- Давай его сюда, – настаивала женщина. – И не шуми.
Когда Дмитрий услышал последнюю фразу, его словно прорвало на крик. Он закричал так, будто его убивают. Девушка пыталась закрыть ему рот, но тщетно. Дмитрий горланил как укушенный.
- Заткнись! – ударила девушка Дмитрия между ног. – Ты что, хочешь, чтобы эти твари нас всех съели.
Дмитрий, согнувшись пополам, хватал ртом воздух, пытаясь придумать как улизнуть от всех. Ему казалось, что беспокоиться не о чем, нужно просто забраться в салон, занять свои места и нажать заветную кнопку. И все! Уже через час они будут на том месте, откуда улетали и Дмитрий сможет вовремя сойти с самолета.
- Что здесь происходит?
Ребята Князева пришли вовремя. Еще немного и девица вытрясла бы из Дмитрия спасительный шанс. Зачем-ей-то этот аппарат? И откуда она вообще знает про него?!
- Марина, ты что в сговоре с этим… А, почему ты так странно одета?!
Князев и пилот явно заметили, что девушка одета не как стюардесса. Ну, Слава тебе яйца, Дмитрий не сошел с ума!
- Послушайте, – начала было Марина, но ее снова перебил дикий рев, доносившийся из чащи леса и страшный треск, который приближался. – Быстро все в салон и ни звука! – толкнула она Драманова и остальных. – Если они нас заметят, все будет кончено! И этого горлопана и вас уже никто не спасет, ясно! Бегом, в салон, живо!
Так стало ясно, что возвращение придется отложить. Но насколько? Дмитрий не хотел оставаться здесь на ночь, на день, на неделю, в конце концов, у него же там работа, проект и пес по кличке Бывалый. Ему нельзя задерживаться, никак нельзя.
Но сейчас, все, о чем мог думать Дмитрий и остальные, это чтобы динозавры и остальные плотоядные этого времени просто прошли мимо упавшего самолета и пошли дальше по своим делам. И какое-то время казалось, что так оно и произошло, пока один из пассажиров, не решил выйти из салона справить нужду. За это и поплатился. На глазах у шокированных других пассажиров и членов экипажа, два ходячих на задних лапах плотоядных монстра просто разорвали человека на части и заглотили. А уже потом отправились дальше, даже не желая оборачиваться. Так, их осталось тринадцать человек, исключая странную девицу, у которой на куртке было написано – Добровольцева.
Дмитрий стал вспоминать, где он слышал это имя и фамилию. И вспомнил случай, который произошел с его братом, который еще тогда был жив. Его брат, Эдик, был знаком с девушкой, с таким же именем и фамилией, но несколько лет назад, они поехали с друзьями на Аляску, рыбачить и не вернулись. Пропали без вести. Что если…
- Ты знала моего брата… – констатировал Дмитрий. – Где он? Ты и его убила?
Когда стало похоже, что ушедшие динозавры могут вернуться, оставшиеся пассажиры собрались в хвосте самолета. Они то молчали, то наперебой спорили, забывая о том, что шуметь здесь нельзя ни при каких обстоятельствах. Потом снова замолкали и оборачивались на Дмитрия и Марину.
- Отдай мне твое изобретение.
- Зачем оно тебе?
- Я должна его уничтожить…
Дмитрий едва воздухом не подавился.
- Что?!
- Мы не сможем вернуться, пойми ты! Во всяком случае, не сегодня. И не завтра.
Вот тут, услышав спор, подтянулись остальные пассажиры, которые жаждали знать правду, что случилось и как они могут вернуться домой. И могут ли?!
- Что значит, мы не сможем вернуться? – переспросил Князев за всех. – Я полагал, точно услышал, что это был эксперимент. Удачный эксперимент. И вернуться мы сможем так же, как и попали сюда. Что сложного?
Марина покачала головой. Только сейчас все заметили, что она почти седая и выглядит старше своих лет, прописанных у нее на костюме – 27 лет. Этой женщине перед ними было далеко за сорок.
- Ты же ученый, Драманов, – обратилась она по фамилии к нему. – Объясни страждущим, почему мы не сможем вернуться сейчас и даже через неделю.
- Неделю? – возмутились присутствующие, а кто-то даже заплакал навзрыд.
