Челюсть Коляна снова задрожала, но уже не от холода, а от очевидного страха:
- Ты не помнишь?
- Не помню. Проснулся, слышу в шкафу шуршит. Открыл, а там ты в куске льда, как вишенка.
Рокер взмахнул рукой. Колян вскрикнул, вжал голову в плечи и запричитал:
- Пожалуйста, не надо. Убери руку.
Скорпий с недоумением поглядел на свою ладонь:
- А что в руке не так?
Дрожащим испуганным голосом Колян рассказал:
- Бухали до утра, помнишь? Все разошлись, остались мы двое. Допили коньяк. Потом ты отрубился. Я спать не хотел, позвонил тёлкам, думал, приедут. Проболтал до рассвета, а ты харю топил на полу. Тёлы меня послали, конечно. Тут вдруг ты проснулся, с бодуна весь такой, голова болит. Попросил меня пиво из холодильника принести. Ну, я пошёл. В холодильнике пусто, взял тёплое из ящика, принёс тебе. Ты говоришь, а чё не холодное? Я говорю, такая хуйня, ёбанный рефрижератор пустой. Ты заржал и говоришь, спорим я могу бутылку заморозить? Я говорю, не, ни хуя не можешь. Ты обиделся и говоришь, бля, да я и тебя могу заморозить. Я решил, что ты гонишь с бодуна. Так и сказал. Ты такой - хуякс! Вот так вот рукой сделал, а оттуда, из ладони, ледяная пиздятина вылетела, синий шар какой-то и хуякс в стул. Он заморозился в лёд.
- Да ну!
- Я прихуел. Ты реально гнать начал. Начал хуярить по мне из ладони льдом, но промахивался. Я побежал, хотел в шкаф спрятаться. Тут меня настиг шар и заколбасило в лёд. А ты, сука, закрыл шкаф и спать пошёл. Языком и дыханием дыру просверлил, а то задохнулся бы нахуй.
Скорпий недоверчиво выслушал рассказ и вынес резюме:
- Колян, ты опять на грибы перешёл? Решил же завязать, у тебя от них крышу сносит.
- У меня? Это у тебя из ладоней какая-то хрень вылетает! Откуда по-твоему лёд взялся и я внутри него?
- Не знаю, может ты в холодильнике уснул.
- Потом замёрз и перешёл в шкаф?
- Ну не знаю. Как, говоришь, я делал. Вот так?
Рокер неловко выдвинул вперёд раскрытую ладонь. Колян в ужасе метнулся под одеяло.
- Нихуя не происходит. Льда нет. Колян, то, как ты заморозился, загадка загадок. Нам не дано её разгадать.
III
Репетиционная база группы. Просторное помещение с низеньким потолком. Свет падает через полукруглые окошки. У дальней стены поблёскивала тарелками барабанная установка. Коля одиноко сидел на стуле в центре и бренчал на гитаре. Шея замотана шарфом, а игра иногда прерывалась сильным кашлем.
С шумом и стуком ворвался Скорпий:
- Я понял! Ты прав!
- Что? Ты о чём?
- Про сверхспособности.
Скорпий выставил на стол две бутылки водки и налил по полному стакану:
- Пей.
- Я болею, я кашляю, я не хочу.
- Пей, а то не поймёшь. Не смогу объяснить.
С недовольным лицом Коля взял стакан. Стукнулись и выпили.
IV
Скорпий сидел на столе в позе медитирующего буддиста. Глаза закрыл, на измождённом алкоголем лице обозначились морщины. Пустые бутылки валялись рядом. На продавленном диванчике, сжавшись в комок, спал Колян. Размотанный оранжевый шарф валялся на пыльном полу, как подбирающаяся к жертве змея.
Когда Колян зашевелился и проснулся, Скорпий тоже открыл глаза.
- И чё? Чё мы набухались-то вчера?
Скорпий ответил не сразу. Сначала он пристально посмотрел на предметы обстановки. Потом простёр правую руку.
Шарф медлительно, за один конец, поднялся в воздух. Будто кто-то тянул за невидимую ниточку.
- Ни хуя себе, - пробормотал Коля наблюдая, как шарф самостоятельно обвился вокруг шеи.
- Понял теперь?
- Кажется, да.
- Вот так-то вот. С каждого бодуна новая суперспособность. Сегодня могу предметы на расстоянии двигать, как джедай. Но, как просплюсь - исчезает до следующей пьянки.
- Ахуеть.
