Пока она шла в ближайшее отделение, которое располагалось неподалеку, Родж втирал ей что-то про сроки сдачи альбома, а ударник Пэт Морино о том, что без Саймона тур может провалиться, и тогда кранты всему, что они записали до этого. А там работы, видимо, было много. Эмили всегда раздражал факт, при котором все эти друзья-коллеги её отца тряслись за свои шкуры и плевать они хотели на самого Саймона, который всегда был мозгом коллектива. Как бы там ни было, он чертовски талантлив, а за талант всегда надо платить. Иногда даже жизнью.
Эмили поморщилась, юркнув в здание, и обрадовалась, когда Роджа и Морино не пропустила охрана за ней.
— Эми, ты точно уверена, что сможешь с ним поговорить спокойно? — уточнил Доусон, зная взрывной характер Стоукс.
— Конечно, — заверила его Эмили.
Но только они вошли в кабинет, где в наручниках стоял Саймон, Эмили, не особо церемонясь, оттолкнула стоявшего возле её отца офицера и врезала папаше так, что он отключился сразу же.
— Эй, ты что творишь? Охрана! — заорал местный коп, вытаскивая свой «Смит эн Вессон».
Доусон поднял руки, даже не приближаясь к развернувшейся перед ним заварухе, но он придержал копа с оружием.
— Погоди.
— Мне нужен Пилар! — рявкнула Эмили и воззрилась на дверь, ожидая офицера. Долго ждать не пришлось, Пилар явил себя Стоукс, смачно сплюнув в сторону.
— Я ведь предупреждал, Детектив!
— Мне нужно одолжение, — понизив голос до шепота, глянула на него ЭмСи. — Одно единственное.
Пилар мотнул головой, и два офицера, стоящие поодаль, удалились вон, озираясь на Доусона, который грыз карандаш.
— Что даст тебе одолжение? Он не исправим. Это ты своим детективным мозгом в состоянии понять?
Конечно, Пилар был прав, и Эми это понимала, но сила любви к единственному родному человеку, перевешивала всё остальное.
— Сколько было при нём?
— Кило. Отборная кока, у нас такой не достанешь. Скорее колумбийский картель.
Эмили просто не могла в это поверить. Все разговоры можно было спустить в унитаз, все «я обещаю» и «я больше никогда» — туда же. Как можно исправить человека, если он сам этого не хочет?
— Эм? — кивнул Грант на очухавшегося у стены Саймона.
— Пилар, не будь свиньёй! — очаровательно улыбнулась Стоукс. — Ты же хороший коп, не трать время на него. Я разберусь.
Офицер снял очки, потер переносицу и, надев очки, сказал:
— Переспишь со мной, и он вечно твой! — Доусон чуть карандашом не подавился за спиной ЭмСи от такой прямолинейности и наглости и уже было хотел вмешаться, но Пилар вдруг улыбнулся хищным оскалом и расхохотался. — Шутка.
Пилар очевидно тоже уже устал от всего этого. Его работа здесь отличалась от полицейской в городе. Но кто-то же должен и этим заниматься.
— Думал, что ты согласишься, — подколол Грант. — Ещё один бы в твою коллекцию!
Эмили сделала недовольное лицо, пока два офицера позади тащили её отца, быстро приходящего в сознание, в лимузин. Родж и Пэт радостно встретили их у дверей.
Огни фонарей уже освещали главную улицу Майами-Бич — Альтон роуд, когда Эми, засунув Сэма Стоукса в лимузин, взяла с Роджа слово, что он будет следить за ним, как за своим сыном. И если что, позвонит ей, а не Пилару, который больше на уступки точно не пойдёт, засадит на пятнадцать суток как пить дать.
— Что там с Джефферсоном? — спросила Эми, когда они с Грантом возвращались в город.
— Плохи дела, — покачала он головой. — Может, навсегда калекой остаться. Если выживет.
Эмили вспомнила, что хотела к Драфтону приставить двух офицеров.
— Сверни на Семьдесят Пятую улицу, — попросила девушка.
— Зачем?
— Мне надо навестить Эштон.
Топчась у Регины под дверью, Эми чувствовала себя свиньёй. Несмотря на всё, ей понравилось работать с женщиной. Она попросту привыкла к ней, и сейчас, при таких раскладах, она могла снова потерять доверие Эштон. И она его теряла, чувствуя, что ненарочно, но всё же задевает чувства криминалиста. Она вспоминала её взгляд, когда Регина вошла в процессе их секса с Майером. Эмили тогда вообще не сообразила, какого рожна Эштон делает в её доме, это потом уже вспомнилось, что она дверь забыла запереть. Но факт есть факт, она подводила Эштон, слепо верящую в неё.