- Ну вы как с луны все свалились! Это же время, с ним не шутят. А что такое время? Это цикл. Каждый цикл у нас длится где-то двенадцать лет. На цикл влияет много всего, но прежде всего материя из космоса. Если исказить материю, время будет преломляться и тогда возможным станет то, что мы сможем путешествовать во времени. Но вернуться не сможем. Во всяком случае не быстро и четко, как это думаете здесь вы. А через один цикл. Через двенадцать лет, несколько часов и минут. Нужно точно знать это время, а высчитать его здесь, без часов, по солнцу трудно.
- Но ведь у меня идут на руке часы, – возразил Драманов.
- Это ненадолго, – опустила его с небес на землю, Марина. – Мы в другом времени, а часы твои из будущего.
- Что за чертовщину вы тут плетете!!! – прорвался к Дмитрию Геннадий и снова схватил его за грудки, чтобы тряхнуть так, что у Драманова закружилась голова. – Нажимай на кнопку, я тебе сказал, иначе это сделаю я!!! Жми на чертову кнопку, у меня дома беременная жена и двое детей!!! Да я тебя убью, нахрен!
И все увидели у Геннадия в руках пистолет. Обстановка из горячей превращалась в смертельную. Дмитрий понимал, что кажется он многого не учел в своих исследованиях, возможно пропустил целый раздел о том, где говорится о последствиях таких перемещений. Но если Добровольская права, то они здесь застряли не на два часа или даже неделю, они здесь проживут …двенадцать лет! А возможно и всю оставшуюся жизнь!
- Если ты выстрелишь, – хладнокровно взяла за плечо Геннадия Марина. – Нам всех хана!
- Нам и так хана!!! – истерически кричал Гена.
Он был на грани помешательства, поэтому запросто мог расстрелять всех и застрелиться сам.
- Почему, черт возьми, из-за какого-то недоумка я не смогу увидеть свою жену и сына? Жми на кнопку, скотина!!! Или отправлю к праотцам!!!!
- Геннадий, эй, послушай меня! Слушай, – схватила его за руку с пистолетом Марина. – Если мы переместимся, мы можем оказаться черти где. Мы уже преломили время один раз, если случиться еще одна ось, мы попадем в свое измененное время, где у тебя не будет ни жены, ни детей. А возможно и тебя самого не будет. Твоя жена жива и здорова, это главное! Если он нажмет на кнопку, ты потеряешь всё, что пока еще имеешь.
Геннадий закрыл лицо руками, сел на корточки и зарыдал. Никто его не решился трогать, потому что все взгляды были устремлены на Марину.
- Значит, ты путешественник во времени? – задал насущный вопрос Князев и Драманов удивленно обернулся на Добровольцеву.
- Что-то в этом роде, – улыбнулась Марина. – Я не из вашего мира, ребята. Была проездом. Там, где я родилась не хватает сведений о вашем периоде жизни. Вот меня и принесло в ваш век.
- Принесло? – размышлял вслух Геннадий, вертя в руках заряженный пистолет. – Значит, ты в курсе как построить машину времени. Ведь как-то ты перемещалась во времени, до того, как мы все оказались в этом дерьме по уши! Как?
- Вы меня плохо слушаете что ли? – снова улыбнулась Марина. – У меня такая же игрушка в кармане, как у него, – кивнула она на изумленного таким заявлением Дмитрия. – Такие кубики в нашем времени в каждом магазине продаются, любой может купить его и сгонять в прошлое. Но он этого не делает. Знаете, почему? Потому что чаще всего, обратно возврата нет. Возвратится можно только в определенные часы и минуты, которые показывает такая машина. Вот у меня она показывает, что мы сможем попробовать снова через… мм… три месяца, два дня и восемнадцать часов. И если мы пропустим эту дату, следующего раза может не быть. А вы тут в игрушки с пистолетом играете, идиотизм! Выживать надо, ясно?! И если действительно хотите выжить и попытаться обрести второй шанс в жизни, значит до того времени как возможен будет скачок, вы должны быть живы и собраться все в одном самолете, как сейчас. Тогда можно будет жать на кнопку и молиться, чтобы все было хорошо.
- Бред! – вскочил Геннадий на ноги, размахивая пистолетом. – Это все заговор! Нажимай на кнопку, или я убью тебя и сам перемещу нас куда надо!
