Слушай баурши! Приведи сюда двух молоденьких служанок, что были подарены Субудая. Я хочу, что бы и они протанцевали мне.
-А если Субудай...
-Я джихангир и мое слово закон! Да и мы их не убьем, он не будет злиться, если две рабыни всего лишь станцуют перед моим взором.
Огневичка и Вешнявка прибирались к дому, когда к ним вломились нукеры. Действовали без особых церемоний. Субудая не было, а его главный распорядитель не смел, противиться приказу великого кагана. Девушкам заломили руки и силой заволокли к одиноко стоящей среди рязанских развалин церкви. Там их ввели в просторную залу, где и располагался джихангир со своими приближенными. Восточные танцовщицы свое уже оттанцевали. Дюжина русских девушек выбилась из сил и лишь конвульсивно дергалась под щедро раздаваемыми ударами.
-Вот вы как раз вовремя раздевайтесь и в танец!
Прохрипел изрядно поддатый Бату-хан. Баурши перевел приказание на русский язык.
-Нет! Я не могу так!
Начало было Вешнявка. Огневичка перебила ее, захлопнув, клубничный ротик девчонки своей ладошкой.
-Не глупи девочка! Ты видно хочешь, чтобы тебя раздели эти громилы.
При мысли об том, что их волосатые руки коснуться ее тела Вешнявке стало дурно.
-Не показывай им своего страха и боли. Повторяй за мной все движения и делай вид, что тебе хорошо!
Так как Вешнявка колебалась, тургауд слегка подхлестнул ее ремнем. От удара девочка едва устояла на ногах. Огневичка наклонилась к ней.
-Вспомни, что тебе говорил Леопардов! Мы должны выжить и войти к ним в доверие.
Произнесенное имя вдохнула в Вешнявку новые силы, она кивнула. Огневичка не раздеваясь, пустилась в пляс, ее движения были скорее типичны для востока - плавные и мягкие. Вешнявка с механической точностью повторяла ее движения.
-Не то, я хочу, что бы они были голыми!
Прохрипел Батый. Тургауды было, шевельнули плетьми, как Огневичка принялась расстегивать свой сарафан. Ее движения были медленны, и полны эротического заманивания. Постепенно сантиметр за сантиметром она открывала изгибы своего золотисто-янтарного тела. Как завороженная Вешнявка повторяла ее движения. Туловище у Огневички и впрямь было как юной девушки, на тонкой талии выделялись плитки пресса, не малейших следов того, что она выносила и родила пятерых крупных и здоровых детей. Вешнявка также отличалась неповторимым изяществом линий на редкость ухоженного и ладного тела. Ей было очень стыдно, лицо покраснело, фигура дрожала, но вместе с тем наплывало и иное ощущение. Чувство абсолютной свободы, вот она уже почти нагая танцует перед захватчиком и зверем в образе человека, а ей на это наплевать. Четким и плавным движением Огневичка сбросила сапожки, оставшись совершено обнаженной, ее грудь с рубиновыми сосками колыхалась, и казалось, горела желанием. Затем дива резко подкинула ножку вверх и закружилась в лихо даже не русском, а в ведьмовском танце, высоко прыгая и задирая конечности. Вешнявка последовала за ней, и откуда взялись только силы, казалось, в нее саму вселился бес, и способность скакать, бешено смеясь и гогоча во всю глотку. Батый даже привскочил.
-Вот это пленницы, ай да уруские красавицы. Давайте еще!
Бешеная пляска продолжалась в не ослабевающем ритме, столько в ней было энергии и жизни. Тела раскраснелись, и от них исходил сильный жар, у Батыя внезапно пробудилось желание.
-Все вон отсюда! Я хочу их!
Тургауды и ханы поспешно удалились. Батый подозвал Огневичку, а сам переставил драгоценные камни на талисмане.
-Иди ко мне красавица. Я хочу тебя!
Огненная дива, выгибаясь, подползла к ложу Бату-хана и уже собиралась прыгнуть на него, как шум в сенях заставил вздрогнуть. Только одного человека могли пропустить в такой момент тургауды. Могучий Субудай-Багатур ввалился в покои.
-Горе мне о великий джихангир! Начал с порога одноглазый барс, в его голосе было столько страдания и горечи, что Батый лишь милостиво кивнул головой.
-Я потерял своего сына и думал навсегда, но мои воины захватили Рязань и обшарили все подвалы. И вот теперь я теряю его снова.
