- Я Дейни, - девушка присела в поклоне, а потом повернулась к подругам и сказала, - девочки, мужчина один!
С юношества Кинт практиковался в стрельбе, изучал военное дело, затем командовал сотнями людей и отправил к праотцам многих врагов, Орденская наука, казалось, подготовила его ко всему, что может произойти... но, не к излишнему женскому вниманию. Однако два бокала великолепного вина, все же помогли немного расслабиться, перестроить мозги и не начать стрелять в посетителей клуба через одного...
Девушки как сороки слетелись к Кинту и в их компании он поднялся на второй этаж. Небольшое фойе, еще один охранник в кожаном пиджаке за каменной тумбой, две двери - одна закрыта и на ней начищенная до блеска позолоченная табличка гласила "Библиотека", вторая дверь распахнута и музыка доносилась оттуда.
- Идемте же! Начинается! - Дейни продолжала тянуть Кинта за собой, похоже, она была заводилой в этой стае "сопливых обольстительниц".
Небольшой уютный зал, в два раза меньше того что внизу, по периметру трех стен мягкие стулья, с десяток столиков перед сценой. Свободных мест уже почти нет. На сцене играл совсем маленький оркестр на незнакомых Кинту инструментах, еще был странно разодетый мужчина и он пел.
Подруги разбежались по залу, заняв пока еще свободные места, а Дейни потянула Кинта к двум пустующим стульям у стены.
- Чему вы улыбаетесь? - прошептала Дейни, после того как артист затянул уже третью песню, - это же такая грустная песня.
- Я оставлю вас и зайду в библиотеку.
- Хорошо, я вас там найду, позже... - Дейни стрельнула глазами, а потом снова повернулась к сцене с вдохновенным лицом, какое наверное должно быть у истинной ценительницы искусства в момент культурного экстаза.
Покинув зал и остановившись в холле Кинт в голос расхохотался, но взял себя в руки, после того как поймал на себе недоумевающий взгляд охранника. Не мог же он назвать причину своего веселья, а причина в том, что все услышанные песни Кинт неоднократно слышал, а то и пел сам, в тавернах, среди портовых грузчиков и в бедных кварталах Актура. Правда немного отличался мотив, и текст чуть изменен, но в целом это те же застольные песни бедноты. "Даже песни у бедняков украли", - подумал Кинт и потянул на себя массивную дверь библиотеки...
Единственной книгой здесь была та, которую читал в дальнем углу зала почтенного возраста седой господин, он отвлекся от чтения, бросил короткий взгляд на Кинта и снова опустил глаза. Зеленые абажуры свисали с потолка и освещали с десяток игральных столов. Было накурено, табачный дым стелился под низким потолком, игроков было гораздо больше, чем любителей музыки в соседнем зале. Пузатые бутыли шанта, трубки, сигары...
- Во что предпочитаете играть? - от одного из столов отошел уже весьма захмелевший мужчина.
- Можно испытать удачу в кости, - ответил Кинт.
- О, вы любитель простых игр?
- А зачем усложнять?
- Тогда готов составить вам компанию, прошу, - мужчина кивнул на единственный пустой стол.
- Господин Давье! Вы уже достаточно выиграли сегодня, - между Кинтом и собеседником влез какой-то скользкий тип, Кинту он не понравился, было в его глазах что-то лукавое, не честное.
- Хорошо Жак, я уступлю тебе партию.
Кинт и неизвестно откуда появившийся Жак уселись за стол... В кости Кинту везло, практически всегда, еще будучи звеньевым в Северном форту, он обыгрывал всех, правда играли в основном на интерес, если бы покойный капитан Бретэ узнал о ставках на деньги, то пристрелил бы не задумываясь. Впрочем на деньги тоже играли, но за пределами форта.
Через полчаса Кинт уже вернул с лихвой потраченные на уплату членских взносов золотые кесты, а Жак стал заметно нервничать.
- Господа, - после очередного проигрыша Жак повернулся к сидящим за соседним столиком, - готов выдать расписку на дюжину золотых!
- Жак, - подал голос со своего места старик, что читал книгу, - ты уже много должен, твой отец будет не в восторге.
- Может, действительно, хватит? - спросил Кинт и смахнул монеты со стола в кошелек, который заметно потяжелел.
