Практически по центру комнаты – старое кожаное кресло с протертой обивкой на подлокотниках. Напротив – допотопный квадратный телевизор на подставке, рядом не менее старый музыкальный центр “Sony” с обилием кнопок, которому позавидовал бы пилот любого самолета. Полка с кассетами. И море, просто море CD-дисков в треснутых коробочках – большинство жанров которых были дэт, блэк и трэш-метал, хард рок и классический. Среди названий было много знакомых Вайолет.
«…лицом к лицу ты с тем, кто продал мир …»
Ковры, постеры, разбросанная одежда, измятые страницы газет, клочки бумаги, и блестящая электрогитара, валяющаяся на выцветшем пледе. В целом, комната выглядела так, словно владелец хотел навести уют, но не знал, как это сделать, и не имел подходящих материалов. Тинейджер из девяностых. Глядя на Тейта и его окружающий замкнутый мирок, Вайолет казалось, что она попала в старый подростковый фильм, вроде тех с Кристианом Слейтером или Мэттью Бродериком, где главные герои – обаятельные шалопаи-раздолбаи в потертых кедах.
Тейт ждал, тихо простаивая у комода, не без любопытства наблюдая за девушкой. Вайолет осматривалась неспешно, будто котенок, которого первым запустили в новый дом. Она обошла кресло, дотрагиваясь до обивки. Ее пальцы непризвольно отбивали ритм Дэйва Грола, Тейт не без радости это подметил:
- Один из лучших каверов.
Вайолет улыбнулась, оборачиваясь.
- Согласна, версия Боуи как-то не запала мне в душу.
Тейт оживился, поняв, что Вайолет оправдывает его ожидания, разбирается в тех же вещах, что и он сам.
- А что думаешь, насчет всего этого мистического подтекста?
Вайолет фыркнула.
- Коммерческий ход. Ажиотаж, как с историей Уорхола.
Тейт покачал головой, будто взвешивая ответ – соглашаться или нет. Эта девочка была не промах.
***
Как бы Вайолет ни старалась светить перед юношей своим напускным безразличием, в душе он ей был любопытен. Хотя и не без опаски, но все же ей хотелось узнать молодого человека, столь упорно добивающегося ее столько дней. Он даже разрешил ей самой выбрать музыку – один из альбомов «Scratch Acid».
Вайолет качала ногой, навалившись на кресло, с интересом рассматривая пристроившегося напротив юношу. Она странно улыбалась, не отводя взгляда, а Тейт все продолжал перебирать газетные статьи, будто бы это было единственное интересующее его дело на всем свете. Они молчали, и тишину прерывала лишь музыка из динамиков. Но его же собственное молчание было оправдано: он как малыш, которому подарили хомячка, но он не уверен, что с ним делать и как обращаться.
Вайолет усмехнулась от собственных мыслей. Ее взгляд упал на промелькнувший газетный заголовок.
- Мне часто снится, что я засеиваю поле клевером, - медленно, будто лениво, оторвался от страниц юноша. – Представляешь, чертовым клевером? – в его взгляде отплясывали дьявольский танец смешинки.
Вайолет в удивлении подняла брови. Да, даже открытие, сделанное Анной о природе Джеймса, так не поражало! Девушка облизнулась, решив подыгрывать.
- И часто ли тебе снится подобное?
Тейт равнодушно пожал плечами, заботливо подсовывая газеты обратно под гору одежды.
- Неа. Я не помню других снов. Думаю, их и не бывает.
Вайолет поменяла положение затекших ног. Ее искренне рассмешил ответ юноши. Тейт заметил это и, расправив плечи, откинулся к телевизору, улыбаясь, любуясь потешающейся над ним девушкой. Будто они оба всего лишь смеялись над общей шуткой. Внезапно он показался как-то старше, взрослее. И такой простодушной и безобидной показалась ей фраза про сон с клевером, что стало горько, досадно, что она не встретила такого, как Тейт в свои школьные годы. Ведь тогда бы ее казавшиеся бесцельно прожитыми дни не были бы такими чрезвычайно одинокими.
