- Несвет пошла собирать. Он распускается с первыми лучами солнца всего один день в году. Сегодня тот самый день.
- «Несвет... несвет. Блин, я же знаю.... Нет, ну точно знаю».
Хоть слово и вертелось на языке, смысл его ускользал от меня. Что не укрылось от внимания одной черноволосой всезнайки-зазнайки.
- Несвет - очень редкий цветок, главный компонент всех целительных зелий. Произрастает он лишь в устьях полноводных рек, омытых когда-то кровью сотен и сотен убиенных душ. Неспроста ведь поля боя генералы выбирают обычно у рек. Таков негласный обычай, принятый задолго до падения Разрушителя и последующей за ним столетней войны королевств, - пояснила мне Калмея.
Ну и наконец, я задал последний, третий вопрос. Сам не знаю зачем, просто любопытно стало.
- Сколько ваш отец задолжал? В общей сложности.
Я-то думал, что они сейчас считать начнут. Но нет, Сарак выпалил на одном дыхании сумму, от которой меня чуть на смех не пробило. Еле сдержался, чесслово.
- Семь золотых и тридцать шесть серебряных драконов.
Мой кошель несколько исхудал после покупки мана-кристалла. Надо кстати не забыть пополнить запас. Но даже за вычетом тех тридцати, что перекочевали к Саркашу, у меня оставалось еще что-то около пятнадцати золотых.
- А заработать никак? Тебя ведь отец наверняка обучил кузнечному делу? Неужто отработать долги не способен? - поинтересовался я у Сарака.
Кажется, я задел его за живое. Потому как такую длинную речь мне от этого молчуна-драчуна прежде слышать не приходилось:
- Я у него всего два года отходил в подмастерьях. Кое-что, конечно, умею. Но этого недостаточно. К тому же еще при отце все к новому кузнецу ходить начали. Он к нам из столицы в позапрошлом году перебрался. Весь из себя такой мастер, жена-красавица гостей у него встречает. Мне с ним не тягаться. Да и поздно уже. Близятся белые ночи.
- «Птица-говорун, оказывается, когда надо отличается умом и сообразительностью». - А что если я скажу, что вы не только сможете расплатиться по отцовским долгам, но еще и переживете зиму в своем доме?
- Что ты имеешь в виду? - заинтересовался Сарак.
- Зиму? - озадаченно спросила Калмея.
«Дамы вперед». - Там где я родился, зимой называют белые дни. Теперь, что до твоего вопроса, - самодовольно улыбнулся я брату. - Я легко могу ссудить вам тридцать золотых. Этого хватит на все: и долги раздать, и к белым дням подготовиться, и еще на жизнь останется.
- Вот так просто? - почуял он подвох.
«Молодец». - Нет конечно. Просто никогда не бывает. Я плачу авансом, за голову по золотому в год.
- Рабство? - не на шутку перепугалась Калмея.
Ее волнение можно понять. Рабы лишены каких-либо прав. Они, по сути, и не люди в глазах общества. Они даже говорить права не имеют, пока хозяин не разрешит. Да что говорить, жить рабу или умереть, он может решить щелчком пальца.
В рабство попадают множеством путей. В основном, конечно, рабами становятся взятые в плен солдаты и так называемые военные трофеи с захваченных территорий. Гораздо меньше среди них должников, разбойников, контрабандистов и прочего сброда. На Гронтхейме и темниц-то нет. Есть только два наказания - смерть и рабство.
Мужчины рабы, как правило, занимаются грязной, тяжелой работой или отправляются на гладиаторские бои. Кормят их отбросами, одевают в лохмотья. А умирают от голода или болезни - не беда. Хозяин просто купит себе нового. Дешевле обойдется.
Женщины рабы. С ними все понятно. Тяжелый труд не для хрупкого тельца, так что либо швейную иглу или метлу в руки, либо становятся игрушками для утех. Все зависит от внешних данных рабыни.
