В свое время была популярна теория Ломброзо о врожденном, наследственном характере преступности. Верна ли она ? Потрясающий опыт советских педагогов во главе с Макаренко блистательно показал, что если и верна, то в небольшой степени. А вот на Западе эта идея достаточно популярна.
В континентальном германском мире такие воззрения поддерживаются зацикленностью немцев на вопросах чистоты расы (думается, в искаженном виде это мышление проявилось в богословии Кальвина). Но буквально заповедником сторонников Ломброзо, похоже, является Англия!
Меня как-то всегда занимало, что в английской литературе одно из постоянных действующих лиц — прирожденный злодей. Кое в чем это проявляется уже у Шекспира: один Ричард III чего стоит! (Да и Яго не такой уж продукт социума.) А сколько патологических злодеев, немотивированных маньяков у Конан Дойла! Еще, кажется, Овчинников подметил, что в англичанах подчеркнутая законопослушность сочетается с патологическим интересом к преступлениям, совершенным маньяками.
Да это и понятно: такая особенность менталитета совершенно явно выводится из знаменитого Билля о правах и английского принципа неприкосновенности частной жизни. Человек — это «черный ящик» (по Канту — «вещь в себе»), внутренность которого недоступна пониманию наблюдателя и который проявляется только через свои отношения к себе подобным. Во внутренность никто не может (потому что не имеет права) заглянуть; потому всегда есть вероятность, что там зреет что-то глубоко антиобщественное, для уничтожения которого нужен сам Шерлок Холмс.
А вот в русской литературе такому персонажу места нет. Мерзавцы и негодяи там, конечно, есть, но они не такие принципиально недоступные всякому пониманию, как английские. Русское мышление исходит из другой крайности: человек — продукт общества. («Исправьте общество, и болезней не будет», — учил тургеневский Базаров.)
И это тоже понятно. Еще скандально знаменитый маркиз де Кюстин подметил, что в «этой стране» очень любят переделывать природу: хлебом не корми, а дай построить на болотах столицу и украсить ее античными постройками, бессмысленными в здешнем климате. Злые языки рассказывают о том, что Киров как-то решил лично возглавить кампанию за ранний сев и сам прошелся с плугом еще по снегу; если такое и в самом деле было, то, я полагаю, авторитет его в массах от этого только повысился — вне зависимости от результатов эксперимента. «Здесь будет город-сад», «Течет вода Кубань-реки, куда велят большевики». Такими воззваниями заполнена вся наша история.
Конечно, такая психология проистекает от сознания того, как писал автор русского «Фауста» XVII в. «Повесть о Савве Грудцыне»: «Ему бы знать, что нет никакого царства в пределах Московского государства, но все подчиняется царю Московскому!» Ощущение головокружения от как бы внезапно открывшейся перспективы грандиозного, на пол-Евразии, государства, где «все подчиняется царю Московскому», сказалось и на представлениях о природе человеческой личности. Человек — это чистый лист бумаги, на котором можно писать самые красивые письмена. «Не умеешь — научим; не можешь — поможем; не хочешь — заставим» — эта армейская присказка прочно вошла в отечественную педагогику.
И ясно, что предвзятое отношение к проблеме наследственности у русских и англо-германцев прямо противоположное. Для последних наука должна объяснять, почему человек рождается плохим или хорошим; для нас цель науки — указать методы, как сделать его хорошим. Потому для них торжеством научного подходя является вейсманизм-морганизм, для нас — мичуринско-лысенковское учение. Два мира — два мировоззрения. (Стоит здесь отметить, кстати, диалектику мировоззрения. Самая, казалось бы, возвышенная идея о достоинстве и неприкосновенности личности вылилась в оправдание политики эксплуатации целых «неполноценных народов» и унижения классов, не имевших счастья быть «господствующими». А вот, казалось бы, бесчеловечная идея «подгонки индивидуальной головы под общественную шляпу» дала плодом высокую терпимость и подлинный гуманизм: неисправимых нет! Недаром Б. Парамонов как-то удивлялся, насколько на практике ранние большевики были гуманистичны, несмотря вроде бы на бесчеловечность их идеологии!)
