– Нет, но это и не важно.
Тут я заметила, что этот военный начал справляться с растерянностью, взбодрился и стал посматривать на нас с игривой усмешкой.
– Теперь я все понял. А то все невдомек было, как так… Ну, Ванька, дает! Красота, то какая! Вот это и выбрал! Вот, вам и Иван! Отхватил красотищу такую! Я всегда говорил, что у него на баб… Хм, хм. – тут он как поперхнулся своими же словами, покашлял с полминуты и продолжил. – Вас кажется, Викторией звать? И имя красивое. Вам оно очень идет. Только вы бы оделись, что ли… Тогда и познакомиться можно будет. Ну, Лера! Пойдем в другую комнату. Выходи, давай.
Он повернулся на выход сам и чуть не силой стал выпихивать черноволосую фурию. Та фыркала и упиралась сначала, а потом, как выдохнула, «да пошли вы» сказала и бросилась вон из квартиры.
– Это была моя дочь, Валерия. Извиняюсь за нее. Очень она у меня порывистая. – Доносилось до меня из гостиной. – Но чувствуется, что и у вас, Виктория, характер еще тот. Просто так Лерка не стала бы драться, значит, был вызов с вашей стороны.
– Скажите еще, что это я к ней в спальню зашла. – Я вышла в гостиную и села в кресло напротив него.
– Видите ли, все не так просто. Сначала давайте, все же, познакомимся. Я, Иван Николаевич Ермаков. Начальник гарнизона, где вы сейчас находитесь. Лера… Она моя дочь. Иван, ваш муж, мне доводится племянником, не близким, но, все же, родственником. Его мать и моя жена являются двоюродными сестрами. Бесполезно скрывать от вас, здесь ведь, хоть и городок, но небольшой, и слухи, как и все остальное, разносятся быстро. Не я, так кто другой, все равно донесут. Поэтому лучше сам скажу, что имел надежды их поженить. Там, между ними, что-то не заладилось. Ну, и ладно, и бог с ним… Так, где вы с Иваном познакомились? Сознаюсь, его женитьба для меня была «как снег на голову». То никак не хотел под венец идти, а то вдруг раз и семейный человек. Так, где же состоялось знакомство, не просветите?
– Он гостил у своего друга, а тот живет в моем городе… Потом мы вместе поехали в Питер…
– Это когда же было?
– Встретились мы двадцать девятого августа.
– Да-а! Наш Иван человек решительный. Он и на службе такой. Умеет быстро принимать решения, и всегда правильные, надо признать. Надеюсь, что и на сей раз, то есть брак будет крепким и счастливым. Значит, знакомы вы были чуть больше недели, прежде чем расписались?
– Извините, сегодня, какое число? Боже, мне через три дня на работе надо быть.
– Это теперь в прошлом, не беспокойтесь о пустяках. За Иваном будете, как за каменной стеной. Теперь вам только мужа и надо будет ждать.
– Как так, ждать?
– Обыкновенно. У нас женщины дома сидят, за уютом и детьми следят, мало, кто работает. Вот, вы, кто по профессии?
– Экономист. Работала в банке, правда, в юридическом отделе…
– Я и говорю, работу мы вам вряд ли сыщем.
Я удрученно осмотрела окружающую меня обстановку. Неужели, те женщины, что заходили ко мне недавно, только и делают, что готовят щи, убирают пыль и, вот еще, ходят в гости друг к другу.
– Не переживайте, Вика. Можно мне вас так называть? Все наладится. Вот Иван из похода вернется, вы с ним все порешаете и заживете себе с миром. Про Леру не думайте. Я велю ей вас больше не беспокоить, будет за версту обходить. Если что понадобится в ближайшее время, то можете смело ко мне обращаться.
– Мне на работу через три дня надо вернуться.
– Дайте телеграмму, они вас уволят по собственному желанию. Почта от вас через два дома.
– Вы не поняли…
– Нет, это вы не поняли, Виктория. – Ермаков поднялся из кресла. – Вы теперь жена командира. Вот и исполняйте свой долг.
– Какой еще долг? Это шутка такая?
– Значит, так! Иван Семенович Смирнов, капитан первого ранга, командир подводной лодки, дал вполне определенные указания на счет своей жены. Меня лично просил помочь вам обжиться на новом месте и разрешить все проблемы, если такие возникнут по мере привыкания к новой обстановке. Я, вон там, на тумбочке его записку заметил. Дельная бумага, должен сказать. Среди прочего и мой телефон там есть, если что. Мобильные у нас не ловят, но кабельная телефонная связь налажена, можете пользоваться. Вопросы еще есть? Нет? Тогда желаю здравствовать.
