– Удачно, – присвистнул Ричи, – двух птичек одним камнем. Поднасрать сразу двум твоим злопыхателям.
– А ты уверен, что они вообще смогут друг в друга, ну, это?.. – покраснел Арчи.
Кеннет шумно втянул воздух, будто бы раздумывая над вопросом:
– Ну вы же гении манипуляции. Наверняка что-нибудь придумаете.
Удовлетворённые разговором три альфы начали собираться уходить, как Кеннет добавил кое-что ещё:
– Чуть не забыл, – он бросил на меня быстрый взгляд, – надо в турнире поучаствовать. И немножко его выиграть.
– А вот с этого места поподробней, – Арчи с Ричи снова уселись на лавку.
– Какой-то турнир, в который Мэл на свою голову вписался. Нужна команда из шести человек, и ещё какая-то фигня, – Кеннет быстро перечислил подробности из регламента, – викторина, волейбол и творческий конкурс.
– А кто руководитель? – спросил Арчи.
– Чудо моё, – расплылся в улыбке Кеннет, игнорируя мои гневные взгляды, – так что делать можем, что захотим.
– А что, это идея, – после небольшой паузы хмыкнул Ричи и пояснил, – шесть человек. Нас четверо, ещё этих двоих возьмём, ну а там тесное общение и совместное времяпрепровождение, все дела.
На этом и порешили. Арчи и Ричи ушли продумывать детали коварного плана и разговаривать с Коулом, а мы с Кеннетом пока задержались в тёмной раздевалке. Он всё-таки соизволил отпустить меня, когда Арчи и Ричи скрылись за дверьми.
У меня не было слов, поэтому первым заговорил Кеннет:
– Ну, что я могу сказать, Мэл. Ты с самого начала был прав – я слишком внимательный для тупого качка. Не заметить такую шикарную возможность свести два одиноких страждущих сердца вме…
– Просто заткнись, – я плюхнулся на скамейку и уставился в никуда.
– Да ладно тебе, ты чего? – Кеннет присел рядом, но я отодвинулся от него.
– Я тебе доверился, а ты… Неужели для тебя это, правда, просто шутка, попытка отомстить?
– Нет конечно, но рыжикам этого знать не обязательно.
– А мне обязательно? – я взглянул на него, он смотрел на меня обеспокоено, – объясни мне, зачем ты всё это затеял?
– Разве не очевидно? Один не переносит запахи, другой не пахнет – идеальное совпадение.
– Идеальное?! – я изо всех сил старался кричать полушёпотом, чтобы не привлечь ненужное внимание, – какое нахрен идеальное совпадение? Ари – сладкий ребёнок, а Коул – завистливый придурок!
Альфа осторожно положил свою руку рядом с моей, убедился, что я не отстранюсь, и легонько провёл пальцем по моему. И, чёрт возьми, я вздрогнул всем телом от этого мимолётного движения.
– Мэл, – почти шептал Кеннет, разговаривая со мной как с маленьким, – людям свойственно меняться, а ещё им принято давать второй шанс.
– Ари заслуживает лучшего.
– Возможно. И возможно, у нас с ребятами вообще ничего не выйдет, но если у ребёнка есть шанс полюбить человека и не использовать капли для носа каждый раз прежде чем сделать вот это, – альфа в мгновение схватил меня и посадил на себя верхом, а потом нашёл мой рот и впился сладостным поцелуем, раздвигая своим языком мои губы, заставляя меня отвечать беспамятно, потом с трудом, но отстранился, – можно ведь попробовать?
– А я вам тогда в этом уравнении зачем? – спросил я, растекаясь по груди альфы в попытке поймать дыхание.
– Как без тебя? Ты – наша совесть, будешь следить, чтобы мы не заигрались. Ну и, – Кеннет почесал затылок, – интеллектуальный этап никто не отменял.
Я глупо хихикнул и потребовал ещё поцелуев.
Коул, как назло, оказался капитаном волейбольной команды в академии, поэтому Арчи с Ричи не то что уломали, а просто затерроризировали его тем, что если он не поборется за честь академии, то стыд ему и позор. А Ари вообще был согласен на всё, кроме голодовки, особенно в окружении взрослых интересных альф, у одного из которых, как я потом узнал, провожая его до корпуса, были “такие кра-а-асивые светло-зелёные глазки”.