И не стоит особенно ругать западных (т.е. англосак-сонских прежде всего) ученых за приверженность «вейсманизму»: так уж устроено их мышление, что они прежде всего стараются найти «пилюлю от порока», колдуя над биохимией. А вот насчет их российских последователей Ю.И. Мухин абсолютно прав: это подонки, отщепенцы, перерожденцы, смотрящие в рот (или в хвост) своим западным учителям. Каждое из упомянутых воззрений по-своему односторонне, но, я уверен, русский ученый не может, не имеет права исходить из «учения о замкнутой в себе наследственности». Иначе он не русский ученый. И состояние дел в нашей генетике однозначно говорит, какая у нас на самом деле наука и кому она служит.
Мы привыкли слышать о том, что можно убить человека, но не его дело. История Лысенко показывает, что, к сожалению, можно растоптать и дело, и человека.
М. САЯПИН»
Необъемная
И такую мысль: «Генетика (она же цитология, она же и молекулярная биология) находится сейчас в глубоком кризисе — структура ДНК оказалась необъемной для исследования. Стоимость исследования только генома человека, по американским оценкам, превышает общий объем финансирования на науку всей планеты за добрый десяток лет. Одно время американцы носились с идеей всемирной кооперации исследований по этой теме, но не справились даже с определением принципов такой кооперации. Сегодняшние успехи этой науки — микроскопические сдвиги в методологии, экономящие человекочасы вместо человекожизней. То же, с некоторыми оговорками, можно сказать и о медицине в целом.
Любопытна в этом плане еще одна наука — кибернетика. Сначала она не развивалась, будучи «продажной девкой империализма». Потом клеймо сняли, и что же? Это не помешало ей тихо скончаться за полной бесполезностью. Значит, клеймо поставили поделом, и нечего этого стесняться.
Ю Н. ЮРИЕВ»
Нужно быть философом
Вот так, паньмаш, зацепил генетику, а теперь не отцепишься!
Конечно, т. Константинов прав — наука развивается этапами. И у химии, скажем, был предшествующий этап — алхимия. В поисках философского камня алхимики сделали столько открытий для химии (начиная от открытия химических элементов до методов проведения химических реакций и химической посуды), что сравнивать их с генетиками просто смешно — кому когда-либо был нужен статистический подсчет наследственных признаков? Это ведь единственное достижение собственно генетиков, все остальное — это достижение цитологов и химиков, даже если они и называют себя генетиками.
Генетику никогда не назовут «алхимией XX века», сами генетики так постарались в отстаивании своего бреда, что генетика навсегда останется только «мракобесием XX века». Алхимики не душили химию и другие науки, не препятствовали развитию мысли, они заблуждались от недостатка знаний, но они не были подонками, препятствующими получению этих знаний.
А вы оцените подлость генетиков, ведь сведения в общество, журналистам и т.д. поступают именно от них. Именно от них общество узнало (и я в том числе), что Лысенко «писал доносы на Вавилова». Однако когда я прочел книгу генетика Ж. Медведева «Взлет и падение Лысенко», то не увидел ни одного доноса, написанного Лысенко или его сподвижниками — это были сплошь либо выступления на конференциях, либо в научной печати. Зато Медведев дает два доноса Н.И. Вавилова на Лысенко, с помощью которых Вавилов пытался убрать Лысенко с поста президента ВАСХНИЛ. В общество вбита мысль, что Лысенко-де «мешал генетическим опытам Вавилова», запрещал их. Но мы дали статью биолога М.В. Алексеевой, которая в те годы на своей шкуре испытала запреты, но это были запреты Вавилова: Вавилов (его зам — Жуковский) запрещал проводить опыты, подтверждавшие правоту мичуринского направления в биологии.
