– Что… Разве это в самом деле так? Насчет «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент»? Они же солидная фирма. Неужели они связаны с наркотиками?
– Связаны. И не только с наркотиками.
– Но простите, Павел, это все же не в России, а в США. В США действуют законы. Если «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент» связана с наркотиками, ею займется ФБР. И компанию просто закроют.
– Инна… к сожалению, ее не закроют. Вы знаете, откуда ко мне пришла информация о «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент»?
– Откуда?
– Из международного отдела МВД. «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент» связана с нелегальным бизнесом настолько, что ФБР подает об этом сигнал российскому МВД. Это доказывает, что сделать что-либо с «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент» ФБР пока не может.
– Почему?
– То, что та или иная компания связана с незаконным бизнесом и отмыванием денег, надо еще доказать. А доказать это не так просто. В этом факсе в списке наиболее крупных вкладчиков банка вашего мужа значится Филимонов Виталий Иванович. Я вам уже говорил, что он входит также в совет директоров «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент». Вы знаете, кто это такой?
– Нет. Вы ведь меня об этом уже спрашивали. Кто это?
– Жулик, бандит и убийца. Правда, при условии, что это тот Филимонов, которого я имею в виду. Но я уверен, это тот самый. Около трех лет назад здесь, в Москве, произошла очень неприятная история с гостиницей «Золотой амулет». Один из ее совладельцев, американец, пропал, и его не нашли до сих пор. У тех, кто вел расследование, не было сомнений, что его убили. Вы слышали эту историю?
– Что-то слышала. Читала в газетах. И что? Этот Филимонов как-то с этим связан?
– Связан. Точнее, связан Бурун, поскольку Филимонов – его шестерка. У милиции были подозрения, что к убийству совладельца «Золотого амулета» имел отношение Виталий Филимонов по кличке Моня, правая рука Буруна. Но Моня вовремя выехал из России. Поскольку все улики указывали на Моню, и только на Моню, Бурун в этой истории остался чистым. Так вот, в факсе в списке наиболее состоятельных вкладчиков вторым упомянут Филимонов Виталий Иванович. Моню тоже зовут Виталий Иванович. Конечно, может быть тройное совпадение. Когда совпадают фамилия, имя и отчество. Но я, уж извините, в совпадения не верю.
Некоторое время Инна сидела молча. Вздохнула:
– Но ведь тогда выходит, Бурун все это подстроил. Сцену в ресторане. И все остальное.
– Боюсь, это так.
– Но… какая же он тогда после этого скотина. – Сжав кулаки, соединила их вместе. – Какая скотина. Устроить такую сцену. Прикинуться, что ревнует. Оля?
Молчавшая до этого Оля обняла Инну:
– Инночка, конечно, он скотина. Он всегда был скотиной.
– Инна… – Молчанов вздохнул. – Вы должны понять, для людей вроде Буруна не существует моральных категорий. Если ему это выгодно, он готов поступать как угодно. В том числе и как скотина.
– Не существует моральных категорий… Но он все-таки мужик… Когда-то делал вид, что в меня влюблен… Дарил цветы…
– Вот именно, делал вид.
– Нет, я просто понять этого не могу. – Инна посмотрела на Олю: – Оль, ну ты представляешь?
– Представляю. Ладно, ребята, я оставлю вас одних, у меня дела.
Подождав, пока Оля выйдет, Молчанов сказал:
– Инна, давайте на время забудем о Буруне. И решим, что нам сейчас делать. Нам надо все хорошо взвесить и рассчитать.
Взяв губку, она машинально вытерла стол. Тяжело вздохнула:
– Хорошо, давайте все взвесим и рассчитаем. Хотя, если честно, я не знаю, что тут можно взвесить и рассчитать.
– Кое-что можно. То, что Бурун затеял все это из-за банка «Атлантик Америкэн», является его уязвимым местом. Мы знаем теперь, в каком направлении искать, знаем, что где-то рядом с «Атлантик Америкэн» можно найти улики, доказывающие, что ваш муж был похищен и убит именно по указанию Буруна. И еще одно… – Помолчал. – Раньше мы считали, что Бурун убил вашего мужа и хочет убить вас из ревности. Из чувства оскорбленного достоинства, задетого тем, что вы отказались сесть за его столик, а ваш муж его ударил. Но теперь мы знаем, что это была игра, за которой стояло хладнокровное, хорошо обдуманное убийство. Убийство, подоплекой которого является серьезный экономический интерес. А здесь уже вступает в силу железное правило: хороший соперник – мертвый соперник. Теперь, после того как Бурун ликвидировал вашего мужа, на очереди вы – поскольку он уверен, что вы стоите на его пути к захвату банка «Атлантик Америкэн». Он ведь не знает о завещании вашего мужа?