Начальник гарнизона уже с полчаса как ушел, а я все продолжала сидеть и смотреть в одну точку. Видно, очень глубоко задумалась, что даже не сразу услышала звонок в дверь.
– Я уже собиралась уходить, думала, что нет никого. – На пороге стояла Люся, та самая девушка, что недавно заходила с компанией женщин знакомиться со мной.
– Проходите. Просто я не сразу услышала звонок.
– Хотела предложить вам вечернюю прогулку по нашему городку. Показала бы, где у нас что. Хотите?
– Спасибо. Мне бы только переодеться. Вечером, наверное, прохладно?
– Да. Я подожду. У меня много времени, никуда не спешу. Вот, здесь посижу. А вы переодевайтесь.
Я кинулась к своим вещам. В первую очередь взяла в руки дамскую сумку и все в ней тщательно просмотрела. Все содержимое, с которым уехала из родного города, было на месте до последней безделушки, да вот беда, паспорта не оказалось. Имела в виду российский паспорт, заграничный, как раз, был в среднем отделении сумки, где еще лежали права и документы на машину. Вот так номер! Задумалась и стала обыскивать карманы ветровки, теплой кофты, перетряхнула весь чемодан. Нигде паспорт не обнаружила.
– Чаю хотите? Или кофе? – спросила Люсю, когда вышла в гостиную, почесывая затылок в недоумении, где же мог быть мой документ.
– Можно. – Ответила девушка и пошла на кухню. – А вы что будете?
Похоже, что в этой квартире все, кроме меня одной, отлично ориентировались. Люся легко нашла заварку, сахар, чашки и ложки и принялась готовить чай. Я же, пользуясь ее отсутствием в гостиной, устроила там обыск. Искала все тот же паспорт. Куда он мог деться? Посмотрела на всех поверхностях, проверила полки и выдвижные ящики. Все было тщетно.
– Лерка к вам уже прибегала? Я ее видела. Выскочила из подъезда, как ошпаренная. Хотя, ее понять можно…
Чайник закипел, и Люся теперь гремела чашками и крышкой от заварного чайника. Я же прошла в третью комнату. Это была то ли библиотека, то ли кабинет. Оказывается, Иван много читал, на полках вдоль стен увидела расставленные несколько сотен книг. Свои поиски здесь сосредоточила на столе и каком-то комоде. Только все было напрасно, удостоверение моей личности так и не попалось на глаза в ходе учиненного поиска. Правда, одна створка комода находилась под замком. Без ключа нечего было и пытаться ее открыть, а он тоже не попадался на глаза.
– Вика! Идите сюда, чай готов.
Люся похозяйничала на славу. К чаю поставила на стол найденные ею конфеты и печенье.
– Представляю, какие разговоры сейчас идут по гарнизону! – подняла она глаза к потолку, отпив немного из чашки. – Ведь Смирнов у нас был самым стойким холостяком, хоть и считался первым женихом в городе. Многие хотели его захомутать. Ой! Простите. Мне не следовало это все говорить, наверное.
– Да, что уж там, Люся. Говори все, как есть, мне, даже, интересно.
– Да? Как есть?.. Я и говорю, что за ним многие увивались. Только ничего у них не вышло… – она вздохнула и засунула в рот еще одну конфету. – Мне он тоже нравился. В десятом классе. Он тогда еще увлекался библиотекаршей. Ой! Простите. И это, наверное, не следовало вам рассказывать.
– Ничего, ничего, Люся. Не стесняйся. Дело-то уже в прошлом.
– Да?! А моя мама говорит, что из таких мужчин могут получиться самые хорошие мужья. Они до женитьбы нагуляются, а потом, ни-ни.
– Что? Ах, да! Маме, конечно, лучше знать, как иначе…
– Нет, Иван, он веселый и красивый. Его все любят и с ним всем легко. А как его офицеры уважают, и команда лодки тоже! Что же, вы чай-то не пьете?
– Может, пойдем уже? Люся, ты как, готова?
– Пойдемте. А это у вас, что за джинсы? Какой фирмы? У меня тоже хорошие есть, мама из Питера привезла. Кофточка тоже итальянская? Нет? Французы конечно всегда в моде понимали, а как же. Что? Да, вы правы, действительно все сейчас отшивают в Китае… А вот эту фирму я знаю! Ветровку имею в виду. Она финская. Верно?