Дмитрий не успел испугаться. Князев на свой страх и риск вырубил старшего пилота кулаком в голову. Затем прощупал пульс и устало заявил:
- Жить будет. Он нам нужен, чтобы вернуться. Но что будет, если мы так и не вернемся?
- Ну, – неопределенно качнула головой Марина. – Здесь есть племя аборигенов. Амориты*. О них есть в учебниках по древней истории. Если постараться, можно подружиться с ними, тогда они будут почитать нас как Богов. Если же нет, и он, – она кивнула на Геннадия, который лежал на кресле без сознания, – продолжит махать оружием где ни попадя, мы все сгорим в костре жертвоприношений. Такие дела.
- Выходит, ты здесь уже не впервые? – задал вопрос один из пассажиров, пожилой мужчина с добрыми глазами.
- В этой эпохе не бывала. Бывала чуть позже, когда Амориты превратились в вавилонян. Если правильно с ними разговаривать и выказывать уважение, мы все доживем до того дня, когда сможем попробовать вернуться домой. Если же нет, это для нас конечная остановка.
====== Запал. ======
Комментарий к Запал. Джен. Гет. Пре-фем. Мистика.
Иногда кажется, что огонь – это не просто субстанция, а живая материя. Которая дышит, наблюдает, пожирает. Спросите у любого пожарного или спасателя и уверена, что ответ не будет однозначным. Но чего пожарные иногда не понимают, так это …как можно поджечь дом с живыми людьми внутри.
- Вы опять опоздали, господа! – прокричал сквозь дым и гул сирен «Скорой» долговязый, темный от сажи пожарный, у которого на каске было написано: «ПЧ 81». – Кажется, кто-то делает нашу работу за нас!
Лейтенант Дмитрий Соколов недоуменно смотрел на почти сгоревшее здание склада на Магнитогорской и не понимал одного: каким образом кому-то за десять минут до взрыва удалось спасти почти тридцать человек?! У этого чудака что, шесть рук и шесть ног? Уже не первый раз МЧС из разных расчетов приезжает тогда, когда вся работа проделана. Но кем? И каким образом?
- Что пострадавшие говорят? – поинтересовался Соколов у долговязого Климова.
- Да ничего, – махнул он рукой. – Семь человек ничего не вспомнили, были слишком напуганы из-за взрыва. Другие пятеро сказали, что это был спасатель. А трое вообще видели ангела.
- Ангела? – вмешался в разговор белобрысый Роман Манаев. – Что, черт возьми, происходит с этим миром?
Климов снял каску и пожал плечами. Видно, им тут больше делать нечего. Разве что осмотреть полностью выгоревший склад, но этим обычно занимается «Отдел поджогов» в полиции. Где их черти носят?
Здание склада находилось на самом краю Магнитогорской улицы. Здесь много было подобных зданий, которые никто не хотел сносить или реставрировать. Соколов, еще будучи в стажерах часто намекал соответствующим органам, что неплохо бы заняться этими складами, но, как водится, в бюрократизме нет такого понятия, как «срочно заняться», есть только приказы, которые следует исполнять. Обычное дело!
Внутри здания уже работали ребята из ПЧ 83. Видимо, они прибыли еще раньше, но не справились с огнем по какой-то причине, поэтому расчет Соколова был поднят на подмогу. Тоже вполне обычно дело.
Завидев Соколова, к нему подошел лейтенант Комаров, некогда его сослуживец по армии. Пепел и мусор уже успел осесть в здании, на улице же все было погружено в едкую гарь.
- Здарова, Соколов! Мы тут все обшарили сверху донизу, ни единого трупа. Видно кто-то очень старается показать нам, что мы ни черта не делает своей работы. И этот кто-то… – Комаров сделал паузу, в которую сплюнул в сторону. – Ох, и получит он у меня, когда мы его найдем!
- Найдем ли? – вздохнул Манаев, шедший четко за Соколовым. – Сколько уже мы его поймать не можем? Месяц, два? Это не помощник, это террорист какой-то! У народа рот не закрывается… Герой! Он мешает нашей работе, причем конкретно.
- Так, ребятки, все на выход! – пробасил старший санинструктор. – Ревизор Степанец приехал!
Пять часов утра. Над городом сизая дымка кучевых облаков. Солнце едва собирается выбраться из них, чтобы поддать жару этому скучному лету. Лето и правда выдалось каким-то безысходным. Очень мало в нем того, за чем обычно люди на курорты ездят: солнца и тепла.
