Полицейский наряд ППС прибыл только через два часа и вызвал оперативно-следственную группу, которая приехала в десять утра. Николай рассказал о произошедшем.
- Вы говорите, что преступники проникли в вашу квартиру в двенадцать ночи, почему сразу же полицию не вызвали? - спросил следователь Николая.
Ковалев изумленно посмотрел на него.
- Я сразу же позвонил, объяснил все дежурному и попросил вызвать скорую. Не я скорую вызывал, а полиция по моей просьбе, они приехали через полчаса, сказали, что этот труп, а другого увезли с собой, у него рука сломана на запястье. Я сломал, когда нож перехватывал. В два ночи приехал наряд ППС, они уже больше восьми часов здесь торчат. Полицию сразу не вызвал... это вы приезжайте, когда пожелайте.
- Об этом не вам судить, - нагло отпарировал следователь.
- Вы задали вопрос - я ответил. Мне смысла лгать нет, все звонки в полицию фиксируются и скорая здесь была пол первого ночи.
- Как фамилия, которого скорая увезла и куда его увезли? - спросил следователь.
- Понятия не имею, - ответил Ковалев.
Следователь вышел из кухни, где допрашивал хозяина, подошел в комнате к судмедэксперту:
- Что скажешь?
- Время смерти, примерно, в полночь от падения на дверной косяк. Мог сам налететь, споткнувшись, могли толкнуть, но смертельную травму он получил от падения.
Эксперт-криминалист пояснил, что скорее всего дверной замок открыли отмычкой, которую как раз и нашли у трупа, экспертиза точнее скажет. Второй преступник может скрыться из травмпункта после оказания медицинской помощи, рассуждал следователь, а если потом и хозяин квартиры исчезнет - лучше его задержать пока на двое суток, а дальше видно будет.
Возмущенного Ковалева поместили в камеру изолятора временного содержания. Ему хотелось порвать этого следака на куски - в чем он виноват, за что его отправили за решетку? Совсем совести у этих следователей нет - посиди на всякий случай... Сам бы посидел и понял тогда. Он нашел место в уголке, прилег на деревянные полати и закрыл глаза. Почти сразу же услышал:
- Пришел не поздоровавшись, лег не спросясь... ты расскажи о себе, а мы и решим, что с тобой делать.
Говорить ни с кем не хотелось, тем более рассказывать о себе. Он все еще злился на следователя, незаконно определившего его на нары. Сорвался на сокамернике:
- Еще раз пасть свою поганую откроешь - я тебе ее быстро заткну, - ответил Ковалев, не открывая глаз, - есть желание проверить - подходи, только потом не обижайся, если какая-нибудь часть тела отвалится.
Четверо матерых зэков, уже не раз сидевших, переглянулись. Ковалев продолжал спокойно лежать с закрытыми глазами. Два зэка упали на него враз, один на ноги, второй на голову и руки, третий встал, собирался бить в живот ногами. Но неведомая сила подхватила обоих и кинула на противоположную стену камеры. Ударившись, они сползли вниз, потеряв сознание. Ковалев махнул рукой, сбивая с ног третьего, произнес спокойно, так и не открывая глаз:
- Еще один остался - подходи.
Тот, ничего не понимая, забился в угол. Это какой силой нужно обладать, чтобы метнуть тела мужиков через всю камеру на стену... Он сидел, сжавшись в уголке и дрожа от страха.
- Еще раз попытаетесь меня потревожить, - добавил Ковалев, - не выброшу, а убью совсем.
Через несколько минут один зэк пришел в себя, еще минут через пять очнулись два других. Сели, озираясь.
- Че это было? - глупо спросил один из них.
Зэк из уголка ответил:
- Он вас обоих поднял враз и шмякнул о стену через всю камеру, этого с ног рукой сбил, даже глаза не открыв.
- А ты че?
- Я че - один что ли на бугая полезу? - ответил зэк из угла.
- Заткнитесь, - прервал их Ковалев, - еще одно слово и я кому-то язык вырву.
- Да пошел ты в жопу, - ответил один из зэков.
- Это можно, - ответил, вставая, он, - если ботинок приглашает чья-то задница.
Ковалев схватил мужика, нагнул раком и пнул с такой силой, что казалось носок ботинка зашел в анус по самые шнурки. Зэк упал на полати, потеряв сознание, сквозь лопнувшие брюки виднелась посиневшая и окровавленная враз задница.