Пока мы гуляли по городу, рот у нее не закрывался. Говорила и говорила. Одна радость, от меня разговоров не требовала, да еще Люся охотно отвечала на любые вопросы. А это значило, что могла пытаться потихоньку разбираться в собственной голове и в общей обстановке, конечно же, тоже.
– А это у вас что?
– Ну как же, штаб, конечно.
– Зачем там часовые, он же на охраняемой территории?
– Просто так туда не войти, надо заявить о себе. Не то, начнут все бегать туда-сюда.
– Хорошо, а чтобы уехать отсюда, какой порядок? Надо документы какие?
– А вам зачем?
– Восполняю пробелы информации. Сюда я въезжала и все знаю теперь, как и что. – Это была полная ложь, все-то тогда проспала. – На глаза попалось вон то сооружение, не знаю, как его…
– КПП. – охотно подсказала Люся.
– Да, точно. Так, нужны какие документы?
– А как же! Ой, смотрите, Лариска идет. Она у нас при штабе служит. Все новости с моря больше через нее добываем. Гляньте, как мимо прошла. Ох, ох, ох!
– Мне показалось, Люся, или у нее тоже ко мне претензии?
– Ха! Конечно. Еще какие!
– То-то я смотрю, взгляд на меня бросила какой-то странный, раньше мне не приходилось такие на себе ловить.
– Это ничего. Народ у нас отходчивый. «Да и куда деваться с подводной лодки». Это мы здесь так шутим. Нет, правда, хорошие у нас здесь люди.
– Я заметила.
– Подумаешь, две бабы косо посмотрели… Они просто из Ивановых последних пассий. А так, на него никто зла не держит.
– Постой, а кто вторая? Я только эту заметила.
– Так, Галина же! Она нам на площади возле универмага встретилась. Не заметили? И ладно. Она жена помощника начальника штаба. После того скандала Ермаков очень гневался и орал, что женит мерзавца. – Люся весело рассмеялась.
– Это что же, он и с замужними путался?
– Ой, вы сердитесь на меня?
– Причем здесь ты?!
– На Ивана Семеновича? Зачем? Не надо. С замужними всего раза два у него и было-то.
– Та-ак!!! Кто еще здесь готов посчитаться со мной?
– Не расстраивайтесь, Виктория. Вы здесь самая счастливая женщина. Ведь женился-то Смирнов на вас!
– Молодая ты еще, Люся. И оттого глупенькая.
– И вовсе нет, все понимаю. И мама как-то сказала, что с другим мужиком, хоть и навсегда, да серо все, а с неким, пусть недолго, но сплошной праздник.
– Однако! А я с твоей мамой не знакома? Не заходила она ко мне с другими делегатками?
– Нет еще, но обязательно зайдет, будьте спокойны. Мы с вами соседи. Прямо под вами наша квартира находится. Когда у вас сильно топают, то нам все-все слышно. Ну, и конечно, если громко выяснять отношения, то тоже…
– Учту. А это, что такое? Вон, то здание, с елками вокруг.
– Это не елки, а голубые ели. – Обиделась Люся за элитные насаждения. – Больница. С этой стороны видите стеклянный вход? Там поликлиника. Часть первого этажа занимает. А с другой стороны подъезд есть, то это уже приемный покой, и он относится к больнице. Там ваша знакомая работает. Лерка Ермакова. Помните?
– Как забыть такое знакомство? Постой, ты все слышала!.. Понятно. Можешь не отвечать.
– Да ладно вам хмуриться. Зато посмотрите, как мужчины на вас смотрят. Некоторые чуть шеи не вывернули. – Она чуть приглушила голос, так как к нам приближался офицер лет тридцати пяти – сорока. – Здравствуйте, Александр Алексеевич!
– Здравия желаю, Люсенька! С кем это ты? Может, познакомишь с очаровательной подругой?
– А то вы не знаете, что это жена Смирнова! – фыркнула она, но моряка это нисколько не смутило. – Знакомьтесь. Капитан второго ранга, Рычагов Александр Алексеевич, командир МТС, что означает мобильное транспортное средство. Его жена у нас заведует универмагом, что мы проходили недавно, там, на площади.
– Люся, а у его жены ко мне не будет антипатии? – в задумчивости спросила ее, когда мы уже отошли на некоторое расстояние от нового знакомого.
