- Ну, спасибо, как говорится, что живой, что не забыл нас с матерью. Теперь она не будет такой угрюмой. Давайте.
Мы, как по команде, одновременно замахнули стопки.
- А теперь сын, давай по порядку, кого ты сбил?
Я начал свой рассказ с того самого момента, когда увидел бледную задницу Вольдемара. Не прерывая рассказ, я проверял варящиеся пельмени и накладывал их по готовности. Отец на мои откровения, только водил бровями, но не переспрашивал. Два раза он просил прерваться, чтобы выпить. Иногда, Ляля и Антош дополняли меня, и это было правильно, иначе можно было подумать, что я всё выдумываю на ходу. Я замолчал, рассказав все, что произошло до сего момента.
- Значит, ты стал президентом. А я помню, как твоя бабка, моя мать, просила назвать тебя Глебом, в честь какого-то там нашего далекого родственника, покорителя Арктики. Жили бы сейчас в хоромах, а не в этой хрущевке.
- Поверь бать, не в хоромах счастье. Уж я-то кое-что понял. Жить, надо и радоваться.
- Так я думаю, радоваться, когда у тебя сын президент, можно сильнее.
- Ну, ты из всей истории только это что ли запомнил?
- Ой, ну помечтать нельзя. Игорь Борисыч – президент Всея Руси! Звучит.
- Бррр, звучит ужасно. Я тебе так скажу, бать, людишки сами должны о себе заботиться. Когда они поручают эту работу кому-то, то хорошие люди за нее не берутся. Хорошим людям нахрен не нужно тратить свою жизнь на удовлетворение потребностей других. Они же не держат в уме поиметь гешефт с этого дела. А те, кто хотят на чужом горбу в рай заехать, тут, как тут. Всего-то надо, наобещать с три короба и забыть.
- Сынок, прямо слова, достойные президента. Когда я видел тебя в последний раз, ты ныл, что денег не хватает.
- Да я раньше всегда ныл. Как я сам себя терпел?
- А можно еще пельмешек? – Тарелка Антоша была пуста.
Я спохватился и закинул еще мороженых поминальных пельменей в кипяток.
- Пять минут потерпи.
- Зачем терпеть, давайте выпьем. – Предложил отец.
- Я больше не буду. – Отказалась Ляля. – Не хочу страдать, как в прошлый раз.
- Какая женщина. – Отец отставил в сторону четвертую стопку и разлил в три. – Прямо, как наша мать в молодости. Тоже при родителях старалась выглядеть скромнее.
Я закатил глаза под лоб. Водка уже развязала язык отцу, а он славился тем, что не лез за словом в карман, после определенной степени опьянения.
Вскоре, змей, не доев вторую порцию, сладко задремал.
- У него такая особенность. Выпивает, засыпает, внезапно просыпается, совсем трезвый и опять выпивает.
- Да, сын, кому расскажешь, что со змеей выпивал, отправят на обследование, еще и права отберут.
- Вот поэтому и не рассказывай.
- А ну-ка увидят?
- Бать, мы ненадолго. Я пришел, чтобы вы знали, что со мной все нормально, теперь надо к родным Ляли и Антоша наведаться, а потом мы пойдем в город миров – Транзабар.
- Зачем?
- Сами не знаем, но чувствуем, что надо.
- Ну, не знаю, что на это сказать. Надо, так надо. До этого у тебя все было через одно место, может, тут пойдет, как надо. Правда, сразу скажу, мать не одобрит.
- Это ничего не изменит. Кстати, бать, иди, проверь ее.
Отец поднялся и ушел, через минуту раздался плачущий голос матери.
- Женщинам нужно больше времени, чтобы принять что-то радикально новое. – Пояснил я.
- Бедная. – Вздохнула Ляля. – Моих ждет то же самое.
Дальше наша вечеринка пошла на спад. Мы с Лялей начали клевать носом. Отец, заметил, что нам уже тяжело с ним общаться, разобрал диван в зале.
