Этого не случится, черт побери; да ни за что.
Два раза стучу костяшками пальцев по ее двери. Засовываю пальцы в передние
карманы своих джинсов и задерживаю дыхание, пока жду, чтобы она открыла дверь. Эти
десять секунд, кажутся целой вечностью, но это стоит того, когда я вижу ее глаза цвета
моря, смотрящие на меня.
– Привет, Зак, – ее тон сдержанный. Обычные искры отсутствуют в ее глазах.
– Привет, – улыбаюсь я, пока ее губы не поднимаются немного вверх по углам. –
Ты сейчас занята? – не даю ей достаточно времени, чтобы ответить, и продолжаю,–
одевайся и пошли прогуляемся. Я даже куплю тебе кофе или горячий шоколад, – я нервно
прохожусь пальцами по своим непослушным волосам, убирая их с глаз. Мне нужно ее
четко видеть. – Я слышал, что в кафе вниз по улице готовят неплохой яблочный пирог.
Она прислоняется к краю дверного косяка, скрестив руки на своем небольшом
теле. Одна нога лежит поверх другой, пока она грациозно сохраняет равновесие, как
танцор.
– Яблочный пирог, да? Вот совпадение, яблочный – мой любимый, – отвечает она
с намеком на улыбку.
– Я знаю, – подмигиваю я.
Она наклоняет на бок голову.
– Откуда?
– Ты мне сказала, – игриво указываю на нее.
– Ты обращаешь внимание на все, что тебе говорят?
Я делаю шаг вперед и прикасаюсь к кончику ее носа своим указательным
пальцем.
– Только когда ты, мне о чем-то говоришь.
Январский воздух довольно бойкий, но последние несколько дней это не
пробирающий до костей холод. Зима в Бостоне приносит нам мало возможностей
находиться снаружи, и мне нравится ими пользоваться.
Солнце светит, разрисовывая приятным светом унылые серые и белые тона
сезона, или, такой эффект от того, что я нахожусь в кампании Ланы. Моменты, которые я
провожу с ней, всегда самые лучшие.
Я небрежно касаюсь ее руки, сжимая теплой ладонью ее мягкую розовую
перчатку. Мои пальцы обхватывают ее маленькую ладонь, и поражаюсь, какая она
миниатюрная. Как она справится с моими необычными сексуальными предпочтениями?
Мои глаза скользят на ее лицо и замечают, что она нервно жует свою нижнюю губу. Я
сжимаю ее руку, и она смотрит на меня. Наши глаза слепливаются.
– Расслабься, Лана. Мы просто два друга, наслаждающиеся обществом друг
друга, – она кивает, глядя вперед. Я еще раз сжимаю ее руку, – на данный момент.
Я покупаю нам горячий шоколад: ей с горкой взбитых сливок, а себе с мини-
зефирками, разбросанными по всей дымящейся поверхности. Она отказывается от
яблочного пирога.
Мы располагаемся в кабинке в задней части кафе.
– Расскажи мне о своей жизни в Сиэтле, – изучаю ее.
Когда она осознает мои слова, то в ее глазах видна вспышка паники. Это было
мгновение, такое краткое, что я задаюсь вопросом, не привиделось ли мне.
– Особо не о чем рассказывать, – она дует на свой горячий шоколад, прежде чем
сделать первый глоток. Когда она опускает кружку, то над ее верхней губой остается след
из взбитых сливок, и я борюсь с желанием наклониться и слизать его.
Я качаю головой:
– Не верю в это. Я считаю тебя обворожительной, а я великолепно разбираюсь в
людях, – делаю глоток горячего шоколада и смотрю на нее поверх кружки. – Кто такой
Кристофер? – спрашиваю я, готовясь к следующему удару. Мне надоело гадать. Мне
нужно знать, с кем я имею дело, и после этого смогу внести поправки в свой план, если
это будет необходимо.
Она с грохотом ставит кружку на стол, прикрыв на мгновение глаза. Мой вопрос,
явно выбил ее из колеи.
