― Прачечная! Надо не забыть, ― пробормотал Исин и полез под тёплые струи. И он, конечно же, знал, что через минуту непременно забудет. Это Кевин всегда помнил всё, любые мелочи. Кевин мог даже любой их разговор пересказать по памяти ― дословно, стоило лишь попросить. Кевин не умел забывать ни плохое, ни хорошее и всегда платил по счетам ― и хорошим, и плохим. Платил по справедливости, по его справедливости.
Исин понимал, что имеет дело с альфой, это и привлекало. Но если уж перестать врать самому себе, то именно Кевин стал причиной того выбора, о котором спрашивал Лу Хань не так давно. Если бы в жизни Исина не существовало Кевина, то не занимался бы он сейчас альфами. Кстати, Чонин немного напоминал ему Кевина: тоже загадка, какую с разбега не разгадать.
Кевин вообще с первой минуты их первой же встречи умудрился сместить центр вселенной на себя, заставил смотреть только на него и никуда больше. И Исин до сих пор не представлял, как это вышло. Чего уж там, он даже не представлял, каким способом можно добиться такого результата. Было дело ― спросил в лоб. Кевин озадаченно поморгал и осторожно поинтересовался, как Исин себя чувствует. С характерными интонациями профессионального психиатра. Желание развивать эту тему и продолжать расспросы увяло моментально.
У Чонина те же симптомы ― его слишком много, только чуть по-другому. И у него характерные интонации робота в некоторых ситуациях. Вот тогда невольно и задумываешься, что же лучше ― или хуже: психиатр и ярый фанатик закона под боком или пилот в режиме Лингва с разумом боевой машины в голове.
Исин рассеянно порылся в шкафу, нашёл приличную, хоть и слегка помятую одежду, влез в неё и толкнул входную дверь. Повернувшись к панели замка, застыл с поднятой рукой. К внешней стороне двери крепился почтовый ящик ― нормальное явление. Ненормально то, что из ящика торчала алая роза. Длинный стебель аккуратно втолкнули в щель для писем и прижали клапаном, оставив на виду полураспустившийся бутон с нежными лепестками.
У Исина дыхание перехватило от разлившейся в груди острой боли, глаза защипало. Он стиснул кулаки и сделал шаг назад, чтобы не чувствовать аромат цветка. Круто развернулся и бросился по коридору к лифту, забыв запереть дверь. Чёрт с ней, с дверью, тут бы хоть один вдох сделать нормально.
Всё ещё больно…
Больно отвыкать от того, что есть некто, способный ради любви на глупости, безумства… Способный весь мир послать к чёрту ради любимого человека. Раньше Исин думал, что такой человек у него есть, непостижимый, но надёжный, а потом оказалось, что он сам себе это придумал, сам поверил и сам обжёгся. Ничего не осталось, а привычка жила до сих пор. К хорошему легко привыкнуть ― он и привык. Отвыкал долго, болезненно, и вот…
Роза. Словно время повернулось вспять.
Наркоман лечился. Всё было отлично. Случайно принял дозу ― лечение насмарку.
― Как же я тебя ненавижу, ― прошептал собственному отражению в зеркальной стене лифта Исин и зябко закутался в толстый свитер, что мешком висел на нём.
Кевин стал для него целым миром, потом разбил этот мир вдребезги, а теперь подсовывал иллюзию былого. Ну вот что стоило Исину втрескаться в Чонина? Ведь мог бы. Чтоб как ножом отрезать. Но он испугался ― были причины, а теперь уже слишком поздно. Даже прятаться от Кевина ― поздно. Нельзя спрятаться от того, кого всегда носишь с собой…
Исин замер перед разъехавшимися в стороны створками лифта. На него с той стороны смотрел мрачный Чонин собственной персоной. Высокий, лохматый, изукрашенный чёрными и бурыми пятнами, в наглухо застёгнутой драной кожаной куртке, так же перепачканной гарью и грязью, с мелкими дырками, прожжёнными на плечах. И сам Чонин до чёртиков злой, вряд ли из-за испорченной одежды.
― Э… ― невыразительно протянул Исин, пытаясь сообразить, где он, кто он, зачем он и почему. Чонин к нему в разном виде попадал, но пока ни разу ― вот в таком, словно в мясорубке побывал. ― Сложности на работе?
― Доктор, вы в больницу? ― прорычал Чонин. Да, верно, очень злой, но для Исина безопасный.
― Да, а что?
