— Я у тебя первая?
Тейт замер, оборачиваясь на ее голос.
— В каком смысле?
— Я первая, кого ты приковываешь к батарее? — Вайолет поджала губы, вскинув брови. — Просто интересно, может ты всех девушек так оставляешь, а потом прячешь тела где-нибудь в этом отеле под половицами.
Тейт издал смешок, похожий не то на бесчувственное удивление, не то на искреннее веселье. И глаза его сияли, словно от слез.
— Не у того постояльца ты решила это спросить, — с улыбкой произнес тот, расправляя плечи. Вайолет пропустила ответ мимо ушей, все пытаясь рассмотреть юношу получше, на случай если придется составлять в полиции фоторобот или что-то такое. Он был высок, хорошо развит физически — и при других обстоятельствах Вайолет бы назвала его привлекательным. Ее пугало и одновременно сбивало с толку, как он может выглядеть одинаково каждую их встречу. Ведь мы все неизменно меняемся, на нас накладывает отпечаток бессонная ночь или слишком большое количество алкоголя перед сном, но этот юноша всегда выглядел одинаково. Его глаза, форма челюсти и контур губ напоминали отдаленно Кита с Джеймсом. Но лишь смутно: этот юноша был намного моложе. Возможно, будь его волосы темнее, сходство бы было заметно сильнее… а, может, дело было и в одежде а-ля Кобейн младший, ведь чем более мешковаты вещи, тем моложе кажется их обладатель…
— Ты решил умолчать меня до смерти? — с издевкой в голосе решила повторить свой вопрос девушка, начиная действительно злиться на абсолютно детское поведение блондина. Тот продолжал расхаживать по комнате, кусая заусенцы, лишь бросив встревоженный взгляд на девушку.
— Я же сказал, я не сделаю тебе ничего плохого, — медленно, будто контролируя гнев, повторил юноша.
— Тогда зачем это? — дернула руками Вайолет, натягивая цепь наручников.
— Как только я хочу поговорить, ты ругаешься на меня и убегаешь! Я просто хочу поговорить…
Вайолет выдохнула, облизывая губы.
— Окей, — вновь дернула наручники та, — я вся во внимании.
Тейт сглотнул, снова принявшись расхаживать по комнате. Сквозь раздвинутые шторы лунный свет рассеянно падал на ковер длинным прямоугольником, и поблескивали позолоченные кругляшки отверстий для шнурков на его потертых конверсах.
— М-может, — он запнулся, заметно нервничая, — может ты начнешь…
Вайолет сдерживалась, чтобы не наорать на него.
— Ты серьезно? — воскликнула та, сгорая от гнева. Мало того, что этот парень вздумал затевать ночные игрища с наручниками, так еще и понятия не имел, чего, собственно, хотел от нее! Великая наглость! Но в голову Вайолет вдруг пришла давно забытая мысль. Девушка поелозила на полу, массируя затекший бок. — Ладно, у меня есть вопрос, — Тейт остановился, с нескрываемым интересом подняв взгляд на говорящую. — Твоя фамилия Лэнгдон ведь, верно? — она дождалась, пока юноша нерешительно кивнет. — Я знаю одного человека с такой же фамилией. Адрес Уэстчестер Плейс тебе ни о чем не говорит? Вы случайно не родственники? — она выжидающе продолжала наблюдать за мимикой юноши — настолько, насколько это позволяло безобразное освещение, или, скорее сказать, его отсутсвие. Тейт зажевал губу, шумно втягивая носом воздух. Нервничал?
— Нет, — решительно отрезал юноша, дернув ногой. Дрогнули белые нитки, торчавшие из большой дыры на коленке джинсов. — Нет, я ее не знаю.
— В какой части города ты живешь? Ты родом из Лос-Анджелеса? — не унималась девушка. Тейт возвел взгляд к потолку, вздыхая.
— Нет. Да. То есть… — юноша поморщился, засовывая кисти рук с длинными рукавами рубашки в карманы джинсов. — Недалеко живу. Совсем недалеко отсюда, — и вновь гримаса такая, словно бы ему разом наскучили все эти вопросно-ответные игры. — Почему ты не хочешь проводить со мной время?
«Потому что ты псих чертов, вот почему!»
— Потому что я не свободна, — тихо ответила Вайолет. Если подумать, она ведь и не врала вовсе. Ее преданная любовь к Киту связывала ее определенными обязательствами, поэтому сказать, что она была «не свободна», совсем не означало покривить душой.
