– Овейн поддержит меня, он сам сказал.
– Да, но только в той мере, в какой это согласуется с его лозунгом о едином народе. Что еще хуже, я думаю, Финитан прав: необходимо объединить сперва горожан и только потом помогать провинциям.
– Так что же мне делать?
– Нельзя допускать восстания, которое может охватить весь город, это противоречит всем принципам констеблей. Его надо предотвратить.
– Легко сказать. А как?
– Часто надо сделать что-то неправильно, чтобы потом выйти на верный путь.
– Это я знаю. Я даже подумывал задержать главарей, составляющих верхушку банд, и изолировать их, но все упирается в ту же проблему: нас слишком мало для такой операции. Стоит арестовать двух или трех, как молва разнесется по всему городу и начнутся погромы. Я не могу придумать, как предотвратит беспорядки.
– Пожалуй, ты прав, надо только ограничить их, и я знаю где.
– Где?
– В Сампалоке.
– О Заступница.
– Не спеши. Байз явно покровительствует бандитам. Он предоставляет им убежище. Он даже не допускает тебя в свой район. Что ж, он скоро поймет, что за предательское попустительство нужно платить.
– Но как, во имя Заступницы, я смогу ограничить беспорядки территорией Сампалока?
– Если мятежники живут там – там и начнется бунт. Зажми их в Сампалоке, Эдеард. Воспользуйся их собственной тактикой.
– Но…
– Что такое? – насмешливо спросила она. – Эдеард, если ты намерен победить, ты должен сражаться до победы. Ты же Идущий-по-Воде. Кроме тебя никто не сможет это сделать.
– Да, – неуверенно протянул он. На сцену поднялся дирижер, и в зале раздались аплодисменты. – Я знаю.
– Выкрасть пистолеты было нетрудно. Мы получили ключ, а на страже стояли охранники, которые не задавали никаких вопросов.
– Ключ? Ты говоришь о ключе от хранилища?
– Да. На самом деле там три двери, к которым требуется пять ключей, и еще надо знать последовательность чисел. Эти замки невозможно открыть телекинезом, слишком много деталей должны двигаться одновременно.
– Кто дал вам ключи?
– Варпал сказал, где будет связка. Там же лежала бумажка с комбинацией цифр.
– Значит, ваш главарь Варпал?
– У нас нет лидера. Просто мы все договорились о том, что надо сделать, чтобы сохранить существующий в городе порядок.
– Сыновья благородных семейств?
– Люди хорошего происхождения и воспитания, имеющие схожие взгляды на жизнь. Ничего официального, что бы ты себе ни вообразил.
– Но кто-то должен был организовать все это.
– Не совсем так. Мы поддерживаем друг друга и в первую очередь закон.
– Вы защищаете благородные семейства от банд?
– Верно. И от многих других опасностей.
– Так почему же вы до сих пор не избавились от бандитов?
– Преступность в нижних слоях общества неизбежна. И, как ты начинаешь понимать, бандиты прекрасно организованы. Уничтожить их могла бы только равная по силе структура, а до этого нам далеко. Мы присматриваем только за своими. Если низшие классы хотят остановить бандитов, им придется самим что-то придумать.
– А когда появился я и начал делать то же, что и вы, вы попытались меня уничтожить. Почему?
– Ты больше, чем просто констебль. Намного больше. Ты обладаешь силой, понять которую в нашем городе никто не в состоянии. И у тебя собственное представление о законе и порядке, весьма жесткое и нетерпимое. Если ты воплотишь в жизнь свои идеи, благородным семействам будет нанесен огромный ущерб.
– Я не хочу ничего разрушать.
– Дорога в Хоньо вымощена добрыми намерениями. Маккатран прекрасно работает.
– Для аристократов – возможно. При вашем снисходительном правлении банды стали слишком многочисленными и могущественными. Вы допустили это. Маккатран теперь служит далеко не всем.
– Мы делаем то, что в наших силах.
– Ты был одним из тех, кто столкнул меня с башни?
– Да.
– Кто еще пришел с тобой?
– Варпал, Мерид и Питиер.
– А кто все организовывал?
– Варпал.
– А кто приказал ему сделать это?
– Нам никто не приказывает.
– Никому просто так не придет в голову устроить подобную засаду. Кто-то все же должен был вами руководить.