– Не знает.
– Значит, он постарается сделать все, чтобы вас убить. Подумайте, стоит ли вам оставаться здесь, в Москве?
– Я уже подумала. Знаете, Павел, теперь я знаю точно: пока я не соберу достаточно доказательств, что Стива убил Бурун, я отсюда не уеду. – Некоторое время она сидела, сцепив руки и глядя в пространство. – Павел, как вы думаете, нам удастся что-то еще здесь найти?
– Ну… – Усмехнулся. – Думаю, что удастся.
– Да?
– Да. Сейчас, например, у меня появилась возможность встретиться с человеком из окружения Буруна. Надеюсь, этот человек раскроет мне подоплеку того, что случилось в ресторане «Восточный шатер» в тот вечер… Ладно, Инна, отдыхайте. И забудьте на время о неприятном.
Подождав, пока Инна уйдет, Молчанов вышел на веранду. Щебет птиц стих, слышался лишь шум листвы под ветром. Кусты и деревья, освещенные лучами заходящего солнца, отбрасывали длинные тени.
Внезапно к ним добавились еще две тени. Обернулся – у края дома стояли Слава и Берег.
– Черт… Слава, ты меня напугал.
– Извини. Это потому, что мы с Берегом ходим бесшумно.
– Знаешь, нужно усилить степень охраны Инны.
– Хорошо, давай усилим.
– Теперь, если вы будете с ней выезжать в Москву и она будет выходить из машины, в машине не оставайся. Выходи вместе с ней и следуй за ней, куда бы она ни пошла. Понял?
– Понял. Выезжать с ней я буду теперь только на джипе, вместе с Берегом.
– А это зачем?
– Чтобы он охранял машину.
– Ну да. В общем, Инна должна быть все время под контролем.
– Я понял.
Слава ушел, Павел же, сев в кресло, набрал номер домашнего телефона Костомарова. Услышав в трубке знакомое «Алло?», сказал:
– Костя, извини за поздний звонок, но я по делу.
– Слушаю.
– Мой человек готов к встрече.
Наступила пауза, после которой последовал вздох:
– Ясно. И когда он хочет встретиться?
– Ему было бы очень удобно в пятницу.
– В пятницу… Ладно. Я сегодня или завтра постараюсь выяснить, что можно сделать.
– Чем скорее ты это выяснишь, тем лучше.
Глава 6
С Костомаровым они встретились на следующее утро в агентстве.
– Значит, на свидание к Гудку пойдешь ты? – спросил адвокат.
– Да, пойду я.
– Это уже решено?
– Да. Не понимаю, зачем ты спрашиваешь?
– Я спрашиваю, чтобы ты знал: во время этого свидания Тумба не должен даже заподозрить, что к встрече с Гудком может иметь какое-то отношение наше агентство. Я уверил Тумбу, что о роли Гудка в течение определенного времени, пока Тумба сам не выяснит с ним свои отношения, никто, кроме меня и нанятого мной человека, не имеющего никакого отношения к агентству, не узнает.
– Все понятно.
– Теперь, Паша, хочу еще раз тебя предупредить: Гудок человек крайне недоверчивый и безжалостный. Тот, кто с ним встречается, должен приготовиться к тому, что никогда не поймет, в какой момент Гудок может достать пистолет и выстрелить. Помни это.
– Хорошо, буду помнить.
– Ты сказал, пойдешь в гриме. В каком гриме?
– У меня есть черный парик и черные накладные усы. Если ты помнишь, года два назад этот парик и эти усы мне сильно помогли.
– Помню. Да, парик классный, усы тоже, волосы от настоящих не отличить. Хорошо, думаю, с Гудком это пройдет. Кроме того, тебе обязательно надо взять с собой поддельный паспорт.
– Что, Гудок будет проверять у меня документы?