Тейт не походил на остальных, и дело было даже не в столь потрясающем музыкальном вкусе. Он просто был другим. Теперь же, встав на место юноши, Вайолет уже не ужасалась таким его выходкам, как неудавшееся покушение или все эти игры в кошки-мышки по темным уголкам «Кортеза». Они были похожи, просто у Вайолет еще пока не было времени это осознать: гонимая из подвала внезапно нагрянувшим членом семьи вся эта канитель продолжалась и на этаже возле собственного номера, и вот теперь в компании Тейта. Когда ей было все обдумать?
Но мы все совершаем ошибки под влиянием событий в нашей жизни. У всего есть причина. Паршивый день на учебе чреват плохим настроением и конфликтами с близкими, а неточно подобранная пара обуви – следствием усталости от пешей прогулки по плохому асфальту. Это банальные примеры. Но когда про человека с синдромом психопатии говорят: «Мы без понятия, зачем он это сделал», хочется ответить: «Господа, да все вы прекрасно знаете, лишь плохо смотрите». Именно поэтому прежде, чем бездумно орать на юношу и вскользь задавать вопросы полицейскому, Вайолет нужно было бы всего лишь поговорить с ним как с равным, заглянуть поглубже. «Наверняка у него психологические проблемы, - думала Вайолет глядя глаза в глаза, - да и у кого их нет? Как будто я прямо святая из святых».
И что за глупая ирония! Улыбку Вайолет вызывал ее же несостоявшийся убийца.
Тейт был странным, но все же парнем, и довольно симпатичным. И поэтому девушку волновал один чисто женский вопрос.
- Тейт, - серьезно произнесла имя та, ни на секунду не теряя зрительного контакта.
- Да? – чуть игриво отозвался юноша. Безумный огонек в его глазах удерживал Вайолет от прокручивания в голове мысли о его отдаленном сходстве с Китом.
- Почему я? – облизнулась та. – Почему ты так упорно искал встречи со мной? – тихо говорила она. - Чем я тебя заинтересовала?
Блондин искренне улыбнулся. И долго молчал. Мягко «шуршал» его черно-зеленый полосатый свитер.
- Когда, - он тяжело сглотнул, сделав жест рукой, - когда ты только здесь появилась, я был поражен тем светом, который исходил от тебя… - казалось, он готов был смотреть куда угодно в этот момент, но лишь бы не на девушку. – Ты была так добра со всеми постояльцами, ты так хотела им помочь. Я никогда не встречал таких как ты, – Тейт принялся накручивать один из локонов на палец. Вайолет нервно сглотнула. - И ты такая красивая…
Она растерялась, не зная, что отвечать. Услышать такое заявление от юноши не то же самое, что от мамы. В первом случае всегда присутствует объективность. А Тейт продолжил, будто бы преобразившись. Черты стали жестче:
- Но с тех пор, как ты стала общаться с этими выпендрежниками, ты изменилась. Не делай этого, Вайолет…
И тут ее навязчивое желание вновь возникло само собой. Когда ее целовал Кит, то импульсы фейерверками били во всех мыслимых точках ее тела, но от пульсации остался горький осадок, словно она совершила тогда глупый, хоть и крайне приятный поступок. Казалось, разум сейчас кричал: «Вот он! Вот этот твой шанс сравнить ощущения! Чего ты ждешь, глупышка?». Вайолет любила Кита, но все говорят, что любовь проходит со временем. Конечно, она не верила в это, но вдруг все поцелуи разные? Тейт вообще может быть единственным мальчиком в ее жизни, который смотрит на нее с такой симпатией, а посему почему бы не воспользоваться моментом? В конце концов, она ему ничего не должна, она ничего к нему не испытывает кроме простой женской гордости и чистого любопытства.
Плохо соображая от спертого воздуха комнатки, Вайолет, остановив взор на губах юноши, сменила позу, подгибая под себя ноги, следя за его собственными движениями. Отлипнув от полки с телевизором, Тейт склонился следом, и момент был необратим: окунувшись во тьму, Вайолет почувствовала тепло его губ, ощутила, услышала дыхание. И сердце забилось быстрее, и не хотелось останавливаться. Какой-то шорох, и его ладонь касается ее волос, и ей приятны эти касания. Не имея почти что никакого опыта, Вайолет в ужасе понимала, что Тейт хорошо целуется.
Она прервала поцелуй. Он был горяч. Настолько горяч, что ей казалось, это температура – не иначе. И улыбнулась. Так дерзко, читая мучительное желание во взгляде юноши.
