За сочными рассказами они оба не заметили, как течение принесло их к окраине Лондиниума.
- Дальше пешком, - Вайолет помогала вытаскивать судно на песок, за кусты дикой черники.
Остывающая земля по-прежнему несла отголосок ушедшего лета – зеленый травяной покров. Маленькие птички с желтым оперением быстро проносились мимо. И где-то там, в самом городе глухо звучал стук орудий строительства. Далекие холмы прятались под легкой дымкой, а на крыши города и остатки римских колонн падал непривычный лимонный свет солнца, странно игравший с алыми тканями, свисавшими с открытых террас. Единственный мост – акведук, соединявший две части Лондиниума – отбрасывал длинные тени на мутную зеленоватую воду. А город гудел – Тейт не мог вспомнить ни одного другого, хотя бы приблизительно дотягивающего до этой густоты населения. И ни одной привычной взору высотки, ни одной галереи и музея, ни одного собора и часовни.
Узкие проулки меж серых холодных каменных стен, грязное сено и блеклая одежда бедняков, звон монет и шорох мешочков на поясах, людской гомон и громкие реплики торговцев о ценах. Рыночная площадь особенно поразила Тейта. Внушающие деревянные строительные леса и ржание лошадей, что тащили телеги с болтающимися колесами, печной дым пекарен и кузниц, редкие отряды Черного легиона, производящие мгновенный эффект на жителей. Запахи смешивались: грязь и нечистоты перебивались ароматами жареных куропаток, сырой рыбы и свежего сыра. Вайолет держалась стен, продвигаясь по одной из улочек, инстинктивно придерживая Тейта ладонью, словно опасаясь за его жизнь, будто желая держать его рядом с собой. Он улыбался в душе, ему все еще сложно было поверить в то, что от настоящей опасности его сможет спасти девчонка.
Длинные подолы женских юбок мелькали перед глазами, ткань возилась по намешанной грязи. Сапоги Тейта тоже вязли в каше из мягкой земли и камней, и впервые за эти дни он припомнил ровный асфальт и заскучал если и не по своему веку, то хотя бы по городскому управлению и распределению функционала уборки улиц…
Рыночная площадь – вытянутые вдоль открытые лавчонки с покосившимися подносами и корзинами. Народ всех пород и мастей сновал от прилавка к прилавку, звеня монетами, шутя, переговариваясь и споря. Помощники торговцев шустро проскакивали в образующиеся щели меж людских туловищ, высоко поднимая короба с утварью и выкрикивая предостережения. С непривычки Тейт поначалу одергивал рубашку, нервно массируя шею, но, заметив свое отражение в одном из начищенных блюд, смекнул, что за прожитые в этом веке недели он слился со здешней обстановкой: без ежедневной расчески кудри казались более небрежными, от свежего воздуха и натуральных продуктов кожа словно бы светилась, а щеки едва различимо покрылись румянцем.
- Столько народу! И как здесь только отслеживают кражи? – на эмоциях шепнул продолжающей путь Вайолет юноша. Та тихо засмеялась.
- Никак, - ответным шепотом бросила через плечо та. - В том и все веселье, - она остановилась, оборачиваясь, бросила беглый взгляд за спину юноши и разжала ладонь, показывая тому два ореха в скорлупе. Девушка зажевала губу, озорно горели глаза. Ребят обтекали неспешные горожане. Тейт разинул рот.
- Как ты… когда ты успела?! – выдохнул тот, оборачиваясь на возможную жертву шалости. Вайолет пихнула ладошку в карман подола светлого платья.
- От отца передалось, - улыбнулась девушка. Следущий фокус она проделала настолько искусно и быстро, что Тейт не успел выдохнуть: Вайолет отвязала от пояска ленту. Отвлекшийся на покупателя коренастый продавец уловил движение ткани; лента слетела на бочки. Быстрый взгляд торговца на девушку, что копалась в кошельке, и вот он уже наклоняется к оброненной ленте. Вайолет сделала плавный жест рукой, который Тейт под конец практически упустил из виду, и вот она уже тянет его в сторону форума. А торговец и не заметил, лишь глупо уставившись на оставленную материю. Вайолет самодовольно улыбалась, пряча небольшую глиняную бутыль красного вина в сумку. Следующие сорок секунд, и Вайолет мастерски, абсолютно незаметно и с нечеловеческой скоростью стащила припасы с прилавка двух булочников и одного ювелира, при этом так лавируя меж посетителей рынка Лондиниума, что Тейт еле поспевал уворачиваться от тяжелых корзин. Никто не заметил пропажи, никто не закричал и не позвал стражу. Девушка улыбнулась, потрясывая и мешочком.