– Старшие члены семейств могут высказывать свои рекомендации, только и всего. Они облегчают нам вступление в гильдии, снабжают необходимыми средствами и тому подобное. Они имеют связи в семейных советах, а потому в курсе проблем, возникающих во всем городе. Таким образом мы получаем информацию о различных затруднениях и стараемся с ними справиться. Мы действуем незаметно и довольно редко. И даже не все из нас участвуют в операциях.
– Значит, вас контролируют старшие члены семейств?
– Они советуют и рекомендуют. У каждого из нас есть свой наставник. Наставники и посвящают нас в секреты «тайных искусств».
– Вроде маскировки?
– Да, это одно из них.
– А кто наставник Варпала?
– Мотлук. Он же и мой наставник.
– Мотлук?
– Это младший мастер гильдии кожевенников.
– Из какого он семейства?
– Он сын Алтала. Четвертый, насколько я помню.
– Алтал?
– Алтал – третий сын Каралло из семьи Дироала, пятого сына предыдущего мастера. Каралло женат на Карали, третьей сестре Таннарла.
– Дироал? О Заступница! Ты имеешь в виду Дироала, бывшего главу Сампалока?
– Да.
Бочонки хранились на огромном складе, принадлежащем семье Гилморн, на самом краю Портового района. Эдеард не без удовольствия отметил эту иронию, прося город изменить пол под высокой пирамидой. Бочки одна за другой провалились в тоннель, проходивший под Концевым каналом. Третьей рукой он подхватил сразу восемь и, держа их в воздухе перед собой, прошел по изгибающемуся переходу до тоннеля под улицами района Мико, пока не оказался под «Домом голубых лепестков».
До рассвета оставалась еще пара часов, и в гостиной, куда он поднялся сквозь пол вместе с бочонками, было еще совсем темно. Про-взгляд обнаружил в доме несколько спящих человек, в том числе и Буата, делившего постель с двумя девочками из борделя. Даже после самого тщательного осмотра внутри здания не нашлось никого, кто скрывался бы под завесой маскировки.
Три бочонка Эдеард через арочный проем отправил на деревянную галерею. Третьей рукой он сбил с них крышки, и густое джамоларовое масло стало растекаться по коридорам. Еще два бочонка поднялись на верхний этаж, пропитывая по пути ковры и мебель в кабинете Буата. Масло вытекло из-под двери и закапало со ступеней.
Затем телепатическим посылом он разбудил дремавших в загоне ген-мартышек и приказал им выйти на улицу. Ген-формы послушно побрели к двери, а Эдеард поднялся наверх.
Его третья руку сбила крышки с двух оставшихся внизу бочек, не трогая последнюю, стоявшую на барной стойке. Масло джамолара расплескалось по всему полу.
– Ностальгия, – прошептал он, поднимаясь на верхний этаж.
Он остановился перед дверью спальни Буата. Третья рука подхватила из печки уголек и бросила его на пол.
Пламя с ревом взметнулось к потолку. Деревянная мебель мгновенно занялась огнем, длинные языки лизнули стойку бара. Еще через секунду загорелись стекавшие со ступеней капли. Огонь быстро взметнулся по лестнице, пробежал по залитому маслом полу и ворвался в кабинет.
Эдеард выбил дверь спальни и ринулся внутрь, когда за его спиной уже заплясал огонь. С подушки поднялась сонная голова Буата. Девушки, увидев темную фигуру в развевающемся плаще на фоне яркого пламени, испуганно закричали и прижались друг к другу.
– Что за черт… – воскликнул Буат.
Его про-взгляд пробежался по дому и повсюду обнаружил огонь.
– Это здание словно привлекает к себе несчастья, – спокойно произнес Эдеард.
На барной стойке взорвался последний бочонок. Сквозь выбитые двери хлынул свежий воздух, и пламя в гостиной заревело еще громче.
– Я бы на твоем месте больше сюда не возвращался. Никогда, – сказал Эдеард. – По правде говоря, в городе для тебя повсюду будет небезопасно.
Огонь по следам Эдеарда добрался до спальни, язычки от его ног разбежались по ковру. Полы плаща снова взметнулись в воздух. Девушки в ужасе захныкали и отпрянули к изголовью кровати. Вокруг появились струйки дыма.