- Нельзя оправдывать все ожидания, - заговорила та, вытаскивая из-под вещей на полу мятые газеты. Она пылала, приписывая это гневу – Тейт считал ее поступки дурными. Да как смел он? Почему Анне можно напиваться в компании взрослых парней без осуждения? Или почему никто не судит Кита за состояние его родителей? – Разве не у всех нас есть темная сторона?
Юноша молчал. Игнорируя только что произошедшее, Вайолет осознанно подводила разговор к животрепещущей теме. Газетный заголовок, что мелькнул среди прочих старых выпусков, датировался двадцать первым апреля девяносто четвертого года. Вайолет узнавала имена, выделенные по ходу повествования полужирным шрифтом. Смутно и не сразу, но она вспомнила…
- Давно ты здесь живешь? – проводила – точно при чтении - пальчиком по заголовку девушка, поднимая взгляд на юношу. Его губы алели. Тейт потянулся сменить закончившийся диск. Он криво усмехнулся.
- А с чего ты взяла, что я живу здесь?
Вайолет не уловила интонацию, продолжив:
- Тут твои вещи, да и потом, ты часто околачиваешься в коридорах.
Вайолет понятия не имела, почему так тянула. Губы все еще саднило от поцелуя. Она теребила подол платья свободной рукой. Тейт оглядел ее ноги.
- Скажи, ты коллекционируешь газетные выпуски?
- Нет, - усмехнулся блондин. – С чего бы?
Вайолет вскинула бровь. Либо он издевался, либо нарочно недавно светил перед ней газетами.
- Твое хобби – истории массовых убийц? – Вайолет наглядно продемонстрировала слова, поднимая один из выпусков – Вестник Лос-Анджелеса «15 погибших в ужасной стрельбе школы Вестфилд Хай» - Зачем тебе все эти статьи?
Тейт не отвечал. Лишь испытующе смотрел на нее, лукаво улыбаясь.
- Разве не у всех нас есть темная сторона, - дословно повторил ее собственные слова юноша. – Так ведь ты сказала?
Вайолет поджала губы. Ей то ли хотелось броситься на него с кулаками, то ли вновь поцеловать – она не знала ответа. Все, что ей было ясно из произошедшего, – Тейт - как бы и в чем бы виновен ни был, в отличие от Джеймса, никогда сам не признается. В нем не было этой жилки эгоцентризма, он жаждал иной славы, чем Марч. И помощь ей был должен оказать совсем другой человек…
У Салли остался должок.
Комментарий к Blind date
Blind date (ам. слэнг) - “свидание вслепую”; встреча с человеком, которого ты не знаешь.
* - в своей “Семье” убийца Чарльз Мэнсон запрещал членам коммуны делать ряд вещей, включая и ношение очков.
========== Off the track ==========
Фиолетовое свечение вывески здания напротив падало на ковровое покрытие. В отражении зеркала сверкали стеклянные баночки духов, мерзко пахнущих отчаянием и развратом. Вайолет ждала. Выжидала, потонув в кресле, заляпанном помадой и светлыми подтеками. Носок конверса касался занавески, играя с краем ткани. В сиреневой дымке красиво сверкали стразы платья, что свисало с вешалки, пристроенной на изогнутой ножке настенного светильника.
Наконец, через временной отрезок, показавшийся Вайолет вечностью, дверь распахнулась: Салли ввалилась в свой номер, захлопывая дверь ногой; на пол выплеснулась часть содержимого стакана.
- Что ты тут делаешь? – еле шевеля языком спросила женщина, без испуга, удивленно заметив юную гостью.
- Жду, - Вайолет слезла с кресла, уступив место Салли. Та, шатаясь, плюхнулась на сидение, вновь расплескав янтарный напиток. Заметила это, безразлично покосилась на мокрое пятно коврового покрытия. – Где ты была? – продолжила девушка. Сбросив расстегнутую туфлю, Салли была занята попытками стянуть порванный чулок. Ее волосы примялись с правого боку, помада стерлась, и следы покрывали щеку точно сыпь при краснухе. На воротнике леопардовой шубки красовалось желтое пятно. Вайолет брезгливо поморщилась. – Нет, не хочу знать.