- Ну уж нет! - Жак стянул с пальца золотой перстень с большим камнем, - во сколько вы оцените этот перстень? Он принадлежал моему прадеду, которому он достался как награда от Таргала Объединителя!
- Ни во сколько, для меня оно ничего не стоит. Думаю, лучше прекратить игру.
- Ни во сколько? - Жак побелел от злости, - господа! Этот... этот...
- Тиссэ, Эд Тиссэ, - подсказал Кинт.
- Этот Тиссэ... кстати, откуда он взялся?
- В дверь вошел...
- Он еще и издевается! Господа, этот Тиссэ только что оскорбил мой великий род! Он заявил, что перстень Таргала Объединителя ничего не стоит.
Все зашумели, неодобрительно зашумели и стали подходить к столу.
- Я сказал, что для меня ваш перстень ничего не стоит, - уточнил Кинт и поднялся, - вы пьяны, молодой человек и не стоит продолжать и портить вечер уважаемым людям.
- Зря вы это, - кто-то снисходительно похлопал Кинта по плечу, - Жак хороший стрелок...
- Стреляться! Вы нанесли мне, нет, вы нанесли оскорбление всему моему роду! - Жак подскочил к Кинту и брызгал слюной.
- Вы серьезно? - Кинт не верил своим ушам.
- Более чем! На крышу, господа, пусть несут револьверы!
Кинта обступили и все присутствующие стали двигаться к дверному проему, занавешенному шторой. За дверью оказалась узкая лестница в три пролета, ведущая на крышу.
- Кто будет свидетелем суда чести? - Жак обратился к толпе, которая высыпала на крышу и окружила оскорбившего и оскорбившегося.
- Извинитесь, - к Кинту подошел и тихо сказал седой старик, держа в руках книгу, - он вас убьет.
- Я не вижу в этом необходимости и тем более не вижу причин для суда чести.
На крышу поднялся охранник с чемоданчиком в руке, следом шел еще один и нес две деревянные стойки с закрепленными сверху подносами.
- Так кто будет судьей? - голос подвел Жака и он последнее слово будто пропищал.
- Я, - седой подошел к охраннику, тот согнул руки в локтях и открыл чемоданчик.
Кинт внимательно осмотрелся, было похоже, что подобное действо здесь не редкость. Ковровая дорожка раскатана шагов на сорок, ровно посередине натянута веревка и сейчас на нее вешали штору.
- По местам господа, - громко сказал седой.
Кинт отошел к краю ковровой дорожки, охранник поставил рядом стойку, потом подошел седой, положил старый пехотный револьвер на поднос и ушел за штору, через некоторое время вернулся, встал у одной из сторон веревки, в его руке блеснул нож.
- Проверяйте оружие, господа, - крикнул судья.
Кинт убедился, что единственная заряженная камора подведена под курок и, положив револьвер обратно, поднял голову к звездному небу и полной луне.
- Все сделали ставки? - вдруг снова спросил седой.
Все одобрительно закивали и загудели.
- Так вы еще и на этом играете? - тихо, себе под нос пробубнил Кинт, а потом громко сказал, - нет, еще не все.
- Наглец, - донеслось откуда-то сбоку, где стояли сочувствующие оскорбленному Жаку.
- Вот, - Кинт бросил седому под ноги кошелек, - ставлю на себя.
- Готовьтесь, господа, - судья поднял руку с ножом и поднес лезвие к веревке.
Штора полетела вниз, Жак схватил револьвер двумя руками, взвел курок и выстрелил первым... Кинт почувствовал как совсем близко от его виска пролетела тяжелая круглая пуля, поднял с подноса револьвер, правой рукой, большим пальцем взвел курок, прицелился и нажал на спуск... щелк... Пожав плечами, Кинт положил на место револьвер, и достал из-под пиджака пистолет...
- Н-нет! - Жак побледнел и поднял руки перед собой.
Кинт чуть отвел ствол влево и выстрелил. Пуля пробила правую ладонь Жака, он не сразу сообразил что произошло, а потом свалился на ковровую дорожку прижав к груди прострелянную руку, стал кататься и истерически орать... На крыше воцарилась тишина, а Кинт с пистолетом в руке подошел к седому.
- Похоже, в этот раз, ваша игра пошла как-то не так. Что скажет судья чести? Мне довести дело до конца?