Генетики нам вбили мысль, что Лысенко доносами сместил Вавилова с должности президента ВАСХНИЛ. Ж. Медведев в книге так нагло брехать не может и пишет, что Вавилов был вынужден в 1935 г. уйти с этого поста, так как в отличие от Лысенко не захотел принимать на себя ответственность за планы по созданию морозостойких сортов пшеницы и других злаков. Он считал эти планы нереальными. Далее Медведев пишет, что в 1937 г. якобы произошел «погром генетиков», который принял на себя Вавилов.
И вот в 1938 г., когда все генетики якобы дрожали «от ужасов» НКВД, академик А.Н. Крылов в своей речи на заседании АН СССР хвалит некие опыты и некоего ученого, который якобы на основании этих опытов разводит пшеницу за Полярным кругом. Как вы полагаете, кто этот ученый, который перед лицом НКВД так нагло брешет о пшенице за Полярным кругом и которого за эту брехню так подобострастно хвалит кораблестроитель академик Крылов? Лысенко со своей яровизацией? Как бы не так.
Крылов — сын крупного помещика и сам в прошлом помещик, в области сельского хозяйства ему не просто повесить «лапшу на уши», тем не менее он в 1938 г. писал, а в 1942 г., когда Вавилов якобы за генетику умер в тюрьме, вставил в свои мемуары следующее: «В Институте генетики нашей Академии работал некий американец, кажется, специально Академией приглашенный, по первому взгляду над совершенно пустым делом: он спаривал одну с другой каких-то мух и исследовал, что из сего происходит.
... Оказалось, при сличении с крупными животными, что законы эти общие, и притом не только для животных, но и для растений, так что мухи служат не предметом, а средством, инструментом для исследования вопросов огромной важности для народного хозяйства, как, например, усовершенствования пород скота и изыскания наиболее приспособленных для данной области, то есть климата и прочих условий, разыскания новых сортов хлебных злаков, новых сортов плодов и овощей и т.д. Так, Н.И. Вавилов творит в этой области изумительные вещи, разводя, например, пшеницу за Полярным кругом или картофель на Кировском полуострове и в Мурманске...»
Но если Крылов это говорил и писал (последнее прижизненное издание этого очерка было в 1945 г.), то, значит, не боялся, что ему за восхваление генетики с ее мухами что-нибудь будет. Не боялись выпускавшие книгу редакторы за восхваление врага народа Н.И. Вавилова.
И оцените подлую наглость генетиков. Ведь это в каком же объеме надо было брехать про свои «достижения», чтобы неглупый А.Н. Крылов поверил в «пшеницу за Полярным кругом» и в связь ее с мухой-дрозофилой.
Нет, генетики, алхимиками вы никогда не будете, и Вавилов не будет Эмпедоклом. Генетика — это мракобесие, и то маленькое приращение знаний, что она дала, ничего не меняет. В будущем только так ее и будут называть, как бы вы ни старались задушить истину в биологии.
А попытки эти непрерывны.
Вот популяризатор генетики М.С. Тартаковский в брошюре «Человек — венец эволюции?» (из когда-то популярной, но уничтоженной режимом серии «Знание» за 1990 г.) приводит такой факт, описывая работу доктора биологических наук из Киева В. Курдюма: «И Курдюм находит в специальной литературе поразительные примеры того, как зародыш, изолированный от бактерий и вирусов (от того, что называется внешней средой. — Ю.М.), развивается в сущего генетического уродца». А как же наследственность, которая, как утверждают даже нынешние генетики, зависит только от участков хромосом, которые они называют генами? Ведь из этого опыта прямо следует, что она зависит не от генов, а от окружающей среды, как и писал Т.Д. Лысенко: «Растительные и животные формы формировались и формируются условиями жизни, условиями внешней среды». И потом, почему опыты, подтверждающие идеи Лысенко и отвергающие идиотизм генетики, можно найти только «в специальной литературе», о которой не знают и биологи?
Еще пример из этой же брошюры: «Но вот энтомолог-практик Г. Шапошников, доктор биологических наук, как-то случайно нарушил это табу. Изменив питание тлей, он вывел неизвестный природе вид этих насекомых. Работа была опубликована в авторитетном энтомологическом обозрении, докладывалась на международном конгрессе.