— Стоукс? Заблудилась?
Тон Эштон сразу дал понять Эми, что лёгкой жизни с этой женщиной у неё не будет. Но всё же пришла она объясниться затем, чтобы не возникало между ними пропастей.
— Пришла сказать, что…
— Я знаю. Кэнзас мне сообщил.
Эмили вцепилась рукой в косяк двери и нутром чуяла, что Эштон рада её видеть, но всё же что-то ей не даёт вести себя так, как она вела до этого. Что-то внутри неё противится нарастающим чувствам.
— Послушай, Эштон, я бы хотела, чтобы ты не смотрела на меня, как на умалишённую, — начала Эми. — Я, конечно, странная, но я очень старалась, чтобы заработать право раскрывать здесь дела, подобные нынешнему. Я не идеальна, просто мне нужно расслабляться, иначе…
— Тебя замучают кошмары, — снова перебила её Регина. — Я помню.
— Каждый борется со своими комплексами в одиночку, понимаешь?
Регина ощущала, что сейчас Эмили как никогда настроена на такой разговор, который может плавно перетечь не в то русло. Была уже глубокая ночь, но Эштон не спалось, потому что она решала сложный ребус, под названием «Как не сорваться и не напортачить в отделе». Пришедшая Стоукс разбередила уже было успокоившиеся гормоны, и Регине снова захотелось воспользоваться случаем хорошо расположенной сейчас к ней Эмили. Она отдавала себе отчёт в том, что если дело дойдёт до постели, ей придётся перевестись из отдела, ибо работать с Эмили будет уже невозможно.
— Понимаю, — кивнула она. — Стоукс, слушай, мне надо выспаться. Сейчас у меня не варит голова. Поговорим утром, хорошо?
После этих слов Эмили едва сдержалась, чтобы не переступить через порог и не обнять Регину. Если бы она это сделала, у них были бы большие неприятности на утро. И всё же она сдержалась, развернувшись, чтобы уйти.
— Спокойной ночи, Эштон.
— И тебе, Стоукс!
— Да мне только спросить, чёрт вас дери! — выругался Мёрдок.
Видок у него был такой, будто он в аварию попал. Разбита бровь, ссадина на щеке, мятый костюм.
— Эй, приятель, мне два слова сказать! — проскулил Ричард, глядя, как какой-то доктор прошёл мимо него и зашёл в палату к Драфтону. Но самое интересное, что этого доктора пропустили даже без вопросов, и Мердок, грубо оттолкнув в сторону охранника, зайдя в палату, к спящему Драфтону, едва успел помешать выстрелу.
— Сзади!!!
Первый выстрел из пистолета Мёрдока разбил окно в палате, и преступник, недолго думая, выбил оставшиеся зубцы стекла и вылез вон. Ричард же, поняв, что если сейчас не рвануть за ним, может уйти и раствориться в ночном городе, бросился к пожарной лестнице.
— Вызывайте Куб, Майами Куб! — крикнул он охранникам, перед тем, как спрыгнуть вниз и пуститься в погоню.
Эмили не спалось. Она всё гадала, как теперь Эштон будет к ней относиться. Кэнзас предупреждал её когда-то, что если она соберётся работать с женщинами, это будет самым сложным испытанием в её карьере. Чёрт возьми, он был прав! Причём, Эми понимала и другое, вместо того, чтобы думать о деле, она думает о том, почему ей хотелось обнять свою напарницу, давая ей, таким образом, повод думать, что между ними может быть что-то, кроме работы.
Конечно, не может и не сможет. А ещё с Эмили играла злую шутку ориентация женщины. Не знай она сейчас, что Эштон предпочитает свой пол, может быть, и не было бы этого чувства… «попробовать». Эми была экспериментатором по жизни, е всё всегда хотелось испробовать на себе, чтобы потом понять нравится или нет. В двадцать лет она прыгала с парашютом и поняла, что это не её. А потом был конноспортивный клуб и тоже мимо. А потом ещё куча всего, что перепробовала девушка.
Но с чувствами-то не поиграешь. И как вообще Эмили приходило в голову, что она могла дать этот повод Эштон — думать, что они могли бы быть вместе? Да ни за что! Эмили всегда желала, чтобы с ней был мужчина, который смог бы позаботится о ней и её детях, если таковые будут. А тут такой расклад, что её тянет к женщине. Завибрировал мобильный телефон.