- Нет, что ты, - замахал я руками. - Я говорю про наем. В следующем году я отправлюсь в столицу, чтобы стать магом и мне понадобятся... эммм... люди. Ты, например, - обратился я к Сарану, - если согласишься, продолжишь обучаться кузнечному делу у выбранного мной мастера, и если хватит способностей, пойдешь в Обитель Войны. Все расходы естественно за мой счет. А ты, - посмотрел я на Калмею, - если тебя не выберут со мной на Райкасе, откроешь магазинчик и будешь зарабатывать для меня деньги. У меня в голове множество идей, которые после реализации принесут огромную прибыль. Так вы не только избежите проблем настоящих, но и подготовитесь к будущему. Пятнадцать лет и вас ждет светлая жизнь. Поверьте, вы не пожалеете.
В следующем году в Саренхольте пройдет Райкас. Учитель уже давно рассказал мне об этом. А так же о том, что если я не хочу всю оставшуюся жизнь скрывать магию от окружающих, мне придется пойти в Башню.
Как попасть в Башню без внедрения сосуда и чтобы никто не раскрыл обман - об этом позаботится какой-то старинный друг учителя. В детали он не вдавался, а я не настаивал.
Если честно, если бы учитель не предложил мне пойти в Башню, я бы сам затеял этот разговор. Гортон Санмарейт - бесспорно великий маг, непревзойденный некромант и отличный учитель. Но для меня этого мало.
Чтобы найти Разрушителя и убедиться, что Алиса мертва, мне потребуются специфичные заклинания и ритуалы. А где если не в Башне хранятся все магические знания этого мира? К тому же перед магом Башни откроются двери, к которым безродного парнишку вроде меня и на пушечный выстрел никто не подпустит.
Стоило мне закончить, скрипнула дверь. Прошел уже не один час и за окном вовсю светит солнце. А я все ждал, когда она придет. Ждал, и вот дождался.
- Не торопитесь. Все тщательно обдумайте и обсудите. А когда будете готовы дать ответ, вы знаете, где меня найти, - бросил я им и побежал встречать человека, который вернет мои вещи, чтобы я смог, наконец, вернуться домой и рассказать учителю о произошедшем в Железном Лесу.
Действие двадцать восьмое. Нежданное известие
- Учитель, почему мы еще здесь? Почему не вернемся домой? - не выдержал и спросил я у сидевшего напротив учителя, прихлебывая из глиняной чашки сладковатый травяной настой в доме знахарки.
Олкенья не отпустила меня, когда я об этом просил. Почему, не сказала. Послала Сарана за учителем и велела ждать.
- Потому что мы сегодня же отправляемся в Саренхольт вместе с ней и приемышами, - безмятежно ответил он.
- Что?! - воскликнул я от неожиданности. - Постойте учитель, а как же... как же полнолуние?
- Нам нельзя здесь больше оставаться.
- «Да что такое? Почему из него все клещами тянуть приходится?». - По....
- Потом. Все потом, - грубо остановил он меня и уставился на дверь. - Они пришли.
Дверь открылась, и в дом ворвался сильный ветер с улицы. Тонкая ткань позаимствованной у Сарана рубахи не уберегла меня от сквозняка. Пробрало, так пробрало. С каждым днем, нет, с каждым часом близость белых дней ощущается все сильней.
Первой дом вошла хозяйка. Сгорбившаяся в три погибели старуха, опираясь на палку, пыхтела как паровоз. Следом за ней за порог ступили и брат с сестрой. У обоих в руках по авоське. В одной зелень и хлеб, из другой торчит свиная нога.
- Мы не задержимся, - остановил их Гортон. - Несите все сразу в повозку.
Калмея встала как вкопанная и посмотрела на старуху вопрошающим взглядом.
- Нет повозки, - тяжко вздыхая, сказала Олкенья.
Учитель резко встал, повалив стул на котором сидел, и вперил в нее свой фирменный взгляд, от которого у меня кровь в жилах стынет:
- Как же ты, старая, без повозки-то собираешь уходить? Ждать тебя никто не станет.
- Старая? Да ты на себя посмотри, сморчок. Не меня, а тебя ждать придется.
- «Не верю своим ушам. Она что, смерти ищет?».
Удивительно, но учитель абсолютно спокойно ответил:
- В отличие от тебя, у меня нет с собой поклажи.
- «Они что же, друзья?».
- Поклажу детки понесут, - самодовольно заявила Олкейна.
- У них всего по две руки. А у тебя вон одних только трав на четыре мешка. Иди ищи телегу или пеняй на себя.