Тейт тронул ковролин носком конверсов, мягко и бесшумно постукивая подушечкой указательного пальца по изножью. Он вновь шевелил губами, как-будто пытался что-то произнести.
— Ты про того пижона из шестьдесят седьмого, да? — скривился в ухмылке блондин. — Про сынка Уокера?
Вайолет тяжело сглотнула, испугавшись последствий своего признания как для себя, так и для Кита. А что если…
— Вы встречаетесь? — упорствовал Тейт.
— М-мы… — приоткрыла рот девушка.
— У вас уже был секс? — не унимался тот. На мгновение Вайолет показалось, что ее челюсть сейчас коснется пола.
— Ну это уж совсем не твое дело! — забыв про наручники, желала вскочить та. Металлический предмет удержал ее на месте, Вайолет плотно сомкнула губы, в досаде плюхаясь обратно на попу. Тейт засиял улыбкой. Ему показалось, что он нашел потайной клапан, ту самую точку, на которую стоит нажать, и человек поддается тебе. — Салли твоя сестра? — и сама не ожидая от себя такого вопроса спросила девушка, в душе сгорая от желания уйти от темы ее интимной жизни. Тейт искренне нахмурился.
— Почему ты так думаешь?
Вайолет показательно прошлась взглядом от его взъерошенной макушки до грязных конверсов.
— Да даже и не знаю, — саркастично протянула последнее слово та. — Вы же оба как со странички «Rolling stone» за девяностый год!
Тейт сердито гонял шарик воздуха во рту.
— Нет, к счастью, мы не родственники…
— Тогда откуда знаешь ее?
Блондин бросил взгляд с прищуром, выдав циничную полуулыбочку. Он медленно обошел кровать, подходя к тумбе.
— Зачем спрашиваешь то, на что сама знаешь ответ? — он выдвинул первый ящик. Коробок отельных спичек и запечатанная пачка «Мальборо», крем для рук с ромашкой, гигиеничка, газета двухдневной давности, толстый том Айрис Мердок — Тейт бережно рассматривал ее имущество, не доставая при этом ничего непосредственно из ящика. Вайолет молчала, опасаясь возможной заинтересованности юноши. Но что-то все же привлекло его внимание.
— Эй, это мое! — возмущенно выкрикнула девушка, разглядев сверкающий кончик авторучки, что крепилась к ее черной толстой тетрадке. — Положи на место!
Тейт улыбался, точно ребенок, подобравший интересную штучку.
— Личный дневник?
Вайолет скривилась.
— Мне что, двенадцать по-твоему? — ей Богу, даже обидно как-то! — Ты… нет… эй, не открывай! — в страхе возглас вышел истошным, совсем девичьим. Вайолет в ужасе следила за телодвижениями юноши, давно привыкнув к ночному псевдоосвещению, различая контуры и даже цвета.
— Секретики тут записываешь? — он продолжал расплываться в улыбке, но блокнот не раскрывал, словно подсознательно не желал огорчать девушку. — Что в нем? — юноша снял ручку, покрутив ту между пальцев точно барабанную палочку. Вайолет нахмурилась. Чтобы откинуть с лица пряди волос пришлось наклониться к скованным кистям рук. Он не отстанет, и какого бы дьявола в ней он ни пытался вызвать, она не предоставит ему такой радости.
— Давай, открывай. Делай что хочешь.
Любопытству Тейта не было предела. Юноша шагнул к прямоугольнику из лунного свечения и устроился на ковре в белесом потоке. Впервые за эту ночь Вайолет смогла рассмотреть его внешность без напряжения зрения и прокручивания в голове предыдущих их встреч. Его губы алели, глаза жадно поглощали строчки на рандомно раскрытой странице. Поблескивало кольцо на большом пальце, он поглаживал им край блокнота. Юноша коротко улыбнулся, и улыбка походила на искреннее удовольствие.
— «… и в тот миг на жестком холодном автобусном сидении можно было подумать: мы смотрим на одни и те же кроны деревьев, на одни и те же мокрые кирпичные стены и серые покатые крыши, но как можно быть так близко и одновременно так далеко друг от друга?», « Хуже надежды и быть ничего не может, потому что именно надежда заставляет двигаться вперед и одновременно тянет вниз, ведь когда ты плывешь по течению, она несет в будущее, а когда начинаешь анализировать, тянет вниз…» — дочитав, юноша поднял взгляд. — Это заметки?
Вайолет сдерживала гнев и всеми силами человека со слипающимися от сонливости глазами старалась прогнать стыдливый румянец, подступающий к щекам.