-И что с ним?
-Шаманы говорят, что он безнадежен. Застужен в ледяных подвалах, измучен пытками. Его дыхание прервалось, а главная чародейка Керинкей-Задан вместо того чтоб лечить, закрылась незримой броней в огненном коконе.
Батый пожал плечами.
-Я полководец, а не бог! А Задан все равно исцелять не умеет, а способна лишь разрушать!
Субудай грохнулся на колени, склонив голову в угол.
-Я выполню любое желание того, кто вернет мне сына. Клянусь именем бога богов Сульдэ!
-Я сделаю это!
Звонкий голос залил помещение.
-Ты!
Субудай повернулся и встретился взглядом со своей рабыней. Он ее не сразу узнал нагая Огневичка казалась и красивей и моложе.
-Мне говорили, что она знахарка искусная во врачевании.
Одноглазый барс указал на голую деву пальцем.
-Да это верно! Пошли Вешнявка нам надо помочь сыну великого Субудая!
Батый хотел, было оборвать и потребовать, что бы Огневичка осталась, но язык не слушался, затем он махнул рукой.
-Можете идти, но потом вернетесь сюда! Может быть, я вас сделаю своими женами!
Внушительный терем, где располагался Субудай-Багатур, был уже отмыт от копоти.
Рядом скакали сытые и ухоженные кони, стояла усиленная стража. Хотя жилище Субудая почти рядом с резиденцией Бату-хану ему подвели крытого золотом коня.
"Не пристало столь великому хану идти пешком, касаясь ногой земли!" Субудай верхом и гневно зыкая, пересек улицу. Собралась целая толпа нукеров, они столпились возле возка, где лежал потерявший сознание человек. Обмороженное лицо казалось мертвым. Несколько шаманов урчали и прыгали, пытаясь руками отогнать злых духов.
Внезапно железный Субудай заревел как раненый бык. Он хлестнул коня, врезался в толпу, свалился с седла и подбежал к ледяному подобию трупа.
-Урянх-Кадан, приди в себя! Открой Очи! Произнеси хоть слово. - Орал Субудай и припав к платью замершего, хватал и ощупывал не подвижное лицо.
-Как измучили поганые урусы сына Субудай-Багатура. - гудела косматая толпа.
-Мы отомстим за тебя храбрец урусам - особенно рьяно ревели из тумена "буйных".
-Может, был лучше положить в большой погребальный костер! Тогда его душа сразу попадет в алмазный дворец Сульдэ.
Субудай всадил верховому монголу увесистую оплеуху, тот пролетел десять шагов и с визгом грохнулся в лед. Затем взял коня по поводы и повел к церкви, видимо рассчитывая, что присутствие самого джихангира оживит мертвого сына, по пути он все кричал.
-Урянх-Кадан! Ты не должен умереть! Я буду дуть в твои ноздри, и мой дух перейдет в твое тело. Разрежу себе грудь и вложу в тебя свое сердце вместо льдинки, в которую тебя заморозили уруские шаманы. О великий бог Сульдэ лучше пускай я старый умру и вступлю в твои ряды, а этот молодой останется жить! Добывая победы здесь на Земле монгольскому оружию!
Огневичка задорно подмигнула Вешнявке. "Мы сделаем шаг в нужном направлении!"
Она с быстротой кошки сбежала по ступенькам, и сильной рукой оторвала могучего Субудая от сына. Потом топом уверенными движениями сняла его с телеги и, взвалив на плечи, отнесла в сенцы, аккуратно положив на соломе. Вешнявка повинуясь знаку, расстегнула все одежды.
-Он еще не до конца умер! Сейчас ты увидишь как смесь лечебного волховства и традиционной медицины, поставит покойника на ноги. Давайте войлоку, лампадное масло, и тазик со снегом. Нельзя одноглазый быстро подымать температуру, может рассыпаться он как кукла.
Субудай пораженный властными движения Огневички, присел на корточки рядом с застывшим телом, и растерянно грыз ногти.