Салли подняла на девушку стеклянный расфокусированный взгляд. Ее губы передернула кривая ухмылка, как если бы женщина знала страшный секрет. Кончик розового языка описывал неспешный полукруг по верхней губе. Салли пугала и завораживала. Она издала смешок, медленно заговорив:
- Все-таки он добился своего, - и лениво следила за Вайолет, медленно опустившейся на край туалетного столика. – Теперь и твои ручки запятнаны кровью.
Бардак в голове Вайолет заставил ее почувствовать тяжесть в ногах. Ее потянуло к кровати. Мысли путались. Вайолет присела, подтягивая ноги, подперев голову ладонью.
- Он сказал? - усмехнулась та, откидывая волосы. Салли фыркнула, делая большой глоток остатков из стакана, не с первого раза попав дном на подлокотник.
- От тебя пахнет кровью, - проскандировала та, словно выступая перед публикой на театральной сцене. – Кровью и похотью, - махнула рукой она. - Чем вы там вдвоем занимались? – Салли развеселилась, если можно так сказать о хорошенько проспиртованном человеке. Но вместо привычной для Вайолет возмущенной реакции та лишь слабо выдохнула, потерев переносицу. Салли заинтересованно уставилась на нее глазами, напоминавшими две подставки под пивные кружки с яркой каймой черных теней. Внезапно для женщины Вайолет, вновь шумно вздохнув, плюхнулась на спину, раскидывая руки; прохладное покрывало освежало.
- Тейт хранит газетные выпуски, - ровным голосом завела речь девушка, вперив взгляд на потолок, - я видела статью двадцатилетней давности о стрельбе в моей бывшей школе, - Вайолет не видела, но слышала, как затрещали деревянные подлокотники кресла: Салли быстро трезвела. – Раньше я не интересовалась, но теперь хочу знать, - и Вайолет почти что улыбалась: уголки губ странно подскакивали вверх, словно в едва заметной судороге. – Расскажи мне.
Звук удара толстого дна бокала о ковровое покрытие – женщина задела пустой стакан.
- Только не говори, что ты общалась с ним, - ее голос дрожал, и страхом пропитывалось каждое новое слово.
Вайолет горько усмехнулась, все также лежа, продолжая соблазнительно водить по раскинувшимся по покрывалу волосам.
- Мы делали больше, чем просто говорили.
То ли это Салли вскрикнула, то ли кресло издало скрип, однако женщина вскочила с места, хватаясь за голову в слезном всхлипе.
- Он убьет, убьет меня!
Вайолет бесстрастно приподнялась на лопатках.
- Успокойся, никто тебя не тронет, - а у самой в голове крутилось: «ты и так мертва, ты не можешь умереть дважды!».
Салли тяжело сглотнула, обхватывая себя руками, словно бы в ознобе.
- Нет! Нет, они с женушкой одинаковые!
Вайолет оторопела.
- С женушкой?
Вместо привычной хитрой ухмылки, какую женщина обычно выдавала, когда кто-то не знал того, что знала она сама, Салли лишь испуганно закивала в ответ.
- Блондиночка из пентхауза, - пощупала свои волосы та. – Это ее детки тут по коридорам носятся.
Детки. Все это время Вайолет мучили смутные воспоминания детского смеха и глухого топота ног, казавшихся ей причудливой навязчивой идеей. Но бог с ними, с этими детьми! Элизабет связана с Джеймсом нечто большим, чем простое соседство гостиничных номеров! Вайолет было плевать на то, было ли это чем-то вроде брака по расчету, или же эти двое состояли в отношениях – в чем она крайне сомневалась, учитывая тот факт, что Джеймс - психопат чертов, а они по природе своей не способны на глубокие чувства. Но ей было крайне досадно, и она даже злилась, что была так занята собой и не заметила простого кольца на пальце мужчины. Ведь насколько надо потерять голову, чтобы перестать замечать очевидные вещи? Да и потом, ей казалось, что эта завораживающая, пугающая своей властью светловолосая особа – предмет обожания Донована, когда как за Джеймсом привязанностей она не замечала…
- Мне безразличен Джеймс. Я хочу знать о Тейте, - поразмыслив, продолжила Вайолет, решив оставить тему брачных договоров до лучших времен. Салли облизнула мокрые от слез губы: она вновь начала паниковать. – Ничего с тобой не случится, - замечая растущую тревогу женщины, попыталась вновь успокоить та. Салли шмыгала носом, трясясь на одном месте.
- Не могу, я не могу… - она дернулась к двери.