляется обмен веществ. Тело как бы выключается, чтобы сохранить энергию, но ум все еще активен. И каким-то образом в этот момент я становлюсь таким же, как она. Перед тем как Люси исчезла, я пообещал ей, что никому об этом не скажу, что какой смысл держаться от озера подальше, если это не помогает удержать ее рядом?
Джей стонет и трет лицо руками, и в это мгновение Колин понимает, что его лучший друг готов ему помочь.
– И что, мы сделаем это сейчас, или будем ждать ее возвращения?
– Будем ждать. Я не знаю, как сейчас ее найти. И не знаю, где она.
– Ты вообще уверен в этом? Это же не езда по канатам над карьером, Колин. В тот день, когда ты упал в озеро, я, блять, дико перепугался. Подумал, что ты умер.
– Я здесь, и я в порядке, – Колин рассказывает ему о двоюродном брате Лиз, как он провалился под лед и пробыл четыре часа без сознания. Рассказывает Джею о форумах, где переохлаждение рассматривают как ультра-экстремальные вид спорта. – Ты единственный, кому я доверяю.
– Ну и как это сработает? У нас должен быть план? Снаряжение? Временные рамки?
– Именно, – Колин чувствует, как сердце начинает грохотать в груди, а вены пульсируют от впрыска адреналина. Он выкладывает свой план: он разденется, погрузится в воду и будет там до тех пор, пока сердцебиение не замедлится, а температура не снизится, после чего Джей его вытащит. – Мы переждем немного, а потом ты начнешь приводить меня в сознание. Можем взять кое-что из лазарета. После произошедшего на озере, зимний спасательный набор вряд ли кому-то понадобится. Люси будет на тропе, как и в тот раз, и мы посмотрим, как все это в итоге получится.
Закончив, Колин был сильно удивлен, что после всего этого Джей не выглядит шокированным от ужаса, когда спрашивает:
– Слушай, если это сработает, ты не умрешь?
Колин улыбается.
– Джей, я не собираюсь умирать.
Джей пристально смотрит на него, и Колин чувствует тяжесть каждой секунды. Он не хочет ни к чему его принуждать, но при этом не хочет и врать.
– Ты не обязан в этом участвовать, – говорит он, надеясь, что Джею слышно извинение в его голосе. – Но я сделаю это и без тебя. Мне это необходимо.
Джей никак не реагирует, только кивает, словно слышит что-то, к чему уже готов.
– Знаешь, это будет самая дикая вещь, что мы когда-либо делали.
– Ага.
Джей глубоко вздыхает.
– Ладно, ты, сумасшедший мудак. Я в деле.
Глава 25
ОНА
На этот раз возвращение было совсем спокойным. Она моргнула. Чуть дрогнули руки и ноги. И темнота стала светом. Но сейчас вместо тепла и радости ее наполняет обжигающий жар. Она прижимается к спине лежащего Колина. И на этот раз она понимает, что исчезала, потому что сейчас это ощущается, словно она очнулась ото сна, но Люси знает, что она не может спать. Она в тот момент просто пропадает.
– Привет, – шепчет она ему в спину.
Он замирает.
– Люси? – его голос хриплый и сонный.
– Как долго?
Его тело расслабляется, и он сильнее прижимается к ней.
– Буквально пару дней.
– Ты в порядке?
– Нет, – он решает временно отложить беспокойство, и, повернувшись к ней лицом, ощущает, как уходит тревога.
– Прости.
– Тебе не за что извиняться.
Она откидывает с его лица прядь волос.
– Все равно. Я старалась не слишком расслабляться в этот раз.
Он целует ее с такой осторожностью, словно от слишком плотного касания она испарится. Языком он поглаживает ее губу, ее язык, кожу шеи. Пирсинг в его губе прохладный, а ее кожа горячая. Руками он притягивает ее ближе, по ее лицу и телу скачут тени.
– Соскучился по тебе, – шепчет он.