Огневичка с молниеносной быстротой втирала в тело Урях-Кадана войлок и снег, его язык шептал заклинания. Вешнявка активно помогала ей, тело монгола постепенно нагревалось. Огневичка постепенно переходя от одной части тела к другой, постепенно добралась и до лица. Ловкими движениями она втерла гусиное сало, затем сыпанула порошком в вино и раскрыв рот влила содержимое в рот Урянх-Кадану. Тот слегка закашлял, в сенях заметно потеплело, десятки тургаудов и тысячников столпились, наблюдая подобное действие. Полыхнуло свечение, пройдясь мягко оранжевым светом по телу. Глаза темника раскрылись и приобрели осмысленное выражение. Скользнув наполовину мутным взором, по малознакомым дамам он остановился на искореженном лице Субудая, очи прояснились, загоревшись злобой.
-Отец, я выбрался из бездны! - прошептали покрасневшие губы.
-Урусы страшнее зверей, их род должен быть уничтожен. Они никогда не покоряться!
Субудай-Багатур гневно полыхнул одним глазом.
-Кто тебя пытал мой сын! Говори, ты видел белых мангусов?
-Да я их видел. Особенно страшна самка Пантера. Когда ты их словишь, не убивай сразу, лучше отдай ее мне!
Урянх-Кадан закашлял, и впал в забытье.
Субудай принялся теребить его.
-Не трогай! - строго отстранила Субудая Огневичка - его душа еле держится в теле. Он поспит, и силы к нему вернуться.
-Ты русская! Если ты спасешь жизнь моему сыну, великому Багатура. Награжу тебя, так как родную дочь. Я верен своему слову и выполню любое желание.
Огневичка сделала самое невинное лицо.
-Я видела, какой не постижимой мощью обладает ваша чародейка Керинкей-Задан, и сама хотела стать такой же могучей. Прикажи ей, что бы она взяла меня и Вешнявку в ученицы.
Просьба была неожиданной, но Субудай ответил сразу.
-Я поговорю с ней! Ты уруска хочешь служить нашему богу и научиться убивать?
-Мне надоело чувствовать себя беззащитной!
-Отныне тебе это не грозит! А пока иди, ублажи джихангира!
Субудай спустился во двор, подошел к своему саврасому коню, в последнее время скакун научился говорить на монгольском языке. Одноглазый барс зашептал в ухо и дунул в ноздри. Затем тихо произнес.
-Скажи мне верный товарищ, что с ней делать срубить голову, сломать хребет или подарить косяк коней. А может она шпионка, посланная снежными мангусами, для погибели нашего войска.
Какая баба! Багатур - а не женщина! Сила в ней!
Конь ответил, в его приятном ржании были отчетливо различимы слова.
-Она может стать верной союзницей и помощницей Керинкей-Задан в борьбе с белыми мангусами.
-Ты так думаешь?! Мудрый конь, тогда я согласен с тобой!
Субудай ласково провел рукой по серебряной шерсти.
Пожилой сотник Шибалка напряженно завис, на сторожевой вышке. Его по-прежнему зоркие глаза видели всякий изгиб леса, поворот степи и дороги. Еще было темно, а народ в соседнем лагере уже пришел движение. Начинались новые учения для бойцов Белой Армии. Две сотни мальчиков и девочек выбежали на утрамбованный снег, в руках они держали горящие факелы. Не смотря на сильный предрассветный мороз, они были босые в одних кимоно, мороз хватал их за голые пятки, заставляя резво бежать по снежку. Эта была традиционная закаливающая пробежка, после которой, дети приступали к основным учениям, совмещая это с тяжелой физической работой. Иногда даже закаленному в боях Шибалке становилось жалко этих ребят, которые практически все свое время проводили в тяжелых учениях, готовясь к будущим боям. После пробежки они все прыгали через костер, обживая конечности, часто их заставляли бегать и по углям. Затем следовали различные упражнения, растяжки, спарринги, накачки и различные ударные и приемы. Уроки фехтования, загадочные кэндо, искусство драться на разнообразнейших видах оружия, сложнейшие тренажеры смерти. Шибалка с интересом наблюдал за детьми. Большинство из них были белоголовые, часто дрались без шлемов, во время спаррингов казалось, что нет более лютых врагов. Перед схватками и во время пробежки они пели своими радостными юными голосами.
Великое имя священной России
Сияет над миром как солнечный луч!
Я верю, в единстве мы станем счастливей
Укажем народам всем праведный путь!
Противник коварный пошел в наступленье
Но знаю, не дрогнет Российский народ
Врага ожидает разгром и забвенье
А слава России сильней расцветет!
Вулканом извернулась копий пучина
Густым водопадом поток острых стрел!
Но верю, навечно Россия едина
Отдать своей Родине жизнь я хотел!