- Курсант Леднёва! Вы будете на эту смену зачислены в расчет вашего брата. Возражений нет? Отлично! Свободны.
Прикрыв за собой дверь, Тамара вышла в коридор и с облегчением выдохнула. Она уже и не надеялась попасть в расчет, видимо все же руководство не очень хорошо и стереотипно относилось к женщинам-пожарным. И хотя в расчете ее брата – Петра Леднева была Кира Турсуева, добавлять к славному списку пожарных еще одну женщину никто не решался. Но, видимо, что-то поменялось за сегодняшние сутки.
- Ну, как там? – вскочил сидящий возле кабинета симпатичный рыжий парень. – Все ведь нормально?
- Все отлично, Серега! Меня взяли в расчет, и сегодня моя смена. Пожелай мне удачи!
Не особо Сергей был рад, что его возлюбленная собирается работать в такой опасной профессии, но тем не менее, это было даже хорошо. Ведь если Тамара не попробует, она не успокоится. Была призрачная надежда на то, что она попробует и ей не понравится. И тогда Серега переманит ее в торговый холдинг его отца. Там то она и ее мозги более пригодятся. А пожарным все же быть не женское дело.
- Я все же надеюсь… – начал было Серега.
Но Тамара быстро сообразила, о чем сейчас пойдет речь и пресекла это жестом поднятой в верх ладони.
- Мне понравится, я уверена. Встретимся завтра, вечером.
Сергею оставалось только вздохнуть и ждать. Он очень хотел, чтобы Тамара стала его женой, а не героем- пожарным, который будет ежедневно рисковать жизнью ради разной швали. Сергей знал, что если не выйдет уговорить, у него есть …план Б.
Разъезжать по улицам ранним летним утром было Соколову в радость. Он всегда мечтал так работать, единственное что его огорчало в эту минуту, что нужно будет что-то написать в рапорте, а что писать, если они по сути ничего и не делали. Может, Степанец что-то нароет. Но не может же и вправду ангел выносить пострадавших и раненных. Ну бред же!
- Эй, как насчет пойти завтра на матч «Динамо» – «Сокол»? – поинтересовался Манаев. – Я уже на игре черти сколько не был. Чувствую себя скверно, а ведь болельщик. Пойдем со мной, а? Маринку ведь не уговоришь.
Соколов бы с радостью пошел на футбол, но скорее всего он будет выяснять обстоятельства этих, уже серийных, поджогов и искать неуловимого спасителя страждущих. До футбола ли ему?
- Пригласи Зубарева, он с радостью пойдет с тобой, а мне нужно батю навестить.
Это было почти правда. Отец Соколова бывший полицейский, может он прольет свет на то, в какую сторону ему копать. Ведь правда, они этого чудака-спасителя не могут поймать уже два месяца. Полиции до этого особого дела нет. У полиции всегда на такие дела один ответ: нет жертв – нет дела. И Соколов не мог их в этом винить. Система, чтоб ее!
- Слышал, Ледневу в наш расчет перевели? Только бабы нам не хватало здесь, – ныл Манаев, не чувствуя, что здесь бы ему притормозить. – Женщина на нашем «корабле» к беде! О чем думает капитан Жуйко?
- Хватит сопли жевать, – осадил Манаева кто-то из расчета позади. – Её здесь еще нет, а ты уже в штаны ссышь. Если ее мозги и руки будут так же крепки, как твои, какая в сущности разница: ты или она?
Соколов усмехнулся про себя. Он раньше всегда считал, что женщине не место в такой профессии, пока два года назад, от смерти в огне его не спасла именно женщина. После этого он весьма лояльно относился к девушкам в пожарных касках. Да и правда, какая разница, если женщина выполняет иногда работу лучше любого мужика.
Едва машина ПЧ 82 завернула в саму часть, они увидели около входа капитана Жуйко и двоих людей, из которых одна женщина, а другой похож был на ревизора Степанца.
- Не к добру это, братцы – пробасил один из ребят. – Степанец просто там в часть не приходит. Чай по твою душу, лейтенант.
Михаил Степанец был человеком бывалым в пожарах. На административную работу он перешел после серьезного ранения в спину. На самом деле, если бы врачи оказались чуть лояльнее, он до сих пор бы шланги таскал на вызовах и командовал 76 частью. Но врач, который ему ставил диагноз, решил, что с него хватит.