— Все готово.
— Начать запись, — распорядился Кахак, опускаясь на колени.
— Повелители, ничтожные рабы ваши просят прощения за дерзость и молят о снисхождении и помощи. Мерзкие предатели, не знающие чести, показали свое истинное лицо. Они нам совсем не помогают в войне с мши. Занимаются лишь укреплением обороны, используют нас как щит от многочисленных атак врага. Они нам даже ресурсов и продовольствия почти не поставляют. Мши оказались слишком сильны для нас, а мы стали слишком уязвимы из-за развертывания стационарных баз. Предатели не знали об огромном количестве кораблей врагов, что были спрятаны на консервации по десяткам их колоний и баз. Нижайше просим оказать помощь в борьбе с мши. Готов понести самое суровое наказание за дерзость и неисполнение вашего повеления. Если Вы не поможете, мы будем уничтожены в ближайшие месяцы, — помолчав пару секунд в коленопреклоненной позе, Кахак дал знак прекратить запись.
— Отправьте это сообщение немедленно, — распорядился он, поднимаясь с колен.
— Уже.
— Приготовить мой флагман, я возглавлю нападение на колонию мши в шестьдесят седьмом секторе второго квадранта. Оставшиеся корабли-базы с минимальным эскортом должны будут воспользоваться этим и попытаться прорваться на территорию предателей, а оттуда добираться до повелителей.
— Есть, — козырнул заместитель, получив согласные кивки остальных дракхов штаба.
Никто не посмел отказать в осуществлении последней воли величайшему из них. Возможно, где-то там глубоко внутри, они были согласны со своим лидером, но не находили в себе силы принять это и открыто поддержать его. Впрочем, на открытый бунт и даже на явную крамольную мысль Кахак был и сам не способен. Он лишь смутно оформил то, что ему шептала искореженная душа, а может, и просто инстинкты, порой их голоса сливаются. Даже сейчас, на краю гибели собственного вида, он был вынужден прикрываться мыслями о благе повелителей, о своем служении им. Думать иначе у него просто не получалось.
* * *
— Кто-нибудь нам объяснит, что за ерунда происходит? Отчего это мы снова вынуждены воевать против всех младших скопом?
— Вообще-то, у нас есть союзники.
— Это вы сейчас про Центавр или про почти уничтоженных дракхов сказали?
— Вот не надо этого! На нашей стороне есть расы Лиги.
— Да? Что-то мы этого не заметили!
— Хватит! В любом случае, у нас нет выбора. Мы либо будем воевать, либо должны снова спрятаться.
— Нет. Мы не собираемся укладываться в спячку на очередное тысячелетие, с нас довольно.
— Давайте дадим бой и воспользуемся старым планом.
— Боюсь, что со старыми планами у нас все очень плохо.
— Ворлоны собираются нас просто уничтожить, они построили чудовищную армаду.
— Они трусы и не будут атаковать прямо.
— А это дает нам возможность переключить внимание младших. Ворлоны наверняка попытаются решить наш спор радикально и примутся уничтожать планеты, что когда-то были под нашим влиянием.
— Скорей уж, вообще все миры, где были замечены наши агенты.
— Весьма вероятно. Мы можем этим воспользоваться.
— Да, это не понравится остальным расам. Предлагаем натравить их на ворлонов. Пусть попробуют то, чем не единожды потчевали нас.
— Да, это вполне возможно.
— Это будет очень интересно, но тем не менее, нам придется воевать, а нас и без того мало.
— Повоюем, не впервой, в конце концов — это наша суть.
— Жаль только, что возможные преемники теперь стали врагами.
— Ничего, мши ворлонам тоже не друзья и даже не союзники.
— Весьма вероятно, что зерги и мши в итоге объединятся против нас и ворлонов.
— Это будет интересный опыт, хоть что-то новенькое.
— Значит, решено, выступаем открыто.
— У нас есть сомнения относительно бывших вассалов мши. Есть вероятность их предательства.
— Мы не согласны, они трусливы, поэтому будут заниматься только и исключительно собой.
— Поддерживаем, удара в спину от них опасаться не стоит, да и, по большому счету, он не имеет значения.
— Согласны. Что они могут нам сделать? Да ничего, они слишком малочисленны и слабы.
— Они могут напасть на дракхов.