- Стесняюсь спросить, вы вместе спите? – Спросил он нас с кошкой.
Ляля выпучила глаза, но сдержалась. В определенном смысле это был комплимент. Отец будто не замечал, что она не человек, в его понимании.
- Вообще-то нет, бать, но из-за дефицита спальных мест, можем лечь вместе, но под разные одеяла, правда?
- Да. – Согласилась кошка облегченно.
А что ей оставалось.
- А вашего товарища куда положить?
- Я его сам положу, рядом, на пол.
- Подушку ему нужна?
- Неси, а то обидится еще.
Мы легли спать. Первый раз за последнее время я чувствовал себя уютно и защищено и знал, что ничего плохого произойти не может. Во сне, Ляля сложила на меня ногу и руку и затарахтела по-кошачьи. Стало тепло и приятно, что мне кажется, я провалился в сон с блаженной улыбкой во все лицо.
Утро началось с шума, доносящегося из кухни. В дверной проем мне было видно, как мать мнет на столе тесто. Отец сидел рядом с ней и кажется, похмелялся. Я слышал их приглушенные голоса.
- Борь, ну как такое возможно? Что это такое вообще? Хоть иди в церковь и вызывай попов дом освящать.
В принципе, что моя мать будет себя вести именно так, я не сомневался.
- Зая, ты радуйся, что сын живой. Он мне такое вчера рассказал, что я тебе пересказать не смогу, но так натурально, что я поверил ему, и эти, тоже поддакивали. Какая разница, нам-то с тобой, как они выглядят. Говорить умеют, да еще как, этот змей, как наш сосед Палыч разговаривает, интеллигентно, по уму. И за воротник заложить не дурак.
- Не знаю. У меня сердце колет, как вспомню его «здрасьте».
- Алин, давай, чтобы мы с тобой не показались перед ними недрессированными животными, вести себя учтиво. Кто его знает, зачем они нашему сыну даны, пусть у них останутся о нас хорошие воспоминания. Чтобы любили приезжать к нам, на пельмени.
Я услышал, как отец отправил рюмку в рот и захрустел огурцом.
- Да тебе хоть черт, лишь бы выпивать вместе.
- О, начинается. Раз в год гостей встречаем, и то с ограничениями.
- А что, хорошо будет, если напьешься до поросячьего визга?
- А что, и я имею право побыть животным. – Отец, кажется, играючи шлепнул мать. – Шучу, зай. Больше не буду, пока не проснутся.
Я заворочался. Змей тут же поднялся.
- Жоршшш, я уже давно не сплю. В туалет хочу, боюсь напугать твоих родителей.
- Бедняга. Пойдем.
Мы вышли в прихожую. Мать с отцом резко замолчали.
- Встали? – Не своим голосом спросила мать, не сводя глаз со змея.
- Здрасьте. Хорошо спал. У вас очень уютно. – Змей, видимо, слышавший разговор отца с матерью, решил действовать на упреждение.
Он заполз в туалет, оставив родителей в легком трансе.
- Сам справишься? – Поинтересовался я у него.
- Должен.
Я закрыл за змеем дверь и прошел на кухню.
- Ну, я тебе говорил? – Укорил отец мать. – Палыч и на такое не способен.
- Ну, не знаю. Непривычно как-то. А так видно, человек он хороший.
- Отличный. Мы друг за другом, как за каменной стеной. Атос, Портос и Арамис. Один за всех и все за одного.
- А эта, когда встанет? – Поинтересовалась мать. – Или она как кошка, дрыхнуть любит?
- Не замечал.
- Как ее зовут?
- Ляля.
- Ой, да чтоб тебя, Ляля. Назвали бы по обыкновенному, Муркой. Может, ей в беляши вместо мяса кошачий корм положить?
- Мам, давай без предрассудков. Мне еще с их родителями знакомится. Что если они расскажут про нас, Жорж нормальный, но вот мама у него, как из зоопарка сбежала.
- Почему это?
