У меня глаза, видно, становятся, как блюдца, от ее ооткровенности.
— Ты привыкнешь к моей прямоте. В конце концов, все свыклись, хотя некоторым потребовалось много времени.
У меня вырывается смех.
— Да, Данте рассказывал мне о тебе.
Она наклоняется вперед.
— И что он сказал?
— Ну, первое, что он сказал, что ты внесла во дворец глоток свежего воздуха.
— Он так сказал?! Это очень мило с его стороны. А что еще он сказал обо мне?
— Что ты напористая и нахальная.
Она запрокидывает голову и смеется.
— Точное описание, должна сказать. — А потом выражение ее лица становится серьезным. — Давай. Расскажи мне, как ты познакомилась с Данте, но больше всего, как тебе удалось приручить его, если учесть, что ни одной женщине этого не удавалось.
— Ну, я не знаю, приручила ли я его.
Она кидает на меня многозначительный взгляд.
— Я наблюдала из окна, когда вы приехали, и как по мне, так он выглядел довольно ручным.
— Правда?
Она кивает.
— Всем известно, что Данте в свое время «посеял много дикого овса», но ты всему положила конец. — Она более пристально всматривается в меня. — В начале я выбирала между двумя братьями, но я все равно бы не смогла подцепить такого дикого, как Данте. В смысле, я никогда бы с ним не смогла бы расслабиться. А что, если он вернется к своим старым привычкам? Нет, Линнус больше подходит мне. Кроме того, я не была той особенной, чтобы заставить такого мужчину, как Данте, перестать быть шлюхой и остепениться.
Я дотрагиваюсь до своего живота.
— Ну, я тоже так думала, но он, на самом деле, хочет участвовать в жизни ребенка.
— Неважно по какой причине, но я так рада, что ты станешь частью семьи. — Хотя мы были одни, она наклоняется ко мне и заговорщически начинает шептать: — Родители Линнуса такие старомодные, будто они живут еще там, в том веке.
— Но мне казалось, что эта семья самая прогрессивная в Европе.
— Нет, я бы так о них не сказала. Не то, чтобы они мне не нравятся. Отнюдь нет. Они мне очень нравятся, но они даже не знают такого слова, как «прогресс», если бы оно ударило их мокрой рыбой по голове.
— О! Можешь рассказать мне о них? Какие они?
Она осматривает меня снизу до верху.
— Ты им понравишься, я в этом уверена, хотя ни один из них не любит показывать эмоции на публике. Когда я только переехала сюда, мне казалось, что они даже сексом занимаются в одежде.
У меня глаза становятся огромными. Я определенно не хотела сплетничать о родителях Данте в таком направлении.
— Полагаю, они имеют определенные традиции и обязанности, которым должны соответствовать.
— Повтори. Конечно, они чтят свои традиции. — Она смеется. — Пообещай мне одну вещь.
— Какую?
— Как только ты выйдешь замуж за моего шурина, пожалуйста, не изменяйся и не становись такой, как все во дворце.
— Я точно постараюсь. — Я смотрю ей прямо в глаза. — Кажется, тебе это удалось.
— Хотелось бы так думать. Я готова себя убить, если стану одним из ходячих мертвецов во дворце.
Я смеюсь.
— Ты не возражаешь, если я спрошу тебя — ты тоже из королевской семьи?
— Не возражаю. — Она вздыхает. — Мой отец — настоящий граф.
— Граф?
— Думаю, можно сказать, что у меня маленькая королевская семья. Но мой отец никогда не считал свой титул столь важным. — Она поднимает на меня глаза, встречаясь с моими. — Надеюсь, ты не держишь на меня зла за это.
Я с удивлением поглядываю на нее.
— Зачем мне это нужно?
— Снобизм, говорят, он сейчас в моде. Кстати о моде, как насчет пройтись завтра днем за покупками?
— По магазинам?
— А почему нет? Аванти — маленькая страна, но здесь отличные магазины. Есть почти все, что ты захочешь иметь.
— Э-э... я не знаю, какие планы у Данте.
Она смеется, будто я произнесла шутку.
— Данте не планировал ничего на завтрашний день. Он знает, что нужно готовиться к балу. — Она хмурится. — Ты купила что-нибудь для бала?