– Он – мой бывший парень, – ее глаза открываются и устремляются прочь от
меня, смотря вдаль.
– Вы долго были вместе? – я задерживаю свое дыхание в ожидании ее ответа.
Хочу, чтобы она сказала «нет». Хочу, что бы этот парень, был незначительной частью ее
прошлого.
Она опять жует нижнюю губу.
– Мы были вместе в течение двух лет и были помолвлены.
Бля. Это хуже, чем я думал. Она была влюблена в этого парня. Наверное, до сих
пор его любит.
– Почему вы расстались? – спрашиваю я, обхватывая рукой теплую кружку.
Ее внимательный взгляд встречается с моим, и я вижу в нем так много боли. Мне
хочется сделать все возможное, что бы забрать всю эту боль.
– Он покинул меня. Меня не было достаточно, чтобы удержать его, – ее глаза
сияют непролитыми слезами, прежде чем одна выскальзывает, медленно опускаясь по ее
щеке.
– Он был идиотом, раз ушел от тебя, – она качает головой и вытирает щеку. – Если
бы у меня была такая девушка, как ты, я бы никогда не позволил ей уйти. Я бы днем и
ночью не отходил от нее ни на шаг, был бы ближе, чем преследователь, – она хихикает, и я
счастливо улыбаюсь, зная, что этому я причина.
Нескольких минут мы в тишине потягиваем наш горячий шоколад. Я чувствую,
как ее глаза прожигают мой профиль, когда смотрю в сторону входа в кафе. Я краем глаза
увидел длинные светлые волосы и подумал, что это может быть подружка Кайла
МакКензи – Дженни, но это оказалась не она.
Когда я медленно поворачиваю голову обратно к ней, то наши глаза встречаются,
и она вспыхивает, зная, что ее поймали на подсматривании.
– Чем занимается твой брат? – я веду себя так, словно я не видел, как она меня
изучает.
– Он – татуировщик, – она играет с ложкой на столе. – Его работы невероятны.
– А у тебя есть татуировки? – спрашиваю я, уже подозревая, каким будет ответ.
Она качает головой.
– Нет, я всегда хотела хотя бы одну, но... – она замолкает, прежде чем нервно
начать жевать нижнюю губу.
– Но что? – подталкиваю ее, выгибая бровь.
Она вздыхает.
– Кристофер сказал, что моя кожа красивая и не нуждается в каких-либо
украшениях.
Я стараюсь бесстрастно на нее смотреть. Не хочу, чтобы она прекращала этот
разговор, независимо от того, как сильно у меня кипит внутри из-за того, что услышал,
как, она произносит его имя.
– Он сказал, что у него их достаточно для нас обоих, – продолжает объяснять она,
небольшая улыбка играет на ее розовых губах. Воспоминание о нем делает ее счастливой.
Бля!
– А у тебя есть татуировки? – спрашивает она.
– Есть. Несколько, но все они выше локтя. В действительности, я не мог работать
в своей области и быть покрытым большим количеством краски. Татуировки накладывают
определенный отпечаток, как клеймо позора, а я хотел быть успешным. Поэтому я их
наносил в те места, где их не мог увидеть мой коллега или клиент. Теперь я тот человек, у
которого много свободного времени, и я мог бы это исправить.
– Я хотела у тебя спросить, решил ли ты, чем хочешь заниматься? – упоминает
она, прежде чем допить.
Я качаю головой.
– Я еще не уверен. Может быть, я буду жить на тропическом острове, и учиться
плотницкому делу. Я мог бы делать мебель из экзотических пород дерева всю оставшуюся
часть своей жизни.
Наша прогулка обратно домой наполнена уютной тишиной. Я воодушевлен тем,
что она поделилась своим прошлым, рассказав мне немного о Кристофере. Тот факт, что
она была помолвлена с этим чуваком – отстой, но я не собираюсь позволять этому
разрушить мои планы на Лану. Я, нахожусь здесь, а не он.
Мы останавливаемся у двери в ее квартиру. Хочу, что бы она попросила меня
зайти, хотя не собираюсь заходить, это показало бы мне, что она наслаждается моей
компанией.