— Значит, так тому и быть. Хватит уже с ними возиться, они давно стали бесполезны.
— Но их нападение стоит поддержать, уничтожение флота мши будет полезно.
— Не видим в этом ничего, кроме вреда.
— Напрасная трата сил.
— Они ваш проект, вот и используйте свои корабли.
— Хорошо.
— Решено.
— Согласны…
* * *
Кош боялся, до дрожи боялся того, что к нему придет Шеридан и попросит Ворлон вмешаться. Тени выступили открыто, начались хаотичные нападения на дальние миры и малые цивилизации. Все шло не так, как планировалось, предвиденье не работало, знания будущего, полученные из прошлого, еще недавно дававшие огромные возможности, вдруг иссякли. И теперь решать предстояло самому. Он хотел этого, давно хотел и одновременно страшился. Такого ему не простят, более того, будут в своем праве.
— Посол! — окликнул Коша Шеридан, и тому стоило большого труда, чтобы не парализовать настырного землянина, не подчистить ему память и не сбежать после этого в свои покои.
— Да, — ответил ворлон, мысленно сжимаясь от ужаса.
— Кош, мне нужна ваша помощь. Ваша и вашего правительства. Нам с Делен почти удалось сформировать союз против тьмы, но послы отказываются подписывать договор до тех пор, пока мы не покажем, что можем победить.
Все, что мог Кош — загадочно молчать, глядя на капитана, и материться про себя самыми заковыристыми ругательствами. Уж чего-чего, а их он за свою долгую жизнь услышал много, некоторые даже записывал, по молодости.
— Ваша цивилизация древнейшая в галактике, ваши технологии не уступают призракам. Вы ведь можете их победить?
— Возможно, — как всегда, уклончиво, ответил ворлон. — Время еще не пришло, нас мало, мы не готовы, воюйте сами, — пробормотал он, радуясь, что скафандр не передает эмоций и вообще изрядно упрощает фразы, часто превращая их в загадочный, а порой и вообще малосвязный бред.
— Не смейте поворачиваться спиной к собеседнику, проявите хотя бы элементарную вежливость!
«Да что же ты от меня никак не отстанешь», — взвыл Кош тоскливо, сверля взглядом преградившего ему путь капитана.
— Нам нужна всего одна победа! Покажите всем, на что вы способны!
— Нет, — отказал Кош и впервые пожалел, что дурацкий костюм не позволяет бегать.
— Ах так! Я еще с вами не закончил, мистер! У вас есть пословица «истина исцеляет и жалит», а у нас есть идиома «нефиг пудрить мозги»!
— Грубо, — пробормотал Кош, которому было наплевать на мудрые изречения всех на свете народов, он просто хотел жить.
— Тени уничтожают корабли и колонии, целые цивилизации гибнут, а вы ничего не предпринимаете! Вы обещали научить меня бороться с ними, воевать с легендами, да вы сами легенды! Сколько еще должно погибнуть, чтобы вы вступили в борьбу?
Чем уж последнее зацепило Коша, он и сам не знал, наверное тем, что это была правда. Нет, не правда, а истина, ведь ради этого он и полетел на Вавилон. Он хотел если и не предотвратить, на это и надежды-то не было, то хотя бы минимизировать потери. Игра, начатая в незапамятные времена, давно уже потеряла цель и лишилась смысла, остался лишь сам процесс. Но и он уже не привлекал, утомил последних из самых выносливых настолько, что одна из сторон собиралась перевернуть доску, а потом еще и хорошенько огреть ей по голове другую.
— Ну же, смелее, может быть, еще одна смерть станет тем, чего вы так ждете, — прохрипел Шеридан, а Кош с удивлением обнаружил, что впечатал капитана в стену и почти уже придушил.
— Я выполню вашу просьбу, но не буду при этом рядом, — сдался ворлон.
Пришло осознание правоты Шеридана и презрение к собственной трусости, да и на телекинез были растрачены силы… Кошу было паршиво, он запутался сам в себе, поэтому разрубил клубок противоречий единым махом — отправил послание на родину. Все, что ему теперь оставалось — ждать и надеяться. Сбежать он даже не пытался, тут у него есть хоть призрачный шанс уцелеть, в космосе же он наверняка будет убит.