― А ничего. Разве не видите, что нам по пути? Сможете сделать что-нибудь… ― Чонин выразительно помахал рукой, вероятно, имея в виду свой нынешний вид. ― Что-нибудь?
― Попытаюсь.
― Отлично. Поехали.
― На чём?
― У меня аэробайк.
― О Господи… ― Исин обречённо прикрыл глаза. Чонин разок подвозил его на аэробайке ― впечатлений Исину хватило на пару жизней вперёд, повторять подвиг совершенно не тянуло, но придётся. Чонин ни за что не бросит аэробайк без присмотра, он же помешан на своих машинах. ― Чонин…
― Кай, ― ударило резким. Чонин привык к этому имени и не хотел слышать другое, да и роботы воспринимали только одно из его имён, а Исин не мог пересилить себя и называть его Каем.
― Что случилось? ― Исин схитрил и обошёлся вовсе без имён.
― Расскажу в больнице.
До той самой больницы они добрались живыми и без эксцессов. Чонин старался ехать на умеренной скорости и не травмировать психику пассажира. Наверное, ему непросто было это сделать. Исин помнил результаты анализов и тестов. Уже не впервые он отмечал, что Чонин всё больше отдаляется от нормы. Хотя можно ли вообще считать его нормой? Приятие Лингва для нормальных пилотов всегда считалось непостижимой задачей, но Чонин справился, значит, он от нормы бесконечно далёк.
― Что тебя так привлекает в роботах? ― спросил уже в больнице Исин, когда они направлялись в его кабинет.
― Они могут танцевать в небе. И они… другие, ― отозвался Чонин немного рассеянно. Он размеренно шагал рядом с Исином, сунув руки в карманы.
― Другие?
― Чистые.
― В каком смысле?
― Когда я танцую, доктор, ― Чонин остановился и прямо посмотрел на него, ― они не думают о том, как затащить меня в постель. Им нравится. И их восхищение… чистое, искреннее. Без примесей. Люди всегда смотрят иначе. Я по их лицам читаю всё, что они хотят со мной сделать. И их желания всегда грязные. Я доступно объяснил?
Исин закрыл рот и коротко кивнул, двинулся дальше по коридору. В самом деле, куда уж проще?
― Но ты сам танцевал для людей в Театре, ― напомнил он.
― Угу. Люблю обманывать чужие ожидания.
― Что-то вроде “смотреть можно, трогать нельзя”?
― В некотором роде. Доктор, давайте поговорим о более простых вещах, а то мне сегодня поимели мозг, соображаю плохо, ― буркнул Чонин, посмотрев на ходу в сторону кофейного автомата. ― Или кофе попьём.
― Кофе в кабинете есть.
Чонин пожал плечами и толкнул дверь в искомый кабинет, включил свет и сразу же двинул к шкафчику с чашками. Сделал кофе и себе, и Исину, стянул куртку и футболку и уселся на койку, предоставив Исину возможность полюбоваться на царапины, синяки, порезы, ожоги и прочие украшения того же рода.
Исин, честно говоря, больше любовался смуглой кожей ― оттенок становился ещё выразительнее на фоне белого покрытия койки и светлых стен кабинета. К счастью, серьёзных ранений на Чонине не оказалось, так что Исин не чувствовал себя виноватым, когда уделил внимание кофе. Прикончив половину чашки, Исин прихватил со стола набор со всем необходимым, чтобы заняться ранами Чонина. Тот спокойно сидел на койке и почти не реагировал ни на антисептики, ни на осторожные прикосновения, ни на пластыри, что Исин лепил ему на кожу.
Когда Исин замазывал клеем длинную царапину на смуглой шее, вдруг услышал тихое:
― Доктор, я согласен.
― Что? ― Исин изумлённо посмотрел в немного усталые тёмные глаза.
― Вы знаете. Я согласен. Но не обольщайтесь. Я согласен на участие в эксперименте ― и только. Предоставлю данные для анализов, буду регулярно проходить наблюдение. И это всё.
― Не думаю, что это… удовлетворит их, ― осторожно ответил Исин, сообразив, что имеет в виду Чонин.
― Мне как-то наплевать и на них, и на их желания.
― Ты же был против!
― Я и сейчас против. ― Чонин потянулся за футболкой и неловко надел её. ― Просто выбора нет.
― Так, погоди… Что случилось? Откуда это всё?
― Помните, вы говорили с Луханом о гаммах?