Тень мелькнула в лабиринтах пустынных улиц. Мёрдок насторожился. Он давно бежал наобум, чувствуя, что теряет след преступника, но природное чутьё подсказывало, что дела нужно доводить до конца. Хотя, если быть честным, он давно перестал верить своему чутью. Скрипнула дверь, и мужчина едва успел пригнуться. Раздался выстрел, потом ещё один.
Сумерки становились прозрачнее, и дышать было тяжело, когда Мёрдок понял, что его подстрелили. Рации при нём не оказалось, бронежилета — тоже. Он зажимал рану на шее, теряя кровь. Много крови. Рука немела, и силы покидали его, но глаза успели выхватить удаляющуюся фигуру.
— Приятель…
Мёрдок поднял глаза, чувствуя кровь во рту. Кто-то схватил его за плечи и пытался поднять. Перед глазами всё расплывалось, как на нерезком снимке, но всё же сознание не покинуло Мёрдока до конца.
— Я… вас… знаю, — прохрипел Ричард, сжимая ворот пальто незнакомца. — Вы Девисон.
Незнакомец глянул перед собой и взвалил тяжелого мужчину на свои плечи.
— Терпи.
====== Часть третья. Узы крови. Глава четвертая. Игра в смерть. ======
Everybody needs somebody
You’re not the only one *
© Axl Rose
« — Уйди с моей дороги, сестра!
Эмили иногда считала себя какой-то не совсем нормальной. Она любому за Бриттани могла голову снять без разговоров, но сама сестра этого никогда не ценила. Причём Бриттани делала всё, чтобы унизить её, задеть, подколоть. А Эми, несмотря на то, что была далеко не промах, всегда стояла горой за тех, кто является ей родным по крови.
— Бри, ты не знаешь, что делаешь, эй… Эти парни связаны с криминалом. Ты понимаешь?
— Мне по барабану, понимаешь? Брайан обещал мне пробы в одном из популярных телесериалов, и я за ним куда угодно пойду. Ты мне не помеха!
Эмили достала табельное оружие, хотя совершенно не собиралась его использовать, особенно в таких целях.
— Я не дам этим ублюдкам сломать тебе жизнь! — яросно сказала старшая Стоукс. — Я любому башку снесу!
Бриттани рассмеялась и решила вообще не заморачиваться на мнении сестры-копа.
— Ничего ты мне не сделаешь, милая. Я намерена преподать тебе урок, как надо делать карьеру!
Эми поджала губы, сжимая оружие в руках. Конечно, она не собиралась целиться или стрелять в кого-то, она всего три месяца назад закончила Академию, у неё и опыта стрелять-то толком не было.
— Бри, ты играешь с огнём!
— О да! — сверкнула зелёными глазами Бриттани. — И поверь, детка, мне это нравится!»
Поспать Стоукс удалось только до полдевятого утра. Четыре часа безбожно мало для детектива Особого Отдела. И вообще для такой работы нужно, как минимум, восемь часов сна, но в последнее время Эми вообще, считай, не спала, из-за чего у неё развилась страшная кофе-мания. Она глотала кофе кружками, и, кажется, именно сегодня печень начала бунтовать против такого режима.
— Твою мать! — выругалась Эми, чувствуя боль в правом подрёберье. — Ещё этого не хватало!
Стоукс никогда особо не жаловалась на здоровье, ибо генетика отца была вполне нормальной. Матери своей она не помнила, отец говорил, что она бросила их, когда ей было два года от роду. Просто в один совершенно не прекрасный день, Саймон Стоукс обнаружил записку, в которой говорилось, что матери Эмили не нужна обуза в виде ребёнка. Она оставила девочку в гостинной и уехала в неизвестном направлении. Сэм не стал её искать, принципиально. Думал, что она вернётся сама. Но она не вернулась, и Саймон больше никогда её не видел. Эми всегда мучал вопрос, почему при такой весёлой жизни, разгульном режиме и прочем дерьме, отец не бросил её. Сам Стоукс никогда не отвечал ей на подобные вопросы, считая, что не обязан. Но Эмили всё равно понимала, что он мог отказаться от неё и передать в приёмную семью. Однако он этого не сделал. Хотя в большинстве случаев с ребёнком ему помогали те, кто посещал его после концертов. Бабушку Эмили видела раз в год по обещанию. А тётку Марилу и вообще всего два раза. И тем не менее, при всей паршивости ситуации, Саймон никогда не говорил Эми, что он её не любит, наоборот, частенько признавался в том, что он «мудак и вся его мудачья жизнь не стоит того, чтобы он стал ещё и свиньёй». Это означало то, что он ни за что бы не бросил Эми. Но причины этого поступка всегда были скрыты от девушки. Мужчина не обрадовался, когда ЭмСи стала копом. А по мнению Бриттанни, она вообще всех их опозорила.