- Еще чья-то жопа приключений ищет? - спросил он.
Ему никто не ответил, он лег на полати и снова прикрыл глаза. Мужик очнулся и застонал.
- Блин, никакого покоя от вас нет, - в сердцах бросил Ковалев, - врача этому надо с порванной жопой, колоти в дверь, зови врача. Через час скорая увезла задержанного, врач ответил конкретно на вопросы полиции: "Анальное отверстие и прямая кишка порваны, необходима срочная операция".
Через двое суток Ковалева выпустили из ИВС. На допросах он отвечал однозначно и многократно: "Ночь не спал, устал, в камере уснул, ничего не видел и не слышал". Воришку, которого он схватил за руку, прооперировали, ампутировав кисть. Ковалев так сдавил его руку, что кости запястья треснули на мелкие осколки. Но он показал на допросе, что действительно залез с приятелем в квартиру с целью кражи, пытался ударить ножом хозяина квартиры, а его подельник запнулся и сам упал на дверной косяк. Ковалева признали потерпевшим и отпустили.
* * *
Степаныч плавал в собственном бассейне уже минут десять. Большой любитель париться березовым веничком в сауне, он нырял позже в воду и фыркал от удовольствия. Из воды его всегда встречали две-три девочки, поднося рюмку водки и накидывая на голые мокрые плечи махровый халат. Он выпивал рюмку и плюхался в пластмассовое кресло, девочки вытирали голову полотенцем, опускаясь ниже, и работали ротиками, пока он не кончал в кого-нибудь из них. Потом ополаскивали член теплой водой, вытирали полотенцем, и он шел одеваться.
Сегодня к Степанычу пожаловал Малик, один из его авторитетов, попавший в ИВС, но усилиями адвокатов освобожденный. Тот самый зэк, который жался в угол и не был тронут Ковалевым. Он поведал вору историю немного в своей аранжировке.
- Я не понял, Малик, на хрена ты мне это все рассказываешь? Опустил он Кудрявого и что?
- Не, Степаныч, ты не понял, он Кудрявому зад пинком порвал. Надо бы ему предъяву выкатить.
- И че не выкатил в камере? - удивился Степаныч.
- Без пера к нему не подлезть, сильный бычара до ужаса, троих словно пушинок разметал по камере. Разреши на перо его посадить?
- Че то ты темнишь, Малик, - задумчиво произнес Степаныч, - на перо успеется, ты мне его сюда приведи - сам поговорить хочу.
Картина у него не складывалась - четверо бывалых и не обиженных здоровьем зэков не смогли справиться с молодым парнем...
Малик сразу же взял с собой трех бойцов и отправился к Ковалеву. Адрес и фамилию он у ментов еще прежде узнал. Подошли к квартире, Малик позвонил.
- А-а, трусишка зайка серенький, че надо? - спросил Ковалев, открыв дверь.
- Степаныч тебя приглашает, поехали, - ответил Малик.
- Степаныч? Не знаю такого.
- Пошли - узнаешь.
- Если ему надо - пусть сам едет, - ответил Ковалев и захлопнул дверь.
Малик забарабанил в дверь, Ковалев открыл ее снова.
- Ты че шумишь, трус поганый, хочешь, чтобы и тебе жопу порвали?
Малик отпрянул в испуге в сторону, один из его бойцов выхватил пистолет.
- Не дергайся и никто тебя не тронет, пошли, - предложил он, - когда приглашает Степаныч - никто не отказывается.
Ковалев обвел угрюмым взглядом четверых мужиков на лестничной площадке, произнес мрачно:
- Если достал оружие и направил его на человека, то надо стрелять, а не понты гнуть. Я, кажется, догадываюсь кто такой Степаныч и зачем меня приглашает. Этот вот в камере со мной сидел, - он ткнул пальцем в Малика, - там и обосрался со страху, а с обосранными я в гости не езжу. Так и передайте Степанычу - мне все едино, что обосранный, что опущенный. Надо ему - пусть сам приезжает.
Ковалев захлопнул дверь, но в нее снова забарабанили, он открыл. Мужики направили на него уже три ствола.
- За такие слова ответить придется, выходи и поехали.
Ковалев усмехнулся.