― При чём тут…
― При всём. Гаммы ― это только одна из граней. Сегодня я встретил дельту. ― Чонин прикоснулся пальцем к собственному виску. ― И дельта поимел мой мозг. Мне не понравилось. Больше не хочу повторения. Мне нужно постоянно находиться в режиме Лингва, и это возможно. Вы знаете это лучше меня. Я согласен, так что действуйте. Прямо сейчас, пока я не передумал.
― Я не могу. Даже если бы я хотел, не могу. А я не хочу. Такие решения нельзя принимать вот так… Рассказывай по порядку. Что за дельта? При чём тут твой мозг?
― Работаете на них и ни черта не знаете, ― слабо улыбнулся Чонин, прихватил пустую чашку и отправился делать себе ещё порцию кофе. Он как раз поднёс чашку к губам, когда в кабинет ввалился без стука Кевин Ву.
Ещё лучше.
Исин рысью метнулся к чашке собственной и попытался притвориться, что его в кабинете нет. Кажется, получилось, потому что Кевин накинулся на Чонина.
― Ким Чонин, что вы делали примерно два часа назад?
― Я тоже бесконечно рад вас видеть, майор Ву, ― язвительно отозвался тот. ― Мне так вас не хватало, поминал каждые пять минут… Вам икалось?
― Потрудитесь объяснить. ― На стол шлёпнулись снимки, где красовались аэробайк Чонина, “борт двадцать восемь”, патрульная машина и полицейский вертолёт. До и после. Хорошие такие снимки, качественные, даже номера видно без лупы.
Чонин неторопливо отхлебнул кофе, полюбовался на снимки вместе с Исином, затем полюбовался на каменное лицо Кевина.
― И? Что вы хотите услышать?
― Правду. Желательно.
― Гм… А других снимков у вас нет? Например, снимка странного трупа в подворотне.
― Трупа?
― Простите, двух трупов, ― исправил свою оплошность Чонин. ― Скорее всего, оба странные.
― Дельта? ― догадался Исин.
― Угу. Кстати, пропавшего детектива вы тоже на меня повесите?
― Какого детектива? ― не понял Кевин и провёл ладонью по светлым волосам. Озадачен. Исин до сих пор помнил такие мелочи. Как же не ко времени всё это…
― Детектив-стажёр Пак Чанёль. Работает в паре с детективом Бён Бэкхёном по делу о покушении на Лухана. Он собирался проверить камеру пункта подземных коммуникаций, откуда отключили систему наблюдения в этом квартале. Камера в пункте, но чипа нет. Детектив Пак исчез, предварительно он мне позвонил, но ничего сказать не успел. Возможно, он жив. Там, кстати, тоже труп есть, правда, нормальный.
Чонин оставил на столе пустую чашку и сел на стул, развернув его спинкой вперёд. Дать время присутствующим на адаптацию к такому количеству информации он не потрудился и невозмутимо, словно делал военный доклад, продолжил:
― По порядку. Чанёль позвонил мне, ничего сказать не успел, но там были подозрительные шумы. Я поехал в пункт подземных коммуникаций, увидел то, о чём только что рассказал, когда уезжал, обнаружил хвост. Хвост быстро отвалился, но за мной погнались патрулька и вертолёт. Вроде полиция, но не полиция. Не знаю, кто. Я пытался оторваться от них в старом районе. Вертолёт загнал меня под арку. Я подождал визитёров. Одного списал в минус сразу, второго решил допросить. Зря.
― Почему? ― Кевин быстро оклемался и уже записывал всё сказанное в блокнот.
― Вы ведь пёс закона, майор Ву. Наверняка ведь знаете больше, чем все вокруг, да? Или попросите рассказать вам, кто такие гаммы и дельты?
― Я знаю, ― коротко кивнул Кевин. ― Но как вы поняли, что перед вами дельта? Они очень хорошо маскируются. Ему следовало притвориться омегой ― это бы обмануло вас.
― Это не сработало бы. Он как-то это понял, кажется. Не знаю. Просто он врезал мне прямо сюда, ― Чонин постучал себя пальцем по виску. ― Сказал, что может сжечь мне мозги или превратить в идиота. Он был очень убедительным.
― Но вы сейчас здесь, а он, по вашим словам, труп. Как?
― Вы читали моё досье? ― Чонин задал вопрос, но прозвучал он как утверждение. И Кевин кивнул. ― Лингва.
― Но как?
― Режим Лингва. Полное погружение.
