====== Часть пятая. В связке. ======
1.
Дорога на Волостраж по некоторым слухам от наместников, могла составить больше пяти дниц. Особенно если Саврасово море станет гневаться, и к порту Гайсент будет не подойти на судне. Тогда придется плыть на лодке, потому как вплавь к концу месяца вересень можно замерзнуть насмерть.
Анэка хорошо переносила путешествие по воде к дальним странам, равно как и остальные. А вот Хайдаду пришлось нелегко. Пришлось Циане проявить свое мастерство. К тому же она всегда в дороге что-то собирала, пока они шли к порту, с которого отправились на далекий Волостраж. Иллинка не интересовалась, а сама вепска никогда не навязывала ей свои разговоры о травах. Но сейчас эти травы, спасали желудок не только Хайдаду, но и Фоггу.
- Слабаки! – прошептал Хайгосновец, поравнявшись с Анэкой на корме судна. – На кой черт тащим их за собой?
Иллинка всегда удивлялась тому, как лучник любил бывать один. Он был готов мириться с Цианой, ибо видывал, что она умеет, но насчет Фогга и Хайдада был несправедливо строг.
- Может, сгодятся на Волостраже, – ответствовала Анэка. – Не доброе место, беспокойное.
- Будут обузой, – упрямо повторял лучник. – Фогг сносно владеет мечом, а его брат вообще сражаться не умеет. – Даггс остановит «Войтанг» на преливочной косе, что в ста пятидесяти зири (примерно 800 км – прим. авт.) от Волостража. Есть смысл их оставить и дальше без них, – размышлял Хайгосновец, глядя в даль, где за синеватой дымкой виднелись Бельские острова, которых нет ни на одной карте.
- А ты не думаешь, что тоже обуза нам? – живо встряла в разговор Циана, обращая на себя внимание лучника. – Ишь какой, решать за всех, что надо, а что нет!
Хайгосновец молчал, но осмелился таки посмотреть в глаза сперва лекарю, затем Анго. Ничего не было сказано в ответ, но по тяжелому глубокому вздоху, стало ясно, что лучник примирился. Надолго ли? Анэка все же опасалась, что он не ровен час может не оборонять Хайдада и вообще на штык его толкнуть, что в бою легко сделать.
Когда Хайгосновец ушел в каюту, Циана сказала:
- Не добрый малый. Поди доставит хлопот.
С этим Анэка готова была согласиться, но что-то внутри говорило, что Хайгосновец, Фогг и Хайдад пригодятся на Волостраже, или даже после него.
На корабле в это время было уже холодно, поэтому Анэка не охотно выходила на палубу. Она особливо не думала о том, как оно будет когда они прибудут в порт Гайсент. Хотя Циана не раз пыталась начать их вечерний разговор со слов: «Когда прибудем к волостражникам, то надо будет обследовать территорию…». Но на этом предложении все у них и заканчивалось. Циана переживала, что у них всех нет никакого плана и что идут они очертя голову прямо в пасть хазарам-волостражникам, которые вооружены до зубов. Но Анэка успокаивала ее и себя тем, что Хайгосновец вроде как вестец, а значит, его трогать не будут. Сдастся он их защитит от внезапного нападения. о по мере приближения к временной остановке, становилось понятно, что сам лучник предпочитает не разговаривать о том, куда и зачем они плывут. От этого у иллинке сложилось мнение, что защищать их своим «штампом доверенного вестеца» он не намерен.
Уже смеркалось, когда они причалили к Бельским островам. Небольшая пристань выглядела одиноко и зловеще под пристальным оком маяка, что располагался поодаль при скале. Сами острова были дюже небольшими и какими-то голыми. Хайдад пояснил, что они состоят в основном из скал и каменей, называемыми в народе – «гротскими». Эти были бурые камни с белесыми вкраплениями, очень прочные.
Пока «Войтанг» прикованный якорем к причальному буйку покачивался на мелких волнах, его хозяин, махинец Даггс, шустро соскочил со ступенек, оказавшись перед лицом двух темнокожих работников причального домика. Один высокий, одетый в шаровары и тулуп с овчины, дюже сутулый, словно старый дед, говорил тихо и неразборчиво. Даггсу приходилось половина слов его переспрашивать. Темнокожий человек держал в руках небольшую суму и что-то все время показывал руками. Второй, намного меньше его, худой и одетый в теплый сюртук. На глаза его была надвинута старая кепа из неизвестного материала, похожего на рогожу. Анэка видела, как Даггс вынул из кармана две монетки, и протянул сутулому, который глянув по сторонам, тут же сунул их за пазуху и что-то объяснил на пальцах.
