– У тебя ровно одна минута, – сказал он, убедившись, что поблизости нет ничего подозрительного.
– Не здесь, это слишком важный разговор, – дрогнувшим голосом попросила Нанитта. Вся ее самоуверенность куда-то пропала.
Эдеард пригляделся к ней внимательнее. Под темно-синим плащом на ней было платье в зеленую и белую полоску с низким вырезом, а волосы она уложила длинными локонами. При солнечном свете был отчетливо заметен обильный макияж, но даже он не мог скрыть синяка на скуле, и губа девушки, похоже, совсем недавно кровоточила.
– Хорошо, – согласился Эдеард. – Пять минут.
Нанитта с любопытством огляделась, войдя в его квартиру. Она протянула руку в охлаждающей нише, потрогала кувшин с молоком и фрукты.
– У тебя здесь все по-другому, как они и говорили, – сказала она, подходя к кровати и пробуя рукой ее упругость.
– Кто говорил?
– Девушки, с которыми я разговаривала. По поручению Иварла, конечно. Со мной они держатся свободнее, чем с ним.
– Правильно, – буркнул Эдеард.
– Он зациклился на тебе.
– А его брат?
Нанитта печально опустила плечи.
– Я его ненавижу.
Эдеард показал рукой на ее щеку.
– Он тебя бьет?
– И это тоже.
– Так уходи от него.
Она горько усмехнулась.
– Ты так говоришь, будто это просто. Ты действительно приехал откуда-то издалека?
– Возможно.
– Я хочу от него уйти, – сказала Нанитта. – То, о чем ты говорил прошлой ночью, – это все правда?
– Да. Даже если будет избран снова Овейн. Сегодня я с ним разговаривал.
– Значит, меня вышвырнут из города.
– Это зависит от того, насколько сильно ты замешана в преступлениях.
– Удивительно, что моего имени еще нет в твоих ордерах.
– До сих пор мы сосредоточивали внимание на опасных преступниках.
– В ссылке моя жизнь будет совсем другой; кому там нужна городская шлюха.
– Зачем ты пришла, Нанитта? Что ты хотела мне рассказать?
– Он собирается купить оружие. Очень большую партию.
– У кого?
Она слабо усмехнулась.
– Если я уйду сейчас, я доберусь до какого-нибудь большого города за пределами равнины Игуру, где никто не знает, кто я и что я. Я могла бы купить маленький домик и найти себе мужа, хорошего провинциального парня. Я бы добилась того, чтобы он меня полюбил. Из шлюх получаются лучшие жены, ты об этом знаешь? Я не уверена, что смогу стать хорошей домохозяйкой и заботиться о детях, но как мужчина он будет счастлив, и моя жизнь тоже устроится.
– Жаль, что Буат не думает так же.
– Нет, ты об этом не жалеешь. Тебе это нравится – оно составляет всю твою жизнь. Ты стремишься победить его, ты хочешь освободить Маккатран от банд, которые его контролируют. Ты хочешь дойти до конца, Идущий-по-Воде. Просто выбросить их из города, чтобы они могли через несколько месяцев или лет вернуться в город, тебе недостаточно. Идущий-по-Воде жаждет окончательной победы. Мне неизвестно, что ты сделаешь, чтобы ее добиться, но я точно знаю, что не хочу при этом присутствовать. Если выбирать между тобой и Буатом, тебя я, пожалуй, боюсь больше.
– Это прекрасная характеристика для меня. Жаль только, что не совсем точная.
Взгляд Нанитты через проем проник в ванную, и при виде ровных и плоских ступеней ее брови удивленно приподнялись.
– Знаешь, не только Матери в храмах способны предвидеть будущее.
– Почему бы тебе просто не рассказать мне все, что тебе известно об оружии? Я готов лично проводить тебя до городских ворот. И никто тебя не остановит.
– А как я, по-твоему, смогу получить свой домик с участком земли?
– Я думал… У тебя же, вероятно, есть деньги?
– Когда-то я была танцовщицей. Очень давно. Это единственное, чего я тогда хотела. И я выступала в тот день, когда к нам заглянул Иварл. Вот так. Он, конечно, хорошо знал хозяина театра, а я была настолько молодой и глупой, что поверила обещаниям. После того как я провела с ним какое-то время, я поняла, что стала частью той жизни, что пути назад нет. Без согласия Иварла меня бы не нанял ни один театр. Я сдалась.