Мы будем сражаться, не ведая страха
Мы будем рубиться ни шагу назад!
Пусть густо пропитана кровью рубаха
По больше врагов сокруши витязь в ад!
Минуют столетья, настанет эпоха
В которой не будет страданья и лжи!
За это дерись до последнего вздоха
Служи своей Родине ты от души!
От таких слов в душе расцветают незабудки, и ласковое солнце согревает застывшее сердце. Его смена закончилась, и он решил подойти поближе. Среди ребят было трое его внуков и две внучки. Одетые в белоснежные костюмы и мягкие сапожки, в такой мороз все время босиком не проходишь, они подскочили к Шибалке. Их раскрасневшиеся лица, не смотря на синяки, были веселы и довольны, белые зубы искрились в радостных улыбках, солнце уже выглянуло и освещало весь лагерь.
-Дедушка, присоединяйся к нам, нам здесь так весело!
-Так я уже старый!
Попытался отшутиться Шибалка.
-О нас тоже говорили, что мы еще малые "мугланов" бить! А мы не маленькие - мы юные воины!
Крепкий лет тридцати ратник попытался встрять в беседу.
-А вы и есть малые огольцы. Да рубиться мечах, выпусти вас дюжину и я всех одной левой.
Дети рассмеялись в ответ. Тут его младший сын Ваня выступил вперед, мальчику было всего лет десять, он казался малышом по сравнению с нависшей над ним тушей.
-Давай сразимся!
Тот сразу смутился.
-Я не хочу убивать детей. Один взмах моего меча расколет тебя пополам.
Ванюша, белозубо смеясь, парировал.
-А я не хочу убивать взрослых, а посему предлагаю бой без оружия.
-Правильно без оружия - дружно подхватили остальные дети.
Ратник слегка опешил.
-Ну не будь трусом, подтолкнул его в спину Шибалка.
Прослыть трусом не хотелось, уже имеющий ратный опыт воин снял тяжелые доспехи.
-Я его легонько, лишь слегка поучу.
Широко расставив руки, боец танком попер на огольца. Тот ловко поднырнул по левую руку, врезал ногой под коленку. Здоровенный ратник зашатался, с трудом подавив стоны. Он ринулся вперед и тут же словил крепкий удар в подбородок. Для нокаута не хватило массы, но искры из глаз посыпались. Мальчик уклонился от страшного с замахом удара справа и провел несколько коротких хуков в печень. Затем, уйдя от очередного удара, встретил коленом ноги в нос, полетели красные брызги, ратник зашатался. В этот момент Иван-младший и провел четкий удар ладонью в сонную артерию окончательно отключивший нападавшего громилу.
Остальные дети дружно зааплодировали.
-Я горжусь тобой! Шибалка поднял своего внука на вытянутые руки, подбросив вверх.
-А ведь я не самый сильный в отряде, просто долго занимаюсь. Остальные мои братья ничуть не хуже.
Скромно ответил Ваня.
-Я вам верю, но испытывать больше не буду так вы, всех взрослых ратников перекалечите.
Дети дружно рассмеялись, увлеченные схваткой Шибалка и прочие стражники не заметили, как мимо заставы на всех парах проскочил одинокий всадник на вороном коне.
Караульный с опозданием окликнул его. Тот сразу остановился, и видно узнав Шибалку, отвесил приветственный поклон. Не по стариковски зоркие глаза сразу признали во всаднике князя Роман Ингваревича. Князь, судя по всему, был слегка ранен, конь устал, исходил весь мутной пеной.
-Это ты Романушка. Сойди, отдохни, замени скакуна, а иначе до Владимира не доедешь.
Роман снял слегка покореженный шлем. В черных волосах появились седые нити.
-Не до отдыха мне отче. Слышал страшную весть. Рязань пала, многие тысячи ратных и мирных людишек погибли. Теперь Бату-хан скоро и к вам диким коршуном нагрянет.
-А ты нас не запугивай. У нас Белая армия есть, да если бы не наши воеводы, небось Рязань давно бы пала.
Роман спустил в головы шапку.
-Они конечно лучшие воины, из каких мне только приходилось видеть, но их уже чай в живых нет.
-Не верю - Белые ангелы бессмертны.
Прокричал один из огольцов, прочие тут же подхватили сей крик.
-Не когда мне с вами разговаривать, за мной конный отряд монголов скачет.