Выпив таблетку, Эмили не решилась запить её кофе, поэтому сделала себе боярышниковый чай. Когда-то ей его посоветовала одна из пассий её отца, джазовая пианистка Настейша Барклай. Эта божественная женщина, с которой Саймон записал целый альбом, оказала на Эми большое влияние. И научила многому, в том числе и качественному самолечению. Однажды Эми, будучи в гастрольном туре с отцом, своими глазами наблюдала, как Настейша откачала незадачливого искателя кайфа прямо на сцене «Майами Плезанс». Это было завораживающее зрелище, после которого девушка укрепилась в желании тоже помогать людям. Настейша единственная, кто порадовался за неё, когда она закончила Полицейскую Академию. И даже пришла на её выпуск. Пока девушка вспоминала о том, что надо бы позвонить отцу и спросить: как он, в дверь настойчиво постучали. Эми нехотя надела штаны и пошла открывать. На пороге стояла запыхавшаяся Эштон, в полном боекомплекте. Из-под голубой рубашки проглядывал бронежилет.
— Стоукс! Ты ещё не готова?! Кэнзас нас уже ждёт.
Эми пару раз моргнула, вспоминая о том, где Кэнзас их может ждать, а потом ей почему-то вспомнился вчерашний разговор с женщиной и странное желание объятий. Оглядев Регину с ног до головы, Эми впервые заметила, что женщина предпочитает мужские рубашки блузкам, а штаны — юбкам. Она где-то когда-то читала, что девушки, предпочитающие свой пол, часто ассоциируют себя с парнями. Сейчас эта мысль выбила из головы Эмили все остальные, и в животе появилось нехорошее ощущение, что именно это обстоятельство заставляет Стоукс испытывать тягу к Регине.
— Стоукс! Хватит спать! — крикнула ей в ухо Регина, и Эмили вздрогнула, вспоминая о том, что, кажется, вчера было много событий.
— Я мигом, — сказала она и, прикрыв дверь, решила всё же поискать бронежилет.
— Терпи!
Никогда прежде Мёрдоку не было так плохо. Сейчас, пожалуй, было ясно, что ранение было серьёзным, но осознание этого долго не приходило на ум. Кто-то копошился рядом, и баллистик не осознавал, что ему хотят помочь, отталкивая тёплые сильные руки.
— Улай… — шептал Мёрдок. — Это он, он… будет охотиться за Стоукс.
— Тише, я знаю.
Голос мужчины раздавался словно из какого-то колодца, и Ричард даже не осознавал, что стоило его спасителю всё, что он пытался сейчас делать.
— Стоукс, — прохрипел Мёрдок, чувствуя, что в сознание наступает мгла. Он боролся, но именно сейчас, когда он вспомнил о деле, к нему пришло осознание, что он не сможет донести до Эштон и Стоукс правду о том, что именно он раскопал. Он приподнялся на локте, из последних сил цепляясь за лацканы пиджака незнакомца.
— Код. Запиши… те.
Мужчина схватил какой-то клочок бумаги и наклонился ухом к Мёрдоку. Это была агония. Едва последняя цифра слетела с губ Ричарда, его рука безвольно упала в сторону, и Девисон понял, что ему не удалось спасти полицейского.
Уайт понимал, что делает и зачем. Он слишком долго шёл к тому, чтобы поймать Уизера, и теперь отступаться было нельзя. Но нельзя было и обнаружить себя, иначе фэбээровцы посадят его надолго, а то и вовсе расстреляют, как врага народа. А он всего лишь защищал свою семью. Смотря на неподвижное тело полицейского, Девисон понял, насколько может теперь изменится его жизнь. Впрочем, ему не привыкать. Его жизнь последние двадцать лет неизменно связана с кличкой — Улай.
— У тебя вид, будто ты лягушку проглотила, — подколола Эштон, когда они ехали в машине Эмили. — Что с тобой?
Представление о том, как Эмили могла проглотить лягушку, вызвало у девушки тошноту, и она вспомнила о том, что в последнее время питалась одним лишь кофе, а это не проходит бесследно.