- Разрешил пришвартоваться и постоять два хорра, – тихо пояснил подошедший Фогг, заглядывая через плечо Анэке. – Тут пересадочный мост, – добавил тут же он. – Для тех, кто передумал прыгать в пасть смерти.
Иллинка впервые отметила, что Фогг говорит со знанием дела, так, словно бывал здесь ранее. Хотелось расспросить.
- Думаешь, кто-то поворачивает назад, когда большинство пути уже пройдено? – спросила Анэка, шепотом.
- Всяко случается, – молвил Фогг. – Мы тоже могли.
Анэка перестала наблюдать за Даггсом, и повернулась лицом к молодому человеку, который прямо смотрел на нее.
- Что это значит?
- Ничего хорошего, для нас с братом, – сказал он. – Я слышал твой разговор с лучником, и мне он не понравился. Но я бы понял, если бы пришлось сойти здесь на берег и отправится обратно. Я бы понял это от тебя, но Хайгосновец слишком скор на расправу.
Анэка и сама понимала правильность слов Фогга. Что-то надо было придумать на случай, если Хайгосновец окажется не тем, за кого себя выдает.
- Значится, веришь ты ему?
Сейчас иллинка даже не могла точно сказать верила она Хайгосновцу, или это просто какая-то смутная мысль о том, что они обязательно должны доплыть туда все вместе.
- Дело не в вере.
- В чем же?
Анэка мотнула головой, побуждая говорить тише.
- Чую, пригодится он нам.
Фогг вздохнул, кутаясь в свои одежды. Ему тоже мало нравилось общество того, кто считал его слабаком. Мало приятного слышать о себе то, что не подтверждено никакими действиями.
- Слушай, – приблизился вдруг молодой человек к иллинке, заглядывая в глаза. – Я понимаю, что и у тебя веры ко мне нет особливо, это правильно. Но я бывал здесь раньше, я могу показать старую дорогу, по которой мы сможем пройти без ненужного шума. Эта дорога проходит через развалины старой тюрьмы, сейчас она уже должна быть не видна. Но я знаю места…
- Откуда? – отпрянула Анэка, чувствуя, что ей не приятна близость мужского пота.
- Когда мне было пятнадцать годниц, моя матушка работала на Волостраже нянькой и мы жили как раз в хате за тюрьмой. Нам пришлось вскоре покинуть хороший дом, потому что хазары напали на Волостраж и разрушили большинство поселений. Они убивали и калечили тех, кто не соглашался пополнить их ряды. Тогда мы с матушкой перебрались сперва в Осколу (Шуверская низменность), а после – в Самси – закончил повествование Фогг.
- Получается, ты не вепс? – испросила Анго.
- Вепс. Мое полное имя Фоггенс Маартенс. Я родился в Майдаре. А вот матушка моя наполовину шуверка, наполовину брагинка, наполовину вепска.
- Целый компот! – улыбнулась иллинка по-доброму, и Фогг не обиделся.
Какое-то время они молча рассматривали узоры на сутулом работнике маяка. Не смотря на то, что ночь была темная и звезды на небе скрывали поджарые тучи, два факела освещали ладно сколоченный деревянный причал, на котором спиной к кораблю восседал на большой бочке чернокожий человек. На его тулупе сзади были вышиты интересные письмена, которые походили на шуверские, но все же очень замысловатые, витееватые и какие-то странные. Анэка никогда не видела ничего подобного, хотя за три годницы путешествий повидала немало диковинных штук.
- Похоже на фахтейские письмена, – подал голос Фогг, который тоже с интересом рассматривал тоже что и иллинка.
Про фахтейские письмена Анэка даже не слыхала.
- То есть, мифические?
- Нет, – снова прошептал Фогг, протерев глаза, которые явно устали вглядываться в темные знаки на тулупе чужеземца. – Фахтейские острова существуют на другом конце света. Читал о них у Миргила-летописца, в книге про «Походы за край света».