Лана вытягивает ключи из кармана и отпирает дверь. Толкает ее и поворачивается
ко мне лицом, щекой, опираясь на край двери.
– Не хочешь зайти?
Я засовываю руки в карманы, чтобы сдержаться и не притянуть ее к себе для
нашего первого поцелуя, и качаю головой.
– Нет, мне надо заняться стиркой и сделать кое-какие телефонные звонки, – на ее
безупречном лице появляется разочарованный взгляд. – Как насчет того, что бы завтра
вечером пойти со мной на ужин?
Она жует свою нижнюю губу и долго изучает мое лицо, прежде чем ответить:
– С удовольствием, – ее глаза похожи на бездонные сине-зеленые бассейны,
смотрящие на меня, и я не могу дождаться, когда увижу их под собой, когда она будет в
моей власти, и я буду погружен в ее тугой маленькой киске.
Скоро между нами не будет секретов.
Девять лет назад
Совершенство. Ее сиськи чувствуются совершенными в моих руках. Такие
мягкие. Бля. Я должен засунуть в нее свой член. В свои семнадцать лет я уже давно
должен был заниматься сексом. Это первый раз для нас обоих. Я щипаю ее за соски, и
резкий удар удовольствия поражает все мои внутренности.
– Эй. Больно, Зак, – жалуется она.
Пробегаюсь своими ладонями по ее соскам, а затем сжимаю ее грудь.
– А вот так? – опускаю рот, чтобы всосать один сосок, пока мои пальцы
кружат по-другому.
– Как хорошо, – стонет она.
Когда мой язык скользит по кончику ее соска, и мои губы смыкаются вокруг него,
мой член такой твердый, что пульсирует. Я сосу жестче, и ее бедра поднимаются вверх,
прижимая влажную киску к моему члену. Мои зубы обхватывают сосок, и его кусаю. Она
кричит, и я стону; я заведен больше, чем когда-либо. Тот факт, что я причиняю ей боль,
приносит мне удовольствие. Не уверен, почему так происходит, но, черт возьми, это
ощущается слишком хорошо, чтобы анализировать.
Я надеваю на член презерватив, и скольжу им туда-сюда вдоль ее щели. Слегка
толкаюсь и надавливаю на него, но пока не могу продвинуться дальше. Ощущение того,
как мой член плотно сжимается внутри нее, не поддается описанию. Я двигаю бедра
назад, а потом толкаюсь на полную длину, пока не оказываюсь в ней по самые шары.
– Ой, Зак. Это так больно, – слезы скатываются по щекам, а я не могу
сдержаться и двигаю бедрами. Внутрь и наружу, все сильнее и сильнее погружаюсь в ее
тугую киску. Мне безумно нравится знание того, что мой член – это первый член,
который растягивает ее. Я наклоняюсь, слизывая соленые слезы, скользящие по ее щекам,
и капельку крови с ее нижней губы, где она ее прикусила. Видеть то, что она находится в
моей власти, не имеющая возможности меня остановить пока я получаю удовольствие
от ее горячего маленького тела, заставляет меня кончить с победным воплем. Моя
голова откидывается назад, когда я пытаюсь отдышаться.
Я чувствую себя великолепно.
Нет, я чувствую себя чертовски феноменально. Как чертов Викинг,
завоевывающий новые земли. Я вошел в ее киску, лишил ее девственности. Я сделал ее
своей, использовал ее, как желал. Не могу дождаться, чтобы сделать это снова.
Глава 10
Лана
Прижавшись спиной к закрытой двери, я стараюсь не паниковать. Закрываю глаза
и пытаюсь замедлить свое учащенное сердцебиение.
Почему я приняла его приглашение на ужин?
У меня было намерение сказать «нет». В моей голове был мини-аргумент в ответ
на его приглашение, и я думала, что выиграла осторожная часть меня, но потом я
обнаружила, что говорю «да». Я не знаю, почему согласилась пойти с ним на ужин. Это не
из-за того, что он великолепен и мил со мной. И, конечно же, не потому, что каждый раз,
когда он ко мне прикасается, я чувствую себя более живой, чем была весь прошедший год.