– Очень жаль.
– В том-то все и дело, Идущий-по-Воде. Я не просто одна из девушек в «Доме голубых лепестков». Я его собственность. Ты знаешь, что это значит? Знаешь, что такое быть ниже, чем любая ген-форма?
– Не стану тебя поощрять, отвечая, что знаю.
– Спасибо. Но теперь ты знаешь. Если ты хочешь услышать, когда и где он получит оружие, ты должен мне заплатить. Так всегда поступают мужчины: они платят мне за то, что у меня есть.
– Я должен буду посоветоваться с капитаном участка или с Финитаном.
Она подошла ближе и встала перед ним, излучая уверенность, словно настоящий мастер.
– У тебя нет времени. Я хочу сегодня получить деньги и уехать завтра утром.
– Такие вещи требуют подготовки, и тебе это известно.
– Я рассказала тебе о своей мечте, только и всего. Мы оба знаем, что выжить я смогу где угодно. Так ты хочешь, чтобы я продолжала свое занятие? Я-то считала, что ты хочешь всех нас спасти, Идущий-по-Воде.
– У меня нет таких денег.
– Они есть у Кристабель.
– Я не могу ее просить.
– Почему? Кстати, а почему вы до сих пор не помолвлены? Об этом гадает весь Маккатран. Мне-то хоть скажи, я ведь утром уеду.
– Прекрати.
Нанитта сбросила плащ, подошла к кровати и нагнулась, так что ее руки скользнули по простыням.
– Если она тебе так нужна, могу показать тебе кое-что, чтобы ваша следующая неделя и день сработали безотказно.
– Убирайся с кровати.
– Я знаю, что хороша в постели. Как ты думаешь, кто показал Ранали физические стороны ее способностей?
Эдеард едва удержался, чтобы не схватить ее третьей рукой, но сумел обуздать свой гнев.
Нанитта выпрямилась.
– Ты видишь, какая я, Идущий-по-Воде, видишь, как низко я пала? Это они сделали меня такой. Я уже не могу вернуться назад после разговора с тобой. Ты видел, как поступили с Иварлом, а он даже не пошел против них, в отличие от меня. И ты теперь должен спросить себя: насколько сильно ты хочешь их прижать? Достаточно ли, чтобы попросить у Криста-бель сумму, которую она тратит на пару туфель, подходящую к одному из вечерних платьев? Или ты решишь оставить все как есть только потому, что это слишком личное для тебя дело?
– Это не личное дело.
– Прекрасно. Тогда я подожду здесь, пока ты не принесешь деньги.
– Мы не можем ей доверять, – сказал на следующее утро Максен, когда Эдеард собрал свое отделение в малом зале.
– Почему? – стараясь быть рассудительным, спросил Эдеард.
Он ужасно себя чувствовал, обращаясь к Кристабель за деньгами. Она, конечно, старалась облегчить его положение, говоря, что очень рада помочь, но легче ему от этого не стало.
Нанитта, не в силах скрыть удивления при виде огромной суммы, пересчитала деньги в кошельке, который Эдеард принес домой.
– Надо было давным-давно это сделать, – сказала она.
– Рассказывай, что тебе известно об оружии, – поторопил ее Эдеард.
И она рассказала: о встрече в кабинете Буата, куда ее не допустили, о посетителе с незнакомым ей акцентом и о том, что Буат стал поговаривать о пистолетах, убивающих констеблей, и о сведении счетов.
– Потому что это Нанитта, – сказал Максен, недоумевая, что остальным недостаточно такого аргумента.
– Я чувствовал, что об оружии она говорила правдиво, – ответил Эдеард.
– Меня больше беспокоит все остальное, – заметил Бойд. – Прости, Эдеард, но, когда дело касается честности, твой инстинкт не кажется мне непогрешимым. Ты всегда стараешься отыскать в людях что-то хорошее.
Эдеард с удивлением взглянул на сослуживца.
– Ладно, так в чем она могла солгать? В худшем случае она выставит меня полным ослом и сбежит с порядочной суммой денег. И как это нам повредит?
– Как ты сказал? – негромко спросил Динлей. – Ах, да: «пистолеты, убивающие констеблей».
Эдеард почесал в затылке. Именно эти слова расстроили его сильнее всего.