- Здесь прямо и отвечу - этот в камере понты гнул и трех мужиков на меня натравил без дела, а сам обосрался со страху. Так два дня и просидел в углу обосранный. Не так что ли было? - рявкнул он на Малика.
- Об-б-б-б осрался, - подтвердил тот.
- Все, вопрос закрыт.
Ковалев снова захлопнул дверь. Бойцы остались на площадке, соображая, что делать дальше. Один из них заводил носом:
- Че-то говном запахло, - он посмотрел на Малика, - фу, опять обосрался... пошли мужики.
Они сели в машину, не пустив в нее Малика, по приезду рассказали Степанычу подробности переговоров. Тот хохотал до упаду, потом переспросил:
- Прямо на площадке и обгадился?
Бойцы подтвердили сказанное кивком головы. Степаныч отпустил их и вызвал к себе Корнея, который отвечал у него за безопасность. В свое время Корнеев служил в ФСБ, но был уволен за взятку, отсидел три года и теперь выполнял особые поручения вора в законе Степаныча.
- С Маликом мы не можем больше общаться и знает он много...
- Понял, сделаем, - ответил Корней.
- Про этого Ковалева узнай все с роддома до сегодняшнего дня.
Корней кивнул головой и ушел. Через три дня он уже докладывал:
- Родители неизвестны, Ковалев с пеленок в детдоме вырос, образование девять классов, работал разнорабочим, потом на водителя выучился. Год назад пропал без вести, объявлен в розыск. Где целый год находился - непонятно, говорит, что ничего не помнит. В полицию его таксист сдал за неуплату проезда, там его мариновали двое суток, розыскное дело закрыли и отпустили. Вечером к нему, вернее ночью, воры залезли - одному он ручонку оторвал, второго зашиб насмерть, но, якобы, он сам о дверной косяк вмазался. Его за это закрыли, в камере он с Маликом и познакомился. Малик тоже непонятным образом куда-то исчез бессрочно.
- Год где-то болтался, - задумчиво произнес Степаныч, - может на агента тайного учился?
- Это вряд ли, - уверенно ответил Корней, - девять классов образование - его бы даже рядовым ментом на службу не взяли. В армии не служил и молод еще. Два непонятных момента у него - где целый год был и каким образом он в камере смог с троими разобраться? В спортивные секции не ходил, а Кудрявый не лох, рукопашным боем владеет неплохо. С виду Ковалев не накаченный, не боксер, не каратист, не борец. Тебе он зачем, Степаныч?
- Не люблю непонятки... ты организуй мне с ним встречу. Домой я к нему не поеду, сам понимаешь, в ресторан пригласи или сюда привези. Сюда - лучше.
- Сделаю, - ответил Корней, - когда организовать встречу?
- Чем быстрее, тем лучше.
- Понял, тогда сразу и поеду, надеюсь, что привезу вам собеседника.
Он вышел и прямиком отправился к Ковалеву, позвонил в квартиру. Хозяин открыл дверь, не спрашивая.
- Николай? Мы можем поговорить, не побоитесь впустить в дом незнакомца? Я - Корней, так меня все называют, выходит, что мы уже и знакомы.
Ковалев пожал плечами, ответил кратко:
- Заходи.
Корней прошел внутрь однокомнатной квартиры. Видавший виды диван, стол, несколько стареньких стульев. Он сел на один из них.
- Я приехал по двум причинам, - начал он без прелюдий, - извиниться за тех мужиков, что побеспокоили тебя несколько дней назад и пригласить в гости к Степанычу. Сам понимаешь, он по статусу к тебе приехать не может. Можно в ресторане пообщаться, если не желаешь к нему домой поехать.
- Если пальцы не гнут и приглашают нормально, то почему бы и не поехать, - ответил Ковалев, - когда?
- Если не против, то прямо сейчас.
- Поехали.
Машина выехала за город и направилась в коттеджному поселку. Степаныч принял его сразу же, оглядел с ног до головы, указал рукой на кресло напротив себя, Корнею показал на место чуть сбоку. Обыкновенный парень чуть выше среднего роста, не накаченный и сила в нем с первого взгляда не чувствовалась.
- Скажи, Коля, как ты смог с мужиками в камере разобраться? Нет, я не в претензии, может ты боксом занимался, каратэ?
- Ничем не занимался, сам не понимаю, - ответил он.