— Да, я привезла платье.
Она вскакивает.
— Покажи.
Я иду в гардеробную, она провожает меня внимательным взглядом. Я снимаю с вешалки платье. Оно из черного кружева с цветочными аппликациями на лифе.
Она хмурится.
— Очень милое, но боюсь, что оно недостаточно подходит к такому событию. Ты — почетный гость.
Я смотрю на платье, которое считала будет идеальным из-за своей простоты.
— Не беспокойся. Я знаю одно место, где мы сможем купить для тебя точно нечто потрясающее.
Я не тороплюсь повесить платье обратно в шкаф, думая, как лучше выйти из этой ситуации. Судя по тому, что она носит платье из последней коллекции Gucci, фактически дома, «пройтись с ней за покупками», для меня безусловно окажется дорогим удовольствием, на которое я в финансовом плане совершенно не готова. Поэтому я поворачиваюсь к ней.
— Я... …
— Что? — Спрашивает она, с любопытством оглядываясь.
К моему облегчению, меня спас стук в дверь.
— Роза, ты здесь? — спрашивает Данте из-за двери.
Я возвращаюсь в спальню.
— Да, входи.
— Привет, Кассандра, — говорит Данте, переступив порог.
— Рада снова тебя видеть, Данте.
— Взаимно. — Он поворачивается ко мне. — Ты в порядке?
— Да. Кассандра и я познакомились.
— Я пытаюсь убедить твою невесту пройтись со мной по магазинам завтра днем. Нам нужно купить ей подходящее бальное платье, но она не хочет, потому что не знает, что ты запланировал для нее.
Он поворачивается ко мне.
— Да, сходи купи себе что-нибудь прекрасное. Просто запиши все на мой счет.
Кассандра подмигивает мне.
— Видишь, как все просто. Отлично. Увидимся завтра в два?
27.
Роза
— Как твоя лошадь?
Спрашиваю я, как только дверь за Кассандрой закрывается.
— Я был не уверен, узнает ли он меня, потому что не видел его два года, но он был в восторге от встречи со мной. — Данте берет меня за руку, садится на диван и опускает меня к себе на колени.
Я прижимаюсь лицом к его шеи и плечу, удивляясь, как мне хорошо, когда я к нему прижимаюсь.
— Расскажи мне, как он отреагировал.
Он обнимает меня руками за талию.
— Несмотря на то, что он болен, он был так взволнован, что увидев меня, стал радоваться словно щенок. Он все время бил копытом по земле, ржал и пытался встать на дыбы.
Я смотрю ему прямо в глаза.
— Ему станет лучше?
Он кивает.
— Думаю, да.
— Хорошо. — Я начинаю ерзать, чтобы поудобнее устроиться в его объятиях.
— Ты ищешь неприятностей на свою голову, юная леди? — как бы между прочим спрашивает он.
Я перестаю на нем ерзать.
— Нет. Я пытаюсь поудобнее усесться. С тобой слишком сложно.
— Чертовски верно. Мне тяжело. Твоя аппетитная попка сидит на моем члене.
Я поднимаю глаза из-под ресниц. Иногда я до конца не могу поверить, что у меня есть обычные нормальные отношения с Данте.
— Ты же знаешь, что мы не можем ничего такого делать. К нам могут войти.
Он вздыхает.
— Да, это одна из худших причин жизни во дворце. Персонал каждый-гребаный-человек все время приглядывает за тобой, где бы ты не находился.
Я пожимаю плечами.
— Персонал меня мало беспокоит, меня больше беспокоит, как к тебе относятся люди, я такого не ожидала.
— Чего именно?
— Капитан Андерсон, например. Его отношение к тебе в Риме было как пилота, обращающегося к своему работодателю, но как только мы приземлились, я заметила, что он относится к тебе с большой преданностью и уважением, и это совсем не связано с работодателем.
Он пожимает плечами.
— На самом деле, мне это не приходило в голову, но думаю все потому, что все кругом до конца не признают, что я отказался от титула наследного принца.
Я провожу пальцем по его горлу.
— Ты отказался быть принцем, чтобы стать плейбоем в Риме?
— Не совсем. Наверное, это был своеобразный бунт. Мне хотелось сбежать от всего этого.
— Я не совсем понимаю.