- Не стоит, вы доказали свое право, - тихо ответил судья.
Кинт убрал пистолет, поднял с вой кошелек и пошел к чердачной кибитке.
- Что там? - по узкой лестнице поднималась вся компания девушек-хохотушек.
- Господа стрелялись, - ответил Кинт, пропустил девушек, прижавшись к стене, и продолжил спускаться.
- Как интересно... почему нам не сказали... наверное уже все закончилось... - стуча каблучками девушки продолжили подниматься придерживая подолы своих нарядов.
Усевшись на свое место в ресторане и раскурив потухшую оставленную в пепельнице сигару, Кинт хотел позвать долговязого, но тот возник у стола сам, из ниоткуда.
- Что-то еще, господин Тиссэ?
- Принеси-ка шанта.
- Сию минуту...
Кинт обратил внимание, что началась какая-то суета - быстрым шагом в зал вошел рослый мужчина, явно из местной знати, за ним двое мордоворотов, вся троица проследовала наверх по винтовой лестнице. Потом из холла, из-за бархатной шторы заглянул охранник, что был у входа в заведение, осмотрел зал, нашел взглядом Кинта и, выставив из-за шторы руку с кулаком и большим пальцем вверх, подмигнул Кинту.
- Весело тут у вас, - сказал Кинт долговязому, который вернулся с пузатой бутылью и стаканом на серебряном подносе.
- Благодаря вам, господин Тиссэ, кое-кто теперь остепенится... если его отец не сделает то, чего решили не делать вы.
- А кто, к слову, этот Жак?
- Сын хозяина нашего заведения.
- Забавно...
- Более чем! - долговязый прыснул в кулак, развернулся и пошел к столику в другом конце зала.
Кинт наполнил низкий и широкий стакан шантом, выпил двумя большими глотками, и выпустив сигарный дым к потолку откинулся на спинку диванчика, с мыслью - "я же пришел сюда экономку себе подыскать...".
По винтовой лестнице сбежал один из мордоворотов, вышел в холл, потом вместе с охранником, который указал кивком на Кинта заглянул в зал. Кинт расстегнул все пуговицы пиджака, прижав локти и почувствовав рукояти пистолетов. Волноваться не стоило, Кинт в своем праве, но как устроен этот мир Кинту давно известно.
- Господин Тиссэ, - весьма вежливо, низким голосом проговорил подошедший к столу мордоворот, - с вами хотят поговорить.
- Тогда прихвати мою бутыль и стакан.
- Идемте за мной, - мордоворот учтиво поклонился, прихватил со стола бутыль и стакан, и пошел к лестнице.
Поднялись на третий этаж, длинный коридор, по обе стороны двери комнат, пахнет дурманящими травами и развратом... В конце коридора широкая дверь, перед ней стоит второй мордоворот, кивнув Кинту он открыл дверь.
Комната большая с массивным столом посередине, высокий потолок, в углу камин, паркет с мозаикой. У камина, в одном из двух кресел сидел тот самый рослый пожилой мужчина, он сразу поднялся, сделав жест рукой мордовороту, чтобы тот удалился. Охранник поставил на стол бутыль и стакан и удалился.
- Хочу принести вам извинения, господин Тиссэ, - голос приятный, уверенный... из-под густых бровей волевой, скорее властный взгляд.
- Мне думается, что вам не за что извиняться... с кем имею честь?
- Андрэ Вайс, - мужчина протянул широкую ладонь, - я отец того недоразумения, которого вы пощадили и в тоже время наказали, он теперь долго не возьмет в руки игральные кости и тем более оружие.
- Детей, господин Вайс, надо воспитывать в более молодом возрасте, иначе они рискуют не только своей жизнью, но и жизнью других, - Кинт ответил на рукопожатие.
- Согласен с вами... присядем? - Вайс показал на низкий столик между креслами напротив камина, на полке под столешницей был весьма привлекательный набор из красивых бутылей и графинчиков.
- Не против, секунду, - Кинт взял со стола свою бутыль, стакан и усевшись в удобное кресло налил себе шант, затем держа бутыль в руке достал с полки под столиком пустой стакан, плеснул в него шанта и пододвинул хозяину кабинета.