Я отталкиваюсь от двери и направляюсь в гостиную. Останавливаюсь перед
камином, моя рука тянется, чтобы взять любимую фотографию. Уставившись на
изображение себя, зажатой между моим братом Шоном и Кристофером, я улыбаюсь тому,
какими счастливыми мы трое выглядим. Эта фотография была сделана в тот вечер, когда
мы с Кристофером обручились.
Восемнадцать месяцев назад – мой двадцать второй день рождения.
– Ты хорошо проводишь время дорогая? – спрашивает Кристофер, когда
притягивает меня в свои объятия.
Мой подбородок прижимается к его груди, я улыбаюсь, глядя на него снизу вверх.
– Да. Спасибо за то, что проделал такую трудную работу. Не могу поверить,
что ты организовал все это, без моего ведома.
Он одаривает меня улыбкой.
– Нелегко было держать это, от тебя в секрете. Я хотел рассказать. Ты мой
лучший друг; я рассказываю тебе обо всем, – он наклоняется и целует кончик моего носа.
– Было около двадцати раз, когда я почти сдался. Единственное, что меня
останавливало – это мысль о твоем шокированном, обожаемом личике, когда ты
увидишь всех, кто ждет тебя здесь. – Его руки скользят вниз и останавливаются на моей
пояснице, лицо опускается, а губы трутся о мои в нежном поцелуе. – Поздравляю с
двадцать вторым днем рождения, Лана, – потираясь своим носом о мой, он говорит: –
Пойдем со мной, дорогая. Я хочу кое-что тебе показать, – он протягивает руку, и я, не
колеблясь, принимаю ее. Я бы последовала за ним, куда бы он ни захотел. Последние два
года с Кристофером были самыми лучшими в моей жизни.
Он тянет меня за собой к двойным дверям и на палубу «Sublime», круизного
теплохода, который он снял для моей вечеринки.
Последние полтора часа мы плыли по заливу Пьюджет, и ели обед из пяти блюд,
а теперь по плану следующие два часа будет играть ди-джей.
Мы медленно бредем по боковой палубе. Он останавливается, когда мы
оказываемся в одиночестве, притягивая меня к себе.
Реальность исчезает, когда я прислоняюсь к перилам, прижимаясь спиной к его
груди, его рука обхватывает мою талию. Такое ощущение, что мы находимся в нашем
собственном маленьком мире. Мы пристально смотрим на великолепный пейзаж: в воде
отражается прекрасные цвета, в которые заходящее солнце окрасило небо.
– Ничего себе, аж дух захватывает, – в благоговении говорю я.
– Это от тебя захватывает дух, – шепчет он, и губы касаются моего уха. Его
руки скользят вверх по моим рукам, по моим плечам, осторожно поворачивают меня;
движутся вверх и обхватывают мою щеку. – Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? –
спрашивает он с серьезным выражением лица.
Я киваю головой и прикусываю губу. Я в шоке преодолеваю эмоции от любви,
которую вижу в его глазах. Не могу поверить, что этот мужчина меня любит, меня,
маленькую всезнайку.
– До сих пор, тот день, когда я тебя встретил, был самым лучшим днем в моей
жизни. Знаешь, почему сегодняшний день лучше? – спрашивает он, пока его руки
движутся вниз по моей шее и по моим плечам.
– Нет, – мой голос звучит хрипло. Из-за его слов и прикосновений, я слабею от
волнения.
– Потому что я надеюсь, что сегодня, ты согласишься стать моей женой, – во
время быстрой улыбки показываются его белые зубы. Он опускается на одно колено, а
между его пальцами зажато блестящее кольцо с бриллиантом. – Лана Эдвардс, ты
делаешь этот мир лучше для меня. Я хочу быть с тобой каждую минуту.
Я больше не могу сдерживать слезы; одна слезинка катится вниз по моей щеке,