Два месяца? Что с ним произошло после того, как он, вложив последние силы в самый важный в своей жизни бросок, рухнул на землю? И где он вообще?
- Живот болит?
- Немного, но терпимо.
Пока сестра набирала кого-то на внутреннем телефоне, капитан еще раз оглянулся.
- Доктор подойдет к вам через несколько минут, у него сейчас посетители.
- Где я? – наконец, спросил он.
- В Париже, – девушка тихонько засмеялась, видимо, увидев замеревшее на его лице удивление, смешанное с шоком, и, вся в предвкушении следующей реакции, растягивая слова, продолжила, - в президентской клинике.
- Я точно жив? - на всякий случай уточнил капитан, ибо все происходящее ему больше напоминало рай.
- Более чем, - улыбнулась девушка. - Скоро вы все поймете.
Еще раз поправив капельницу, она поднялась и вышла из палаты. Капитан даже не пытался что-либо понять, решил дождаться врача, уж он-то ему объяснит, что происходит. Прикрыв глаза, снова вспомнил все, что произошло там… Вот резкая боль пронзила его живот. Вот пассажир вернулся и, не обращая внимания на его слова, потащил его к скалам, несмотря на то, что сам еле на ногах стоял. Вот появился пират. Видимо, решив, что капитан уже не жилец, даже не смотрел в его сторону. Что он там говорил пассажиру, Кровель не слышал, то и дело проваливаясь в темноту. Щелчок затвора, на мгновение вырвав его из этой темноты, заставил открыть глаза. Ни тогда, ни сейчас капитан не понимал, откуда у него взялись силы приподняться и дотянуться до того камня. Но отчаянный бросок отнял и их. Теряя сознание, капитан лишь услышал разрезавшую тишину автоматную очередь.
Что же с пассажиром?
И как он оказался в Париже?
Кровель открыл глаза, услышав, как скрипнула дверь. В палату вошел среднего возраста мужчина в медицинском халате и подошел к нему. Позади него, прикрыв за собой дверь, у окна остановилась женщина. Высокая, стройная, красивая. Шикарная рыжая копна волос, собранных в пучок, сияющие глаза. Мягкая улыбка тронула ее губы, когда она посмотрела на капитана.
- Доктор Жан Моро, - представился мужчина, присаживаясь на стул рядом с кроватью. – Главный врач клиники. Буду вести вас.
Капитан ошеломленно, потеряв дар речи, смотрел на врача. Главный врач президентской клиники будет вести его, простого капитана, старика, за которого только что какой-нибудь хоспис и возьмется!?
- По вашему состоянию могу сказать, что вы легко отделались, хотя нам и пришлось провести две операции и, к сожалению, удалить одну из почек. Но угрозы для жизни нет, и думаю через пару недель мы сможем вас выписать.
- Я не знаю, что происходит, - покачал головой капитан, - и как я сюда попал, но я знаю, что не в состоянии оплатить свое пребывание здесь. Я…
- Об этом даже не думайте, - женщина отошла от стены и тоже подошла к кровати, врач, улыбнувшись, поднялся и уступил ей место. – Спасибо… - вдруг дрогнувшим голосом произнесла она, и капитану показалось, что в уголках ее глаз что-то блеснуло. Врач ободряюще погладил ее по плечам.
- Мадам? – капитан удивленно смотрел на женщину.
- Джоанна Рокье, - представилась она, улыбнувшись.
Рокье? Капитан нахмурился, вспоминая… Рокье! Пассажир! Значит, эта женщина… Но где же? Вновь открывшаяся дверь, впустив нового посетителя, избавила капитана от следующего вопроса.
- Как вы? – Кристиан, улыбаясь, подошел к кровати и присел прямо на нее, его жена протянула руку и сжала его ладонь.
- Значит… - капитан оглядел палату, снова вернулся взглядом к пассажиру. – Все это…
- Я взял на себя смелость перевезти вас в Париж и устроить в эту клинику. – Кристиан наклонился к капитану. – Это было самое малое, что я мог сделать для вас после всего, что вы…
- Я не сделал ничего особенного, - прервал его капитан, вдруг смутился, совсем старик, растрогался чего-то от слов пассажира, - а вот вы… - снова оглядел палату.
- За те два дня вы стали мне даже не другом, - улыбнулся Кристиан, - больше, чем другом, вы были мне как… отец… - его голос дрогнул.
Его жена обняла его за плечи, положив голову на его плечо, другое, не то, что пострадало от змеи, он накрыл ее ладонь своею рукой.
- Как вы? – капитан, не привыкший к сантиментам и проявлению чувств, поспешил сменить тему.
- Нормально, - кивнул Кристиан, - но правда тоже пришлось немного поваляться в больнице.