— Мы можем поговорить об этом позже? Уже близится время ужина, а ужин всегда официальное событие, поэтому нам придется переодеться.
— Я взяла с собой кое-что официальное.
— Хорошо. Есть еще кое что, что мне следует тебе сообщить.
— Что именно?
— Протокол во время обеда.
— То есть, я не могу есть горох ножом?
Улыбается.
— Я бы с удовольствием посмотрел, но так как горох подают только в крем-супе…
Я киваю.
— И даже я знаю, что лучше не следует есть суп ножом.
— Ты встретишься с моими родителями за аперитивом. Сначала я познакомлю тебя со своей мачехой. Сделай небольшой реверанс, ей это понравится, но не слишком большой. Кассандра зовет ее Линни, но не называй ее так, пока она не предложит. Обращайся к ней Ваше Величество.
— Как выглядит твоя мачеха?
Он даже не задумывается.
— Холодная. Она очень практичная женщина, без эмоций.
— О. — Я смотрю на него удивленно. — Она тебе не нравится?
— Я ничего о ней не знаю. Меня отправили жить к дяде, буквально меньше, чем через год, когда отец женился на ней.
— Почему тебя отправили жить к дяде?
— Потому что отец не хотел видеть постоянное напоминание в моем лице. Когда он женился на Линнии, она уже была беременна Линусом, думаю, ему хотелось начать все сначала. Он не хотел напоминаний о своей прежней жизни, а я был очень большим напоминанием. У меня такой же цвет глаз и волос, как у мамы.
— А сколько тебе тогда было лет?
— Семь. — И хотя у него на лице не отражается грусть, но я почему-то тут же представляю его тем маленьким мальчиком. Должно быть, это ужасно потерять мать, а потом, ощутить, что ты не нужен отцу. Все богатство и великолепие похоже теперь на фарс.
— Понимаю, — задумчиво отвечаю я. Похоже, в этой семье слишком много секретов и обид.
— Когда ты познакомишься с моим отцом, — продолжает Данте, — просто наклони голову. Не уверен, пожмет ли он тебе руку или нет. Во всяком случае, пусть он сделает первый шаг сам.
— Все это я смогу сделать.
— Также ты познакомишься с моим братом Линусом, он примерно твоего возраста. С ним нет необходимости соблюдать формальности. Он не сторонник традиций, скорее всего просто пожмет тебе руку. Ты уже встречалась с Кассандрой.
Я киваю.
— Она мне понравилась.
— Потом слуга проводит тебя на твое место и поможет сесть. Поблагодари его кивком головы, ничего больше.
— Все просто до сих пор.
— Обычно во время трапезы мы мало говорим. Однако, мои родители могут задать тебе пару вопросов. Отвечай прямо и просто. После того, как трапеза закончится, мы направимся в гостиную, где будет подан кофе. Там могут быть оживленные разговоры, тон которым, как правило, задает Кассандра.
— Хорошо.
— Ничего не хочешь спросить?
— Нет, я, скорее всего, буду смотреть в тарелку и мало говорить.
— Если ты забудешь что-то из того, что я тебе сказал, ничего страшного, хорошо?
— Хорошо.
Раздается стук в дверь, Данте вздыхает.
— Боже, теперь я вспомнил, насколько ненавидел дворцовую жизнь. Нет ни минуты покоя.
— Да? — говорю я.
— Это Эльза. Я пришла помочь вам одеться к ужину... если вы не против.
— Мне собираются помочь одеться? — Шепчу я.
— Не волнуйся, я помогу тебе раздеться, — говорит он с коварной улыбкой.
Я слезаю с его колен.
— Э... конечно, Эльза. Заходи.
Она открывает дверь и входит, неся мою одежду. Она тут делает реверанс, а потом почтительно склоняет голову, как только замечает Данте.
— Я повешу одежду. — С опущенной головой она идет к гардеробной.
Данте разворачивается на диване.
— Я зайду за тобой за несколько минут до восьми вечера, чтобы проводить тебя в столовую.
— Хорошо, увидимся.
Он целует меня в щеку и направляется к двери.
— Все будет хорошо. Вот увидишь.
— Могу я спросить тебя кое о чем, Эльза? — Говорю я, как только она выходит из гардеробной.