- Бухаю уже неделю, вот, на листочке записываю что было:
Среда - сверх-зрение, могу видеть сквозь стены. Четверг - могу растягиваться на километр. Пятница - не нашёл сверхспособность, но уверен, что была. Суббота - суперсила, мизинцем стену проломил. Воскресенье - мог ебануть электричеством. Понедельник - мог ебануть сгустком прожигающей плазмы. Вторник - мог ебануть силовым полем.
- Что делать будешь?
- Сначала бухать, а там по ходу выясню, как силу юзать.
Музыканты пересчитали оставшиеся деньги и вышли на улицу.
Евгению кино не понравилось. Даже стало обидно, что оно по мнению Карины как-то соответствует Жекиному характеру. Нет ни крошки общего.
глава 19. Дом-музей.
1
Несколько дней спустя Жека снова очутился в тёмном подъезде микрорайоновского дома.
В отличие от прошлого раза он знал, что за ободранной дверью будет тесная квартирка, плохо пропускающие свет окна, и уже совсем дико тесная, как простудный кошмар, кухня.
Евгений ощущал подъём чувств и возбуждение. Вспоминал, как по-домашнему уютно Карина вписывалась в интерьере странной квартиры. Доступнее, ближе, понятнее.
Она открыла дверь сама. Евгений скорее ощутил, чем убедился, что Карина одна.
За окном синий ноябрьский вечер. Шёл мелкий дождь с крапинками снега. Слякотно, сыро. Маленькие квартирки реагируют на плохую погоду как пожилые люди. Они мрачнеют, у них начинает болеть электропроводка, на стенах с голубенькими обоями выступают мокрые разводы. Они раздражительно скрипят дверьми и подслеповато мигают зашторенными окнами.
В кухне горела лампа с зелёным абажуром. Цвет и свет смягчали унылые тона осени. На столе чайные чашки и две коробочки с пирожными.
Карина скромно объявила, показывая на стол:
- Похозяйничала немного. Ты ешь пирожные?
- Конечно. В такую погоду сладкое с чаем! М-м-м-м.
- Погода действительно…
- Погода не радует…
Оба смутились от того, что скатились в безбрежную тему бестолкового разговора о климате.
Прежде чем сесть, Жека мельком посмотрел в окно. Широкий и грозный, как фашистский танк, Escalade стоял под деревьями. Из приоткрытого окна струился дымок. Охрана на месте. Ревниво вспомнил прошлое посещение, когда ему открыл дверь Уинкль. Не слишком ли по-хозяйски он себя вёл? В шортах, тапочках. А может это просто квартира Уинкля? Наоборот Карина у него в гостях.
Карина разлила по кружкам чай. Одета она скромно, подобающе обстановке. Впрочем, её выдающиеся формы, прорывались сквозь маскировку из глухой тёмно-коричневой кофты с длинным рукавом, серые джинсы и тряпочные домашние туфельки.
Обычно приветливая и разговорчивая Карина молчалива и серьёзна. В таком настроении мужчина должен проявлять все свои качества. Самой природой задумано так, что женщина замолкает и ждёт. Евгений это знал. Но он робел и боялся. Груз вины слишком огромен, чтоб сдуть пылинкой с плеча нового пиджака.
- Спасибо за бонус, Нелли мне передала чек… - начал Жека. - Я звонил, поблаго…
- Не стоит, - мягко прервала Карина. - Ты заслужил. Кинотеатр превращается в прекрасное пространство.
Жека потопил очередной приступ раскаяние глотком горячего чая. Наказывал себя болью от кипятка.
Если б не гадкая тайна, как было бы сейчас? Он бы не отводил виноватый взгляд, не терзался сомнением, а вдруг она всё знает? Вдруг она прикидывается, чтоб внезапно обвинить, предъявить доказательства и позвать телохранителей. Те отмудохают до беспамятства, а после отвезут за город и похоронят. Боевые быки олигархата сделают это легко…
Если бы не подозрение в подозрении, Жека смог бы правильно истолковать значение её жестов, быстрых взглядов и неконтролируемых поглаживании чайной ложечки.
- Расскажи, как провёл неделю.
Жека с готовностью отрапортовал:
- Общался на онлайн-конференции с торгпредставителями компании «Миопта». Закупка проектора…
Она поморщилась:
- Я не о делах. О моём предложении.
Жека достал и портфеля распечатки, положил перед ней и сказал:
- Эти дни… я пробовал что-то придумать, были одними из лучших в моей жизни. Не буду врать, что самые лучшие, потому что они ещё впереди. Твоё задание, которое я стал прилежно исполнять открыло новый мир. Чудесный, красивый. Я рад, что попал в него и рад, что останусь надолго в…
Запнулся. Припомнил сравнение «чудесного мира» с балаганом.
