- УА-А-А!!! - взревел монстр, бросившись на меня.
Я метнул созданный предмет ему прямо в грудь. Едва трансформированная граната коснулась могучего тела, ослепительная вспышка затмила все вокруг. А через мгновенье раздался взрыв.
Кубарем откатившись назад, я замер на одном колене, за клубами дыма пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Получилось? Мы победили?
- УА-А-А!!! - на сей раз голос монстра звучал стократ яростнее. Шатаясь, он подался вперед. Голубоватая шерсть почернела от копоти, местами виднелись ожоги. Едва удерживаясь на ногах, тварь выплюнула на асфальт ведро голубоватой крови.
Несмотря на полученные раны и боль, монстр, похоже, сдаваться не собирался. Серые глаза налились кровью. Он рванул с места быстрее прежнего, за секунду сократив разделяющее нас расстояние.
Щекой я ощутил порыв ветра от приближающейся гигантской руки. А через мгновенье почувствовал, как ноги стремительно отрываются от земли, и тело отправляется в свободный полет...
Пролетел метров тридцать. Повезло, что я рухнул в свежий пухляк как раз между деревьями.
Внимание! Критическое состояние щита космопраны. Текущее состояние 2/234.
Твою мать... следующим ударом он меня прикончит...
Небо надо мной заслонила противная рожа тощего двергуса, но автоматная очередь тут же отправила зомбака в небытие.
Правильно! Нечего разлеживаться!
Правой рукой я чувствовал холодную рукоять бластера. Инстинктивно схватился за нее еще до удара, но ничего не успел сделать.
Монстр стремительно приближался, разметав в стороны посланных Арсением двергусов и наплевав на выстрелы Федора.
- Беги! - истошно закричал танк, но я прекрасно понимал, что это бесполезно.
Как же я невероятно устал за этот бой. Насколько могу судить, каждая атака затрачивала мои силы. Видимо, это как-то связано с управлением космопраной, а оно ограничено временем и объемом. Не зря же на базе латы Феди самовольно испарились. Сдается, хватит меня всего на один выстрел.
Вскинув руку, я спустил курок. Из-за разности в уровнях не видел слабых мест монстра, поэтому, помня, сколько страданий ему доставил подствольник Федора, стрелял в нос.
Вырвавшийся из дула световой луч ударил точно в цель. Я выстрелил еще раз - безрезультатно. Текущий лимит был исчерпан.
Однако и его с лихвой хватило, чтобы здоровяк начал заваливаться в сторону, пока совсем не рухнул, подняв тушей маленькую снежную бурю и сломав молоденькую березку.
Колени подкосились, я упал на спину. Распластавшись звездой, глядел на серое небо в твердой уверенности, что, если хоть один двергус подойдет ко мне, я - труп. Не то что сражаться, шевелиться не осталось никаких сил.
Прозвучало несколько выстрелов, и все стихло. Веки лениво опустились, отдав меня в полное распоряжения Морфея.
***
Пробуждение под «Полет валькирий» - дело малоприятное, зато эффективное. Едва музыка пробилась сквозь сон, я тут же вздрогнул и распахнул глаза.
Первое, что увидел, - отражающуюся в зеркале рожу Федора. Сидя на водительском сидении, он строил из себя дирижера, размахивая батончиком. Огляделся по сторонам - машина стоит на обочине, мы с Арсением развалились на заднем сидении.
- Доброе утро! - похоже, мой голос напугал танка. Встрепенувшись, он повернулся ко мне и улыбнулся:
- Привет, как ты?
- Бывало и лучше, - честно признался я.
- Еще бы! Вы оба выложились на все сто процентов! Молодцы! Втроем и без восстановителя щитов мы смогли сражаться с целой прорвой тварей! И если двадцать пять двергусов - дело вполне посильное, то победа над мохнатым - поистине легендарное достижение. Ну да ладно, хватит лясы точить. Подкрепись! - он протянул мне батончик и пол-литровку.
Взяв поек, я вышел из машины и, оббежав ее сзади, уселся на пассажирское место рядом с водителем.
- Ты ж говорил, теперь двенадцать часов есть не потребуется? - потряхивая военной версией «Пикника», спросил я.
Федор хмыкнул:
- Все что успели наесть, спустили в напряжной битве. Восстанавливайся. Подзаправься, и продолжим путь. До города еще пара километров.
