— Тебе легко быть таким чертовски спокойным. Там сейчас мой сын рождается, — изумившись подобной настороженности, мягко укорил Реджи.
— Или дочь, — Гарольд прикурил свою сигарету и, откинувшись на спинку, выпустил в потолок струю дыма. — Разве рождение дочери не станет точно таким же даром Божьим?
— Прикуси язык. И запомни, ты в любом случае будешь крестным. Вот только если родится девочка, то, пока я буду разбираться с озабоченными парнями, ты посидишь за рулем, чтобы мы могли вовремя смыться.
Гарольд широко улыбнулся в ответ, но в его улыбке была видна нотка грусти.
— Всего неделю назад ты хвастался, как тебе повезло родиться мужчиной, и что ты уже создал настоящую семью. И что, уже передумал? Хочешь, чтобы я был мужиком за нас обоих?
— Только тронь мою жену, и я тебя лично пристрелю, — пытаясь не рассмеяться, пригрозил Реджи.
Выпустив дым через нос, Гарольд бросил через коридор взгляд на дверь.
— Она вся твоя, дружище, — немного печально произнес он.
Реджи, чувствуя, как возвращается стойкое ощущение поражения, всмотрелся в повернутое к нему вполоборота лицо друга. Он столько лет старался найти Гарольду идеальную женщину, но все его попытки, казалось, были обречены на провал. Ох, они даже ходили на несколько двойных свиданий, когда оба были холостяками, но Гарольду всегда было трудно угодить. Теперь же, женившись, Реджи стал даже более непреклонен в своем решении, что Гарольд тоже должен получить свою долю счастья, дающегося человеку супружеством.
— Как насчет той акушерки? — предложил он. — Она теперь настоящая милашка. И умница к тому же. Тебе ведь нравятся умные?
Переложив сигарету в другую руку, Гарольд утешительно похлопал Реджи по колену.
— Только то, что один из нас угодил в брачную западню, еще не значит, что другой должен последовать его примеру. Меня вполне устраивает жить холостяком за нас обоих. Кроме того, ты же захочешь, чтобы я приглядывал за твоей дочкой, — добавил он, указывая на противоположную сторону коридора, после чего откинулся на спинку и еще раз вдохнул ароматный дым. — Тебе никакого прока не будет, если я женюсь и заведу собственных детей.
— Ты все твердишь «дочь», но Элли поклялась, что носит сына. Злись — не злись, а моя малышка справилась, — гордо добавил Реджи.
Глаза Гарольда, казалось, на мгновение полыхнули каким-то странным блеском.
— Сперва дочь, Реджи. Потом сын, — он в упор посмотрел на друга и выпустил через нос струю дыма. — Можешь быть в этом уверен.
~~~
Суббота, 27 октября 2012 года
— Может быть, Лэтэм-холл и был невелик по меркам того времени, когда его построили, но все же он гораздо больше любого таунхауса, какой нам когда-либо приходилось обыскивать, — с намеком заметил Шерлок, когда они с Джоном вышли в зал. — Три дополнительных крыла и чердак…
— Одно дело было разделиться, когда мы обыскивали семейное крыло. Но я не пущу тебя в одиночестве ползать по безлюдным коридорам с бродящим на свободе убийцей, — не колеблясь, возразил Джон.
— По отдельности мы сумеем покрыть большее пространство, — предложил Шерлок, обращаясь к тактической стороне характера Джона. Каждый импульс в его мозге кричал, требуя отыскать убийцу, раскрыть тайну, решить загадку и сделать все это сейчас, сейчас и еще раз сейчас. К тому же он вполне мог защитить себя, даже будучи безоружным.
К сожалению, Джон не раз ясно давал понять, что навыки Шерлока в боевых искусствах совершенно не пригодны ни для каких обстоятельств, кроме как для самой отчаянной обороны. Это было очевидно несправедливо, особенно после того, как Джон совершил немыслимый, почти непростительный проступок, примкнув к Майкрофту в вопросе обладания Шерлоком собственным пистолетом.
— И чтобы в итоге один из нас или мы оба оказались ранены? Ну уж нет, — яростно отрезал Джон, ткнув пальцем Шерлоку в грудь. Он был на шесть дюймов ниже и выглядел не опаснее бухгалтера, но только до тех пор, пока в нем не поднимал голову гнев. Тогда в темно-синих глазах загорался огонь, Джон упрямо стискивал челюсти, и никакая сила на свете уже не могла удержать его от следования принятому решению.
