В смешанных чувствах я положила трубку. Селин – Кристиан – Орхидея – Селин – безумная карусель. Верить в призраки – это одно. Но верить в то, что в Ант-Лейке живет женщина, которой исполнилось более ста пятидесяти лет… Нет. Невозможно.
С такими мыслями я и легла спать, и еще долго не могла уснуть, ворочаясь и сбивая под собой простынь. А в голове беспрестанно крутилось: «Невозможно. Невозможно».
Глава девятая
Трех прочитанных писем мне хватило, чтобы понять – Кристиана бросила его Орхидея. Селин не отвечала на письма Кристиана, даже не открывала их. Почему? Куда исчезла любовь, казавшаяся такой сильной? Эмоции, которые пропитывали писчую бумагу, словно передаваясь мне? Страсть и нежность, сплетенные воедино…
Хотя его любовь не исчезла, но что случилось с ней, Орхидеей?
Кристиан все равно знал, что я прочла его первую переписку с Селин, поэтому я решила прибегнуть к последнему способу хоть что-то понять в этой истории любви. В очередном послании я попросила Кристиана описать его Орхидею.
И ответ пришел, но был странно сух и сдержан. Возможно, в этот миг он вспоминал, как они расстались? Любопытство мучало меня, но я не стала бередить его раны – вдруг Кристиан до сих пор ее любил?
Описание совпадало до мельчайших деталей – вплоть до черных блестящих волос до середины спины и приколотой на платья броши с орхидеей. Карие глаза – как и у той Селин, что знала я. Но всему этому могло быть простое объяснение – гены. Правда, прошло уже почти два века…
Пазл не сходился, и я предприняла последнюю, отчаянную попытку хоть что-то понять – попросила Кристиана нарисовать лицо его Орхидеи. Он отказался, но я была настойчива, и в конце концов одержала вверх. И, глядя на рисунок, ошеломленно качала головой.
Это была она. Клянусь, это была она.
Рисунок я показала пришедшей ко мне в гости Дикси, и на долгое время в «Лавандовом приюте» повисла мертвая тишина.
– С ума сойти. Разве может быть такое сильное сходство, даже если Селин Бушар приходится возлюбленной Кристиана дальней родственницей?
– Не может, – тихо ответила я. – Но то, что напрашивается в противном случае… еще невозможней.
Неразгаданная тайна мучила меня, жгла изнутри. Не в силах усидеть на месте, я вместе с Дикси отправилась в библиотеку. По взглядам, которыми в тот памятный день обменялись Селин и седоволосая библиотекарь, мне показалось, что они хорошо знакомы. Что неудивительно в таких городках, как Ант-Лейк.
– Ее зовут Гейла, – шепнула мне Дикси, прежде чем уткнуться взглядом в стеллаж с книгами в жанре хоррор.
Сверкая чуть наигранной улыбкой, я подошла к стойке библиотекаря.
– Гейла, здравствуйте!
Она взглянула на меня, приветливо улыбнулась.
– Решили все-таки взять ту книгу?
– Что? А, нет. Проблема разрешилась сама собой.
– Это значит, что призрак уже не показывается или что вы сами научились с ним говорить?
Ее тон был серьезен – никакой насмешки. Почему в этом странном городе никого не удивляет, что я вижу призрака в собственном доме?!
– Нет, я… Не научилась. Но я нашла способ с ним общаться.
– Вот как? – Гейла с интересом взглянула на меня. Сняла очку, потерла покрасневшую переносицу. – И что это за способ?
– Мы пишем друг другу письма, – немного смущенно призналась я. Я чувствовала себя странно, когда рассказывала это – так, будто писать письмо призраку – вполне себе привычное дело.
– Очень интересно, – пробормотала она. – Но есть один способ… Который может вам помочь услышать вашего призрачного собеседника.
– Да? И какой же? – Теперь уже я была заинтригована.
– Закройте наглухо все окна и двери – те, что ведут на улицу и на внутренний двор. Задерните шторы, чтобы ни солнечный, ни лунный свет не просачивался в дом. Свет можете оставить. Главное – чтобы энергия духа не рассеивалась, а концентрировалась непосредственно в доме. Природный свет, как и щели, может этому помешать. Способ кажется немного странным, но он действенный.