- Моя супруга умерла от чахотки, когда сыну не исполнилось и года, я пытался быть хорошим отцом, но вероятно что упустил... - Вайс тоже сел и поднял стакан.
- Ладно, господин Вайс, я пришел в ваше заведение не стреляться, и уж тем более не воспитывать кого-то, забудем!
- Вы благородный человек, господин Тиссэ, надеюсь на дальнейшее знакомство, - Вайс отсалютовал стаканом в сторону Кинта и отпил крепкий напиток.
- Если честно, - Кинт чуть подался вперед, - мне порекомендовали это заведение, чтобы найти себе экономку.
Вайс дослушал фразу, тоже подавшись вперед, потом грохнул широкой ладонью по столешнице и громогласно расхохотался.
- Только вот теперь теряюсь, какую мне выбрать, беленькую или темненькую, толстуху или стройную, - Кинт договорил с серьезным лицом и тоже засмеялся, откинувшись на спинку кресла.
Дверь приоткрылась, один из мордоворотов просунул голову, убедился, что все нормально и снова исчез.
- Уфф... - Вайс просмеялся, достал из кармана носовой платок и промокнул им в уголках глаз.
- Так что, - Кинт наполнил стаканы, - мне остается сожалеть, что просьба моего приятеля останется не выполненной.
- Какая просьба?
- Найти экономку, это действительно так, просто давать объявление в газету это немного не то, лучше услышать рекомендации от уважаемых людей и прислушаться к их советам. Мой приятель открывает здесь, в Латинге, представительство, дело серьезное... вот и попросил меня. А я здесь тоже недавно, так, осматриваюсь... последний раз был в Латинге еще до Северной войны.
- Многое изменилось после Северной войны... - Вайс стал серьезным, - значит, вы действительно ищете хорошую экономку, что ж, думаю, я смогу вам помочь.
- Это было бы великолепно!
- Куда ее направить и к кому?
- Послезавтра мой приятель как раз вернется из поездки, он открыл контору, вниз по улице от площади "представительство Северного горного треста".
- О, солидный человек, должно быть ваш приятель.
- Это да.
- А вы, господин Тиссэ чем занимаетесь?
- Небольшая табачная мануфактура и табачные плантации к западу от Шоута. Сигару? - Кинт достал серебряный пенал, открыл крышку и предложил Вайсу, - в моей семье все были людьми науки, а я вот, отошел от устоев и решил заняться табаком.
- Благодарю, но я не курю табак, хотя запах мне нравится, так что можете закурить.
Вайс внимательно посмотрел на руки Кинта, когда тот раскуривал сигару и сказал:
- Вы хорошо стреляете.
- Я много практикуюсь, люблю это дело.
- Экипаж подан, господин, Жака осмотрел ваш лекарь и повез домой, - снова приоткрыл дверь, просунул голову и доложил один из мордоворотов.
- Что ж, господин Тиссэ, был рад знакомству, - Вайс поднялся, достал из нагрудного кармана небольшую тонкую медную пластину и протянул Кинту, - продолжайте отдыхать, еще раз извините, а с экономкой обещаю, я вам помогу.
Кинт покинул "Цветы Латинга" глубокой ночью в компании пятерых девушек. Заплатив водителю моторного фургона золотой кест, он попросил развезти всю веселую компанию по домам. Дейни очень настойчиво предлагала продолжить веселье в ее обществе, но Кинт отказался, сославшись на плохое самочувствие после безмерной пьянки, что отчасти было правдой.
Фургон покатил дальше по мостовой ночной улицы, а Кинт шагнул в тень подворотни, стянул парик, отлепил усы и бородку и сунул весь этот маскарад в карман. Одним из ключей, что дала хозяйка апартаментов, отомкнул уличную дверь на лестницу, поднялся наверх, в апартаменты и с большим облегчением стянул с себя туфли. В комнате, что с видом на площадь, было свежо - Кинт оставил открытым окно и здесь и в другой комнате.
- Утро будет прохладным, - вслух сказал Кинт, прошел по комнатам и закрыл окна.
Затем, он зажег светильник на столе, сел на стул и выложил из кармана на белоснежную скатерть с кружевами сначала газету, потом тонкую медную пластину... "Председатель правления зерновых бирж Степной провинции Андрэ Вайс" - было отчеканено мелким шрифтом.