Шерлок взглянул на Джона в последней отчаянной попытке заставить того сменить решение, принятое из чистой вредности и упрямства. Иногда Джон сдавался только потому, что Шерлоку так хотелось, но, очевидно, в этот раз подобный фокус не пройдет. Гражданские находились в безопасности в семейном крыле, и теперь Джон при необходимости был готов стоять в зале и спорить хоть до конца дня.
— Ладно, — наконец произнес Шерлок, гадая, как этот низенький добродушный доктор сумел оказаться единственным человеком на всей планете, которому он хоть в чем-то подчинялся. Даже Майкрофт, со всем своим ленивым испорченным интеллектом и политической мощью, не мог вынудить его даже на одну десятую долю уступить в чем-либо, и это при условии, что он вырос у него на глазах.
Появившаяся на лице Джона одобрительная улыбка не должна была вызывать отклик так глубоко внутри Шерлока — уж точно не всякий раз, как он ее видел, следом обнаруживая, что меняет свое поведение, только чтобы заставить Джона улыбнуться снова.
Они принялись подниматься по главной лестнице, но на площадке Джон остановился, уставившись на семейный портрет. Шерлок заметил его еще раньше и тут же исключил как не имеющий отношения к делу. Впрочем, теперь Джон смотрел на табличку под позолоченной рамой. «Гарольд Лэтэм, Реджинальд Стюарт и Элеонора Беннетт-Стюарт. Двадцать второе октября тысяча девятьсот сорок пятого года». Джон перевел взгляд на Шерлока.
— Между этой датой и первой смертью прошло ровно шестьдесят семь лет.
— Совпадение, — отрезал Шерлок, глядя на затянутую в форму фигуру Гарольда Лэтэма. Свадебные портреты были достаточно широко распространены, но присутствие на них третьего участника являлось до крайности необычным — особенно если учесть, что Гарольд не был родственником жениха или невесты.
— А ты не думаешь…
Шерлок ждал, что Джон договорит до конца или его самого озарит некая догадка, но вокруг воцарилось раздражающее молчание. К чему бы ни вела посетившая Джона идея, Шерлок ее не уловил.
— Думаю что? — в конце концов, подтолкнул он.
Джон напряженно пожал плечами. С левой стороны этот жест был выражен менее отчетливо, словно плечо причиняло ему боль.
— Ну, то, что некоторые вещи незаконны, еще не значит, что их не было вовсе.
Шерлок уставился на Джона, куда сильнее обеспокоенный его плечом — которое не могло болеть, только не спустя столько лет — чем тем, на что тот намекал. Из-за охватившей его тревоги ему понадобилось несколько секунд на то, чтоб проследить мысль Джона до логического заключения.
— Любовный треугольник? — в голове, прямо как этой ночью, поднялась волна возбуждения. Шерлок протянул руку к плечу Джона прежде, чем успел себя поймать, напомнив, что его осенило благодаря другу. — Джон! Ты гений!
— Не то чтобы мне не нравилось слышать это, но почему ты так сказал? — широко улыбнувшись Шерлоку, спросил Джон.
— Что, если Реджинальд был бесплоден? Тогда Итан может быть Лэтэмом, а не Стюартом.
Взгляд Джона сделался отстраненным, между бровями появилась глубокая морщинка.
— Тогда все может быть иначе. Соперничество за права на Лэтэм-холл.
— И причина, чтобы остановить продажу, — схватив Джона за руку, Шерлок торопливо потащил его налево, мысленно сверяясь с планировкой дома. — Начнем с библиотеки. Там может быть книга с генеалогическим древом.
~~~
Библиотека оказалась точно такой, как думал Шерлок. Вдоль трех стен тянулись книжные полки, заканчивавшиеся лишь у камина — опасной, но необходимой части интерьера, оставшейся здесь со времен, предшествовавших появлению центрального отопления. В четвертой стене находились окна — непродуманно огромные и расположенные именно так, чтобы лившийся в них солнечный свет гарантированно нанес хрупким томам максимум повреждений. Конечно, Шерлок был всецело за удобные для поиска электронные архивы, но книги — самые обычные, настоящие книги — сами по себе обладали достаточной ценностью, чтобы постараться их сберечь.