Машина тронулась. Уже совсем рассвело - мы сильно выбились из составленного навигатором графика. Наспех подкрепившись, я с грустью глядел в окно.
Проехали табличку «Кемерово», припорошенную снегом. Буквально в сотне метров за ней дорогу занимали сразу пять брошенных легковушек. Дальше больше. Скорость «Тундры» заметно снизилась - приходилось постоянно объезжать заторы. Когда справа показалась забитая пустыми машинами заправка, танк отметил, что позже нужно будет обязательно пополнить бак.
Спустя несколько километров по обе стороны от двухполоски выросли заборы частного сектора. Ни дыма от печей, ни шорканья лопат, чистящих дворы, ни людских голосов. Тишина. Я даже опустил стекло, надеясь услышать, а может, и учуять хоть какие-нибудь признаки жизни...
- Черт... - выругался Федор, остановив «Тундру». - Будем пробовать лезть через обочину?
Часть дороги оказалась перекрыта металлоломом полностью. Конечно, наш корабль мог бы и протаранить парочку мелких «хэтчбеков», но смысла в этом сейчас не было. Я предложил объехать затор по другой улице.
Я не раз ездил тут раньше - давным-давно учился на права, у меня даже в свое время была «Ока» (правда, так и не сумев накопить на что-то большее, продал «табуретку» и купил новый системник). Поэтому знал, путь до цивилизации занимает от силы десять минут. Нам же, натыкающимся на бесчисленные препятствия, потребовалось больше получаса, чтобы покинуть частник и выехать на Кузнецкий проспект.
Самая оживленная улица города, начинающаяся от моста через Томь, является частью федеральной трассы. Вокруг Кемерово нет объездной дороги, поэтому фуры едут напрямик, пересекая областной центр с севера на юг.
«Ехали», - мысленно поправил я себя, не сводя тоскливого взгляда с забитого неподвижными автомобилями проспекта.
Недолго думая, Федор пустил «Тундру» по широкому тротуару и набрал хороший ход. Мне показалось, снег тут лежал неровно. Будто бы под свежим слоем двумя сглаженными желобками слабо выделялась колея.
Снова перевел взгляд на проезжую часть. Машины брошены как попало, и если хорошенько присмотреться, становится заметно, что высота снежного покрова на крышах и капотах разнится. Вон на «девятке» целый сугроб, а наискось стоящая впереди «ауди» только припорошена. Хотя тоже замерла здесь не сегодня и даже не вчера.
На противоположной стороне дороги между заснеженными деревьями мелькнула тень. Спросил у танка, видел ли он. Ответил, что заметил другую чуть раньше. Думает, враги. Желания останавливаться и проверять у Федора не было, как и у меня, - всеми фибрами души я рвался в отчий дом.
Но сердце предательски сжималось, и внутри все леденело от страха. Пересекая обезлюдивший город, то и дело видя разбитые окна домов, я боялся того, что может ждать меня впереди. Шанс того, что родные живы...
Нервно закусив губу, я мотнул головой. Краем глаза поймал на себе сострадательный взгляд танка.
- Будешь курить, открой окно пошире, - попросил он. Я удивленно обернулся к нему. Федор хмыкнул. - Никогда не курил, но вам же, курилкам, так проще успокоиться и снять стресс, верно?
Удивился еще больше. Редко встретишь понимание среди представителей «другой стороны».
- Спасибо, - буркнул я, поджигая конец сигареты.
После третьей штуки, выкуренной практически подряд, начало подташнивать. Я потянулся за четвертой, но смог остановить себя. Порыскал по карманам куртки. Во внутреннем нашел жвачку. Бросив в рот, откинулся на кресле, но тут же подался вперед.
Чем меньше оставалось до дома, тем сильнее меня трясло.
- Если вдруг они живы, - послышалось с заднего сидения, - в своем текущем состоянии ты мало кому сможешь помочь. К тому же для улучшения синхронизации нужно сохранять ясность ума и твердость убеждений. Возьми себя в руки.
Ха, легче сказать, чем сделать...
Я крепко сжал пальцами рукоять бластера. Удивительно, но оружие успокаивало. Даже больше, чем треклятые сигареты.