В прошлый раз, когда она вернулась после отсутствия, он выглядел сердитым. Сейчас он, кажется, смирился. Она немного отстраняется, чтобы лучше видеть его лицо. Его веснушки исчезли в прошлом месяце, но только сейчас, после двухдневного отсутствия, она наконец-то замечает это. В темной комнате его глаза стали темнее, но в его взгляде и в ритме биения его сердца что-то неистово пульсирует.
Когда он сглатывает, его адамово яблоко подскакивает.
– Я сказал Джею.
– О чем?
– Что ты из тех Ходоков.
От такого грубоватого признания она замолкает.
– Я схожу с ума и дико беспокоюсь, когда думаю обо всем этом. Поэтому мне нужно было, чтобы кто-то услышал и поверил мне.
Он невесело усмехается. Она кивает, полагая, что он сильно расстроен, когда ее нет.
– Хорошо, – растягивая слоги, осторожно произносит она. – И как он это воспринял?
Колин переворачивается на спину и смотрит в потолок. Он по пояс обнажен, и взгляд Люси инстинктивно скользит по его коже, по плавным линиям груди и резким – живота, спускаясь ниже.
– Сначала он мне не поверил. Но мы говорили об этом совсем недолго. Мы обсуждали, как я смогу снова попасть в озеро.
Тело Люси начинает покалывать, напрягается каждая его клеточка, заставляя ее чувствовать себя, словно покрытой колючками.
– Колин.
– Он безбашенный. Сказал, что сделает это ради меня.
– А ты делаешь это ради меня? – ощущая от его слов волнение и гордость, что эти двое, возможно, прольют свет на ее предназначение. – Потому что спасибо, но нет.
– Я делаю это для нас обоих. Это сработает.
Он подмигнул ей в его фирменной манере, полной дерзкой уверенности, но она боялась, что это неправильно. Он решился, потому что она никогда его не попросит об этом, хотя, наверное, он видит ее насквозь, в том числе и ее предательское ликование.
– Сейчас не время, чтобы это обсуждать, – тихо говорит она. – Я только что вернулась, и знаю, что тебя испугало мое исчезновение. Чувствую, что не смогу отказать тебе в этой затее, но хочу, – ложь жжет ее горло.
Он садится, отвернувшись от нее, и, наклонившись, роняет голову на руки.
– Тогда мы поговорим об этом позже.
«Позже» оказывается сидеть в переполненной столовой среди четырех сотен других студентов. «Позже» оказывается поговорить с Джеем.
– Я сказал Люси, что ты в курсе, – прежде чем схватить гигантский кусок пиццы, говорит Колин. Внезапно гул сотен студентов ощущается как совершенная тишина.
Какое-то мгновение Джей и Люси смотрят на него, прежде чем переглянуться.
– Ага, – говорит Джей. – Он сказал мне. Сожалею, что ты… мертвая.
Люси едва улыбнулась и, подняв руки, потрясла ими в воздухе:
– Та-да-а-ам!
Теперь, когда между ними тремя секретов стало меньше, Джей был в предвкушении. Действительно в предвкушении. До сих пор Люси этого не замечала. Колин рассматривает ее какое-то время, словно оценивая, как она смотрится рядом с ними и что именно видят в ней его глаза и чувствует его сердце. Кроме Колина, на нее никто так не смотрит. Не так, как он. Внимание же Джея не ослабевающее и нервирующее.
– Чувак, она не манекен. Ты действуешь ей на нервы.
Джей сидит на стуле, откинувшись на спинку и раскачиваясь на двух задних ножках.
– Я бы не сказал.
Колин подается вперед.
– Что?
– В смысле, пока не приглянешься, она выглядит совсем как обычная девчонка.
– Она обычная девчонка, – передразнивает Люси, досадуя, что они обсуждают ее, будто ее здесь нет.
– Ну да, твоя кожа супергладкая, и ты смотришься… – он неопределенно машет рукой в воздухе, – как стеклянная. Но при этом просто девчонка.
Она хмурится.