- Ты худший пациент, какой вообще был в моей жизни, - выразительно посмотрел на Кристиана врач, - ты невыносим. Врачей не слушаешь, из больницы вечно убегаешь. Только Джоанна и способна с тобой справиться.
- Жан, - Кристиан виновато улыбнувшись, посмотрел на врача, но капитан сразу понял по общению этих двоих, что на самом деле они друзья и весь укор в голосе доктора – это лишь беспокойство. – Ты же понимаешь…
- Работа, дела, и прочее, и прочее… Тебя не исправить, - отчаянно махнул рукой врач и улыбнулся. – Ладно, я пойду, у меня консилиум через десять минут. К вам, - врач обернулся к капитану, - я зайду вечером, если что - зовите медсестру. Насчет обеда я распоряжусь. С тобой, - он обернулся к Кристиану, - я прощаюсь до завтра. И только попробуй не явиться на осмотр. Пожалуюсь твоему начальнику! – уже на полном серьезе погрозил пальцем Кристиану врач и вышел из палаты.
- У вас грозный начальник? – спросил капитан у Кристиана, едва доктор закрыл за собой дверь.
- Очень… - ответила за него его жена, улыбнувшись.
- Кристиан… - Кровель замолчал, словно думая, будет ли уместен следующий вопрос.
- Мы с вами столько пережили вместе, что мне, пожалуй, пора, наконец, нормально представиться. – понял его Кристиан и протянул ему руку со словами. – Кристиан Рокье, директор Генерального Управления внешней безопасности Министерства обороны Франции.
Вот все, что было до этого… Это был не шок, а так… Шок – это то, что Кровель испытал, услышав пассажира. Пытаясь переварить услышанное, не сразу даже понял, что тот уже несколько минут сидит с протянутой рукой и улыбается. Стряхнув оцепенение, наконец, тоже протянул ему руку. Кристиан сжал ее и с улыбкой произнес:
- Я право не знаю, как вам еще кое-что сказать…
Что? Это еще не все сюрпризы? Капитан лишь качал головой и ошеломленно улыбался.
- Зайди, - тихо сказал Кристиан, вытащив из кармана брюк небольшую рацию.
Дверь снова открылась, в очередной раз заставив капитана замереть с открытым ртом. У дверей в строгом костюме, с такой же рацией в руках стоял…
- Шон? – только и смог произнести капитан, смотря на улыбающегося своего бывшего матроса.
- Зайди…
Прошипевшая рация вырвала Шона из плена его воспоминаний. Но этот плен был гораздо приятнее того, что он провел у пиратов. Хотя и ему он был теперь благодарен. Потому что тот перевернул всю его жизнь. Потому что подарил встречу с людьми, которые научили его. Верности, смелости, твердости характера. Научили вести себя достойно. Не прячась, не увиливая, признавать ошибки. И отвечать за них.
Выскочившие из буквально спустившегося с небес вертолета люди своей формой недвусмысленно указывали на их принадлежность к определенным структурам. И хотя последними своими часами он мог даже гордиться, но предыдущие дни сидели занозой в памяти, не давая совести спокойно жить. А потому он сам подошел к старшему, судя по нашивке на куртке, офицеру и сказал, что хотел бы чистосердечно признаться в трусости и попытках бежать с корабля в обход принятых правил, а также в предательстве. Свое поведение по отношению к пассажиру он иначе, как предательством, назвать не мог. А значит, должен ответить.
В комиссариате в камере предварительного заключения он провел почти двое суток, немало удивившись тому, что его не стали сразу передавать властям своей страны. Он был уверен, что его сразу после предварительного допроса передадут американскому консульству, отправят в Вашингтон и здравствуй, трибунал. Но ни в тот же день, ни на следующий ничего такого не последовало. А наоборот, вечером второго дня дверь его камеры отворилась, на пороге возник тот самый офицер, что допрашивал его накануне при поступлении, и со словами:
- С тобой хотят поговорить, - распахнул дверь.
Но не это удивило его, а то, что сразу за дверью на стоящем в коридоре столике лежали его вещи, которые по принятым правилам у него забрали перед тем, как определили в камеру. Это означало только одно – кто бы не желал с ним поговорить – в любом случае после этого разговора он будет свободен.
- Пассажир лайнера не стал заявлять на тебя, - комментировал офицер, пока они шли по коридору в кабинет, – так что скажи ему спасибо. Он, правда, сам не приезжал, через адвоката своего передал.
Скажет. Если встретит еще… Он ведь даже не знал его фамилии и где вообще его искать. Он и имя-то его, считай, узнал уже перед самым побегом.
- А кто тогда со мной поговорить хочет? – повернулся он к офицеру, пока они ждали, когда им откроют очередную дверь.
