- Ты кто такой? - увидев Мертена, оба волка схватились за оружие. Однако шаман решил не медлить. Не успели омеги решить, как действовать, как нацеленный на убийство оборотень резко вытащил из ножен меч и одним движением перерубил шею одному из телохранителей. Второй только и успел ахнуть.
- Привет из Красного племени, - прорычал Мертен. Клинок вошел омеге в грудь по самое основание, проткнув сердце. Омега некрасиво захрипел, не понимая до конца, кто это такой и что происходит, и неуклюже завалился на пол. Мертен выдернул меч, и, держа его в руке, прислушиваясь к тишине крепости, снял засов и распахнул дверь. Из комнаты пахнул сладкий запах течного молодого омеги. Мертен глубоко вдохнул воздух и, сжимая в руке оружие, шагнул внутрь.
========== Глава 31. Крылатый волк ==========
Давид находился в башне уже трое суток. Началась течка, отчего оборотень готов был лезть на стену. Он сидел на кровати, голый, растрепанный и, заливаясь слезами, без конца ублажал себя, проклиная всех: родителей, Ланзо, Аскольда. Омеге приносили еду, но он не притрагивался к ней. Он скулил, глядя в распахнутое окно, думая о том, что не желает вступать в брак с Ланзо, что с удовольствием сбежал бы в лес и никогда не возвращался в родное поселение. Давид чувствовал себя преданным со всех сторон.
Был уже поздний вечер. По расчетам омеги, обряд должен был начаться завтра утром, и мальчишка смотрел на кромку леса, над которой полыхали лучи уходящего солнца. Давид находился в грустном, тревожном состоянии. Течка вызывала болезненное возбуждение и жуткий дискомфорт. Было жарко. Волосы путались и липли к красивому обнаженному телу. Омега смотрел в окно, всхлипывая, когда вдруг облака, окрашенные в оранжевые, алые цвета вдруг начали принимать форму какого-то существа. Давид затих, всматриваясь в небо, наблюдая за удивительной метаморфозой. Такого мальчишка никогда не видел, но кожей почувствовал, что у него на глазах происходит какое-то чудо. Явление божества. Облака приняли форму волка с крыльями, отчего Давид, который слышал, что в подобные моменты можно просить о чем угодно, и это сбудется, взмолился, взывая к крылатому волку.
- Симаргл! Прошу тебя, сделай так, чтобы я не женился на Ланзо! Я не хочу, не хочу свадьбы, - Давид смотрел в небо, видя, как божество машет крыльями и чувствовал, что нужна жертва. Какая? Где? В комнате ничего не было, - Бери, что желаешь… Я хочу свободы! И чтоб Аскольд простил меня…
Не успел Давид договорить, как существо из облаков распалось. Омега так и не понял, услышал ли волк просьбу об альфе, но в душе у оборотня воскресла надежда, что всё опять станет как прежде. Не состоится свадьбы, и омежка будет, как прежде, гордо ходить по поселению, возбуждая восхищенные и завистливые взгляды. Гордый, свободный…
Давид сел на кровать, улыбаясь, раздумывая, как же Симаргл ему поможет? Что произойдет? А в том, что что-то должно было произойти, омега был уверен, он чувствовал, как грядут перемены. Его сердце бешено колотилось, мальчишка вслушивался в давящую тишину.
Темнело. Омега уже лег на постель, засыпая, когда его разбудил стук. Кто-то снимал засов с двери. Была уже ночь, и это невольно встревожило Давида. Он поднялся, отходя назад, ища глазами, чем в случае чего можно обороняться. Но ничего подходящего не было. К тому же оборотень вспомнил, что он без одежды. Давид кинулся к сундуку, на котором лежала длинная рубашка, когда дверь распахнулась, и мальчишка почувствовал запах самца, альфы.
На пороге стоял Мертен, с окровавленным мечом в одной руке, и с факелом в другой. Давид прислонился к стене, чувствуя, как липкий пот покрывает тело, неприятно скатываясь тонкими струйками по коже.
- Кто ты? - только и смог произнести омега, понимая, что не знает этого черного оборотня, хотя, казалось бы, мальчишка знал всех в племени.