– Вы что, часто видели призраков? – не выдержала я. Спокойствие жителей Ант-Лейка по отношению к таким вещам начинало меня настораживать. И немного пугать.
Гейла мягко улыбнулась, но на мой вопрос так и не ответила. Я подавила вздох, и попробовала снова:
– Я пришла сюда… спасибо за совет, но я пришла сюда не совсем за этим.
– А зачем?
– Я хотела спросить вас о Селин. Дело в том, что… – Я запнулась. Гейла смотрела на меня серьезно, если не сказать, строго, словно говоря: «Не лезь в чужие тайны». Но я все-таки заставила себя произнести: – Я нашла письма… духа к своей возлюбленной, и попросила ее мне нарисовать. И она безумно похожа на Селин, что никак не может быть правдой, ведь дух… Кристиан жил полтора века назад.
Гейла долго смотрела на меня, прежде чем сказать:
– Признаюсь, я не слишком жалую мисс Бушар. Она заслужила свою участь, ведь играла с вещами, с которыми играть нельзя.
– Свою участь? – эхом отозвалась я.
Но добиться вразумительного ответа от Гейлы я так и не сумела.
– Это ее тайна, милая. И если ты хочешь узнать что-то о Селин – спроси у нее самой.
И, покидая библиотеку, я знала только одно: Селин Бушар действительно хранила некую тайну.
***
Поразительно, но совет Гейлы действительно помог мне увидеть Кристиана. Я задернула шторы во всем доме, заперла обе двери и все окна, не оставив и малейшей щели, и…
– Привет, моя незнакомка.
Я рассмеялась, прижав ладони к щекам.
– Боже мой, я правда тебя слышу!
Привлекательное, чуть удлиненное лицо, прямой нос с четко очерченными крыльями, тонкие губы. Ни цвета глаз, ни цвета волос не разглядеть – Кристиан по-прежнему казался лишь сотканной из призрачной энергии фигурой, ожившей ледяной статуей. Сквозь него я видела мебель и стены, но его облик стал четче, а голос – громче и отчетливее.
– И я тебя. – Он слегка улыбнулся.
Я стояла, совершенно растерянная и потрясенная, и не знала, что сказать. Наверное, в глубине души я не ожидала, что так скоро мне выпадет возможность поговорить с Кристианом с глазу на глаз.
Это было так… странно.
Кристиан сел в кресло у камина и ободряюще мне улыбнулся. Я села напротив, сведя колени и положив на них сцепленные руки – надеясь, что в его глазах хоть немного похожа на леди. И все же я видела, что моего призрачного гостя что-то смущало. Ну конечно же, мое платье – не слишком откровенное по нынешним меркам (всего-то на пару дюймов выше колена), для Кристиана оно наверняка казалось верхом неприличия.
Мы довольно легко нашли общую тему – она лежала прямо на поверхности. Толчком стала простая мысль: что объединяет нас, мертвого и живую, живущих в разных эпохах?
«Лавандовый приют».
Кристиан любил этот дом так же, как любила его я – но он прожил в нем гораздо дольше. Я рассказала ему об одной из книг его современности – сейчас их было модно называть «готическими романами», и мы потеряли счет времени, обсуждая его. Перебивали друг друга, спорили, соглашались…
Но внезапно возникшее ощущение, что говорю со старым другом, попытка представить, что это обычный разговор между двумя людьми, разбились как стекло, когда Кристиан, хмурясь, тихо произнес:
– Прости, что спрашиваю… Как ты умерла?
Тишина заползла в особняк сквозь невидимые щели и притаилась в углах. Я неотрывно смотрела на Кристиана, не в силах выдавить из себя ни слова. Он бы не стал так шутить – слишком жестокая была шутка – так почему он это сказал?
– Я… – Дар речи ко мне вернулся, но вот с красноречием дела обстояли хуже. – Почему… С чего ты взял, что я умерла? – И вдруг меня осенило. Быть может, он не знал, что мертв? Говорят, у призраков такое бывает. Но пускай они не сразу признают свою смерть, но существовать в неведении целых полтора века? – Кристиан, ты – призрак.
Кристиан рассмеялся, но смех его затих, когда он понял, что я не шучу.
– Розали… Я – живее всех живых, поверь мне. Мое сердце бьется, перегоняя по венам кровь, я чувствую тепло своего дыхания.