– Считай, что ты уже мертв, Идущий-по-Воде, – закричал Буат.
– Варпал попробовал, но у него ничего не вышло. И ты хочешь попытаться?
Услышав это имя, Буат на мгновение замер, чем вызвал у Эдеарда довольную усмешку.
– А теперь проваливай из моего города и забирай с собой своих дружков. А если будешь призывать к беспорядкам, отправишься вслед за братом, как я и говорил в прошлый раз. Это последнее предупреждение. – Он учтиво кивнул девушкам. – Леди.
Они пронзительно завизжали, когда третья рука подняла обеих с кровати. Потом из окон вылетели стекла, девушки плавно проплыли в проем и мягко опустились на тротуар, где метались встревоженные пожаром ген-мартышки.
Буат проводил их ошеломленным взглядом.
– А как же я? – крикнул он.
Но, когда он повернул голову, Эдеарда в комнате уже не было, а языки пламени жадно пожирали основание кровати.
Эдеард выбрал полночь и центр Золотого Парка. Огромная площадь была пуста, и лишь мерцание туманностей играло бликами на верхушках окружавших ее металлических шпилей. От двух темных фигур, появившихся из-под земли, по мощеной мостовой протянулись едва заметные тени.
– Можешь идти, – сказал Эдеард, сопровождая свои слова широким жестом.
– Куда же я пойду? Я ведь объявлен в розыск. Как ты думаешь, долго ли я останусь на свободе?
– В провинции тебя никто не узнает.
– Ты думаешь, я последую за Наниттой? – Аргиан горько усмехнулся. – Ты более жестокий, чем я думал, Идущий-по-Воде.
– Ты себе представить не можешь, насколько я расстроен.
– Извини, но я не стану выражать тебе сочувствие.
– Мне нужна твоя помощь.
– Я рассказал тебе все, что мог. Больше сказать нечего.
– Я прошу тебя делать только то, чему тебя учили. Я прошу сохранить верность городу.
– Со мной покончено. И благодарить за это я должен тебя.
– Продолжай вести наблюдение для меня, рассказывай о том, что делают другие.
– Это не верность, это предательство.
– Не по отношению к городу. Ты ведь благородный человек. Ты понимаешь, что необходимо избавиться от банд и укротить бесчинства благородных семейств. Так дальше продолжаться не может, это погубит всех нас. Помоги мне. Стань хотя бы голосом рассудка. Если ты сочтешь, что я поступаю жестоко, подойди и употреби все свое влияние на меня.
– Мое влияние на тебя?
– Тебе понятен общий порядок вещей. Я бы выслушал твой совет, если бы он был дан с добрыми намерениями. Подскажи, как восстановить справедливость, не повредив и не уничтожив лучших достижений людей. Укажи верный путь. Не допусти, чтобы я по незнанию превратил город в два враждующих лагеря.
– Похоже, ты неверно понял свое призвание.
– Это согласие?
Аргиан тяжело вздохнул, словно от мучительной боли.
– После всего, что ты со мной сделал, ты ждешь моей помощи?
– Я оставил тебя в одиночестве. Вот и все. А если тебя терзали какие-то демоны, то я их не посылал.
– Мне нужно некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Если я замечу, что затевается что-то страшное, я, возможно, извещу тебя об этом.
– Спасибо.
В малый зал участка Дживон вбежал взволнованный и запыхавшийся Фелакс.
– Идущий-по-Воде, пришел мастер Гаше из гильдии юристов! Он разговаривает с капитаном. Говорит, что у него ордер на твой арест.
– В самом деле? – с интересом спросил Эдеард.
– Честно! – заверил его юный констебль. – Я не шучу.
– Я уверен, что не шутишь. – Его про-взгляд уловил, как расстроенный Бойд передает довольному Максену какие-то деньги. – Я сейчас приду.
Его друзья поднялись и направились к выходу.
– Продолжайте работать, – обратился Эдеард к сидящим за столами констеблям. – Мы уже почти набрали сотню имен. А с этой ерундой я к концу дня разберусь.
Вместе со своим отделением он вышел из зала.
– Готовы?
Максен, оглянувшись на закрывающуюся дверь, усмехнулся.
– О Заступница, конечно.
