- Значит, все-таки решились, да? - тяжело вздохнул Гортон.
Я, как и каждый в караване, слышал телепатическое обращение Семиклейны к народу и потому спросил:
- Решились на что, учитель?
- На то, о чем давно мечтали. Прервать королевский род и спасти людей в час нужды, чтобы потом без сопротивления создать магическое королевство, - пояснил он. - Маги в нем будут стоять во главе, образуя совет, лунные воины, Орден и Инквизиция ступенькой пониже, а все остальные, включая дворян, где и положено находиться всем обессиленным, в самом низу.
- А темные, что станет с ними? - не мог не спросить я. - Они, как я понимаю, не займут место наравне с другими магами?
- А нас и не будет с ними, - хитро улыбнулся Гортон и поведал мне план, который начал вынашивать задолго до моего появления: - Довольно нам пресмыкаться. Я, мои единомышленники из Башни и их ученики, все, кто решили жить вдали от ничтожных людей, что открыто плевали им в лица, ты и подобные тебе - мы отделимся от них. Вместе мы займем подобающее место в новом мире, создадим свой уголок и каждый, кто пойдет против нас, умоется кровью. Я давно об этом думал, и вот он наш шанс. Вороны, коих я посылал в Башню, предназначались не только для Высших, но и для моих братьев. Они уже должны были покинуть город и дожидаться нас в условленном месте, а затем мы соберем остальных и вместе двинемся к Долине Смерти.
«Вот и пойми, сошел ли твой учитель с ума или нет?» - Учитель, у меня к вам несколько... эммм... вопросов.
- Не удивлен. Но время у нас есть, - посмотрел он на людей, что пытались переваривать новости о смерти короля и принца, о ярости богов, грозящим им вымиранием, и о многом другом. - Так что давай, задавай.
- Ну, во-первых, даже если ваши друзья из Башни согласны с этим... планом, хотя они могут еще передумать, как вы собираетесь отыскать остальных темных? И что вы имели в виду, говоря о подобных мне? Рожденных или гостей из других миров? Просто первые, как я понимаю, долго не живут, а вторые так вообще, наверное, раз в столетие-другое появляются.
- Я долгие годы прорабатывал детали плана, так что поверь, мы сможем найти всех до одного темных на континенте, где бы они ни скрывались. Что до тебя, конечно же, я говорил о рожденных. Но мы не будем их искать. Они сами придут к нам. Нужно лишь создать место, в котором им не придется никого бояться.
- Разве Инквизиция и Башня потерпят такое? Что-то слабо верится.
- Не потерпят. Вот только я не уверен, что они переживут нашествие армии мертвых, - сверкнул недобрый огонек в глазах учителя. - Семиклейна произнесла вдохновляющую речь, но все это лишь слова. Не забывай, я видел, с чем им предстоит столкнуться, и потому знаю, что даже если город выстоит, выживут немногие. А еще я говорил, что знаю Семиклейну. И раз она обвинила известную ненавистью к магам Каледонию в своих убийствах, у нее для этого могла быть всего одна причина - война уже идет. Ах да, еще же поднимутся волнения среди дворян. Как видишь, у них и без нас проблем намечается великое множество. Что-нибудь еще хочешь спросить?
- Да. Насчет выбранного вами места. Долина Смерти известна тем, что оттуда никто не возвращается. Как в таком месте можно построить утопию для изгоев магического мира?
Ответ на самый, пожалуй, важный вопрос, мне не суждено было услышать.
- Эй, темный! - прокричал Гриргонэ, махая издали руками. - Подойди, есть разговор.
Действие тридцать девятое. Разговор в ночи
Глубокая ночь. Удобно устроившись на склоне холма вдали от других, в полном одиночестве, Гортон взирал на стихийно растущий лагерь. Начиналась змейка от самой стены и тянулась вдоль дороги на многие километры.
Сотни костров освещали палаточный лагерь. Никто не спал не только потому, что боялся проспать рассвет, но и из-за боязни, что не проснется. Случиться, как показали недавние события, может всякое. Началось все с единичного случая, с искры, которая переросла в пожар по всему лагерю.