- Кто? Враг, - Мертен сделал шаг вперед и закрыл за собой дверь. Затем повесил факел на стену и, не отрывая взгляда от омеги, подошел к нему вплотную. Душный, терпкий запах Давида, казалось, был настолько густым, что носился в воздухе. Мертен вдохнул его всей грудью, не переставая смотреть на мальчишку. Красота Давида удивляла. Зеленые глаза омеги, очертания лица при свете факела, фигура… Альфа помнил, зачем пришел. Убить кого-то из семьи Арена. Но омега был слишком привлекателен. Голова немного кружилась, кожу приятно покалывало тысячи иголочек, а ниже пояса член налился кровью, так сильно, что Мертен уже не мог рассуждать здраво. Альфа схватил Давида за плечи и, притянув к себе, начал кусать ему губы, мыча, как животное. Помертвевший от ужаса Давид почти не сопротивлялся. Он не мог даже кричать. Между тем альфа был настроен относительно мирно, когда вдруг замер, отпрянул от оборотня и еще раз начал принюхиваться.
- От твоего рта пахнет… - Мертен сморщился, с отвращением глядя на напуганного до полусмерти омегу, - Но на тебе нет метки. Кто же тебя в рот имел?
Альфа провел рукой по своим губам, брезгливо вытирая их.
- Отпустите меня, - только и смог простонать Давид, пытаясь отодвинуться в сторону, отойти, сбежать.
- Отпустить? Ты подохнешь. Вот только трахать ли тебя? - альфа схватил оборотня за плечо и развернул лицом к стене, поглаживая рукой ягодицы, - Соблазнителен.
Отказать себе в удовольствии шаман не смог. Мертен толкнул мальчишку к кровати, где бесцеремонно завалил на спину. Омега, который, наконец, начал приходить в себя от шока, тут же попытался заорать, но сильный удар в челюсть прервал крик. Мертен бил не жалея, и мальчишка, который в жизни не видел насилия к своей персоне, пришел в ужас.
- Пусти, что я сделал тебе? Пусти…
Мертен молчал. Освободившись от одежды, он потянул за бедра омегу и, закинув ноги Давида себе на плечи, начал пытаться входить в него. Без каких-либо прелюдий. Омега не знал куда себя деть. Несмотря на течку, какое-либо желание у оборотня притупилось. Остался страх, страх боли, смерти. И стыд, что незнакомый, страшный оборотень сейчас трогает святая святых, пытаясь проникнуть туда, куда до свадьбы никто не имел права коснуться. Да, был Ланзо. Но это были ласки руками, всего пару раз, а тут…
Головка члена уперлась во влажное скользкое кольцо мышц, которое было сжато слишком сильно, чтобы Мертен мог туда проникнуть. Это оборотня взбесило. Тяжелая шершавая рука легла на хрупкую шею омеги, безжалостно сдавив ее. Мальчишка приоткрыл бледные губки, пытаясь вдохнуть воздух, и в этот момент член, наконец, ворвался внутрь. Тогда Мертен отпустил горло Давида, обхватил руками его бедра и начал резко долбиться в узкую дырочку, рыча и постанывая.
Омега сжимал в пальцах простынь, кусая губы, хрипло вскрикивая и заливаясь слезами. Это был конец. Первый альфа, и… Изнасилование. Хуже нельзя было придумать. Омега выгибался, мотал головой и выл, чувствуя, как внутри все разрывает от непривычной, резкой боли. Мертен не был аккуратен и не стремился таковым быть, он получал удовольствие, при этом стараясь, чтобы первая близость не понравилось партнеру. Первая близость… И последняя.
Мертен отпускать Давида живым не планировал. И когда шаман прижал к себе хнычущего, полуживого омегу, кончая в него, первой его мыслью было воткнуть кинжал в горло мальчишке. Однако, по неопытности, Мертен не успел покинуть тело Давида и почувствовал, как член увеличивается, оказываясь в сцепке. Вот это альфу встревожило. Он попытался выйти, но не смог. Надо было теперь ждать, когда член уменьшится в размерах, а это не менее часа-двух. Мертен замер, сидя на коленях, держа за бедра Давида, который без конца лил слезы.
- Заткнись! - прорычал шаман, но омега как будто не слышал. Он тихо скулил на одной ноте, что Мертена просто вывело из себя, - Ты меня не слышал?! Молчать!
Альфа ударил снова мальчишку, чувствуя, как между тем сперма выходит из его члена. Шаман понимал, что оплодотворяет оборотня, а это значило, что уже после сцепки омега будет беременным. От него. Шаман занервничал. Это уже не было просто убийством, как запланировано. Это было грязно, мерзко. Мертен дернулся, но член был еще слишком велик. Злость на мальчишку росла. Шаман, хоть и не хотел оставлять в живых омегу, теперь не знал, как поступить. Убить во время сцепки? Но тогда может случиться капкан. Убить после? После того, как кончит в него? Мертен провел ногтями по груди Давида, оставляя красноватые следы. Красивый… Хоть и заплаканный. Попользовался и прикончил? Шаман отвел глаза. Он не считал себя подонком, не хотел считать, но как теперь поступать с омегой? Зачем он сразу его не убил? Быстро и хладнокровно?