- Это во-он того, - сжала губы та, пальцем указывая на смуглого стройного паренька в синей жилетке. Тейт расплылся в улыбке удивления, не имея сил или воли подобрать подходящие слова.
***
На деньги из украденного кошелька они купили миндаль. Оба сидели на крыше того же самого жилого здания напротив оборонительной стены, что и почти три года назад Вайолет с отцом и другими членами Сопротивления, обсуждая прибытие Тейта. Сейчас же он сидел рядом, жуя горьковатый миндаль и запивая вином, что отдавало дубом и кислинкой. На черепице крыши было удобно из-за небольшого – практически плоского – уклона. Оранжево-желтое закатное небо испещряли розовые полосы, и даже кучерявые облака казались того же оттенка – признак надвигающегося похолодания.
- Так ты, значит, воровка? – прищурился Тейт, протягивая емкость девушке. Вайолет сделала глоток, утирая тыльной стороной ладони нижнюю губу.
- Отца называют Скользкий Билл. Знаешь почему? – Тейт помотал головой в ответ. – Он все время сбегает из-под стражи. Его могут поймать, но никто не может удержать надолго. Это я от него научилась всем приемам, - юноша слышал нотки гордости в голосе юной особы.
- Воровать ведь плохо, - больше с насмешкой, чем с порицанием подметил юноша, забирая бутыль. Девушка разломила хлеб, усмехаясь. Волосы развевались на легком ветру.
- Я бы не назвала это воровством. Оба булочника плохо обращаются с женами, торговец орехами – с детьми, винодел как-то сдал Рубио…
- А кошелек?
Вайолет издала тихий смешок, поперхнувшись кусочком мякоши.
- Да это приятель Артура… просто решила пошутить. Потом отдам.
Оба долго хихикали.
- Так значит, ты вроде Робин Гуда, - заключил Тейт.
-Робин кого?
- Робин Гуд. Легендарный персонаж - отбирал деньги у богатых и провинившихся и отдавал их бедным.
Вайолет вскинула брови.
- Считаешь себя бедным?
- Только в плане чувств, - шутя, вскинул руки тот. Вайолет усмехнулась. Продолжая глядеть на город, девушка полезла в широкий карман. Блеснул недорогой металл на простой веревочке. Вайолет молча протягивала свисавший плоский медальон размером с мелкую монету. Вещица легла на ладонь юноши, и тот смог разглядеть нацарапанный ножом символ.
- Руна победы. Носи, не снимая.
Тейт хотел было задать вопрос, но серьезность в голосе и во взгляде девушки заставила его лишь благодарно улыбнуться, надевая веревку и пряча кругляшок медальона под рубашку.
Хлеб кончился. Тейт долго смотрел на оборонительную стену, наблюдая за горожанами, снующими на фоне серого камня. Их движения навевали тоску и жалость – каждый шаг был словно наполнен испугом, будто вот-вот кто-то мог их обокрасть или арестовать ни за что. Вайолет болтала ногой; черепица казалась теплой. Солнце почти село, и печной дым домов стелился поверх крыш, напоминая туман.
- Расскажи мне о себе, - обернулся на Вайолет Тейт, не желая вновь предаваться размышлениям о реальности виденного им. Вайолет жалостливо свела брови.
- Серьезно?
Тейт добродушно рассмеялся.
- Что, как колотить меня, так это ты всегда за, а как по душам поговорить, так это стесняешься?
Вайолет неодобрительно развела уголки губ.
- Я не стесняюсь, просто… не вижу в этом смысла… - холодом повеяло от ответа. Тейта вдруг странно передернуло. Он отвел взгляд; двигались желваки. Вайолет тихо выдохнула. – Я практически не помню жизни до Сопротивления, - начала та, подтягивая ноги, обхватывая колени ладонями. – О пророчестве узнала в девять, о своей роли в нем в пятнадцать.
- Но ты умеешь читать, - подметил Тейт, помня, как однажды днем застал Вайолет за чтением фрагментов переписанной «Хроники Нортумбрии».
- И?
Тейт облизнул алые от вина губы, пытаясь подобрать более щадящие слова.