* * *
— У тебя все получилось, Джон, — улыбнулась минбарка, зайдя вечером в кабинет капитана.
— У нас, Делен, — положил руку на подписанные договора о союзе Шеридан, — у нас.
— Да, — кивнула она, — теперь мы сможем выступить единым фронтом против тьмы.
— Никогда не забуду их глаза, когда эскадра ворлонов разделала теней. Я не ожидал, что они так легко справятся.
— Ну, мы ведь предоставили им точные данные о численности и направлении движения врага, рейнджеры хорошо поработали.
— Согласен. Чаю?
— Кажется, ты начал перенимать чужие привычки.
— Ну, сладости из лавочки Вира действительно очень недурны.
— Согласна, но я все же воздержусь, не хочу растолстеть.
— Тебе это не грозит, — рассмеялся Шеридан, — во всяком случае, Стивен убеждал меня в этом.
— Так-так, кто-то интересовался мной у доктора? — Делен сделала вид, что сердится.
— Как можно, — капитан шутливо поднял руки, — так как насчет зефирок?
— Лучше дай помадку, — махнула рукой минбарка.
— Угощайся, — поставил на стол вазочку со сладостями Джон.
— Спасибо.
Глава 42. Обман зрения
Я не умер? И отчего же? Или все-таки умер? Мысли медленно шевелились в голове или в том, что было вместо нее. Что-то мне плоховато как-то. Или хорошо? Снова чувствую себя крошечным слепым червячком. Мне это не нравится. Да, не нравится, но и не волнует. Любопытство, я должен проявить его. Нужно захотеть. Важно проявить волю. Зачем? Не знаю, но это очень важно. Лениво. Как же мне лениво. Надо поспать. Боли нет. Да! Точно! Боль прошла! А она была? Кажется, была…
Сколько я провел в том странном состоянии, в месиве вопросов и вялого сумбура, сказать было сложно. Впрочем, это и не важно. Главное — удалось собраться! Возможно, я все же уснул, а может быть, аппаратура сумела меня вновь убить, что дало толчок к окончательному изменению. Перерождение состоялось! Пинать эволюцию и измываться над своей сутью пришлось долго и упорно, но результат был получен. Правда, несколько отличный от ожидаемого, и с ним еще предстояло разобраться.
— Прародитель!!! — ударил в разум совместный хор насыщенных радостью и невообразимым счастьем мыслей тех, кто мог поддерживать со мной прямую связь.
Вас когда-нибудь пытались задушить сахарной ватой? Нет? Радуйтесь, вам повезло.
— Шшш!!! Тихо, а то опять распадусь! — отправил я мысль в ответ, от чего стало только хуже, впрочем, потомки сумели оперативно взять себя в руки, мне же оставалось лишь скрипя отсутствующими зубами заниматься восстановлением порушенного.
— Простите! — пришел заметно более сдержанный, но ничуть не более информативный ответ.
— Я снова с вами. Рад всех вас ощущать. Ловушку не вскрывать. Беспокоить только в крайнем случае. Я нестабилен.
Надо разобраться со свой новой формой существования и срочно заняться восстановлением навыков фильтрации мыслеречи. Привычно поставил отметку в планах на будущее, попутно борясь с расползающейся, словно гнилая ткань, сущностью.
— М-мы, п-поняли, — ответ им дался тяжело, ведь каждая моя короткая мысль несла в себе столько дополнительной информации, что всем, кто слышал, пришлось тяжело.
Пусть тайны бытия и секреты мироздания передо мной не раскрылись, благодати и прочего не сошло, но мне и без всей этой мути было чем поделиться. Наверное, за исключением отдельных древностей, я был самым глубоко познавшим жизнь и смерть существом в галактике. Сознательный, да еще и искусственно инициированный переход в новую форму существования, это явно не то, что часто случается. И вот всем, что уже понял, плюс, скажем так, особенностями личного прохождения самого процесса, я с потомками и поделился. Теперь это знание не пропадет, будет проанализировано, обдумано и использовано в будущем. «Теперь и действительно помирать не страшно», — пришла веселая мысль, после которой стало куда легче самопознанием заниматься.