– Да, – подтвердил он.
«А вдруг это скорострельное оружие? – подумал он. – Нанитта упоминала о незнакомом акценте».
Но в глубине души он даже хотел, чтобы все оказалось именно так, хотел наконец доказать, что Эшвилль пал от рук неизвестного клана, обитающего где-то в неизведанной области мира.
– Но если эта часть ее информации правдива, – быстро ответил он, – нам просто необходимо вмешаться, пока оружие не попало в руки обычных уличных громил. В противном случае нас ждет кровавая баня.
– Логично, – нехотя согласился Максен.
– Им известно, что мы научились скрываться, – сказал Бойд. – В Сампалоке, когда мы следили там за бандитами, я видел тьму собак. Сейчас уже многие преступники ими обзавелись.
– Я защищу вас от самого сильного обстрела, – сказал Эдеард. – И вы знаете, что мы можем скрыться таким путем, какой им и не снился.
Его товарищи переглянулись.
– Ладно, – сказала Кансин. – Но если эти пистолеты такие, как говорила Нанитта, нам потребуется надежное подкрепление.
– Я поговорю с Чаэ и Ронарком, – пообещал Эдеард.
Спустя две ночи Эдеард пожалел, что не может полностью доверять всем пяти отделениям констеблей, патрулирующим районы Падуя и Зельда. Маршруты обходов должны были казаться случайно выбранными, по крайней мере такими их надлежало сделать сержантам и капралам. Но внимательному наблюдателю маршруты бы показались чрезвычайно подозрительными.
«Или я становлюсь настоящим параноиком?» – думал Эдеард.
Как бы то ни было, он вместе со своим отделением затаился в нижней части асимметричной башни в Эйри, стоявшей поблизости от центрального храма Заступницы. Местом для проведения сделки была выбрана соседняя башня, но Эдеард не рискнул ждать преступников там, поскольку сомневался в способностях своих товарищей скрываться под маскировкой.
По извилистым проходам между изогнутыми и наклонными башнями уже подходили люди, спешившие к вечерней службе. Эдеард не мог не признать, что место для передачи оружия выбрано отлично, тем более что Пифия до сих пор отказывалась вводить ордера на выдворение для района Эйри.
«Это уже третий раз», – донесся направленный телепатический посыл Кансин.
Она передала им изображение ген-орла, бесшумно облетающего башню снаружи. Затем птица нырнула в широкий арочный проход и сделала облет огромного внутреннего пространства.
Выбранная для совершения сделки башня была одной из самых высоких в Эйри – громадный изогнутый шпиль с выступающими вертикальными ребрами, меняющими цвет от дымчато-серого внизу до аметистового в середине и приглушенно пунцового на самом верху, где восемь конических зубцов окружали наклонную площадку. В обширный внутренний зал, занимающий все основание, вели три арочных входа, тогда как большинство башен имело только один. Несколько длинных сталактитов и сталагмитов розоватого цвета загромождали зал, а в самом его центре от черного пола до вершины сводчатого потолка на пятьдесят футов поднимался гладкий черный столб. Единственное отверстие в нем открывало вход на спиральную лесенку, поднимающуюся до верха башни.
«А я вот что обнаружил», – доложил Бойд, показывая друзьям мужчину рядом с башней, ведущего на поводке пса. Он медленно обходил вокруг ее основания, и собака усиленно обнюхивала землю.
«А это не Пирал? – спросил Максен. – Он упоминается во всех ордерах на выдворение».
Мужчина с собакой, закончив обход, направился к мосту, ведущему в район Фиакр. Два констебля в гражданской одежде неторопливо зашагали следом.
Солнце скользнуло за горизонт, и из трещин в похожих на кору дерева стенах башни начал просачиваться оранжевый свет. Через зал пролетел еще один ген-орел.
Про-взгляд Эдеарда неотрывно следил за гондолой, причалившей к ближайшей платформе. Из нее вышли четыре человека, закрытые плотной пеленой уединения. Они вынесли на берег два окованных железом ящика. На таком расстоянии про-взгляд выявил в ящиках лишь наличие металлических предметов. Вскоре подошла еще одна гондола, и из нее вытащили ящики меньшего размера.
«Боеприпасы», – прошептал Эдеард.