В общем, Лэтэм-холл находился в ужасно запущенном состоянии, и Шерлок никак не мог перестать думать, какие перемены он бы здесь сделал, будь это в его власти. Стекла с защитой от ультрафиолетовых лучей, например.
Но переломить ситуацию и поступить по своему усмотрению он не мог. Едва войдя внутрь библиотеки, Шерлок замер, положив руку Джону на плечо.
— Ковер. Пыль, — произнес он.
— Следы? — спросил Джон.
Шерлок улыбнулся, довольный тем, как слаженно они думают — именно так, как и следует.
— Возьми себе правую сторону, — велел он, мысленно разделив комнату пополам.
Внутрь они шагнули вместе, сосредоточив все свое внимание в первую очередь на изветшавшем турецком ковре, отчаянно нуждавшемся в починке или замене. Мебель вокруг выглядела так, будто до нее уже много лет никто не дотрагивался, а сам ковер был толстым и полным пыли, с каждым шагом клубами взлетавшей в воздух и оседавшей на начищенные туфли Шерлока. На Джоне, традиционно оказавшемся практичнее приятеля, красовались кроссовки. Пусть обычно его предпочтения в одежде были не из лучших, похоже, сейчас это был благоразумный выбор.
Закончив с осмотром своей половины ковра, Шерлок констатировал, что ничего не обнаружил. Это было не удивительно, но легкая досада все равно ощущалась. Он должен был найти хотя бы следы Итана или Софи. Ну ладно, только Итана. Софи, скорее всего, до родов не стала бы подниматься наверх. Никому теперь даже дела не было до самой настоящей библиотеки. Молодые Стюарты со своим «гнездышком» внизу, снабженным телевизором и игровыми приставками, возможно, едва помнили об ее существовании. А старший Стюарт, наверно, не поднимался сюда лет десять, а то и больше.
С раздраженным фырканьем Шерлок сел за заброшенный письменный стол. Кресло произвели в семидесятых, обтягивавшая мягкое сиденье кожа вся растрескалась и, казалось, была готова рассыпатся в прах под его весом. Наконец, убедившись, что ничего не развалится, Шерлок принялся открывать ящики. Он понятия не имел, что искать, а потому просто позволил органам чувств вбирать в себя информацию. Стол, как и почти все в Лэтэм-холле, был старинным, сделанным в самом начале века. Ну, прошлого века. Выдвижные механизмы, хотя ими не пользовались много лет, работали мягко и плавно, оказавшись сделанными на совесть. Лежавшая внутри маленького центрального ящика бумага была старой и, несмотря на сырость, хрупкой. Никаких сваленных в кучу шариковых ручек и маркеров, от которых повсюду натекли бы чернила. По правде говоря, вообще никаких ручек. Возможно, их отсюда забрали, а на место так и не вернули.
— Ты это ищешь? — спросил Джон, отрывая Шерлока от размышлений тем, что положил на середину стола внушительных размеров книгу.
— Превосходно, — произнес Шерлок и протянул руку, внимательно рассматривая кожаную обложку и выцветшие позолоченные буквы. — Перчатки.
— Я не взял, — вздохнул Джон.
— Левый передний карман. Всегда ношу с собой пару. Ты в курсе.
Позолота стерлась неравномерно, но все же вдоль внешнего края и на корешке, там, где держали книгу — снимали ее с полки, клали, открывали и закрывали — были отчетливо видны отпечатки пальцев.
Покорно вздохнув, Джон подошел к Шерлоку, скользнул рукой между его бедром и изогнутым подлокотником кресла. Наклонив голову так, чтобы стал виден обрез, Шерлок попытался разглядеть признаки того, что книгу открывали на какой-то конкретной странице или разделе чаще, чем на остальных, но ничего не заметил.
А потом, всего на мгновение, когда пальцы Джона наконец-то раздвинули ткань и нашли карман, Шерлок забыл обо всем. Правой ладонью Джон прижался к спинке кресла, заставляя ее просесть на несколько дюймов, а сам подался вперед, проникая вглубь кармана левой рукой.