- Веришь? – любопытствовала Анэка.
- Верю, – серьезно отозвался Фогг.
Иллинка вновь отодвинулась, и едва не задела какую-то бадью, с чем-то тяжелым внутри.
- Вы чего тут позабыли? – раздался слева грозный голос помощника Даггса, бравого махинца – Цамре. – Ну-ка брысь по каютам, через три четверти хорра отчаливаем!
2.
- Не думаешь, что это может быть колдовство? – живо интересовалась Ярона, когда Морана заглянула к ней на оладушки в утренний час.
Как-то не верила Кайосса в колдовство. Ей часто в пути встречались шуверы, которых многие считали колдунами и целителями, но они несли в этот мир чистую, светлую и благородную магию. Исцеляли, лечили или просто облегчали страдания. Но никогда Морана не встречала черной магии. Тем не менее, Ярона именно о ней говорила.
- В чем нужда кому-то заниматься здесь нечистивой магией?
С тех пор, как Кайосса прибыла в город, двери Яроны постоянно были для нее открыты. Иногда со стороны женщины чувствовалась даже страстная опека, которая часто в прошлом раздражала вепску. Сейчас же оно все воспринималось по-другому, как-то более спокойно. Они водили дружбу с Яроной давно, и сейчас уже можно было сказать, что первой кому Морана доверит что-то важно будет именно Ярона.
Но иногда подобная опека вызывала двоякие чувства. К тому же в прошлом народ часто шептался по углам об их нечистивой связи, которая, впрочем была лишь выдумкой. Во всяком случае со стороны Мораны чувства были лишь дружеские.
- Когда в королевстве раскол, всегда найдутся те, кто захочет этим воспользоваться, – молвила Ярона, попивая козье молоко из глиняной крынки.
- Пользоваться расколом можно и без магии, – попыталась возразить Морана.
- А то! Но куда лучше, если тылы прикрыты тем, в чем другие не смыслят – продолжала женщина. – Ты вот в магии ничего не смыслишь, я – тоже, как и большинство. Многие считают ее вымыслом, но это далеко не так. И отступать от этой мысли нам никак нельзя, ведь может оказаться, что именно то, что мы упустили, будет решающим в нашей судьбе и судьбе будущего кнесса.
Гладко стелила Ярона своим чисто вепским говором. Сразу было видно, что в государственных делах она поднаторела сильно, не в пример самой Кайоссе, которая малость позабыла, как это жить при дворе и собирать войска на войну.
- Какой толк об этом думать, ежели мы с тобой в этом профаны, – махнула рукой Морана. – Нам надо думать, как оборонять Королевство, если придут браги, хазары и боги еще знаю кто. Надо народ поднимать, а как? Конгор еще мальчишка, к тому же у него нет здесь власти, нет силы.
- У тебя ее тоже нет, – добавила со знанием дела Ярона. – Но ты ловко собрала людей, и мы отбили отряд хазаров. А хазары очень любят возвращаться, чтобы доводить свои дела до конца. А значит, кому-то придется возглавлять строй, и думаю, что это будешь ты. Ведь больше не кому, Маура!
Да, Ярона была права. Морана вокруг себя видела лишь подобие армии. Все, кого она успела собрать для отражения атаки хазаров, были ни чуть не войны. Некоторые даже не знали как держать оружие в руках. И Конгор, который не умел сражаться, зато будущее, которое он зрил – сбывалось.
Утро выдалось солнечным и непривычно теплым. Причем тепло это было весьма удивительным для такого времени года, кое было можно наблюдать за бортом «Войтанга».
- Забыл поведать непосвященным, – громко оповестил Даггс. – Климат Волостража за последние пять-шесть годниц сильно поменялся, стал более влажным и теплым. Поэтому советую опасаться не только вражеских штыков и стрел, но и мошкары, которая хоть и мала, но кусает очень сильно и больно.
Анэке подумалось, что предупредить можно было и вчера, когда они отчаливали от Бельских островов. Но тогда видать, было не до этого.
- Не серчай, дружина! – обратилась Циана, ко всем стоящем на корме, и смотрящим на неспешно приближающиеся владения кварков. – У меня есть хорошая настойка против мошкары, ни одна зараза не пристанет.