Эх, тяжко снова быть младенцем, и придется ведь отказаться от хвоста, его, конечно, классно было грызть, но тут бы хоть ядро устойчивое надо научиться лепить мгновенно, не до приблуд разных. Хвост — уже высший пилотаж! Так, не отвлекаться, а то снова рассыпался и в излучение перешел. Непорядок, однако.
* * *
— Опять? — пробормотала Сьюзен, еще толком не проснувшись, и привычно потянулась обнять и успокоить Талию.
— Нет, — замотала та в ответ головой так, что ее волосы взметнулись и прошлись по лицу подруги.
— Пчхи, — чихнула Сьюзен, окончательно расставаясь с остатками сна. — Чего тогда вскочила?
— Не знаю, — пожала плечами Талия, поудобнее устраиваясь на руке Ивановой. — Понимаешь, все началось как обычно, а потом изменилось. Это сложно объяснить, я сама не понимаю.
— Так покажи, ты же у меня телепатка.
— Ну, мне сложно вот так просто переступать через вбитые пси-корпусом правила. Смотри.
Сьюзен привычно затянуло в кошмары подруги. Снова мельтешили смутные образы, то обжигающе-холодные, то испепеляюще-горячие. Вновь были смутные силуэты, в которых она профессиональным взглядом военного узнавала очертания кораблей десятков рас, сходившихся в больших и малых сражениях. Снова чувствовала боль и ярость, надежду и решимость, отчаянье проигравших и торжество победителей. Это было уже привычно. Тяжело и неприятно, но уже обыденно. Кошмар, видение, отголосок реально происходящих вокруг событий. Вот только в самом конце сна появилось нечто иное. Какая-то тень, приглушившая сжигающий свет, и пламя, согревшее тьму.
— Ну как?
— Знаешь, ничего не понятно, вспышка какая-то.
— И?
— И все, — пожала плечами Сьюзен, потёршись о макушку Талии.
— Эх ты, — промурлыкала та, плотнее прижимаясь к подруге. — Ветер, — вдруг пробормотала она, — да, точно, я почувствовала ветер.
— М-м?
— По кошмару пронесся ветер надежды, Сью.
— Думаешь, это было видение?
— Не знаю, я же не пророк, просто находясь в эпицентре событий, улавливаю мысли и чувства.
— Значит, это уже реальность.
— Да, — выдохнула Талия, пораженная очевидной, в общем-то, мыслью.
— Вот и хорош-ш-шо, — прошептала Сьюзен ей в ушко.
— Мр-р-р, — поежилась Талия, зажмуриваясь от пробежавших по спине мурашек.
* * *
Первое, что сделала Ладира, проснувшись, — вызвала профессора Ард Тираша для консультации. Вот только он не смог прибыть сразу, что только подтвердило предположения леди о правильном толковании сна-видения. Зато ее навестил лорд Рифа, весьма расстроенный последними событиями.
— Ваши видения были ошибочны, Ладира! — буквально прошипел мнящий себя повелителем Центавра лорд.
— Видения, Рифа, лишь наиболее вероятный путь. Разве в том, что я показывала вам, были бомбардировки Нарна?
— Наш флот был на их орбите!
— И только! Мы сами творим будущее — делами, словами, даже мыслями. Видение прервалось там, где все могло измениться, кардинально измениться, понимаете?
— Перекресток, — кивнул чуть успокоившийся лорд, взяв себя в руки.
— Именно. Вы отдали приказ о бомбардировках, но не подумали о занимающихся восстановлением экологии зергах.
— Признаю, это была моя ошибка, мы их недооценили. Скажите, леди, у вас были новые видения? Вы можете дать мне подсказку?
— Были, и множество, но ничего обнадеживающего или важного. Сражения, в основном. Много и разные. Где-то мы проиграли, где-то выиграли, десятки и даже сотни мелких стычек, вспышки, эпизоды, просто вырванные мгновения.
— Я правильно понимаю, что мы сейчас все еще на распутье?
— Да, лорд Рифа. Мы можем как победить в войне, так и проиграть. Когда наступит перелом, проявятся основные и наиболее вероятные линии, я немедленно извещу вас.
— Благодарю, леди Ладира, и прошу простить мой тон, я слишком волнуюсь за нашу родину.
— Я все прекрасно понимаю, лорд, — улыбнулась центаврианка, — и не обижаюсь на вас. Всего вам хорошего.