- …в этом театре.
Карина слушала с полуулыбкой, прямо, не моргая. Лицо показывало исключительное внимание. Ждала продолжения. Пришлось сказать:
- А ты самый интересный и лучший человек.
Замолчал.
Карина придвинула к себе стопку листов:
- Красиво говоришь. Эдуард верно заметил, будто тосты. Не обижайся, он в хорошем смысле. Завидовал. Сам не умеет выразить мысль в краткую форму, вечно повторяет разными словами одно и то же.
Жека понял, Карина заговорила об Эдуарде, чтоб оттолкнуться подальше от последних слов. Его «интересный человек» произнесено так, что любой прочтёт скрытые значения. Красивый, восхитительный, желанный. Любимый, быть может. Расстроиться или обрадоваться её поведению? Он знал женщин. Знал, что это за признак.
2
Пока Карина просматривала записи, он неотрывно разглядывал её лицо.
«Она специально оделась так по-простому. - Поразила мысль. - Понимала, что в своих секси нарядах она неприступна, как силовое поле фантастической планеты. Теперь же я могу смотреть ей в глаза, а не в вырез платья. Не, ну, в глаза-то и раньше смотрел, но на сиськи скатывался. И сейчас прилагал усилия, чтоб не таращится на свитер.»
Жека пощупал бока старого чайника. Остыл. Долил воды и поставил на старую плитку. Газовые винтили крутились туго, непонятно в какую сторону. Обернулся. Карина отложила несколько листочков отдельно:
- Я ещё потом почитаю, окей? Очень понравилось одна вещь.
Жека подошёл к ней и посмотрел в листок:
- О! Удивительно! И мне нравится! Я рад, что мысли совпали.
- Да, да, отличное настроение! Особенно, луна и многоэтажка, балкон…
- Вот, вот! - перебивал Жека. - Она же там в таком прозрачном выходит, ветер дует, всё синее-синее…
- Ага! - перебивала Карина. - Я прям вижу. Город глубокой ночью, знаешь, огней мало, ещё и спальный район…
- Что-то типа Орбиты.
- Или Самал, где высотки. А вдали, в ночной лунной синеве горы видно. Время года не лето…
- Именно так! - восторженно дополнял Евгений. - Именно, что не лето! Как ты догадалась, я не описывал погоду.
- Почему-то сразу представила, что осень, холодно, дрожь чувствуется через экран…
- Она же студентка! - Догадался Жека. - Вот мы оба подсознательно представили, что осень. Не летом же она в университет ходит.
Оба рассмеялись подмеченному факту.
- А как ты представлял луну? Какая она? Приветливая, загадочная,
- Она будет такая, знаешь, зловещая.
Карина задумчиво повторила:
- Зловещая… Да такая и должна быть. Предвещающая что-то.
Карина будто вздрогнула.
- Предвещающая? О чём?
- Ну, уж не знаю.
- Придумай. Я отчётливо вижу сцену, выхода на балкон. Красочно. Вижу, как камера будет работать. Яношу понравится. Значит, балкон, она вышла, поёжилась, а камера и зритель соответственно, должна облететь её и ринутся вниз, знаешь так резко перевалится через перила и вни-и-и-из.
Карина ладошкой показала пикирующую с высоты многоэтажки воображаемую камеру. Жека следил за её длинными пальчиками с изумительно ровными лакированными ногтями.
- А знаешь Женя, как я боюсь летать? Не представляешь! Я иду по трапу, а ноги подгибаются. В животе крутить начинает. Грудь давит (Жека отводит взгляд от её груди) будто кто-то упирается и не пускает меня. Передать бы такое ощущение визуально. А ты боишься?
Евгений припомнил, пугливое биение сердца, когда самолёт отрывается от земли и уносится в узкое, как гроб, пространство между космосом и землёй. Храбро ответил:
- Ни капли не боюсь. Даже прикольно, как аттракцион.
- А ещё знаешь что?
- Что?
- Твои записи навеяли. Скоро закончим ремонт и нужно дать кинотеатру название. Без названия остаётся незавершённость.
- Да.
- А что если так и назвать «Луна»? Коротко и красиво.