Ляля появилась на пороге кухни бесшумно. Мать выставилась на нее во все глаза, продолжая неистово мять тесто.
- Мама, давайте я вам помогу? – Ляля не удержалась от давней заготовки.
Мама, нашарила ногой стул и села. Отец дрожащей рукой потянулся к бутылке.
- Я пошутила. – Засмеялась кошка, открыв рот с нескромными клыками. – Мы с вашим сыном друзья, не более. Жорж, покажи мне ванную, я умою мордочку.
- Идем.
На выходе из кухни, я показал родителям кулак из-за спины.
- Ну, ты мать. – Услышал я укоризненный шепот отца.
- Прости, этого следовало ожидать. – Оправдался я перед Лялей, когда мы закрылись в ванной.
- Все нормально, Жорж. Все проходит гораздо лучше, чем я себе представляла.
- А ты тоже хороша, не удержалась. Мама у меня уже старенькая, стрессы ей противопоказаны.
- Я не заметила этого. По вам не поймешь, в каком вы возрасте.
- Для мамы это комплимент, а для меня вряд ли. Пойду к ним.
- Давай.
Мать резала тесто на куски.
- Чем сегодня будешь баловать? – Поинтересовался я у нее.
- Беляшей напеку. Твоим-то можно?
- Мама и папа, давайте договоримся, квартира у вас маленькая, все слышно, чтобы не позориться, не обсуждайте моих друзей вслух. И это, мам, перестань проверять тапки, а то Ляля догадается.
- Сын, я ей то же самое втолковывал, но она знаешь, уже в том возрасте, когда из всех радостей осталось только желание перемывать кому-нибудь косточки.
- Замолчи ты, старый. Дай сюда, бутылку. Шары залил уже с утра.
Отец убрал початую бутылку за спину.
- Не дам. Умей воспринимать критику правильно.
- Хватит вам. Бать, отдай бутылку. Я думал, что ты нас повозишь сегодня, город покажешь, дачу.
- Ох, ты! А что же ты меня не предупредил вчера? – Отец вернул бутылку. Мать быстро убрала ее в холодильник.
- Ладно, дашь машину, я сам повожу гостей.
- Бери, только у меня что-то сцепление ерундит. Главный что ли потек? На светофоре обязательно на нейтраль надо переключаться, иначе машина трогается сама, а рычаг уже не выдергивается.
- Разберусь.
- А был бы президентом, у твоего бати не возникало бы таких трудностей. – Не преминул отец припомнить так понравившийся ему вариант мира, в котором я был президентом.
- А если бы у бабушки был член, то она была бы дедушкой.
- Тьфу. – Плюнула мать и попала на сковородку с горячим маслом. Оно зашкворчало. – Пора.
Она положила «сырые» беляши в горячее масло. По дому разошелся густой аромат жареного. Змей тут же явился проверить его причину.
- Необычно пахнет, как в Транзабаре. – Вспомнил он ряды гастрономических лавок в этом городе.
- Действительно, напоминает. – Согласился я. – По ходу, Антош, твой метаболизм скоро перестроится на новый лад, и ты начнешь набирать жирок. Родственники не признают.
- Плевать. Антош уже никогда не будет прежним. Почему бы не начать меняться со своего метаболизма? – Змей заговорил о себе в третьем лице.
Мать не сводила с него глаз. С одной стороны он пугал ее, но с другой ей казалось умилительным, что какая-то скотина разговаривает на человеческом языке. Пришла кошка с полотенцем в руках.
- Извините, но от меня много шерсти остается. – Она показала белое полотенце со следами серых катышек.
- Ничего страшного. – Успокоила ее мать деланно вежливым тоном. – Брошу в машинку, отобьется.
- Спасибо. – Поблагодарила ее кошка.
Мы позавтракали. Еда пришлась всем по вкусу. Змей с отцом запили завтрак пивом, украденным мною из другого мира.
- Ну, а теперь поедем смотреть мой мир. – Предложил я друзьям.
Змей и Ляля с радостью согласились. Отец отдал мне ключи и документы.