Эдеард поспешно снял свой роскошный мундир. Его сияющие ботинки уже были на ногах Максена, хотя и оказались тому немного тесноваты.
– Не забудь, – умоляюще воскликнул Динлей. – Только ничего не говори.
– Кто, я? – спросил Максен, застегивая блестящие пуговицы.
– Давайте посмотрим, – сказал Бойд.
Максен кивнул. Его мысли на миг выдали тревогу, но он тут же сконцентрировался. Вокруг лица сгустилась тень, так что кожа приобрела нездоровый серый оттенок. Затем черты лица как будто расплылись.
Эдеард затаил дыхание, а Динлей от напряжения сморщился. Они все практиковались целый день, помогая друг другу советами и оттачивая технику, изменяющую полную маскировку. Как ни удивительно, но наиболее способным оказался Максен, хотя Эдеард предполагал, что старательный Динлей быстрее овладеет этим приемом.
Тени на лице Максена рассеялись. Кансин тихонько ахнула от восхищения. Эдеард недоверчиво тряхнул головой: он видел самого себя. Его собственное лицо ему злорадно усмехнулось.
– Как я выгляжу? Ну, как я выгляжу?
Динлей раздраженно шикнул на него.
– Молчи! Ты все портишь.
– Уходи! – поторопил Эдеарда Бойд. – Теперь мы справимся сами.
– Удачи, – пожелал им Эдеард.
Пол под ним изменил структуру, и он опустился в тоннель. Про-взгляд позволил ему увидеть, как Максен, Динлей и Кансин направляются в кабинет капитана Ронарка.
В кабинете их ждал и мастер Гаше в компании двух судебных приставов.
– Идущий-по-Воде, – заговорил мастер Гаше. – Я представляю здесь своего коллегу, мастера Черикса. Он приглашает вас во Дворец правосудия, где намерен предъявить обвинение. Он бы и сам пришел, но его имя числится в ордере на выдворение.
– Что происходит? – возмутилась Кансин.
– Мастер Гаше предъявил гражданский ордер, – не скрывая своего отвращения, ответил капитан Ронарк. – Подлинник.
– Ничего не говори, – посоветовал Динлей Максену.
Максен, превосходно поддерживая фальшивый облик, только пожал плечами.
– Я бы хотел взглянуть на ордер, если вы не возражаете.
Динлей протянул руку.
– Вы? – изумился Гаше.
– Я подумываю о карьере в области юриспруденции, – заявил Динлей. – И пока капралу Эдеарду не назначен адвокат, я буду его советником.
Удивленный Гаше подал ему документ.
– Буат заявляет, что ты напал на него, – сказал Динлей, прочитав обвинение. – И еще совершил поджог «Дома голубых лепестков».
– И требует возмещения ущерба владельцам заведения, – с усмешкой добавил Гаше. – Остается только надеяться на помощь вашей нареченной, в противном случае придется удерживать сумму из вашего жалования на протяжении сотни лет.
– Мы попросим разобраться с этим делом мастера Соларина, – сказал Динлей. – Он оспорит ваш ордер в течение пяти минут.
– Может быть, – сказал мастер Гаше. – А пока… Офицеры, – он обернулся к судебным приставам, всем видом выражавшим крайнее смущение, – приступайте к своим обязанностям.
– Иди с ними, – сказал Динлей.
Судейские заняли места по обе стороны от Идущего-по-Воде и повели его к выходу из участка. Динлей, Кансин и мастер Гаше зашагали следом. Вдоль всего коридора выстроились констебли, провожавшие процессию гневными взглядами. Мастер Гаше изо всех сил старался их игнорировать, но груз ненависти явно давил ему на плечи.
От участка в Дживоне до Внешнего Окружного канала было довольно далеко. Весть об аресте Идущего-по-Воде по обвинению Буата быстро разнеслась по городу. Люди выбегали на улицы, чтобы посмотреть, как Эдеарда ведут во Дворец Правосудия. Арестованный улыбался, как и обычно, но ничего не говорил.
Эдеард сквозь пол поднялся в дом в районе Падуя и сбросил маскировку. В третьей руке он нес только один бочонок с маслом, поскольку домик был небольшим. Его появление вызвало изумленный возглас Эдсинга. Мирайз, его жена, на секунду замерев, бросилась к своим троим детям и обняла их.