― Дельту убил робот, ― сообразил Исин ― он уже позабыл, что собирался притворяться мебелью. ― Выходит, дельта может влиять на мозг человека, а тут ему подсунули искусственный мозг, который мыслит совершенно иначе. И дельта вряд ли изучал Лингва хотя бы поверхностно.
― Поверхностно ― изучал, просто ему это не помогло, ― возразил Чонин.
― Минуту! ― потребовал внимания Кевин. ― Дельта вообще ничего не смог сделать, когда ты перешёл в режим Лингва?
― Угу.
― А как ты это сделал? Разве тебе не нужно настроиться на робота? Или робот всё время за тобой хвостом бегает?
― Я настроился на аэробайк, ― пожал плечами Чонин.
― Что?
Кевин просто сильно удивился, а вот Исин едва не свалился со стула.
― Аэробайк? ― беспомощно повторил он. ― Но, во имя всего святого, как? Аэробайк ― это же не робот. У него даже электронных мозгов нет.
― Нет. Но аэробайк ― машина. Думает он так же, как робот. Одно и то же. И Лингва подходит для него так же прекрасно, как для робота. И мне не приходилось выбирать. Поэтому я и сказал ― я согласен.
― На что согласен? ― Кевин, как всегда, ухватил самую суть.
― Не твоё дело, ― буркнул в чашку Исин.
― “Интернационал”. Дело моё, ― возразил Кевин спокойным голосом с нотками железной уверенности в собственном всемогуществе. ― Ты ещё помнишь, как выглядят мои документы? Или хочешь ещё разок посмотреть? Я покажу, от меня не убудет.
― Обратитесь к высшему руководству армии за письменным разрешением или к министру Чону, майор Ву. Тогда дело будет действительно вашим. Без письменного разрешения никто вам ничего не скажет.
Чонин скрестил руки на груди и с неподдельным интересом посмотрел сначала на Кевина, потом на Исина.
― Тебе не хочется узнать побольше о дельтах? ― уточнил Кевин. Похоже, он тоже прекрасно помнил, чем можно зацепить Исина.
― Ты мне для этого не нужен.
― А для чего нужен?
― Ты мне вообще не нужен, ― невнятно пробулькал в чашку Исин.
― Да, я всё рассказал, можете оставить нас в покое, ― поддержал Исина Чонин.
― Тебя вообще не спрашивали, юное дарование, ― прохладно заметил Кевин. ― И ты арестован.
― Что?
― Вот документы. Давай сюда лапки, наручники будут красиво…
Исин обхватил чашку обеими ладонями и с академическим интересом уставился на катающийся по полу и рычащий клубок из двух тел, но не обратил внимания на пролетевшие над его головой наручники. Чонин вспыльчив, как и всегда. А ещё он здорово врезал Кевину в нос, правда, Кевин ответил ему правой в глаз, после чего они плавно перешли к болевым захватам с переменным успехом.
Исин медленно отставил чашку, посидел минуту неподвижно, вспоминая, где и что лежит, затем прогулялся в хранилище, вернулся с малым водяным огнетушителем, внимательно прочёл инструкцию и последовал ей, в итоге обдав холодной струёй клубок из альф. Потасовка увяла, сменившись тихой руганью на два голоса. Побитые альфы отползли друг от друга и волками посмотрели на Исина.
― Раздевайтесь, буду лечить обоих, ― слабо улыбнувшись, скомандовал Исин. И под неблаговидным предлогом личной мести он начал с Чонина. Разбитая губа ― легко отделался. К левому глазу пришлось приложить лёд и заклеить ссадину. Хорошо хоть, что на лице у Чонина не оставалось синяков. Отсидится с час ― и можно в люди выйти.
У Кевина шла носом кровь, и ссадина на подбородке слегка кровоточила ― тоже легко отделался. Прочие ушибы Исин даже не считал в обоих случаях. Сами виноваты.
Он тронул пальцами подбородок Кевина и обработал ранку.
― Ты не можешь арестовать Чонина.
― Кай! ― фыркнули слева. ― Моё имя ― Кай.
― Помолчи, ― мягко попросил его Исин.
― Почему же не могу? ― поинтересовался Кевин, не сделав ни одной попытки отстраниться от Исина.
― Потому что он находится под протекцией министра Чона. Что бы он ни сделал, армия не позволит забрать его. Он слишком им нужен, и ты сам недавно рассказывал мне о его ценности для военных.