После телепатического обращения архимага, к месту, где должен был открыться проход, стал стекаться народ. Людской ручеек, днем, вечером и ночью вливался сюда нескончаемым потоком.
Гортон вспоминал, как первые беженцы прискакали уже через час. Всадники на загнанных лошадях с гербом черного дракона на красном фоне. Без пожитков, зато в полной амуниции и забитыми дорожными сумками. Судя по бряцанию, лежали в них монеты. А по количеству, на глазок, тысячи золотых.
Герб узнать было не сложно. Принадлежал он барону Шамейру, чьи земли располагались в непосредственной близости от этого места. С собой он взял лишь сыновей да охрану, а слуги прикатили на доверху груженых повозках тремя часами позднее.
Другие дворяне не заставили себя долго ждать. Никто из них не хотел опоздать. Следом прискакали Лангрьеры, за ними Далескариенсо и последними Бургхо. Как и Шамейр, сами высокородные поехали вперед налегке, а с добром послали слуг на повозках. Будучи все одной масти, думали они одинаково.
Однако не все бароны покинули свои владения. У некоторых земли находились так далеко, что они попросту не успевали сюда добраться до положенного срока. Единственное, что им оставалось - это укрепиться у себя в замках, вооружить всех способных держать оружие и надеяться на лучшее.
Но были в округе и другие, иного видения бароны - что успевали, но предпочли остаться. А все почему? Да потому, что небезосновательно полагали, раз королевской семьи больше нет, а у магов, скорее всего и приложивших к этому руку и подмявших под себя столицу, разговор с ними выйдет короткий. К тому же, предполагали они, армия мертвых может оказаться всего лишь уловкой. А если и нет, даже тогда у них будет больше шансов выжить.
Конечно, не только знать, но и низы стягивались к проходу. На конях, на телегах и даже пешком. Деревни, что ни час, то пустели, разбойники покидали обжитые леса. Лагерь разросся до трех тысяч голов еще до заката и продолжал расти.
Всем известно, что беда не приходит одна. Когда твоей жизни и жизни любимых угрожает опасность, когда нет уверенности, что завтрашний день не станет последним, когда нервы на пределе, люди сбрасывают с себя ограничения, как змеи сбрасывают кожу.
Так в прошлом, если бы отпрыска барона занесло в деревню, и он покусился на чью-то жену или дочь, родственникам кровь из носа, но пришлось бы стерпеть. Как-никак, положение обязывает.
Но вот аналогичная ситуация произошла сегодня в лагере. Старший сын и наследник барона Далескариенсо с подвыпившими дружками, без стеснения, прямо посреди бела дня, затащили к себе в палатку, проходившую мимо деревенскую девку. Что с ней стало, можете себе представить.
Молодые дворяне и подумать не могли, что за ними придут. Что озлобленные родственники подобьют народ взять оружие в руки, прийти и пустить голубую кровь. Что охранников у палатки снесут и затопчут, что их полуголых, пьяных, выволокут на улицу и накажут как любого другого насильника - жертва отрежет наследственный орган, а муж, отец, брат или любой другой близкий родственник возьмет в руки кинжал и будет срезать с него кожу кусочек за кусочком.
Гортон видел, как барон пытался вмешаться, разогнать толпу. Но силы были неравны. Во всех отношениях. Люди совсем озверели от вида крови, от мести, что жила и множилась в каждом из них, и ничто на свете, казалось, не сможет их остановить.
Лишившись в неравном бою трех охранников, барон обратился за помощью к караванным магам. Обещал горы золота, лишь бы сына спасли.
Маги откликнулись на призыв. Семь людей в мантиях со скучающим выражением лица не собирались щадить толпу. Для них люди из низов и не люди вовсе, а так, грязь под ногами.
Огненный шар врезался в грудь вставшего у них на пути бедолаги. Прогремел мощный взрыв и распустился желтый бутон, а отброшенный уже труп, упал в грязь с дымящейся обугленной плотью. Толпа сразу замолкла и расступилась, образуя живой коридор. Честную сталь они б еще сдюжили, а вот магию....
Гортону не было бы до всего этого дела, не вмешайся в происходящее Айлуна. Откуда она появилась, он и сам не заметил. Вот мелькнула перед глазами лохматая голова, а вот дорогу семерке уже перегородила магесса.