Раньше это было просто удобно, без всяких подтекстов. Всего лишь способ получить требуемое, не отрываясь от попавшей в руки загадки. Когда-то, очень давно Шерлок предпочитал работать в Бартсе: там всегда можно было отправить за нужной вещью Молли или кого-то из студентов, чтобы самому не прерывать сложное исследование или сдвигать фокус микроскопа. Но в какой-то миг с Джоном все стало иначе, и потребность чувствовать его прикосновения сделалась почти патологической.
Сколько раз за те три бесконечно пустых года, когда он в полном одиночестве вел свою охоту, Шерлок звал Джона, чтобы тот подал телефон, ручку или что угодно, а в ответ слышал лишь тишину?
Теперь он искал любой повод и, даже сам того не осознавая, обращался к Джону, а тот уже давно перестал возражать. О, он обвинял Шерлока в лени, но в этом не было ничего нового. Как и прежде, можно было быть уверенным, что он встанет из кресла или оторвется от своих дел, чтобы достать ручку из рубашки Шерлока, телефон из крепления на поясе или перчатки из его кармана.
— Мог бы и сам их взять, ленивый ты засранец, — вложив латексные комочки в протянутую ладонь, произнес Джон голосом, полным приязни и деланного раздражения.
Не поднимая взгляда, Шерлок улыбнулся и принялся натягивать перчатки.
— Попробуй поискать шкатулку или фолио с официальными документами. Мне бы хотелось познакомиться с оригиналами бумаг, по которым Лэтэм-холл перешел к Реджинальду Стюарту.
~~~
Джон мог найти разумное объяснение необходимости проторчать в библиотеке полчаса, но не больше. Ему нестерпимо хотелось действовать, двигаться, не останавливаясь, пока они с Шерлоком могли быть целью, на которую уже раскинули сети. Подобные мысли были абсурдны, но испытываемые сейчас Джоном эмоции не имели ничего общего с логикой. По правде говоря, он понятия не имел, на что такое наткнулся, что это заставило включиться инстинкты. К тому же у него даже никакого повода не было, чтобы бродить по старому полупустому дому так поздно ночью.
Но что-то заставляло его шарахаться в тень, а это было плохо. Крайне плохо. В бою через край хватало и легкой настороженности, а если напряжение станет сильнее, он начнет палить во все, что движется, и этим, при их удаче, очень даже может оказаться Шерлок. Несмотря на предупреждения Джона, он так и не оставил привычку уноситься вдогонку всему, что привлекало его внимание, доводя друга до того, что тот начинал подумывать о необходимости надеть на него поводок.
— Все, — наконец, сказал Джон, поймав себя на том, что беспокойно расхаживает из стороны в сторону. Ему непереносимо хотелось выйти в коридор и уже сделать что-нибудь. — Пошли, Шерлок.
— Но…
— Мы охотимся на убийцу. Тебе такое нравится, помнишь? — заметил он и нервно улыбнулся в ответ на проступившее в чертах друга раздражение.
Опустив взгляд на книгу, Шерлок сжал губы, точно обдумывая возражение, а затем встал и стянул перчатки.
— В любом случае, это был выстрел наугад, — бросив перчатки на стол, признал он. — Внебрачный ребенок мог родиться только от Гарольда Лэтэма. Он был единственным наследником, даже с учетом всех дальних родственников.
— Если у него кто-то был, может, она изображена на картине на лестничной площадке? — спросил Джон, исподтишка наблюдая, как Шерлок зарылся в волосы пальцами, бледными от пудры для перчаток. Ему опять нужно было подстричься — хотя Джон и не был совсем уж против, когда челка у друга отрастала так, что начинала падать на глаза. Было забавно наблюдать, как Шерлок ведет внутреннюю борьбу между раздражением из-за чересчур длинных волос и необходимостью потратить время на поход в салон. Понятное дело, всякие дешевые парикмахеры за десять фунтов не для Холмса.
— Нет, если любовная связь была незаконна, — огибая стол, заметил Шерлок. — Его бумаги могут храниться в каком-нибудь безопасном месте, возможно, спрятаны за картиной или зеркалом.
— У нас больше нет плана? — спросил Джон, когда они вышли в коридор, затем посмотрел налево и направо, на мгновение пораженный масштабностью идеи обыскать весь дом. Для предположительно небольшого, по меркам помещичьей усадьбы, здания Лэтэм-холл был пугающе огромен.
К его удивлению, Шерлок ответил не сразу. Погасив в библиотеке свет, он встал рядом с Джоном.