– У его, нет. Она не соответствует вкусу Ивана.
– Что ты говоришь! Ему разве не все женщины подходят?
– Зря вы так иронизируете. О, посмотрите, старший лейтенант даже споткнулся, так на вас засмотрелся. Видно не зря моя мама сказала, что придет день и «отольются кошке мышкины слезы».
– Мне стали очень понятны высказывания твоей мамы, но может, домой пойдем, раз ты мне уже все показала.
– Идемте. Но, между прочим, не только моя мама пророчила Ивану беспокойное будущее. Наша библиотекарша ездила два года назад к одной ясновидящей, или предсказательнице, не знаю точно, как ее называть. Хотела… ну, это так, не важно, что она хотела… Так вот, бабка та ей сказала, что следует червового из головы и из сердца выбросить, что он женится на другой и будет с ней маяться всю оставшуюся жизнь. Вот!
– Надо же! Вроде бы, библиотекарша! Должна быть образованной женщиной, нести в массы доброе и светлое, а туда же… Имею в виду, что гадания и ворожба антинаучны.
– Это конечно. Только, когда прижмет… Гляньте, кто вас у подъезда ожидает! Никак, Валерия!
– Меня?! Снова?! – мой голос прозвучал как-то излишне возбужденно и явно испуганно.
– Ну, не меня же. – Люся пожала плечами. – Вы ее к себе пригласите или будете на улице при свидетелях беседовать? К себе, конечно, лучше. Да. Пойду быстрее я домой. Всего вам хорошего. Заходите, если что.
Люся простилась со мной так быстро, что я даже не успела ответить, а она уже прошмыгнула в парадное. Поэтому мимо черноволосой красавицы, сидящей на лавочке перед входом в подъезд, мне пришлось идти в гордом одиночестве.
– Подслушивать побежала. – Кивнула Лера в сторону лестницы на первый этаж, поднимаясь мне навстречу. – А я к тебе. Отец послал. Пустишь или здесь говорить будем?
– Пошли. – Хотела ответить отказом, но упоминание о начальнике гарнизона меня отрезвило, вдруг, что важное передал. – Дома спокойнее. Я уже поняла, что у вас тут, как в большой деревне. Подслушивания, подглядывания и распространение слухов повсеместны. Сама я сугубо городской житель и ранее с этими явлениями мне сталкиваться не приходилось.
– Что имеешь в виду? Сплетни или драку? – насупилась та.
– И то, и другое. – Услужливо пояснила сразу, чтобы не заблуждалась. – И еще, давай не будем веселить народ. Что передал мне Иван Николаевич?
Мы уже стояли в прихожей, когда задавала ей свой вопрос. Но она не спешила отвечать, прошла в гостиную, осмотрелась там, сделала круг по комнате, заметила на мебели записку от Ивана, адресованную мне, и взяла в руки по-хозяйски. Но, заметив мой взгляд, вернула на место. Я надеялась, что теперь ответит на вопрос, но не тут то было. Валерия спешно покинула комнату, направляясь теперь в кабинет. Там тоже обошла все, трогая отдельные предметы. Иногда замирала, но на секунды, снова перемещалась и осматривалась. Мне не было понятно, что происходило, но решила выждать, когда она сама мне все объяснит. Только наблюдала за ней из дверного проема, не входя в комнату. И не выдержала, когда она, проскользнув, молча мимо, очутилась опять в спальне.
– Здесь ты, вроде, уже все осмотрела недавно. Разве, нет?
– Не начинай, а! – бросила она мне агрессивно, а сама сжимала спинку кровати так, что побелели костяшки пальцев.
Я решила, что связываться с ней себе дороже. А еще, где-то в глубине души, во мне проснулось что-то, вроде уважения к таким сильным чувствам, как у этой женщины. Вот я, например, вряд ли стала бы драться из-за мужчины, да еще метаться по его жилищу, оглаживать предметы, которых касались его руки, и так далее. Это все было не по мне. Ванька, конечно, мужик хоть куда, и просыпающаяся память нарисовала мне несколько красочных картинок нашего с ним времяпровождения в питерской гостинице на Невском проспекте. Но у меня было жесткое правило, которому неумолимо следовала всю свою сознательную жизнь, то есть с чужими мужьями и бабниками не связываться. Из всего этого следовало, что мне скорее надо было убираться восвояси, домой, скорее ехать в родной город. Только вот, какого черта, нигде не могла найти паспорт?