Сам ученый не делал никаких теоретических выводов из установленного им факта, но похоже все-таки, что именно среда (в данном случае питание) привела к кардинальной изменчивости организма. Причем благоприобретенные признаки переходят к следующим поколениям, наследуются. Более того, новая форма тлей, как и положено отдельному виду, потеряла способность производить потомство со своими столь недавними предками».
А ведь этот опыт, т. Константинов, подтверждает даже идеи упомянутой Вами О.Б. Лепешинской о «кукушке из яйца пеночки». И уж тем более он подтверждает базовую идею Лысенко, что только условия жизни отвечают за наследственность и изменениями этих условий можно изменить и ее. Можно ли, описывая этот опыт, не вспомнить о том, кто подобные опыты предсказал еще в 30-х?
Да, Тартаковский о Лысенко вспоминает, но посмотрите как: «В свое время псевдонаучная демагогия Трофима Лысенко привела к тому, что биологи до сих пор всеми силами открещиваются от какой бы то ни было возможности — хотя бы теоретической — влияния образа жизни на наследственность».
То есть это, оказывается, Лысенко виноват, что его идеи уже 40 лет втоптаны в грязь! Это же надо придумать такой выверт! Советский ученый, в окружении вселенского гвалта ясно и точно показавший путь развития биологии, занимался, оказывается, «псевдонаучной демагогией». А десятки тысяч баранов, тупо твердящих о генах, якобы передающих наследственность, — это, оказывается, истинные ученые. Ну как это назвать еще, если не мракобесием в биологии?
Теперь о лисах. Дружелюбия от животных добиваются дрессировкой, дружелюбным делают даже льва, отловленного в саванне. Настолько дружелюбным, что даже вкладывают ему в пасть голову.
Лисы на ферме получили хвосты калачиком всего через несколько поколений. А в природе у этих лис были сотни тысяч поколений. Если бы ген дружелюбия существовал, то лисы с хвостом калачиком уже бы тысячи лет бегали по лесам. Но их нет и не было. Потому что лисица охотится за добычей погоней, ей нужен прямой пушистый хвост для маневров на бегу. «Научный» консультант этого фильма — истинный генетик, он ничего не знает ни о жизни, ни о природе.
Ближайший родственник лисы — собака. Если ее не подчинить, она будет стремиться стать вожаком в семье. Если подчинить, то она хозяина признает вожаком, а членов его семьи — своей стаей. И будет охранять территорию, не испытывая ни малейшего дружелюбия к посторонним людям. Хоть вы ей хвост спиралью завейте.
Мне рассказывал полковник милиции следующее. Бойцы спецподразделения милиции, которые обязаны брать вооруженных преступников, перед вламыванием в квартиру и в ожидании от преступника автоматной очереди в упор озлобляют себя, и, по-видимому, их злоба имеет реальный запах. Поскольку, когда они выбивают дверь и врываются в квартиру, все эти огромные собаки — овчарки и ротвейлеры, доги и бультерьеры — мигом прячутся по углам или под кровать и там обмачиваются от страха. Наибольший ущерб бойцам наносят маленькие комнатные собачки, которые злобно и бесстрашно бросаются на милиционеров, норовя их укусить. Но именно у этих собачек самые закрученные хвосты.
Понимаете, если вы биолог, то есть человек, профессионально изучающий жизнь, то это еще не значит, что вы ничего о ней не должны знать. Изучайте жизнь сами, а не со слов генетиков, помните, что это за «ученые».
Вот смотрите, после открытия химиками ДНК генетики начали вопить, что они открыли природу раковых болезней, а если бы Лысенко не тормозил генетику, то они открыли бы уже и лекарство от рака. При этом они не моргнув глазом утверждают, что изменения ДНК, ведущие к раку, вызываются внешней средой — канцерогенами, то есть утверждают то, что пытался вложить в их тупые головы Лысенко. Ну да ладно...