Навигатор приятным женским голосом сообщил: «Вы прибыли в место назначения»...
Глава 14. Отчий дом
Родной двор выглядел, как в первые дни нового года. Тротуары заставлены покрытыми снегом машинами, дороги заметены, вокруг ни души. Точь-в-точь, как когда после бурного празднования людям не хочется садиться за руль, да и дворники позволяют себе немножечко схалтурить.
Вот только отсутствие новогодней иллюминации на окнах да развеселых криков из каждой форточки портили картину. Картина больше походила не на праздник, а на похороны.
- Федор, думаю, тебе лучше ждать за рулем, - предложил Арсений, стоило «Тундре» остановиться возле третьего подъезда. - Мало ли что.
Танк послушно кивнул, соглашаясь с предложением парня.
Мы вышли на улицу. Чуть раньше в машине я смог перевязать ремень с автомата на бластер. Теперь артефакт болтался у меня под мышкой. Не слишком удобно, но лучше так, чем все время держать его рукоять. На поясе пистолет и нож, в руках заряженный автомат. К бою готов!
Еще раз оглядев двор, я тяжело вздохнул. Бывало, тут одновременно размещалось заметно больше машин. Сейчас часть разъехалась, но довольно много осталось. Неужели их хозяева погибли? Или прячутся в квартирах?
Слева послышался шорох. Резко развернувшись, я снял калаш с предохранителя.
Никого. Только синица взлетела с голых веток кустарника, обрушив немного снега.
- Идем? - осторожно толкнул меня в бок Сеня.
Я ответил не сразу, с ужасом вглядываясь туда, где несколько секунд назад сидела птица. Прямо у куста под толстым слоем снега угадывались очертания человеческого тела. Осторожно подойдя туда, я разгреб снег и на миг остолбенел.
На старой черной куртке желтыми буквами было выведено «Охрана». Я частенько видел и эту куртку, и ее владельца - дядю Диму, жившего на первом этаже в соседнем подъезде. Сколько себя помню, он круглые сутки ходил в выданной на работе форме, экономя деньги на одежде.
С трудом перевернув обледенелый труп, я едва не вскрикнул, но вовремя взял себя в руки. Нельзя поддаваться чувствам! И так в машине дал слабину! Очень опасно расслабляться с моими-то попутчиками.
Но закричать хотелось. По сути, я всегда был самым обычным из обычных людей. Таких процентов девяносто в мире. И самое страшное, что мне доводилось в жизни видеть своими глазами, так это кочующую выставку Кунсткамеры. Она приезжала в Кемерово, когда я учился не то в пятом, не то в шестом классе.
Однако те желтые скрюченные существа в банках удивляли, но не шокировали. По крайней мере, не так, как лежащий прямо передо мной труп с разорванной глоткой. Усы дяди Димы давно покрылись инеем. Сейчас он смотрел на меня с тем же застывшим ужасом, что и на своего убийцу.
- Люмпусы... - отстраненно проговорил Арсений.
Поднявшись на ноги, я повернулся к парню:
- Еще одна инопланетная раса? - он молча кивнул. - Хуже двергусов?
Телепат на пару секунд задумался, потом хмыкнул:
- Опаснее в бою. Но хуже или лучше в широком смысле - тот еще вопрос. Их название, как и многих других тварей, адоптировано под наш язык. Что-то среднее между латинским lupus, английским lumpus и марксовскими «люмпенами». Вот и думай. А теперь пойдем скорее. Если эти твари действительно обосновались здесь, не хотелось бы с ними встречаться.
Арсений подошел к подъездной двери, потянулся к ручке и...
Едва не сорвавшись с петель, распахнувшаяся дверь отбросила парня в сугроб.
- АУ-У-У!!! - задрав пасть, взвыло появившееся в проеме существо.
Увидев его, я сразу понял, что имел в виду телепат, объясняя происхождение названия. Передо мной стоял бордовошкурый антропоморфный волк. Фэнтезийный ликантроп - около двух метров в высоту, с зубастой волчьей пастью, пушистым черным мехом на шее и мощным торсом. Даже сквозь мех проглядывал мускульный рельеф твари. Люмпус был совершенно нагим, но густая шерсть ниже пояса прикрывала нецензурные места.
Буквально секунды хватило инопланетянину, чтобы оценить обстановку и броситься на Арсения. Когда когтистая лапа почти коснулась шеи парня, ликан замер.