— Вроде того. Я люблю писать. Ты закончил или я еще недостаточно пристыжена?— вновь резко спросила та, возвращая интонации прежнюю жесткость.
Тейт подавил улыбку, облизнув губы. Скрестив ноги, он отложил блокнот в сторону, принявшись играться с ручкой.
— Я лишь хочу узнать тебя получше.
Беззаботный тон его голоса каждый раз вводил ее в ступор. Тейт приподнял блокнот, прошуршали страницы.
— Красиво написано. Мне нравится. Ты могла бы быть писателем.
Вайолет разомкнула губы, возможно, желая что-то ответить. Его слова были произнесены так ласково и дружелюбно, что и упрекать его в чем-либо не особо хотелось. Была, конечно, одна весомая вещица… Вайолет вновь пошевелила кистями рук.
— Я долго так еще должна сидеть? У меня пальцы сводит.
Тейт дернулся.
— О, верно… я, — он поджал губы, — я забыл ключ… где-то, — прыснул со смеху тот, ощупывая себя, будто бы карманами была утыкана вся его одежда. Вайолет расширила глаза, но не стала комментировать, боясь, как бы он не передумал. Пусть делает что хочет, и пока он не пытает и не мучает ее, она будет продолжать играть свою роль послушной девочки… насколько умеет, конечно же. Да и вообще сложно перечить человеку, у которого ключи от твоих наручников. Тейт метнулся к двери, резко останавливаясь. — Я сейчас вернусь… никуда не… не уходи, — вновь издал легкий смешок тот. Как только дверь за ним медленно прикрылась, Вайолет резко слезла на пятой точке чуть ниже настолько, насколько это позволяли наручники и расположение трубы батареи. Авось под кровать завалились ее невидимки! Дома она часто теряла их по всем комнатам, вдруг и здесь ей повезет!
Чьи-то мягкие касания до ее рук испугали Вайолет. Девушка сдержала крик, лишь сильно вздрогнув, словно от разряда дефибриллятора. Сердце заколотилось как сумасшедшее.
— Спокойно, это я, — пахнуло перегаром и едким парфюмом. Салли возилась с замком наручников. Вайолет дрожала всем телом, пока наконец цепь не повисла на тонкой трубе. Краснеющие запястья исполосовывали следы от металла. Вайолет мучительно выдохнула, растирая болезненные затекшие места. — Пойдем, пойдем со мной, — торопилась женщина, поднимаясь с колен.
— Откуда у Вас ключ? — нервно шептала девушка, покорно следом семеня по коридору до противоположенного конца этажа. Салли фыркнула, распахивая дверь своего номера.
— Думаешь я наручников Джона не узнаю? — развязно оперевшись о ребро двери, Салли игриво щелкнула языком, глядя на девушку абсолютно бесстыжим образом. Намек был предельно ясен.
Но Вайолет не особо сейчас волновали игрища двух взрослых. Гораздо важнее было то, что ей делать и как объяснить самой себе только что произошедшее. Девушка на автомате нырнула в логово Салли, теперь же принявшись расхаживать по комнате равно как это делал Тейт пятью минутами ранее. Салли молча прикрыла дверь и выжидающе прильнула спиной к деревянной поверхности, заложив обе руки назад, слегка раскачиваясь на пятках. Вайолет старалась думать.
— Я, наверное, должна все же рассказать Джеймсу, — беспокойно произнесла та, почесывая уголок губ. Салли побледнела сильнее обычного.
— Нет, ты не можешь! — в мгновение ока метнулась та к своей кровати, плюхаясь на матрас. — Ты не можешь, — слезно повторила та. Все ее лицо скривилось в порыве плача. Вайолет разинула рот, машинально трогая изножье постели.
— Ну, а что мне еще остается? Вы обещали, что разберетесь, но он явно не оставляет меня в покое! — возмущалась девушка, тыча пальцем в сторону коридора, стараясь игнорировать слезы Салли. — С нынешним владельцем я не знаю как связаться, у меня нет телефона Оливера, так что единственный, к кому могу обратиться, это Джеймс!
Салли утерла крылья носа, с трудом втянув воздух, и вновь разрыдалась.
— Он убьет меня! — всхлипывала та.
— Кто? Джеймс?
Салли мотала головой, от чего смысл сказанного казался еще большим сумбурным потоком мыслей.
— Вайолет, прошу, я не могу так страдать вновь, прошу тебя, — женщина практически задыхалась, и Вайолет в какой-то момент не на шутку испугалась. Салли сжимала в кулачках простыни.