– Ничего не понимаю, – беспомощно сказала я. – Но я тоже жива, а тебя вижу в призрачном обличье. Мне ты кажешься призраком…
– Как и ты – мне, – был ответ.
Глава десятая
– О-фи-геть! – Глаза Дикси были круглыми, как две монеты. – Но как это возможно?
– Я вообще уже начинаю сомневаться, что слово «невозможно» подходит для Ант-Лейка, – буркнула я.
Слова Кристиана до сих пор звучали в моей голове. Итак, все это время, что мы разговаривали с друг другом, он думал, что я призрак. Что я – мертва.
Я поежилась.
– Дикси, а что, если все это… – Я обвела испачканной в пирожном ложкой пространство кафе. – … не более, чем иллюзия. Плод моего воображения. А я сама…
– И я выдумка? – Мое предположение возмутило подругу до глубины души. – Брось такие мысли – ты живее всех живых.
Чтобы доказать свою правоту, Дикси, опасно перегнувшись через стол, с силой ущипнула меня за руку.
– Ай! – Совершенно определенно будет синяк. – Глупая, так проверяют, что не спят!
– Да? – озадаченно бросила подруга. Махнула рукой. – Ну и ладно. Милая, тебе нужно развеяться и отдохнуть от мыслей о призраке. Он все равно тебе не пара. А вот Чак…
Я протестующе застонала. Дикси взглянула на меня без тени улыбки.
– Розали, он от тебя без ума. Глаз с тебя не сводит! Просто дай ему шанс. Сходите на свидание, поговорите о нормальных вещах – а не о призраках и нестареющих роковых красотках. Тебе это нужно.
Я понимала ее правоту, но Чак… Я украдкой бросила на него взгляд. Каштановые волосы – приятного оттенка, без раздражающей меня рыжины, ореховые глаза. Легкая щетина на щеках придавала ему мужественности, но мне куда больше нравилось, когда он улыбался. Такая озорная, мальчишеская улыбка. И я не могла не замечать, как старательно он прячет смущение, когда пересекаются наши взгляды.
Я вздохнула, сдаваясь. Дикси все прочитала по моему лицу и захлопала в ладоши.
– Вот и славно! А потом можем устроить двойное свидание! Но только после того, как вы побудете наедине и получше узнаете друг друга.
– Так у вас с Беном все хорошо? – улыбнулась я, радуясь, что можно перевести тему.
Поразительное зрелище: моя подруга, которая знала больше матерных слов, чем иностранных, которая носила одежду, почти не оставляющую простора для воображения… покраснела.
– Ого себе… – протянула я, пряча лукавую усмешку. – Выходит, и правда хорошо.
Дикси бросила на меня укоризненный взгляд, но не выдержала и расплылась в улыбке.
– Все действительно здорово! Он потрясающий, и мне кажется… что с ним я становлюсь лучше. Я тебе говорила, что он особенный?
– Раз десять, – хмыкнула я.
– Но… если серьезно… Он… немного не такой, как все. – По тому, как моя обычно бойкая подруга комкала в руках салфетку, я поняла, что она сильно нервничает.
Я аккуратно положила ложку на тарелочку. Такая резкая перемена в настроении Дикси меня насторожила.
– Бен… – тихо проговорила она. – Полтора года назад случилась авария, он сильно пострадал.
Я ахнула.
– Господи… Насколько сильно?
– Он не может ходить. Позвоночник сильно поврежден. Но, ты знаешь, Бен поражает меня своим оптимизмом. Он не унывает и не отчаивается – даже сейчас, когда прикован к инвалидному креслу. Он уверен, что однажды медицина шагнет далеко вперед, и он… Я стараюсь поддерживать его, хотя, знаешь, он не нуждается в поддержке. Я еще никогда не встречала таких сильных духом людей.
Я молчала, не зная, что ответить. Сказать, что мне жаль, что так случилось? Но Дикси и сама ненавидит, когда ее жалеют, и Бен, судя по всему, из той же когорты. Две родственные души… Дикси цеплялась за эту жизнь зубами, хотя и не ладились отношения с родителями, которые лишили ее финансовой поддержки за то, что не оправдала их надежд и провалила экзамены. Она тянулась к людям, нуждалась в любви, но в ней видели лишь легкомысленную девицу. Я же понимала, что яркий макияж и откровенные наряды – лишь ее защитная реакция, своеобразный бунт.