Давид оказался слишком красивым, слишком. Очередная вспышка ненависти затмила глаза. Мертен вытащил кинжал и резко провел лезвием по лицу омеги, оставляя глубокую красную полосу на лбу и щеке. Еще один жест, и в левый глаз Давида опустилось острие клинка, с неприятным звуком… По щеке потекла мутная жидкость. Омега замер, не понимая, что происходит. Зато понимал Мертен. Еще не выныривая из своего безумия, он отбросил кинжал, схватил мальчишку за волосы и ударил его головой о спинку кровати, рассекая голову. Постель обагрилась, а шаман, наконец, почувствовал, как член стал сдуваться. На руках у него покоилось тело омеги. Давид почти не дышал. Мертен вышел из мальчишки, провел рукой по его щеке и, глядя на его изуродованное лезвием лицо, быстро оделся и, решив, что Давид умер, покинул комнату.
========== Глава 32. Дилемма ==========
Кайлин проснулся посреди ночи, в холодном поту. Ему снилось, будто он падал с огромной высоты. Омега летел в пропасть, и с каждой секундой его тело становилось всё тяжелее, приближаясь к острым камням. Сердце Кайлина замирало, оборотень пытался вздохнуть, вскрикнуть, и в ту секунду, когда он уже, казалось, набрал в легкие воздух, омега проснулся как будто от удара, чувствуя, что кричит, в холодном поту. Падение во сне оказалось смертельным, и теперь волк, проснувшись, тяжело дышал, чувствуя, как по щекам катятся слезы.
- Кайлин, что случилось? Что болит? - Арен, проснувшийся от криков мужа, тут же сжал его в объятиях, разглядывая его бледное лицо, хорошо освещенное светом луны.
- Давид… - испуганно протянул омега, не в состоянии справиться с дрожью во всем теле, - Что-то с Давидом…
Арен сел на постель, не слишком понимая, что имеет ввиду Кайлин. Затем, вдруг как опомнившись, оборотень вскочил, схватил клинок и, как есть, в одних подштанниках, выскочил из комнаты. Омега кинулся вслед за мужем, в длинной рубашке, в которой спал.
Вождь мчался по каменной лестнице, прислушиваясь к давящей тишине, ориентируясь на нюх, который, в данную секунду ему кричал, что тут, в крепости, совсем недавно был чужак. От этой мысли сердце билось еще сильнее и падало куда-то вниз.
Когда Арен добежал до комнаты в башне, то понял, что уже поздно. Два охладевших трупа телохранителей Давида валялись на полу в луже крови. Вождь замер. Через мгновение к оборотню подбежал Кайлин, которого альфа тут же схватил в охапку и развернул обратно, показав знаком, чтобы тот не вздумал кричать. Омега, как мог, справился с собой и, прижавшись к стене, смотрел то на тела омег, то на приоткрытую дверь в комнату сына, из которой сочился свет факела.
Арен сжал клинок в руке и шагнул внутрь. Однако обидчика уже не было. Зато был лежащий на полу Давид, в неестественной позе, обнаженный, скрючившийся, окровавленный. Арен подлетел к сыну и развернул его, чувствуя, что мальчишка еще теплый. Белые волосы облепили лицо омеги. Арен положил меч и аккуратно убрал их в сторону, тут же вскрикнув: у его любимого сына, первого красавца в племени, отсутствовал глаз. Не позволяя себе запаниковать, Арен принялся рассматривать повреждения. Тут же он заметил рану на пол лица, многочисленные гематомы на теле… Но больше всего его волновали повреждения на голове.
Вождь разглядывал рану, когда услышал позади себя шаги. Быстро повернувшись, он увидел мертвенно-бледного Кайлина, который тихо приблизился, закрывая ладонью рот и, казалось, был близок к обмороку.
- Он жив? Жив?