Поэтому уже на следующий день комитет по выигрышу в турнире aka сводничеству двух людей сидел в полном составе в библиотеке и усиленно молчал. Я сверлил взглядом Коула, Кеннет – меня, а Арчи с Ричи пытались научить ребёнка плохому. Не знаю, как им это удавалось сделать в полном молчании, но я уверен, что всё так и было.
– Так, ну ладно, – наконец отмер Кеннет, – Мэл занимается подготовкой наших светлых умов к викторине. Коул, на тебе, соответственно, задача сложная – научить этих двоих – он кивнул в нашу с Ари сторону, – играть в волейбол. Мы с ребятами мастера на все руки, поэтому справимся с любой задачей… Да, малыш? – Ари поднял руку, и Кеннету пришлось прервать начавшийся поток комплиментов себе любимому.
– А я могу петь, – тихонько сказал котёнок. Все на секунду умилились и назначили его главным по творческому этапу, заверив, что этот самый главный из трёх.
На следующее утро я проснулся под звуки горячего любимого шёпота:
– Мэл, вставай на пробежку.
– Ну, Кенни, какая пробежка, ты чего? – промямлил я и перевернулся на другой бок.
– “Ну, Кенни, какая пробежка ме-ме-ме” – передразнил кто-то под ухом.
Я моментально сел на постели и закономерно увидел две ухмыляющиеся веснушчатые рожи, одну королевскую и одну придурочную, которая бесила меня больше всего, но и выглядела заинтересованней всего в происходящем. Пришлось одеться, зайти за Ариэлем и действительно выйти на пробежку. С тех пор каждое наше утро начиналось с неё, но я был единственный, кто её ненавидел.
Впрочем, на этом спортивные издевательства не заканчивались. Сразу после пар мы все вместе встречались в зале, чтобы отрабатывать технику игры в волейбол. Здесь мне повезло из-за роста, поэтому у меня почти сразу начали получаться подачи, атаки и блоки. А вот Ари приходилось несладко. Если в беге он давал мне фору из-за моей не разработанной дыхалки, то в игре даже не мог докинуть мячик до сетки.
– Коул, – сказал как-то Ричи деловым тоном, а в глазах бесы натуральные, – ну хватит уже прохлаждаться. Иди, вон, отработай с Ари подачу индивидуально.
– Может я… – открыл было я рот.
– У тебя растяжка, – перебил меня Кеннет и утащил на маты.
Я смотрел на Арчи с Ричи, которые неведомо откуда достали огромный ярко-розовый фитбол, и откровенно дурачились, делая друг другу подачи им вместо нормального мячика.
– А рыжики до сих пор шифруются, я не понял? – тихонько спросил Кеннет, усердно массируя мою икру.
– Боюсь, что нет, – вздохнул я.
На другом конце зала разворачивалось другое не менее занимательное действо. Коул что-то нашёптывал Ари, который отчаянно пытался сосредоточиться, как я понял, на инструктаже, а не краснеть от близости пантеры. Потом альфа положил ему руки на бёдра, обозначая амплитуду тела для замаха, а между ног малыша вклинил свою и передвинул ступни в нужное положение. Ари замахнулся как следует и перекинул наконец мяч через сетку. И, клянусь, я впервые увидел, как Коул улыбнулся. Совершенно по-детски, радуясь за маленькое чужое достижение. Он быстро спрятал улыбку, чтобы Ари не увидел, и, нахмурив брови, скомандовал продолжить отрабатывать подачу.
– Даже папа не так сильно пялится на нас, как ты на них, – ухмыльнулся Кеннет.
Впрочем, когда дело доходило до занятий по предметам викторины, то ему становилось не до смеха. Как и всем, в том числе и мне, потому что у каждого буквально хоть в чём-то, но были провалы по знаниям. Поэтому, я придумал что-то типа карточной игры со ставками в виде солёных печенюшек в форме животных и, естественно, леденцов. Альфы налегали в основном на солёное, лже-альфы – на сладкое.