Я протянула руку через стол и сжала ладонь Дикси.
– Ты же знаешь, я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. А, судя по тому, как ты сияешь, Бен делает тебя счастливой. А значит, он хороший парень. Этого мне достаточно.
Дикси с облегчением рассмеялась.
– Значит, договорились? Ты обещаешь мне, что сходишь на свидание с Чаком?
– Обещаю.
– Если тебе неловко, можем сначала сходить втроем – в кино, например, или куда-нибудь еще, – предложила Дикси.
Я улыбнулась.
– Нет, все в порядке. Сейчас буду!
Я подошла к бару, заказала у Чака еще стакан апельсинового сока. Не знаю, чем его так привлекала работа бармена в собственном же кафе – служащих здесь хватало. Но мне это даже нравилось. Чак не зазнается, работает наравне со всеми… и да, у него чудесная мальчишеская улыбка.
Дикси права. Я должна дать ему шанс – не всегда же думать о призраках, пора подумать и о живых.
– Чак, не хочешь пригласить меня вечером на свидание? – Я решила не юлить и не ходить вокруг да около – тем более, что симпатия Чака ко мне действительно была видна невооруженным взглядом.
Вот только момент я выбрала неверный – он как раз наливал мне сок. На лице Чака появилось изумление, рука дрогнула, и большая часть апельсинового сока пролилась мимо стакана.
– Ох, прости.
– Ничего страшного, – Чак улыбался, растерянно моргая. Поспешно вытер лужицу и подал мне полный стакан. – Ты правда хочешь, чтобы я пригласил тебя на свидание?
Я рассмеялась.
– Нет, меня загипнотизировали, и я против своей воли сама тебе это только что предложила.
Чак спрятал смущение за широкой улыбкой.
– Тогда… Розали, ты не пойдешь сегодня со мной на свидание?
– Надо подумать… – ехидно прищурилась я. – Шучу, конечно. Пойду. Во сколько и где встречаемся?
– Я заеду за тобой, ладно? Часов в восемь. На окраине Ант-Лейка есть хороший рыбный ресторанчик, не знаю, успела ли ты там побывать.
– Нет, не была. И я люблю рыбу. – Я ослепительно улыбнулась Чаку и прошла к своему столику.
Дикси подалась ко мне и сказала, едва сдерживая смех:
– Кажется, я видела, как он покраснел. Боже, ты бы видела взгляд, которым он тебя провожал! Как думаешь, может, пока он в таком хорошем настроении, мне стоит попросить прибавку к зарплате?
Я на мгновение лишилась дара речи.
– Дикси, ты неисправима, а твоя наглость не знает границ!
Ничуть не обидевшись, подруга с достоинством сказала:
– Я пробивная девочка.
– Это уж точно, – посмеиваясь, отозвалась я.
Я попрощалась с Дикси до утра, и направилась в «Лавандовый приют». Дом встретил меня мягкой, как вата, тишиной. Я вообще заметила, что в этом доме все было немного иначе. Даже темнота… Есть темнота пугающая, в которой мерещатся странные звуки и тени, есть темнота мягкая, обволакивающая, которая накрывает тебя, сонную, пушистым одеялом. В «Лавандовом приюте» темнота была именно такой – как пушистый черный котенок на мягких лапках.
Я без страха бродила ночью по пустым темным комнатам – даже после того, как узнала, что в этом доме я не одна. К слову о гостях, Кристиан сегодня не появился – возможно, виной тому отдернутые шторы, сквозь которые лился солнечный свет. Я крутилась у зеркала, примиряя один наряд за другим, потом выбирая украшение.
Остановилась на красном кружевном платье с широкой юбкой и черным поясом и бантом на талии. Вспомнив Селин, добавила к образу короткие перчатки из черного кружева. Распустила волосы, глаза подвела любимыми стрелками, а губы лишь слегка тронула прозрачным блеском.
Когда приготовления были закончены, на Ант-Лейк уже опустился вечер. Я задернула шторы и, повернувшись, увидела Кристиана. Вздрогнула от неожиданности, но тут же улыбнулась, чувствуя, как учащенно забилось сердце.