– Может, мы поговорим об этом в другое время и не посреди многолюдной столовой?
– В случае, если ты не заметила, на тебя никто не смотрит, – Джей со стуком опускается на все четыре ножки стула и тянется за яблоком. – Ну и на нас троих тоже.
Она шумно вздыхает и смотрит в сторону, в окно, где с серебристо-голубого неба сыплется пушистый снег. Она несколько минут прислушивается, как ребята заканчивают свой обед, и тут заговаривает Джей:
– Колин сказал, ты не против снова пойти на озеро.
Она резко поворачивается к Колину и сужает глаза.
– Думаю, он прав, – продолжает Джей, наклонившись вперед и поймав ее взгляд. – Я думаю, это экстрим. Он молодой и здоровый; мой фанатичный охотник-отец позаботился, чтобы я владел приемами сердечно-легочной реанимации. В лазарете полно наборов для экстренной помощи. А в прошлый раз я вернул Колина к жизни вообще безо всего.
– Что было большим везением для всех нас, – подытожила она. – Ты, наверное, был в восторге, когда он вчера предложил тебе?
– Не-а, – усмехаясь, сказал Джей. – Я решил, что это его сотрясение мозга мне предложило. Но я буду там поблизости.
Люси качает головой от такого странного проявления доверия и преданности.
– Почему ты вообще подписался на это?
Джей пожимает плечами и берет кусочек яблока.
– Колин многих потерял. Мне нравится идея, что он тебя там разыщет и не даст исчезнуть.
Люси смотрит на Колина, который наблюдает за ней с болезненно-уязвимым и полным надежды выражением на лице. Он прищуривается, вглядываясь в ее глаза, а затем улыбается. Она не знает, какого они сейчас цвета или что еще он в них увидел, но почему-то ему уже известно, что она собирается согласиться.
Она настаивала на более теплом дне, но в январе в округе таких было немного. С покрывалами, дифибриллятором и еще целой кучей украденного оборудования у Джея в рюкзаке, они втроем направились к озеру.
По дороге Джей болтает без умолку. Люси не может точно сказать, то ли это от переизбытка энергии, то ли ему нужно хоть что-то делать, пока он пребывает в полном безумии. В ответ на его болтовню они с Колином мычат в знак согласия или отрицания, но ей ясно, что Колин его вообще не слушает. Он осторожно держит ее пальцы в своей руке, а она хватается за него так сильно, как только может. Она чувствует, насколько жестко стиснула его руку, и встречается с его удивленным взглядом.
Они идут, хрустя по снегу, к гигантской дыре во льду и выгружают принесенное. Воздух вибрирует странной громкой тишиной, которая всегда появляется, когда стоишь на пороге приключения.
Пока ждет, она решает осмотреться. Легко понять, почему озеро получило репутацию паранормального. В серо-голубом свете зимнего дня оно выглядит совершенно жутким, а за его поверхность цепляются клочья тумана. Здесь не трудно представить бесцельно бродящих вдоль берегов призраков или даже сумасшедшего, тащущего молодую девушку прямиком к ее смерти. Люси смотрит на скрученные гирлянды, оставшиеся с праздника и ярко отражающие солнечные лучи. На дерево, возвышающееся над двумя скамейками на берегу. Люси не думает, что у нее когда-либо было время, чтобы увидеть его раньше, но сейчас ее пробирает дрожь, которая не имеет ничего общего с январским ветром, дергающим ее замерзшие волосы. Ветки деревьев стремятся вверх, словно пальцы, и пытаются поймать призраков в воздухе. Джей громко дует на свои руки, отогревая, и она поворачивается к нему, благодарная, что ее отвлекли.
Люси не уверена, чего ожидать – может, Колин будет ходить по кромке разлома, может, будет настраиваться – но чего она никак не ожидала, так это того, что он за считанные минуты раздевается до белья и прыгает прямо в ледяную воду.