Каждый из семерки был сильнее ее. Они это понимали, и она это понимала. А также обе стороны понимали, что ни один маг Башни без серьезных оснований не может атаковать другого мага Башни.
Гортон понимал так же, что никакие слова сейчас не заставят отступить Айлуну. Он видел, через что пришлось пройти матери девочки, и через что впоследствии пришлось пройти ей.
Он не стал лезть, надеясь, что на словах все и кончится. Ведь тот, кто первым нападет, тот будет отвечать перед Высшими, и наказание может быть не просто суровым, а беспощадным.
Маги спорили и кричали. Но вот ситуация вышла из-под контроля, и один из семерки не выдержал, держа в уме сколько денег стоит на кону. Да и толпа потихоньку начала заводиться, что не есть хорошо.
Подготовив заклинание за спинами товарищей, маг тут же выпустил его, и ветвистая молния ударила в ноги Айлуны. Сила заклинания заведомо была снижена. Так, чтобы не убить, а оглушить магессу.
Не ожидая атаки, она вскрикнула и рухнула наземь. Тело некоторое время еще билось в конвульсиях.
- Можешь присоединиться. Я не против твоей компании, - выйдя из раздумий и подождав немного, сказал Гортон в темноту.
За спиной зашуршали кусты. Раздвигая тоненькими ручонками густые заросли ежелеска, на пригорок вышла молодая девушка.
Встав у него за спиной, Айлуна сказала:
- Простите, я не хотела Вам мешать. Лишь поблагодарить, что заступились за меня сегодня.
- Не стоит. Правда. Лучше скажи, как самочувствие. Ничего не болит? - не оборачиваясь, спросил у нее Гортон.
- Я как очнулась, сразу выпила зелья. Так что.... Не возражаете, если рядом присяду?
- Прошу. Места на всех хватит.
Айлуна расправила мантию, и плавно опустилась рядом с Гортоном. Села она близко. Очень близко. Чуть ли не плечами касаясь.
- А у вас ведь теперь из-за меня будут проблемы, - тяжко вздохнула она.
Гортон ободряюще улыбнулся:
- Не бойся, дитя. Ничего они со мной не сделают. Пострадать - никто не пострадал. Сильно. Так что думаю, все обойдется.
- Но ....
- Не кори себя, слышишь? Ты поступила правильно. Даже слишком правильно, будучи магом Башни.
- А можно спросить еще кое-что?
- Можно ли? Да, пожалуйста. Я открытая книга.
- Ваш сын, Дани...
Гортон едва заметно подернул плечом:
- А что с ним не так?
Прорезалась в спокойном голосе тревожная нотка.
- Нет-нет, ничего такого. Просто каждый раз, когда я пытаюсь с ним заговорить, он всячески меня избегает. Может, я что-то сделала не так? Как-то обидела его?
- Не бери в голову. Дани ни с кем не находит общий язык, потому так старательно и избегает людей, - расслабившись, поспешил успокоить ее Гортон. - Признаюсь, часть вины в том лежит на мне, ибо из-за того, кто я есть, местные с ним не разговаривали. Так что он даже не пытался наладить с ними контакт. Зато столько книг прочитал, что другой взрослый за всю жизнь не осилил. Как отец, я необычайно им горд. Дани очень умный, смышленый и целеустремленный мальчишка. Просто не самый открытый. Надеюсь, хоть в Башне он себе друзей заведет.
- Значит, собираетесь отвести Дани на Райкас? - спросила без особого смысла Айлуна.
- Раньше хотел, но передумал. Какой же отец сознательно подвергнет сына опасности?
- Думаете...?
- Думаю, - не дал он ей договорить. - Но Дани все равно твердо желает учиться в Башне. Никогда прежде он мне не перечил, а тут взял и уперся. Пойду, говорит, и слышать ничего не хочу.
- Что плохого в том, чтобы пойти по стопам отца? - легонько коснулась она морщинистой руки.