- В твоем веке не всех обучают с пеленок.
Вайолет сглотнула.
- До моего рождения отец был при дворе короля Утера – отца Артура. Он был соратником короля, его товарищем.
Тейт разинул рот. И удивлен был не столько разнице в родословных Артура, не столько тому, что со школы апеллируют иными именами, сколько тому, кто сейчас сидел рядом с ним. Безусловно, по манерам, по речи, по осанке он всегда догадывался, что Вайолет благородных кровей. Но чтобы настолько…
- Постой, Билл? Тот самый Скользкий Билл, которого пытается поймать вся стража Лондиниума, был приближенным самого короля?
Вайолет горько усмехнулась, лишь слабо кивнув. Ее расстраивало, что сказанное ею действительно было лишь историей, как ее собственная жизнь сейчас наверняка казалась Тейту сущей древностью.
- Ты росла в замке? – спросил юноша, пряча пустую тяжелую бутыль в холщовую сумку Вайолет.
- Увы и ах, - она отбросила прядь волос, что падала от ветра на лицо, - родилась я уже после переворота.
- Что произошло?
Вайолет скептически глядела на юношу. Тейт развел губы в масленой улыбочке, уловив ее немой вопрос.
- Настоящая история далека от той, что преподают в наших учебных заведениях. Расскажи, мне правда интересно.
Вайолет облизнулась. Она нервничала.
- Отец рассказывал, что в ту ночь именно он разбудил Утера, предупредив о вторжении. Повсюду был огонь и звон клинков. Пока спасали пятилетнего Артура, отец помогал сражаться с предателями. Тогда его, кстати, впервые и взяли под стражу, - усмехнулась Вайолет. Тейт молчал, пытаясь сформулировать дальнейший свой вопрос.
- И твоя мама была придворной дамой? – слова вызвали улыбку на лице девушки.
- О нет, мама тоже никогда не жила в замке. Она была магом.
- Магом? Но ведь…
- Еще несколько лет назад они были первыми в списке Черного легиона на уничтожение, - прежде, чем Тейт смог закончить свой вопрос, продолжила девушка. – Сейчас мой народ вне закона, но так было не всегда. При правлении короля Утера магия еще не была под запретом. Как и моя мама, они жили в Темных Землях, которые сейчас считаются гиблым местом. Вортигерн истребил почти всех магов…
Тейту не требовалось спрашивать, чтобы понять, где сейчас ее мать.
- Так значит, ты маг? – решил увести разговор юноша, усмехаясь. – Фокусы всякие показывать умеешь? – Вайолет тоже улыбнулась.
- Если тебя все еще смешит эта тема, можем поговорить о чем-нибудь другом.
Тейт вскинул руки в импровизированной капитуляции, и Вайолет смогла продолжить рассказ.
- Мама была одной из самых одаренных в своем поселении. О ее магии слагали легенды. К сожалению, я пока не открыла в себе такую же силу… я лишь наполовину маг. Могу чувствовать, влиять на эмоции, смешивать травы и видеть фрагменты будущего, но это все не дотягивает до ее уровня. Видимо, мне досталась сила физическая, - Вайолет усмехнулась. – Отец говорит, магия прийдет, когда настанет время…
Тейт молча поджимал губы, уставившись на поблекшую в сгущающихся сумерках черепицу. А что тут скажешь? Разговор получился вовсе не таким жизнерадостным, каким он его себе представлял. Да и на что он надеялся? Вся жизнь в Средневековье была одним большим разочарованием абсолютно для всех. Внезапно ему пришел на ум давно волнующий вопрос.
- Слушай, а давно Рубио в Сопротивлении? - начал тот издалека, по своей привычке чуть щурясь. Вайолет смутилась, поведя головой в сторону.
- Мы вместе росли. Иногда кажется, что и он с нами всю жизнь… а в чем дело? - Вайолет вытянула ноги, небольшой каблучок стукнулся о черепицу.
- Просто он вроде неплохой парень… - Тейт взъерошил волосы. Впервые подобная тема вызывала у него затруднения. Вайолет расплылась в улыбке.
- Не темни. Выкладывай.
Тейт нервно рассмеялся.
- Вы вместе? Ну или были вместе? Или… - язык разве что не заплетался. И зачем он только завел этот разговор? Вайолет ошеломленно втянула воздух.