— Конечно, мисс Винчестер.
— Как ты собираешься помочь взрослой женщине одеться?
Эльза хихикает, затем закрывает рот рукой.
— Простите меня.
— Эльза. Я не принцесса. Пожалуйста, расслабься и веди себя нормально со мной.
— Моя работа приносить вещи и помогать вам укладывать волосы, — важно говорит она.
Я вздыхаю. Я не собираюсь с ней спорить.
— Какое платье вы бы хотели надеть сегодня вечером? — спрашивает она.
— Голубое.
— Самое красивое, — тихо отвечает девушка.
Я улыбаюсь ей.
— Спасибо. Я потратила много времени, чтобы выбрать именно его, и оно мне очень нравится.
Конечно, я никогда не покупала столь дорогую вещь. Оно даже дороже, чем бальное платье, так как я не знала насколько оно мне пригодится, но я точно знала, что надену его ни один раз. Я потратила на него двух месячную зарплату. Оно длинное до пола, без рукавов, сзади разрез от Александра Маккуин, и бархат обтягивает мою фигуру от шеи до кончиков пальцев.
Эльза бережно снимает платье с деревянной вешалки и помогает мне надеть его через голову. Она поправляет его здесь и там, потом застегивает скрытую молнию сбоку.
— Оно вам очень идет, — искренне говорит она.
Я поворачиваюсь и смотрю на себя с боку в зеркало и остаюсь довольна тем, что вижу. Эльза помогает мне уложить волосы. Затем я наношу макияж и надеваю темно-синие бархатных шпильки. Как только Эльза уходит, у меня остается еще полчаса, которые мне нужно чем-то занять, прежде чем придет Данте. Вместо того, чтобы сидеть и переживать о предстоящем вечере, я звоню Стар.
— Угадай что? — взволновано кричит она.
— Что?
— Завтра мы летим в Швейцарию. У Николая там деловая встреча. Я буду, буквально через границу от тебя. Встретимся в воскресенье?
— Да, безусловно. Я бы хотела с тобой увидеться.
— Отлично. Я поговорю с Николаем и узнаю его расписание. Даже если он не сможет к нам присоединиться, мы все равно сможем встретиться. Я умираю, как хочу услышать все подробности, что с тобой там происходит. Кроме того, я хочу увидеть, насколько вырос твой живот.
Я смеюсь.
— Ты будешь очень разочарованы. Она совсем не вырос.
— Не вырос?
— Прости. Хотя в платье, в котором я сегодня, я рада, что он не вырос.
— О, ты надела свое платье от Александра Маккуин?
— Точно. Немного сжимает живот, но, если я не буду слишком много есть и мне не придется втягивать его всю ночь, то все будет отлично.
Она смеется.
— О, Роза. Не могу дождаться, когда родится ребенок, я так хочу на него посмотреть.
— Ты будешь смеяться, но я тоже уже хочу на него посмотреть. Я имею в виду очень хочу. На днях я даже подумала взять отпуск на год, чтобы насладиться материнством.
— Ну, откровенно говоря. Ты можешь быть редактором и в другое время, но первый год в жизни ребенка так важен. Если ты что-то упустишь, то этого уже не вернуть.
— Посмотрим, как получится. Я не буду загадывать.
— Подожди, мне кто-то звонит.
— Послушай, иди, потому что я должна позвонить Синди, или она поклялась никогда больше со мной не разговаривать.
Я выключаюсь и на FaceTime набираю Синди. У нее выходной, она скидывает тапочки и залезает с ногами на диван, приказав мне рассказать все, что я с удовольствием и делаю. Время летит, я взахлеб сообщаю ей свои новости. Не успеваю оглянуться, как Данте слегка стучит в дверь.
— Нужно идти. Я позвоню тебе, когда вернусь в Рим. Чмок.
— Пока, детка. Хорошего вечера, — задорно говорит она, а потом отключается.
28.
Роза
Ну, что ж, настало время познакомиться с его родителями. Бабочки снова трепещут у меня в животе.
— Войдите, — говорю я.
Данте открывает дверь и останавливается. У меня пересыхает горло от его вида. Если Данте не самый красивый мужчина на земле, тогда я не знаю, кто. В темном костюме он выглядит мистически и таинственно.