- Сын, а может, ты угонишь мне нормальную тачку, оттуда.
- Бать, я не великий автовор, да и зачем она тебе, ни зарегистрировать, ни запчастей купить.
- Ну, да, ну да. А машину все равно хочется, нам на пенсию уже не купить. Неужто нам с матерью теперь до смерти мучиться с этой колымагой?
- Бать, я подумаю, но обещать не буду.
- Ладно, сынок, думай. Золотишко намыть да сдать у нас, или еще какой бизнес.
- Бать, вот не думал, что у тебя такой криминальный склад ума.
- Так легально пока ты заработаешь, я уже точно не дождусь.
- Хорошо, обещаю присмотреть в других мирах чего-нибудь, что можно выгодно здесь сдать.
- Молодец. Первый раз от тебя слышу что-то, что мне нравится.
- Да, ладно тебе, бать.
Чтобы не вызвать подозрений у соседей, Антоша завернули в ковер, а на Лялю накинули плащ с капюшоном, который носила мать. Со спины ее легко можно было принять за человека. Ковер мы взяли вместе с отцом. Весил он прилично. Отец хоть и был «навеселе», но тяжесть чувствовал, кряхтел и охал. Ляля шла позади нас.
Навстречу, как назло, попалась соседка.
- О, Игорек, нашелся?
- Да, теть Маш, нашелся. Мамка вам все расскажет.
- А что, ковер куда несете? – Как же она могла пропустить мимо себя такой интересный случай, как вынос ковра.
- На дачу. – Ответил отец. – Не мешай! Встала на дороге.
- Ладно, ладно, мне-то какая разница.
Мы прошли мимо тети Маши, как через рамку металлоискателя. Я каждую секунду ждал, когда она воскликнет: «Ааа, змеяаа!». Пронесло, но не совсем.
- Алина? А чё эт ты в плаще, в такую жару?
- Это не мама, это моя девушка. У нее светобоязнь.
- А, понятно.
Соседка не сдвинулась с места, наблюдая в спину нашей процессии. В ее воспаленном сознании уже генерировались миллионы вариантов нестандартного поведения соседей. Она искала зацепки, не зная, какой из предложенных вариантов выбрать. Ляля, надо отдать должное ее желанию разыгрывать, медленно повернула голову и посмотрела на соседку. Из-за сумрака тетя Маша не увидела ничего подозрительного, кроме ярко сверкнувшего отблеска света в глазах кошки. Соседка вздрогнула и прытко побежала домой.
Я усадил друзей на задний диван, закрытый от любопытных взглядов тонированными стеклами. Отец хотел было вернуться домой, но передумал.
- А чего я дома сидеть буду. Я с вами.
- Поехали. – Согласился я.
Мы покатались по городу. Это был первый случай для нас, когда мы так долго находились среди местных, не находясь в заключении. Друзей впечатлил мой город. Я свозил их в Макдак, в блинную, купил медовухи змею, Ляле молочный коктейль, затем мороженое обоим. Последнее оставило их в полном восторге. Змей сконцентрировался на непривычных ощущениях замерзания изнутри.
- В жизни я всегда остывал снаружи внутрь, а это наоборот, так непривычно.
В кошачьем мире Ляли до мороженого просто не додумались.
- Теперь я знаю, на чем можно заработать моим родителям. Жорж, запиши, пожалуйста, рецепт его приготовления.
В общем, поездка получилась не просто эмоциональная, но и полезная. Я был рад, что всю дорогу мои друзья не скучали, искренне интересуясь всем, что видели. Их очаровали широкие дороги, обилие транспорта, высокие здания, дети, светофоры, случайный флешмоб, полицейская машина с включенной сиреной и проблесковыми маячками.
Насмотревшись на город, мы поехали на дачу. Мать по дороге велела нам с отцом полить ее грядки. Ляля добровольно взялась помогать отцу, пока я нажигал угли в мангале. Змей ползал по огороду, пугая соседских кошек.