Вайолет выдохнула, подняв взгляд к потолку. За дальнейшее ее решение она явно должна будет причислена к лику святых! Салли каким-то неведомым природе образом располагала девушку к себе. Может, из-за схожих любовных переживаний, а может, все дело в старомодных вкусах времен гранжа. Отчасти потому, что ей и самой было любопытно, как далеко сможет еще зайти этот блондин, а отчасти еще и потому, что была одна деталь, несостыковка, в которой ей хотелось разобраться самой…
— Ладно, я не скажу Джеймсу, — сжалилась девушка. Салли подняла уставший, заплаканный взгляд.
— Не скажешь? — скептически, с надеждой повторила та. Слезы натекли на губы, отчего сиял высохший слой алой помады. Вайолет покачала головой в подтверждении, посасывая нижнюю губу.
— Не скажу, но взамен хочу кое-что.
Салли подпрыгнула, подползая к краю, возле которого простаивала девушка, и, схватив ее руки, с силой в благодарном порыве сжала ее ладони, глядя на Вайолет преданным взглядом огромных из-за толстых стрелок глаз.
— Проси о чем хочешь.
Вайолет облизнулась, и сама не понимая почему занервничав.
— Во-первых, я не знаю как, но трюк с ключами сегодня был очень вовремя, поэтому если этот Тейт еще раз учудит подобное, я хочу, чтобы ты вновь появилась этим, — Вайолет высвободила своих руки из цепкой хватки, потряся кистями, — «магическим» образом, — она перешла на «ты», потому что при данных обстоятельствах это казалось наиболее уместным. Салли слизнула слезу, не переставая утвердительно кивать, мол, все как скажешь, сделаю все как надо. — И во-вторых, — девушка вздохнула, косясь на, как она надеялась, хорошо закрытую дверь, — вскоре я попрошу кое о чем. Это не сильно тебя затруднит, поверь. Просто когда я попрошу об этом, я хочу чтобы ты согласилась мне помочь.
Салли смотрела на нее крайне странно, словно вопрошая « И это все? Фигня вопрос, где подпись ставить?»
— Договорились! О, Вайолет, я так тебе благодарна, — схватив девушку в охапку, Салли сжала ее в объятиях. Вайолет поджала губы, учтиво похлопав женщину по спине.
— Да, да, я тоже рада… — странно было думать, что выходки блондина были в порядке вещей, ведь Салли не то что не спросила, все ли хорошо, так даже и не поспешила заверить девушку, что этого больше не повторится. Подождав, когда Салли отлипнет, девушка скромно опустилась на край постели, разглаживая ладошками свои штаны. — Полагаю, наручники копу надо вернуть, — прокомментировала та предмет, болтавшийся на круглой ручке входной двери. — И у меня как раз есть идея.
Пока Вайолет посвящала Салли в свой маленький план, ее мысли был заняты совсем другим. Та странная несостыковка, которую она подметила в разговоре с Тейтом, не давала ей покоя. Когда Вайолет упомянула человека с аналогичной фамилией, то имела в виду эксцентричную соседку, чей дом шел следом по улице. Блондин заявил, что не знаком с ней. «Я ее не знаю» — вот дословная фраза. Но почему он сказал «ее»? Вайолет ведь не называла пола…
Комментарий к Sheik
* - “The Chapin Sisters – Kill Me Now” - песня, которую исполняла Вайолет.
Sheik (ам. слэнг) - физически привлекательный мужчина (вошло в употребление в данном значении со времен выхода кинолент Рудольфа Валентино)
========== Goofy ==========
Любовь – это иллюзия. Глупое клише, соглашусь, но разубедите меня в этом, и я признаюсь вам во всех своих грехах. Нам кажется, что возвышенность души и чувство окрыленности сделает счастливее, но это лишь нелепое заблуждение. На самом деле любовь затягивает в непроходимые дебри из самообмана и бесконечной череды разочарований. И хорошо еще, если предмет «воздыханий» отвечает взаимностью, тогда вся эта тошнотворная увлеченность хоть на какой-то период времени, но привносит утопичное ощущение блаженства. Любовь – не чувство. Голод, вожделение, боль в пояснице – вот это чувства, потому что их можно подавить, утолить. А любовь никуда не исчезает. Все, кто любили, но оставили в прошлом, просто нашли невероятную силу воли, чтобы двигаться вперед, порой все еще ощущая ноющее чувство внутри себя.