- Чего не понимаешь?
- Ничего не понимаю, говорят, что я куда-то исчезал на год, но я не помню. Год словно во сне пролетел - где уснул, там и проснулся, но через год, ничего не помню. Сила во мне появилась недюжинная, могу лом узлом завязать. Может меня инопланетяне похищали, а потом обратно вернули?
- Ты это у меня спрашиваешь? - усмехнулся Степаныч, - но про лом ты загнул, Коля. Кочерги гнут, но лом еще никто не сгибал и тем более узлом не вязал.
- Несите лом - завяжу, - ответил Ковалев, - чего зря трепаться.
Степаныч кивнул Корнею, тот вышел и через несколько минут вернулся, протянул лом Ковалеву. Николай взял его в руки, усмехнулся и завязал в узел, словно веревку без видимого напряжения, отдал обратно. Степаныч с Корнеем ахнули, открыли рты от удивления, вдвоем попытались разогнуть, но куда там.
- И развязать сможешь? - спросил Корней.
- Запросто.
Николай взял лом и развязал узел, словно веревочный, пальцами выпрямил неровности и отдал его обратно.
- Ну ты даешь, Коля, это же надо силища какая! - восхитился Степаныч, - это надо отметить. Ты мой гость сегодня - в баньке попаримся, в бассейне поплаваем с девками и даже не возражай. Согласен?
- Отдохнуть можно, если приглашение от чистого сердца. Как я потом домой доберусь - сюда же транспорт не ходит?
- Ну, прямо детский сад, - расхохотался Степаныч, - довезут тебя до дома, не беспокойся. Корней, распорядись, чтобы баньку нагрели получше и девок привезли чистеньких. Тебе сколько надо девчонок, Коля?
- Я не знаю, - ответил он.
- Пусть десяток везут, нам с тобой по три телки, Корней, и ему четыре.
Корней ушел, а Степаныч спросил Ковалева:
- Пойдешь ко мне на работу?
- На работу? - удивился Николай, - а кем, я же ничего делать не умею? Машину, правда, водить могу.
- Водителем будешь, лом на спор завязать... согласен?
- Можно попробовать. А какая зарплата?
- Сотня тебя устроит на первых порах? Не долларов, рублей конечно, - поинтересовался Степаныч.
- Сотня? - удивился Ковалев, - так на сотню три булки хлеба можно купить, а жить то на что?
Степаныч хохотал до колик в животе, потом ответил:
- Ну ты простота деревенская, извини, Коля, сотня - это сто тысяч. Мало?
- Не, не мало, - ответил довольный Ковалев, - когда к работе приступать?
- Сегодня гуляем, а завтра сразу же и начнешь. Съездишь с ребятами в магазин, купишь себе костюмчик приличный, рубашку, джинсы, спортивную одежду, обувь. Стрелять умеешь?
- Не пробовал никогда, но чувство такое, что попаду, куда надо. Но не пробовал, не знаю.
Корней встретил два автобуса с девчонками, отобрал десять и сразу отвел их в сауну.
- Проходите, раздевайтесь, располагайтесь, можете пока в сауне погреться, в бассейне поплавать, мы чуть позже подойдем, - пояснил он и ушел.
Вышел во двор, закурил в раздумьях. Чего это Степаныч так расщедрился для этого Ковалева - сауна, девчонки. Неужели только из-за того, что лом узлом завязал? Вряд ли, но тогда какие у него на этого парня планы? Он вернулся в дом, сообщил:
- Сауна нагрелась, девочки уже там, нас ждут.
- Пусть стол накроют, минут через пять будем, ты распорядись, Корней, и проследи, - ответил Степаныч.
Корней снова ушел, понимая, что его выдворяют на время заново. О чем он говорит с Ковалевым, что за тайны? Ответов у него пока не было. Может домой отпроситься, пусть бы вдвоем гуляли? Попробую, решил он.
Степаныч вышел с Николаем во двор, указал рукой:
- Там моя банька с бассейном - страсть люблю париться и плавать, - он махнул, к нему подбежал охранник, - скажи Лопате, чтобы завтра вот этого парня, когда он проснется и опохмелится, в магазин свозил, купил ему костюм приличный, рубашку, джинсы, обувь, одел короче полностью и доставил обратно сюда же. Все понял?