- Да спрашивала я, никто не продает. Телеги как баррикады перед домами ставят. Знали б они, что о домах стоит переживать в последнюю очередь....
- А ты не скупись. Если понадобится, тройную цену им назови. А если и тогда не продадут, выбирай что важней - жизнь или пожитки.
- Да что происходит-то? - не выдержал я.
Калмея с Сараном обратились в слух. Видно не я один остался за бортом.
Учитель цокнул языком и вернул стул на место. Однако прежде чем заговорить, долго елозил, устраиваясь на нем поудобнее:
- Вчера над Железным Лесом поднялся кровавый туман. Такого прежде никогда не случалось, и я отправился проверить. Монстр, который на тебя напал, оказался не один такой. Вокруг пещеры бродило, по меньшей мере, с полсотни тварей. Если сегодня в полнолуние все они выйдут из леса, мне их не остановить. Я с одним-то еле управился, - учитель остановился, чтобы отдышаться и через пару секунд продолжил: - Я как вернулся, сразу отправил воронов в Башню и Орден. Но подмога не успеет придти вовремя, потому мы уходим. И чем скорее, тем лучше, - в последнюю фразу он вложил столько металла, чтобы вся серьезность ситуации дошла не только до меня, но и до всех присутствующих.
- А как же остальные? Они ведь ничего не знают. Разве нам не нужно их предупредить? - подала голос Калмея.
- Молчи, дуреха! - огрызнулась на нее Олкейна. - Если поднимется паника, дорога будет забита, и мы не успеем уйти достаточно далеко. А чем дольше тут задержатся твари, тем меньше грозит нам опасность.
Я вспомнил скорость, с которой передвигался загонщик и вынужден был с ней согласиться.
- Но оставлять приманку в полторы сотни людей, чтобы спастись пятерым? - невольно высказался я вслух.
Мои слова удивили Гортона. Сколько раз он слышал от меня, что эти люди не заслуживают спасения? Десятки, десятки раз! Так откуда вдруг взялась сердобольность?
- Дани, тебе напомнить главное правило мага? - повернувшись ко мне лицом, спросил учитель с укором.
Так какое же главное правило мага, спросите вы? Спасать всех и вся, даже ценой собственной жизни? Нет. Защищать слабых и обездоленных? Опять не угадали. В Башне с первого дня вбивают в учеников одну простую истину: “Маги - избранники богов. Мы выше обычных людей. Мы действуем только в своих интересах и на благо новой семьи”.
Учитель во многом не согласен с позицией Башни, а Высших считает бесполезными выскочками. Однако в этом вопросе их мнения сходятся. Кроме разве что слов о благе новой семьи. Ведь под новой семьей подразумевается Башня, а родители в ней тогда - Высшие.
Маги как люди не лучше других, нет. Но они гораздо сильнее. Один маг в бою стоит дюжины воинов. А уровня Гортона, так вообще сотни. Так что, по мнению учителя, прежде всего стоит позаботиться о себе, а потом уже о других думать.
Я был сама кротость и ответил, как подобает будущему магу:
- Нет, учитель.
Действие двадцать девятое. У ворот
Все-таки хорошо быть магом. Пока Калмея собирала добро Олкеньи, а сама она с Сараном ходила по домам и упрашивала продать телегу, все наиболее ценное из нашего дома уместилось в небольшом серебряном ларчике с загадочными символами на крышке. Вальдасаран, как называл учитель свое ценнейшее сокровище.
Древние артефакты, такие как Вальдасаран, практически невозможно купить. Торговля ими запрещена не только короной, но и Башней. Чаще их добывают или просто крадут. Но если для первого способа требуются годы кропотливых поисков, сопряженных с изрядной долей удачи и значительным капиталом.... В общем, учитель воспользовался вторым способом.
Воистину, артефакты ушедшего народа нечета творениям Башни. Их подделки вмещают в себя лишь шестикратный объем от изначального, тогда как в наши двадцать квадратных сантиметров влезла дюжина книг и столько же артефактов, все золото и драгоценные камни, а также зелья и ингредиенты.
Теплая одежда, еда и вода - ничего из этого нам не надо. Воздушный Щит убережет от любого ненастья, Энергия - хлеб наш насущный на следующие три дня пути, а воды и у попутчиков позаимствовать можно. Учитель итак сделал моей спасительнице огромное одолжение, поведав о грядущей беде и согласившись взять еще двоих человек.