Она едва успевает справиться с паникой, чувствуя, что там, где должно быть сердце, что-то екнуло. Его голова опускается под воду, и он тут же выныривает, задыхаясь и страшно ругаясь, и хватается за трос, прикрепленный к его запястью.
– Холодно! Господи боже, как холодно!
Джей, нервный и неуверенный, отскакивает подальше от края.
– Ты все? Хочешь назад?
– Нет, нет, нет, нет! – кричит Колин. – Просто… Блин, холодно, – он сильно дрожит.
– Колин! – зовет Люси. В ее грудной клетке пустое сердце словно стремительно заполняется горячей водой. Это пьянящее и дезориентирующее ощущение борется с нарастающей паникой, которую ее мозг направляет к чувствам. – Вылезай!
«С меня хватит.
Это безумие.
Я не хочу этого».
Она тянется к нему, но Джей отпихивает ее руки.
– У меня все под контролем. Люси, это то, чего он хочет.
Стуча зубами, Колин кивает, после чего снова ныряет в холодную воду, чтобы намокли волосы.
– Это не правильно, – шепчет Люси. – Джей, это убьет его.
– Не убьет, – отвечает тот ровный голосом.
Как он может быть настолько уверенным, когда внутри Люси все разрывается?
– Я в порядке. Я в порядке. Слышишь? – без остановки шепчет Колин. – В порядке.
Спустя некоторое время, которое ощущается вечностью, наполненной звуками плещущейся об лед воды, свистящего дыхания Колина и подбадривающего бормотания Джея снова и снова: «У тебя получится, у тебя получится, ты сможешь, приятель, давай. Еще несколько минут, и ты сможешь прикоснуться к своей девушке», – Колин один раз содрогается, после чего его глаза закатываются, и он поворачивается, покачиваясь на воде.
Резко подскочив, Джей тянется к руке Колина и вытаскивает его, перетащив его на расстеленное на льду покрывало. Он проверяет время, а потом наблюдает за ним, неподвижно лежащим.
– Реанимируй его! – кричит она и сильно бьет его по плечу. – Почему ты не реанимируешь его? – она смотрит на свою руку и под кожей почти видит приливающую кровь. В ее ушах что-то, пульсируя, гудит – ее сердцебиение.
– Просто дай ему минуту, – говорит Джей с таким спокойствием, которого она не в состоянии постичь. – Мы все проверили. Некоторое время с ним все будет в порядке.
Полубезжизненное тело Колина, посиневшее и почти обнаженное, лежит на покрывале. Он выглядит стройнее, чем она помнит, а мышцы застыли в резком спазме. Как только Колин выкашлял всю воду, которой наглотался, Джей садится, сложа руки, и наблюдает за ним.
Джей полностью спокоен. Он как скала среди этого безумия: никаких нервов, никаких колебаний.
Как только она чувствует себя на грани панического крика в тускло-серое небо, она слышит:
– Люси. Обернись.
Она поворачивается на голос Колина, и ее сердце тает.
Глава 26
ОН
Люси бросается к нему, теплая и ощущающаяся, как обычная девушка, никакой призрачности. Ее губы находят его шею, подбородок, рот. Он думает, что мог бы проглотить эту девушку целиком. Он мог бы похоронить себя в ней и даже не мечтать о глотке воздуха. Ее шея обнажена, а улыбка такая широкая, что в ней словно отражается небо над ними; и тут Колин понимает, что ожидал, что они бросятся в рыхлый снег, сорвут друг с друга одежду и воплотят их желания. Но когда она поднимает голову и смотрит на него, а ее глаза полны облегчения и волнения, страха и желания, единственное, чего он хочет – это быть здесь, вот так. Мир вокруг него ярок и полон деталей, он обнаруживает, что трудно даже моргать. И он в точности такой, каким Колин его запомнил.
Она берет на себя инициативу, хватая его за руку и ожидая, что он решит, куда они пойдут. Все, что он знает – это что он не хочет видеть, как Джей начнет реанимировать его. И Колин берет ее за руку и ведет к скамейке в нескольких сотнях метров вниз по тропе.