Так оно и было. Перед тем, как сесть на «Войтанг», лекарь выменяла у местным купцов какие-то склянки, в которым видимо и была разлита настойка. А сейчас, Циана подошла к каждому и вручила ему пузырек со снадобьем. Странно было видеть, как даже Хайгосновец не побрезговал принять из руки лекаря варево.
Порт Гайсент приближался и все отчетливее была видна каменная набережная, словно отлитая из путарского серого хрусталя. На берегу не было видно волнений, и хотя Анэка видела не очень хорошо, создавалось впечатление, что это затишье перед бурей.
Хайгосновец поправил заплечный мешок и обратился ко всем, стоящим подле него:
- Когда сойдем, говорить буду я. После того, как получу проходной билет, пойдете за мной. До того, вам лучше держать рты на замке, ежели нет охоты попасть в немилость стражи. Стражники люди простые, не разбираются, стрелу к голову и поминай как звали. Это ясно?
Все молчали, акромя Цианы.
- Получается, что бы ты про нас там не наговорил, мы даже честь свою отстоять не сможем?
Хайгосновец осклабился, наклоняясь вперед, к лицу лекаря.
- Зато вы жизнь свою отстоите. Полагаю, она дороже, раз понесло вас сюда, спасать неизвестно кого.
Что же, в чем-то Хайгосновец был прав. Они все даже не знали во что ввязались и что ожидало впереди. Просто потому что ступали на земь, на которой шла война полным ходом. А всякий ход войны немного зависит от того, кто пополняет ряды тех или иных родов.
3.
Когда Морана вернулась в стан Конгора, тот стоял на ступенях и смотрел в даль.
- Что уже стряслось? – додумалась спросить Кайосса, чуя неладное.
Если у будущего кнесса ясное видение работало, как солнечные часы, но Морану никогда не подводило внутреннее чутье.
- Отряд Хорра должен вернуться, – с неподдельной грустью и неким беспокойством ответствовал Конгор.
- Полагала, что это тебя обрадует, – встала подле него Морана.
Конгор коротко вздохнул и повернул светлую голову в сторону вепски.
- Чему радоваться? Возвернуться не все ведь.
И то верно. Но хоть кто-то да должен выжить, Морана надеялась, что хотя бы половина их стана предводителя Хорра могли выжить и будут хорошей поддержкой и опорой, если хазары вернутся. А они вернутся.
Конгорово ясное видение не ошиблось ни на пол локтя. Уже через четверть хорра за рассветом показалась черная полоска. Пока она приближалась, Конгор отдал приказ Сайдушу чтобы оповестил всех, способных сюда прийти с мечом или топором. Перестраховаться не мешало, и Морана похвалила парня за дальновидность. Хотя они оба знали, что хазары скорее всего напали бы ночью и неожиданно, а не плелись видимые издалече как сонные мухи.
- Сдается мне, осталось их не много, – сказал дальнозоркий Спаноу, глядя как войско Хорра приближается к ним. – Что будем делать, если все они окажутся не вояками более?
Конгора такие мысли раздражали, и он все время передергивал плечами, пока Слай пытался донести тревожные мысли до Мораны. Вепска же понимала обоих. С одной стороны рано говорить что и как, с другой – надо было подумать и о том, что если от войска ничего в сущности не осталось. И судя по всему, и Спаноу и Конгор возлагали эти думы на нее.
- Отойдем? – тронула за плечо лучника Кайосса.
Они спустились со ступенек, отойдя к колодцу, который располагался на площади перед замком Мортона.
- Ты как лучник, должен бы знать гонцов, которые могут послать весть о том, что нам нужны крепкие руки и отряды хотя бы в человек пятьдесят. Знаешь кого-то?
- Знаю. Но вряд ли он будет нам помогать. По роду он путар, а ты сама знаешь, что путары народ, который предпочитает не вмешиваться в войны других, – ответствовал лучник.
- Ясен день, – кивнула вепска. – Но может статься так, что и путарам понадобиться когда помощь наша. Они ведь все разумеют поди.
- Разумеют, – подтвердил Спаноу. – Я поговорю с ним.
Как и полагал Конгор с Мораной, из большого войска почти в двести человек, вернулось меньше сотни. Многие были тяжело ранены и доживали последние часы. Лекарь Майдорош и его люди только обреченно выдохнули, поняв сколько у них будет работы.