Мы сидели за одним из дальних столов в библиотеке, заигравшись допоздна. Арчи как раз поднял ставку до двадцати печенюшек за правильный ответ. Кеннет и Коул поддержали, Ричи пасанул, я в этот вечер был крупье, а Ари уже сладко посапывал на диванчике позади нас.
– В каком году Англия и Шотландия образовали государство, которое ныне называется Великобританией? – прочитал я вопрос.
Арчи и Коул застрочили на своих карточках ответы, а Кеннет закономерно завис – история у него шла туже всего, точнее даже, даты, но они были основным элементом вопросов по истории. Ребята сдали свои ответы, и я мельком увидел, что они ответили правильно – “1707”.
– Ну же, Кеннет, – подбодрил я, – напряги свои королевские извилины.
Альфа отмер и написал ответ – “1807”. Я вздохнул и сказал, что на сегодня занятие окончено. Вон, уже, ребёнок в отключке. Я порывался его растолкать, но меня остановил Арчи:
– Коул, донеси малыша. Тебе же не сложно? – и подмигнул.
– Я покажу дорогу, – недовольно скривился я, накинув свою куртку на плечи Ари, чтоб не разбудить холодом и заодно скрыть настоящий запах от навязчивой пантеры. А что? Я с Кеннетом в этом согласен – пусть хотя бы немного помучается, думая, что в альфу втюхался.
Ариэль что-то промяукал, когда Коул закинул его руки себе на плечи и подхватил под попу. Малыш поелозил, устраиваясь поудобней, и мы отправились в нужный корпус. Туда шли молча, чтобы не разбудить Ари. Консьерж без проблем пропустил нас, завидев ценную ношу.
Я откинул покрывало с единственной свободной постели в спальне и сел. Коул понял, что я задумал, поэтому опустил спящего Ари так, чтобы его ноги оказались у меня, и я принялся расшнуровывать его ботиночки и выпутывать из верхней одежды. А альфа тем временем пребывал в недоумении. Он, как и я в самом начале, теперь заметил, что Ари-то не сильно от своих ровесников отличается. Это на фоне нас, жирафов, он казался миниатюрным, а сейчас Коул видимо и вправду начал “понимать”, что влюбился в альфу. Просто в очень молоденького.
– Мэл, – осторожно начал он, когда мы шли к своему корпусу, – я хочу извиниться.
– За что?
– Ну, за то, что наговорил вам с Кеннетом. Я ведь, правда, завидовал. Я на самом деле не ненавистник нетрадиционных пар.
Я закусил губу, чтобы не засмеяться. Ну конечно, ты не ненавистник. Ты же прямо сейчас считаешь себя одним из представителей меньшинства.
– Извинения приняты, – кивнул я, когда мы дошли до крыльца, и я увидел тёмный силуэт, привалившийся к каменной стене.
Коул пошёл спать, а я переплёл пальцы с Кеннетом, и отправился в душевую, время на часах было как раз для того, чтобы я спокойно мог помыться. Или неспокойно, потому что как только мы пришли в нужную комнату, Кеннет тут же усадил меня на мраморную столешницу умывальников, вклиниваясь меж моих ног.
– Нет-нет–нет, – взмолился я, пока он покрывал поцелуями мою шею, – я хочу спать.
Кеннет опустил руку на мою промежность:
– А малыш Малкольм не хочет. И кому же мне верить?
– Чёрт с тобой, – выругался я и подарил альфе жаркий поцелуй, – только давай переместимся куда-нибудь помягче?
Кеннет легко подхватил меня на руки, сел на какой-то пуфик прямо посреди раздевалки, а меня усадил на колени лицом к себе. Чтобы не терять времени, мы избавились только от штанов и белья, а верхнюю одежду позадирали друг другу до подмышек, тихонько посмеиваясь над собственным нетерпением.
– Ну, вот, а теперь можно и поговорить, – выдохнул Кеннет, когда я уже плотно сидел на его узле, пытаясь поймать дыхание, – в следующие двадцать минут ты точно никуда не сбежишь.