– Дело не в Гудке. Нужен поддельный паспорт, причем Гудок ни в коем случае не должен заподозрить, что паспорт поддельный. Когда мы все обговаривали, Тумба спросил у меня, как зовут человека, который пойдет на встречу с Гудком. Я назвал первые пришедшие в голову имя, фамилию и отчество: Кузьмин Иван Васильевич, кличка Кузя. Гудку ты позвонишь сам и скажешь условные фразы, которые мне сообщил Тумба. Но может, Тумба найдет способ сообщить Гудку твои позывные, и Гудок попросит показать паспорт. А?
– Что, если я пошлю его подальше? Сказав, что нормальные люди паспорт с собой не носят?
– Паша… хочешь не хочешь, тебе придется где-то добыть паспорт на имя Кузьмина Ивана Васильевича. Специально для встречи с Гудком.
– Хорошо. Как надо выходить на контакт с Гудком?
– Ты должен будешь позвонить Гудку завтра в одиннадцать утра. Домой.
– Адрес Гудка Тумба тебе не сообщил?
– Нет. Дал только номер телефона.
– Можно взглянуть на этот номер?
– Можно. – Костомаров придвинул бумажку, на которой был записан номер телефона. – Возьми с собой, чтобы запомнить.
– Уже запомнил. По телефону он живет где-то в районе Пушкинской.
– Да, где-то там.
– Гудок будет знать об этом звонке?
– Не знаю. Тумба сказал, что нет, но кто их знает. Как объяснил мне Тумба, Гудок – «крот» глубоко засекреченный. Чтобы не навести на него тень, Тумба старается контакты с ним свести до минимума. Общается он с Гудком крайне редко, по телефону говорит только через специальных посыльных – если линия прослушивается, голос Тумбы могут узнать. Посыльных Тумба тщательно подбирает, в основном это приезжие, которые в Москве еще не засветились. Никого из своего ближайшего окружения Тумба в качестве посыльных на связи с Гудком не использует, поскольку никто, даже самые ближайшие его шестерки, не ведают, что Гудок работает на Тумбу. Думаю, именно поэтому Тумба и пошел на мой вариант. Я, как ни странно, пользуюсь у него некоторым доверием.
– Понятно. Значит, завтра в одиннадцать я звоню Гудку – и что говорю?
– Звонить Гудку домой надо особым образом. Правда, как я понял со слов Тумбы, это касается только домашнего телефона Гудка. По мобильному телефону или в ресторан «Восточный шатер», где он постоянно сидит, можно звонить без всяких условных знаков. Но тогда и разговор будет другой.
– Понятно. И как надо звонить ему домой?
– Сначала набрать его номер и, чуть подождав, отключить связь. Затем снова набрать его номер, после чего он снимет трубку. Но говорить не будет. Для того чтобы он отозвался и заговорил, надо три раза постучать по мембране чем-то твердым, монетой или просто ногтем. Если человек соединится с ним таким образом, Гудок будет знать, что ему звонит кто-то свой, посвященный в его дела.
– Понятно. Я звоню ему таким образом – и что дальше?
– Дальше ты говоришь ему, что звонишь от Марьи Ивановны, которая попросила тебя срочно с ним встретиться. Он должен спросить, где ты хочешь встретиться, на что ты должен ответить, что хочешь встретиться там же, где вы встречались в прошлый раз. Ты можешь поинтересоваться, когда ты должен быть на этом месте, но никаких других вопросов ты задавать не должен. Вообще, ни по телефону, ни при личном общении ты не должен называть никаких реальных имен, кличек, адресов и так далее. Если Гудок спросит, как тебя зовут, назови свою кличку, в данном случае – Кузя.
– Но его самого называть Гудком я могу?
– Можешь, потому что ты якобы эту кличку узнал от «Марьи Ивановны».
– И что это за место, где мы с ним встречались в прошлый раз?
– Это Рождественский бульвар, третья скамейка, считая от Трубной площади. Там скамейки поставлены с двух сторон, так вот, ты можешь ждать Гудка на любой из них. Если там будут сидеть люди, подсядь к ним. Если же обе скамейки будут заняты настолько, что ты не сможешь сесть, ты должен стоять или прохаживаться рядом. В любом случае Гудок подойдет к тебе и назовет по кличке, которую ты скажешь ему по телефону. Ну а дальше все будет зависеть от тебя. И от Гудка.