- Ну тебя в пекло, Лэнгдон! Рубио мне как брат! И с чего ты вообще-
Тейт замахал руками, глупо улыбаясь.
- Все-все, прости, я сам не знаю, что на меня нашло…
Вайолет сжала волосы у корней, надувая щеки и выпуская воздух. Более неловкой ситуации она и не припоминала. Мощные стены форума постепенно погружались в вечерний сумрак.
- Я не создана для отношений, - посерьезнела девушка. И словно бы ветер стал холоднее. Тейта пробила секундная дрожь - вновь столь ненавистная ему тема предназначения. Но прежде, чем юноша успел ответить, Вайолет вздохнула и хлопнула его по ноге, собираясь подниматься.
- Темнеет. Нам пора.
- Мы возвращаемся в пещеру? – в сумерках линия его подбородка особенно сильно взволновала воображение девушки. Вайолет, осознавая, что никогда такого не чувствовала, стала спешно перекидывать длинный ремень тканевой сумки через плечо. Вопрос юноши насмешил ее.
- Конечно нет. У нас есть свои места и в городе.
***
В сапфировых сумерках Лондиниум погружался в сонную дымку. В отдалении звенел колокольчик на повозке торговца. Из входа в баню навстречу вышли две девушки, по одежке напомнившие Тейту англосаксов. Углы косых ступенек каменных лестниц поросли травой и сорняками. Возле таверны дикие собаки обнюхивали сваленные друг на друга бочки, крытые грязной бурой тканью. Из помещения раздавались выкрики и смех, тянулся запах печеного картофеля. Накинув капюшон синей накидки, Вайолет вела Тейта мимо закрывающихся лавочек и мастерских. До сих пор можно было уловить аромат мяты и шалфея. Один дом сменялся другим – Тейт путался, будучи не привыкшим к здешней архитектуре. Вглубь города, мимо полуразрушенного римского амфитеатра и сохранившихся колонн, мимо строительных лесов и развешенных под лестницами связок лука. Вайолет острожно выбирала путь, будто зная о какой-то неведомой для понимания Тейта опасности, притормаживая, сворачивая в проулки лишь только замечая людей легиона. Наконец, она остановилась у входа под каменной аркой, и спокойно надавила на массивные черные двери, и те со скрипом поддались. Прямо напротив пылал огонь в кузнечном горне, рядом в большой корзине помещались десятки стрел, слева – грубый деревянный стол и наковальня. Выше на стене развешаны луки. Повсюду были инструменты, о значении которых Тейт имел лишь самое поверхностное представление. Прогретое помещение пахло сеном и еще чем-то, что напоминало юноше ладан.
- Кузница? – Тейт рассматривал грузные потолочные балки. Девушка запирала двери на засов.
- Вопреки моему хобби, мы не воры, и деньги надо как-то зарабатывать, - Вайолет скидывала сумку и накидку. – Бедивер кует оружие, часть идет на нужды Сопротивления.
Тейт вытащил из стойки один клинок, подкидывая рукоятку в руках. Теперь практически любое оружие казалось юноше необычайно легким.
- Огонь разожгли до нашего прихода, - не без любопытства подметил тот. Вайолет переносила оставленные после трапезы кувшины.
- Бедивер и Рубио были здесь, - и одарила юношу быстрым взглядом, - подготовили нам ночлег.
Тейт расплылся в улыбке. Сквозь небольшие прямоугольные оконца с кованой решеткой на пол помещения лилось рассеянное свечение взошедшего лунного диска. Полнолуние. С улицы доносился топот ног и хруст камней под подошвами.
- В той комнате кувшин с водой, - продолжала уборку девушка, мимолетно кивнув юноше в сторону соседнего помещения.
***
В соседней комнате был настоящий очаг. Тейт помог натаскать больших медвежьих шкур и странного вида подушек – простых кусков ткани, набитых гусиным пером. Жар от огня приятно прогревал кости на контрасте с ледяным полом; под треск поленьев искры бились о каменные стенки очага. Вайолет была покрыта золотым теплым свечением; изредка поглядывая в маленькое окошечко, Тейт со своего места видел полную луну, порой затягиваемую легким слоем облаков.
- Твой страх перед водой связан с чем-то конкретным?
Юноша вздрогнул – играющий в прятки лунный диск занял его мысли полностью. Тейт приподнял брови, глядя на Вайолет. Та повторила вопрос.