- «Девочка всю жизнь искала силы. Стала магом, тратила все до последней монетки на книги и каждый день практиковалась. Однако, сколь бы сильна она не стала, сама того не понимая, искала вовсе не этого. А искала она надежную спину, за которой можно укрыться. Что защитит ее, как мать защищала».
Сколько у него осталось времени? Два, может три года? А столько еще предстоит сделать! Гортон понимал, что не должен сейчас отвлекаться, но не убрал теплой ладошки Айлуны с руки. Вместо этого, он накрыл ее своей и нежно улыбнулся.
Действие сороковое. Проход
Тысячи глаз следили за падающими на стену первыми лучами солнца. Среди участников были и два моих глаза. Как и все, я молчал затаив дыхание. А рядом, водрузив руку мне на плечо, застыл учитель с напряженным выражением лица.
Перевожу взгляд на Айлуну, стоящую от него по правую руку. Переминаясь с ноги на ногу, нетерпение читалось в ее глазах. Странно, но одета на ней была вовсе не мантия, кои носят все маги, а обычное шерстяное платье девушки из низов.
Я видел, как учитель вчера за нее заступился. Как умно он поступил, атаковав стихийной, а не черной магией. Только вот непонятно, зачем? Когда он последний раз за других заступался...? Дайте-ка подумать... Ах да, никогда!
«Так, вижу Калмею. Вон Саран в сторонке подле наемников трется, глаз с нее не спускает. А вот куда карга подевалась, интересно было бы знать?».
Десять минут спустя. Люди начали волноваться. Рассвет, а обещанного прохода все нет.
«Не обманули ли нас», думали они.
Но вот раздался пронзительный треск и сверху на нас пролился земляной дождь. Комья были небольшими, так что вреда даже при падении с такой высоты причинить не могли. И все равно неприятно, когда тебя вот так с грязью мешают. Нарочно или нет.
- Отец, может хоть воздушным щитом нас прикроете? - не выдержав, спрашиваю я у учителя.
- Нет, - коротко, без объяснений причины, отвечает он, даже не взглянув на меня.
Смотрю на Айлуну. Она мотает головой.
Треск становился все сильнее и вот сверху вниз по стене, извиваясь, поползла щель. Расширяясь, она исторгала из себя облака пыли, грязи и лучики света. Восхитительное зрелище. Однако как бы красиво оно ни было, глаза все-таки пришлось оторвать, а руками прикрыть рот и нос.
Некоторое время спустя наступает тишина, и я открываю глаза. Осматриваю себя. Весь черный, как шахтер только что вылезший из угольной шахты. Цокнув языком, оглядываюсь по сторонам. Все такие же чумазые, кроме некоторых индивидов в цветастых мантиях.
«Так вот оно что», начинаю я понимать замысел учителя.
В стене образовался проход в ширину дороги. Смотришь, и яркий свет бьет в глаза. В этом неестественно желтом сиянии, из прохода стали выходить люди. Силуэты различимы, а вот лиц, хоть убей, не видать.
Толпа зашевелилась. Одни радуются, смеются, обниматься лезут. Недалекие. Думают, что пройдя за стену, угроза для них миновала? Как бы не так. Другие кричат, раздают указания, дабы караван поскорее тронулся с места. Торговцы в любой ситуации остаются торговцами. А вот третьи, немногочисленный по сравнению с остальными вооруженный отряд, поодаль, стряхнув с себя пыль и недобро косясь на чумазых свиней, коими считали их еще до принятия грязевой ванны, в спешке седлают коней и выстраиваются клином.
После вчерашних событий благородные объединили силы, дабы трагедия, постигшая старшего сына барона Далескариенсо с дружками, не повторилась. Трупы их, бережно завернутые в шелковые саваны, лежали в стоящей посередине строя повозке.
- Пришла-таки, - раздался за спиной голос учителя, а затем у самого уха: - Все помнишь, ничего не забыл?
Я молча кивнул.
- Вот и молодец. А за меня не волнуйся.
«Даже не думал» - Волноваться стоит не за вас, а за них, - ухмыляясь, пробормотал я себе под нос.
Толпа пришла в движение. Но вынуждена была остановиться, когда каждый, от первого до последнего ряда, услышал усиленный магией воздуха властный женский голос:
- Прошу всех вас немедленно остановиться.