В храме началась вечерняя служба, и широкие двери закрылись. Сквозь купол и сотни окон всех трех приделов засиял яркий оранжевый свет. Около дюжины людей, ранее слонявшихся вокруг храма, начали потихоньку собираться к высокой башне.
«Вот это да», – протянул Динлей.
Одним из мужчин, попавших в сияние башни, оказался Медат.
Эдеард усмехнулся.
«При виде нас он просто помрет от страха».
Люди из гондол подошли к башне и встретились с группой Медата.
«Я насчитал пятнадцать человек», – сказал Максен.
Эдеард все еще пытался определить контуры предметов в ящиках. Это явно были пистолеты, но не настолько сложно устроенные, как то скорострельное оружие, что применяли налетчики в Эшвилле. «Благодарю, Заступница!» – подумал Эдеард. И вдруг он узнал их.
«Я уже видел эти пистолеты. Иварл и его люди стреляли из них в меня, когда горел „Дом голубых лепестков“. Они заряжаются пулями большого калибра, но я наверняка смогу их остановить».
«В таком случае не позволяй им пробить мою грудь», – сказал Бойд.
«Выходим, – скомандовал Эдеард. Он бесшумно выбрался из укрытия и поспешил к высокой башне, телепатируя на бегу Чаэ: – Окружайте их. Здесь пятнадцать человек, но могут быть еще и наблюдатели».
«Троих мы уже вычислили, – заверил его Чаэ. – Мы идем».
План операции был довольно прост. Динлей и Бойд должны блокировать один вход в башню, Кансин и Максен закроют второй, а Эдеард пройдет сквозь третий.
«Они приближаются».
Эдеард замер и нахмурился, уловив отчетливый телепатический посыл. Он не мог определить, кто его отправил, но точно не один из членов его отделения. Впереди ощущалась тревога, излучаемая бандитами, их провзгляды обшаривали окрестности.
Он остановился на пороге и прислушался к негромким взволнованным голосам, отражаемым сиреневыми сталагмитами и странными выемками в стенах зала. Обе группы сгрудились в центре, вокруг черного столба, у каждого выхода стояли часовые.
«Готовы», – телепатическим посылом объявила Кансин.
Ближайший к Эдеарду часовой резко повернулся и направил про-взгляд на ту арку, у которой должна была быть Кансин.
Эдеард шагнул в башню и сбросил маскировку, одновременно укрепляя вокруг себя защиту.
Часовой чуть не задохнулся от шока.
– Идущий-по-Воде, – заорал он и голосом, и мысленно.
Эдеард устремился вперед. Его третья рука выдернула обоймы из пистолетов у двух бандитов. Кто-то попытался ответить ему тем же, но сил не хватило.
Медат и его сообщники тоже достали пистолеты. У Медата было оружие с длинным дулом. Эдеард сердито заворчал. Двое бандитов начали стрелять. Тогда он выбросил обоймы за пределы башни и сосредоточился на защите. Некоторые бандиты кинулись к двум другим выходам. Первый добежал до той арки, что блокировали Кансин и Максен, и в испуге вскрикнул, когда в каком-нибудь ярде от него появилась девушка-констебль. Ее третья рука нанесла точный удар в висок, и бандит мгновенно рухнул. Девушка исчезла. В то место, где только что была ее фигура, ударили выстрелы. Эдеард своим щитом отразил целый залп. Затем бандиты стали прятаться за сталагмитами.
– Прекратить сопротивление! – закричал Эдеард; его голос отчетливо разнесся по всему залу. – Мы знаем, кто вы. Башню окружают несколько отрядов констеблей. Наши ген-орлы ведут наблюдение снаружи. Вам не уйти.
В ответ на него обрушился настоящий шквал выстрелов. Он сокрушенно тряхнул головой. Динлей, только наполовину видимый, погнался сразу за двумя бандитами. Кто-то растянулся на полу и по инерции, усиленной телекинетическим толчком, ударился головой в сталагмит. Эдеард схватил двух противников и столкнул их друг с другом. Оба безвольно осели на пол. Еще двое вдруг обнаружили, что поднялись в воздух, и отчаянно заорали.
«Поднимайся сюда».
Это был тот же телепатический голос, что и прежде, он без труда пробился сквозь крики и мысленный гвалт. Эдеард стремительно огляделся, стараясь определить, кто говорит. Его про-взгляд наткнулся на Медата, бежавшего к отверстию в основании центрального столба.