- Да… Но он сильно ранен, зови Феофила и Энджи, быстрее…
Кайлин кивнул и понесся вниз, а Арен принялся дальше рассматривать сына, который, чувствуя что его теребят, тихо застонал. Вождь чувствовал чужой запах на теле Давида, но никак не мог понять, чей именно. С болью в душе Арен понимал, что произошло. Рука оборотня коснулась дырочки сына. Так и есть, растянута, к тому же испачкана чей-то спермой. Мысль, что мальчишку насиловали, заставила вождя до боли сжать скулы. С тревогой и злостью Арен думал о том, что у Давида как раз началась течка, а это значило, что беременности не избежать. Это был позор. Сын вождя мало того, что стал жертвой насилия, так теперь еще и родит от неизвестного? От врага?
Рука Арена невольно коснулась горла лежащего без сознания сына. Вождь знал, что у него есть немного времени, за которое надо принять решение.
Возникла дилемма: умертвить Давида до прихода Кайлина, чтобы избавить мальчишку, да и всю семью от позора или позволить его спасти? Арен смотрел на изуродованное, когда-то красивое лицо сына, на покрытое синяками тело, вдыхал чужой запах, которым измарал мальчишку насильник.
Казалось, было благом избавить Давида от будущих страданий, однако рука, лежащая на горле, не желала сжиматься. Арен обессилено смотрел в лицо сыну, затем отвернулся, и, убрав руку с шеи мальчика, закрыл ею себе лицо. Арена душили слезы. Как же так… Его любимый сын, его красавец, теперь… Что же теперь?
За спиной снова послышались шаги. Это был Кайлин, который привел Феофила и Энджи.
- Арен, отойди, - лекарь опустился рядом с вождем и начал рассматривать повреждения Давида. Альфа отодвинулся назад и на его место сел Энджи, который изо всех сил старался не показывать, насколько шокирован увиденным.
- Я его перенесу в шатер, он выживет, - Феофил повернулся к обоим вождям, - Вот только из-за раны на голове… Волосы придется обрезать.
- Пусть, - Арен прижал к себе Кайлина, который говорить не мог, боясь, что разрыдается окончательно, - Делай, как надо, не спрашивай.
Феофил в ответ кивнул, стянул с постели простынь и, обмотав ею Давида, понес мальчишку вниз.
Энджи побежал следом, но тут его схватил за руку Арен.
- Подожди, - шепнул вождь, приостонавлявая омегу, - Давида изнасиловали…
- Я видел, - Энджи опустил глаза, - У него течка и… Мне жаль, но…
- Энджи, пожалуйста, сделай что-нибудь, чтобы он не родил этого ребенка, - Арен сжал плечо шамана так сильно, что омега едва не застонал.
- Тогда он станет бесплоден, как я, - Энджи не сводил своих изумрудных глаз с вождя, думая, как его успокоить. Да и возможно ли? - Ты хочешь ему такой судьбы, какая у меня сложилась? Век без волчонка?
- Но он родит неизвестно от кого! Полукровку, ублюдка, - Арен положил ладонь себе на лоб, - Всё племя смеяться будет. Да и что делать с этим ребенком?
- Принять. Давида изнасиловали, и его вины в этом нет. Зачем еще больше его наказывать? - шаман пожал плечами.
- Его всё равно уже никто не возьмет, такого… Никто не женится.
- Ну и что? Тогда тем более, ребенка надо оставить. Пускай у него хоть кто-то будет, - Энджи повернулся спиной к альфе и начал спускаться по лестнице, потом остановился на минуту и кивнул вождю, - Прости, Арен, но я не возьму на себя такой грех, как убить нерожденного волчонка. Я еще боюсь богов.
========== Глава 33. Перед вече ==========
Когда Давида принесли в шатер к лекарю, омега был еще без сознания, поэтому Феофил аккуратно положил его на простынь и стал быстро обрезать волосы на голове мальчишки, чтобы как следует разглядеть рану. К счастью, череп не был проломлен, только рассечена кожа, однако кровотечение было слишком сильным. Рану нужно было зашивать.
Энджи крутился рядом, помогая мужу и рассматривая борозду на лице и вытекший глаз.
- Какое несчастье… - омега, хоть и был зол на Давида за его поступок по отношению к сыну, теперь уже и не помнил обиды, слишком сильно шаман был шокирован случившемся, - Теперь ему придется ходить с повязкой… И волосы, такие шикарные…
- Энджи, угомонись, - закончив перевязывать голову мальчишке, Феофил уселся рядом на постель. Нужно было еще и протереть лицо, но кровь запеклась, и лекарь сосредоточился на другом. Он раздвинул ноги Давиду и осмотрел его, - Конечно… Поздно промывать. Ничего не поможет, будет беременность… Да и запах, уже такой. Смешанный.