– Тумба хочет, чтобы мой разговор с Гудком был записан и чтобы во время этого разговора я замазал Гудка, так ведь?
– Так.
– Какими деньгами я должен буду его замазывать? Деньгами агентства?
– Нет. Тумба дал мне деньги, их ты должен будешь передать Гудку. – Открыв лежащий на столе кейс, Костомаров достал оттуда пухлый конверт, из которого, в свою очередь, вынул плотную пачку стодолларовых банкнот, перетянутых резинкой. – Вот. Здесь пять тысяч баксов. Это та сумма, на которую, как считает Тумба, Гудок клюнет. Сам понимаешь, отдать Гудку надо именно эти банкноты. Номера банкнот Тумбой наверняка переписаны.
– Но отдать эти деньги я должен Гудку за что-то. За ответ на какой-то мой вопрос. На какой? Вы с Тумбой это обговаривали?
– Тумба сказал, это не имеет значения. Расклад такой: сначала ты спрашиваешь Гудка о подоплеке того, что произошло в ресторане «Восточный шатер» в тот вечер, когда туда зашли Инна и ее муж. Это, так сказать, то, ради чего якобы тебя послал Тумба. Ты должен предупредить Гудка, что о случае в ресторане хочет знать «Марья Ивановна», то есть Тумба. Затем, когда Гудок все тебе объяснит, ты должен задать ему еще какой-то вопрос, не важно какой, но не относящийся к случаю в ресторане, предупредив, что это интересует тебя лично и за это ты готов заплатить Гудку пять тысяч долларов. Тумбе, как я понял, важен сам факт, что Гудок продаст не согласованную с ним, Тумбой, информацию его специальному посланнику. За это Тумба сможет его прижать. Так что продумай, какой вопрос, якобы интересующий только тебя, ты задашь Гудку.
– Это уже продумано.
– Тогда все. Остальное – подготовка, выходы, уходы, прочее – уже по твоей части. Ты решил, как будешь вести запись?
– Решил. Поскольку Тумба не должен догадаться, что к работе с Гудком имела отношение специализированная контора, всякие записи на стационарные установки должны быть исключены. То есть я буду вести запись на рекордер с мини-диском, находящийся на мне, с помощью микрофона, тоже находящегося на мне.
– Паша, смотри, Гудок – хитрая змея. Он не засечет твой рекордер?
– Не засечет. Что-что, а спрятать на себе диктофон и микрофон так, чтобы их никто не смог найти, я сумею.
– Тогда нет проблем. Как я понял, мы с тобой все обговорили?
– Как будто все.
Войдя в приемную, Молчанов некоторое время наблюдал, как Оля работает на компьютере. Она сидела спиной к входной двери, обе ее кисти, застыв над клавиатурой киборда, позволяли касаться клавиш только пальцам. Но пальцы при этом двигались так быстро, что уследить за ними было невозможно.
Наконец почувствовав, что он вошел, Оля повернулась:
– Что-нибудь нужно?
– Нужно. Сможешь меня сфотографировать?
– Зачем?
– На паспорт.
– Ты что, получаешь новый паспорт?
– Никакого нового паспорта я не получаю. Мне делают мастырку, если ты знаешь, что это такое. Бери аппарат, снимешь, потом я тебе все объясню.
Достав из ящика стола камеру, Оля прошла вместе с ним в кабинет.
– Надевай свой парик и усы. И садись за стол.
Молчанов надел парик, прилепил к губе усы. Несколько раз щелкнув затвором, Оля ушла – и вскоре принесла отпечатки. Заглянула в глаза:
– Паша… зачем тебе мастырка?
– Нужна по делу.
– Переходишь на нелегальное положение?
– Нет. Просто завтра иду на встречу с одним деловым.
– Случайно, не с Буруном?
– Нет, не с Буруном. С кем я буду встречаться, не должен знать никто, даже ты.
– Очень мне нужно знать, с кем ты встречаешься! Просто скажи: это опасно?
– Опасно даже ходить по улицам, ты забыла?
– Паша… от тебя никогда не добьешься нормального ответа.
– Опасно в меру. Но думаю, завтра все будет в порядке.