- ГР-Р-Р... - рычал гневно, взглядом желтых глаз пожирая телепата.
Арсений, выставив перед собой руку, поднырнул под лапой монстра и, пошатываясь, поравнялся со мной. Лицо парня покраснело, а ноздри раздувались настолько широко, что в каждую из них легко влезла бы целая картофелина.
- ГР-Р-Р!!! - выдавил люмпус, подвинув сантиметров на пять опорную лапу.
- Черт! Упрямый... - прошипел Сеня.
- Я помогу! - до слуха донесся голос Федора. Выскочив из машины, танк, не тратя энергию на броню, преобразовал один топор, с размаху вдарив волкодлака лезвием в висок.
Засветился энергетический щит твари, зверь злобно рявкнул и рывком повернул морду в сторону Феди.
Неожиданно для самого себя я понял, каким способом можно прикончить тварь, сохранив всем троим максимум силы. Пока люмпус скалился на танка, я, откинув автомат, быстро очутился за его спиной и, схватив нож, неистово ударил монстра в бок.
Не пробил щит. Ударил еще раз. И еще. Я давно понял, что люди с чипом даже самым обычным оружием нанесут инопланетянам в разы больше урона, нежели простые земляне. Поэтому и продолжал бить. Бил со всей накопившейся яростью. Перед глазами стояли брошенные машины, вымершие улицы, изувеченный дядя Дима...
- Ну хватит уже, Сань! Остынь! Чего скалишься, ополоумел, что ли?
Вздрогнув, я понял, что монстр давно мертв, а я потрошу ножом упавшую в снег тушу. Пока Сеня держал его, мы с танком сбили с твари щит, и Федор прикончил ее, раскроив череп.
- Ну вот, отлично, - удовлетворенно кивнул спортсмен, прекратив трясти меня за плечи.
- Иди в машину! - рявкнул Сеня, и на секунду я уловил его волю в танке.
- Ага, - как ни в чем не бывало кивнул Федя, зашагав к водительскому месту. Вспотевший и тяжело дышащий телепат повернулся ко мне и быстро заговорил:
- Я хочу быть с тобой в команде. Больше бойцов - выше шанс выжить. Но подставляться по твоей прихоти не собираюсь. Эта тварь сообщила о нас, - он раздраженно пнул люмпуса. - Скоро тут будет вся стая. Жду тебя пять минут. Не успеешь - досвидос. Сволочи появятся раньше - досвидос. Все понял?
- Жди, - ответил я и, подобрав автомат, влетел в подъезд через раскрытую дверь.
В нос ударил застоявшийся запах гнили. Едва не вырвало после первого же лестничного пролета. Поморщившись, уткнулся носом в рукав и продолжил подниматься по ступеням.
Оказавшись на втором, настороженно замер. На лестнице между вторым и третьим лежало тело. Сейчас я видел только ногу в черном ботинке. Отчего-то эта обувь показалась смутно знакомой.
Шаг за шагом я поднимался все выше, и когда миновал очередной пролет, едва не выронил автомат.
Дыхание перехватило, на глаза навернулись слезы.
Я всю жизнь знал лежащего вниз лицом человека. Точнее, оставшееся от него кровавое месиво. Если бы не часы «50-летию победы», доставшиеся ему от моего прадеда, что валялись рядом, - ни в жизнь не признал бы в обглоданном трупе своего отца. Одежда разодрана, ни лица, ни кистей... только обезображенное тело.
Глядя на запекшуюся кровь, я до скрипа сжал зубы и бросился наверх. Мигом оказался на четвертом этаже. На полсекунды замер - нужная мне деревянная дверь была выломана. Отбросив страх и сомнения, решительно шагнул через порог.
За спиной оглушительно прогрохотал замок. Я резко обернулся - в приоткрытом проеме железной входной двери увидел усталое, немного осунувшееся лицо. Вокруг синих глаз за последнее время добавилось морщин, когда-то идеально уложенные светлые волосы скатались и походили на паклю.
- Саша... - неуверенно пробормотала она. - Где же ты был?..
Не ответив, я бросился к маме. Она впустила меня в прихожую и крепко обняла. Но тут же разжала объятья, заперев дверь на два замка и щеколду.