Телегу Олкенья все-таки раздобыла. Правда кобыла в нее была запряжена, так сказать, на последнем издыхании. Старая, тощая, да к тому же хромая.
Когда мы выходили из дома, учитель всячески старался не светиться. Невзрачная походная одежда, посох убран в Вальдасаран, а глубоко посаженный капюшон скрывает лицо от любопытных прохожих. Меня хоть и мало кто знал, одели подобающе.
Калмея, учитель и Олкенья устроились в телеге. Там можно удобно устроиться на мешках и есть, где развернуться. Мы же с Сараном сели на рога и правили кобылой. Точнее он рулил, а я по сторонам смотрел.
Время от времени к Олкенье подходили прохожие и спрашивали, мол, куда это наша знахарка собралась? Знамо, ведь без раненых ни одно полнолуние не обходится. Волнуются люди.
Всем она отвечала одно:
- В Ширан. Кое-какие запасы надо пополнить, заодно и излишки трав продам. Не волнуйтесь, успею вовремя вернуться.
Ширан - это небольшое рыбацкое поселение в трех часах пути на восток. Ну, как небольшое. Там людей раза в два больше чем в Уркте, но меньше чем в городах. Однако знаменит Ширан не своей рыбой, а ближайшим на всю округу аукционным домом, который принадлежит младшему брату советника короля барону Арманди.
- Многовато-то вещей взяла, - подмечали некоторые, на что получали довольно резкий ответ: - Не твоего ума дело. Иди куда шел.
Ну да, ни разу не подозрительно. Пять человек, полная телега добра и все накануне полнолуния. Полагаю, поэтому у ворот нас поджидал ни кто иной, как староста.
Заржала кобыла, и скрипнули оси. Телега остановилась, метров двадцать не доезжая ворот. Староста кивком головы поприветствовал Сарана и перевел взгляд на меня. Я опустил голову и старался не шевелиться.
- У нас вообще-то не принято скрывать лица, - обратился он ко мне.
- Простите, староста. Он стесняется своего уродства. Не свыкся еще, - с улыбкой до ушей ответил за меня Саран.
В Уркте привыкли к незнакомым лицам. Железный Лес как магнит тянет сюда искателей, наемников, разбойников всех мастей и баловней судьбы. Одни трусят даже просто войти в проклятый лес, другие не возвращаются. А вот третьи, немногочисленные везунчики, которые не только выбрались живыми, но и с добычей, бахвалятся потом в таверне, чем внушают людям ложную веру, что у всех есть реальный шанс разбогатеть.
Староста так и норовил заглянуть под капюшон. Любопытство или настороженность? Скорее второе. Плечи старосты заметно дрожали из-за действия Ауры Смерти. А что будет, когда он заглянет в телегу и увидит учителя?
- Дани, мы сюда больше не вернемся. Детство ушло, пора тебе вступить во взрослую жизнь. Омой руки кровью, даю добро, - донесся из телеги твердый голос учителя.
В тот же миг позади нас развернулся Барьер Иллюзий, скрывая от чужих глаз, что на самом деле происходит внутри.
Барьер Иллюзий относится к заклинаниям третьего круга из магии света. Маги с соответствующим элементом и опытом могут создавать настолько детальные иллюзии, что их почти невозможно отличить от реальности.
От слов учителя я одновременно радовался и испытывал страх. Темнота внутри ликовала, а остатки прошлого воспитания и спокойной размеренной жизни без вынужденной борьбы за выживание забили тревогу.
Способен ли взрослый, сознательный человек на убийство другого человека? Однозначно способен. А способен ли ребенок на убийство взрослого или ровесника? Реже, но способен. Тогда способен ли юноша, что беспрекословно следует велению учителя, кто заменил ему отца и столько лет заботился, чтобы тот ни в чем не нуждался, отказаться? Нет и еще раз нет! Слово учителя для меня закон.
Победила темнота. Причем с большим перевесом. Ее не волновало, что станет потом с невольными свидетелями - Саран, Камея, Олкенья. О чем, интересно, думал учитель, когда разрешил мне применить магию?