- Понятия не имею, - пожал тот плечами.
В кабинете, куда они вошли, за столом сидел смуглый мужчина лет пятидесяти в форме.
- Вы, думаю, уже поняли, что обвинения вам предъявляться не будут. Нет заявления – нет обвинений. Считайте, вам повезло. Потому что, если все то, что вы сами рассказали следователю правда, то вам на родине светило бы лет десять, а то и больше.
Он тогда кивнул, хотел было ответить, но следователь продолжил дальше:
- Вы можете быть свободны. Но прежде чем вы покинете комиссариат, с вами хотели поговорить, – наклонившись к нему, слегка приглушил голос. - Не знаю, правда, зачем вы понадобились французской разведке…
Разведка? Еще и французы? Признаться, он и сам даже представить не мог – зачем…
- Он ждет вас там, - кивнул следователь в сторону двери из его кабинета в соседний.
Открыв дверь, он вошел в кабинет. Это была просторная переговорная, большую часть которой занимал огромный овальный стол, вокруг множество стульев. У окна спиной к нему стоял среднего роста мужчина и, приоткрыв жалюзи, смотрел на улицу.
- Добрый день, - сказал он ему, не смог удержаться, продолжил, слегка усмехнувшись. - Я не помню, чтобы сталкивался с разведкой. Вроде никаких контактов не имел…
- А хотел бы?
Уже сам голос заставил его замереть, а когда мужчина повернулся к нему, он лишь ошалело схватился за спинку стула, возле которого стоял.
Улыбаясь, Кристиан подошел к нему и со словами:
- Давай, наконец, знакомиться, - протянул ему свою корочку, после прочтения которой степень его шока просто зашкалила.
Так они вместе потом и покинули не только комиссариат, но и сам остров. И до сих пор он никак не мог понять, почему Кристиан после всего, что произошло, не только не стал заявлять на него, но и сделал предложение, от которого не просто не отказываются, а которое любой бы на его месте посчитал за самый лучший подарок судьбы. Этот человек продолжал его удивлять. Он его чуть не погубил, а тот предложил ему стать его личным охранником.
Рация снова зашипела.
- Иди, - кивнул Кристиан, - думаю, вы еще не раз сможете поговорить.
- Поправляйтесь, - улыбнулся Шон капитану. – Что у вас? – спросил, едва вышел из палаты в коридор.
- Шон, - раздался в рации голос Рика, водителя, - я сгоняю за кофе? Одна нога тут, другая…
- Никаких сгоняю, - прервал он его, - месье Рокье может потребовать машину в любой момент.
Не дожидаясь ответа водителя, выключил рацию. Возможно, кто-то скажет, что он перегибает палку, но… Теперь он не мог оплошать перед этим человеком даже в малом.
- Ладно, сейчас нам пора, - Кристиан поднялся, подошел к капитану, его жена тоже встала, остановилась за его спиной, обняв за плечи. – Но я еще не раз приеду к вам. А пока отдыхайте. И… - Кристиан замолчал на мгновение и продолжил, - в море вас теперь не пустят, к сожалению. По состоянию здоровья…
- Да и возраст не тот, - улыбнувшись, добавил Кровель.
- Но я знаю, вы не сможете сидеть без дела. А потому… - Кристиан достал из кармана сложенные втрое несколько листков, - посмотрите это. И подумайте… Мне показалось, это будет вам интересно.
Кровель взял листки из рук Кристиана. Это был Договор на преподавание в Академии судоходства и мореплавания. Кровель поднял на Кристиана глаза и улыбнулся.
- Вот вы где! – в палату вошла невысокого роста пожилая медсестра в необычного цвета форме. – Мадам Рокье, я обыскалась вас. А ваш телефон не отвечает.
Пока удивленная Джоанна доставала телефон, а Кристиан наблюдал за ней, никто из них не заметил, как листки выпали из рук капитана, а сам он, вздрогнув, поднял глаза на медсестру.
- Странно, телефон сел, я точно помню, утром полная зарядка была, - удивленно пожала плечами Джоанна.
- Доктор Крамер просил вас зайти перед уходом, - подошла к ней медсестра.
- Хорошо, спасибо, - кивнула Джоанна, улыбаясь.
- Что за доктор Крамер? – обеспокоенно посмотрел на жену Кристиан.
- Любимый… - начала было Джоанна, как вдруг…
- Эмили…
Голос капитана заставил ее замолчать, Кристиана удивленно приподнять брови, а пожилую медсестру вздрогнуть. Кристиан и Джоанна невольно расступились, потому что женщина, казалось, не замечая ничего вокруг, вдруг направилась к кровати, молча пройдя между ними. Подойдя к капитану, замерла, медленно опустилась на край кровати.