Общее дело разрушило неловкость общения. Оба повеселели, расшалились. Потекла лёгкая непринуждённая беседа. Жека рассказал, почему любит зелёный чай и несколько способов заварки в специальных приспособлениях. Карина слушала и удивлялась. Обсудили модный чай пуэр. Жека вселил в Карину мысль, что надо обязательно попробовать. Он ждал, что и она расскажет что-то, но она предпочитала слушать.
- Карина, можно спросить? Ты девушка не простая…
- Да ну, самая простая.
- В смысле, ты не бедная. Что это за место? Что за странная квартира.
Карина задорно хихикнула:
- Понимаю вопрос. Это моя квартира. Старая и проклятая.
- Проклятая?
Карина встала из-за стола и поманила Жеку в комнату.
Покосившаяся люстра осветила зал. Из трёх лампочек светили только две. Ни темно, ни ярко. Серо. Призрачное освещение зыбких предметов. Неясные тени, невыразительный свет. В прошлое посещение он видел мельком шкаф, книги, ковёр, теперь жадно вглядывался в обстановку.
Продавленный диван на фоне ковра. Напротив старый телевизор. Пластик вокруг кнопок стёрся от употребления. На диване лежал пульт, крышечка отсутствовала, виднелись смятые батарейки. Жека вспомнил поверье: севшие батарейки обстучать молотком и в них появится ещё немного энергии. Над телевизором на стене пейзаж. Красный закат. Краски яркие, неестественные, в мазках чувствуется кисть дилетанта. Возле висит знакомый фотопортрет мужчины в водолазке. Он прищурился и дружелюбно косился на Евгения. На журнальном столике старомодный стакан в подстаканнике, артефакт из параллельной вселенной. На подоконнике цветы в горшках. Не засохшие, значит их регулярно поливают. Тихо, странно. Напоминает первое посещение кинотеатра.
Карина села на диван:
- Самая настоящая проклятая квартира. Сколько проклятий я высказала в эти старые стены.
Евгений присел рядом и слушал.
- Ты же понял, что здесь я выросла. Вон там, за дверью моя комната. Пошли, посмотрим.
Затаив дыхание, проследовал за ней. Будто в сказке ему показывают маленький мир спрятанный за дверцей шкафа.
3
В её комнате, как и на кухне, у лампы зелёный абажур. Кровать, возле неё стол с другой лампой, стул с мягким сиденьем. Шкаф с зеркалом в полный рост. Над кроватью плакаты. На одном жизнерадостно сбивались кучкой «Бакстрит Бойс», на другом неизвестная Евгению певица или актриса. Обыденно, скучно, заурядно. Устойчивый запах давно не проветриваемого пыльного помещения.
Карина рассказала:
- В этой комнатке я прожила детство, встретила юность и всякое такое. Я ненавидела и проклинала всё вокруг. Эти стены с обоями, неплотно прикрывающуюся дверь, деревья за окном. Летом с них в комнату лезли всякие букашки и муравьи. Подростки от избытка чувств переносят ненависть на предметы. На ступеньки, по которым ходят, на стулья, на которых сидят. На родителей, которые тоже предметы и всегда где-то рядом, за стеной.
Она села на стул и включила зачем-то настольную лампу.
- Когда объявился мой будущий муж, родители, эти предметы, чуть с ума не сошли. Я была слишком молода для замужества. Четырнадцать лет. Он их смог уговорить. По-своему великий человек. Развёл лохов. Нашёл к ним подход. Завалил подарками, вскружил голову. Да и я полюбила. И материальную обеспеченность и широкие мужские жесты. Подарил нам целый коттедж где-то за городом. Родители сразу же туда переехали, почти ничего из старой квартиры не увезли. Никто здесь не жил. Потом поселился какой-то студент-родственник из посёлка, но долго не задержался. Он развёл тут срач, я немедленно выгнала. С тех пор содержу квартиру, как дом-музей. Как вещественное воспоминание. Люблю обдумывать здесь разные проекты. Поливаю цветы. В прошлом мама заставляла меня поливать. Я отказывалась, говорила, это же твои растения, а не мои. Она сюсюкала, хотя я была подростком, смотри, они же живые, пить хотят, неужели не жалко? А как им подарили новый дом, так и забыла про свои растения. Они засохли. Пару лет назад я новые принесла. И поливаю. Они, действительно, как живые. Иногда сравниваю и думаю, что эта квартира и есть моя маленькая жизнь. Целиком, что было. А что после будто бы не моё. Чужая история. Сюда возвращаюсь, как призрак, в прошлое, ненавистное, но милое. Трудно объяснить. Тебе, наверно, дуростью кажется.