– Ах, ты, обманщик, – я погладил его по влажной спине одной рукой, а пальцы другой запустил в копну тёмно-бордовых волос, массируя затылок. Я не злился на Кеннета по-настоящему, просто не хотел признаваться в собственных сомнениях, поэтому, да, избегал неприятного разговора.
– С тобой, как я понял, по-другому пока нельзя, – ухмыльнулся он и положил ладони на мой голый зад, согревая своим теплом, – ну, рассказывай, что за тёмные мысли роятся в твоей миленькой светлой головке?
– Я…не уверен, что мы сможем выиграть.
– Мэл, скажи, я когда-нибудь тебе лгал?
– Нет, в нашей паре этим занимаюсь я.
– Тогда слушай внимательно: мы выиграем.
Время летело с неумолимой скоростью: за окном всё зеленело, студенты отчаянно пытались подтянуть хвосты, а шестеро нас собиралось на трёхдневную вылазку из академии с целью – взять кубок имени Георга Третьего.
Сам турнир проходил в модном пятизвездочном отеле. Интеллектуальный конкурс – в огромном конференц-зале, творческий – в концертном, а спортивный, так как на улице стояло начало мая – на открытой волейбольной площадке с отборным белоснежным песком. На удобства директор, а точнее его секретарь, не поскупился, поэтому нам достались три роскошных двухместных номера. Я порывался было занять номер с Ари, но Кеннет довольно красочно описал на ушко мне всё то, что Ариэлю придется увидеть, если он будет приходить ко мне “в гости” по ночам, поэтому малыша пришлось селить с пантерой, не то, чтобы кто-то из них двоих жаловался.
На конкурсе была какая-то замысловатая система подсчёта баллов, в которой чёрт ногу сломит, но главным было одно: двадцать команд-участников и состязаться с каждой во всех трёх этапах нам не предстояло. Тем более, что творческий конкурс был вообще типа бонуса, как я понял, потому что никто к нему особенно серьёзно не подходил. В том числе и организаторы. А для оставшихся двух надо было тянуть жребий и состязаться с командой под таким же номером. А потом баллы, по-моему, подсчитывались по формуле среднего значения или что-то типа того.
На собрании капитанов команд для жеребьёвки я заметно нервничал. Кусал губы и гипнотизировал взглядом остальных участников, приклеившись взглядом в конце концов к одному альфе в идеально подогнанной по фигуре военной форме и молился, чтобы он не вытащил тот же номер, что и я. В военных академиях таких проколов как лже-альфы среди курсантов наверняка не бывает.
Повезло. Нам достались какие-то парни из восточной Европы, которые явно впервые участвовали в состязании такого масштаба, что давало нам приличную фору перед ними. Оставалось только не облажаться самим.
Первый этап – интеллектуальный – был настолько нудным и долгим, что на нём заскучал даже я. Сначала нас мучили командными ответами на время, потом был какой-то непонятный блиц-опрос, а в конце надо было давать индивидуальные ответы по случайно выпадавшим на табло темам. Впрочем, в конце конкурса мне всё-таки удалось понервничать. По закону Мёрфи Кеннету выпала его “любимая” тема.
– История, – огласил ведущий.
Я мгновенно окаменел и голоса начали доноситься глухо и с большой задержкой.
– Ваш вопрос: какой монарх Шотландии пришёл к власти, убив своего предшественника Кеннета Третьего?
– Мой ответ: Малкольм Второй, господин ведущий.
– Дополнительные баллы даются за ответ на уточняющий вопрос: какое было прозвище у этого монарха?
– Разрушитель, господин ведущий.
– Браво! Вы правильно ответили на основной и дополнительный вопросы.
В себя я пришёл, когда Кеннет в нашем номере протягивал мне стакан воды.
– Мистика какая-то, – бормотал я.
– Ну, – пожал плечами Кеннет, – новичкам везёт. Вот завтра…
– Волейбол, – закончил я за него, смутно вспоминая, что парни из восточной Европы не выглядели такими уж хлюпиками. А когда на следующий день мы встретились на волейбольной площадке, то сомнений в том, что нам хорошенько придется побороться за победу, не осталось.
Я пытался держать себя в руках, а, вот, Ари забуксовал в самом ещё начале, сходу подарив три очка противникам из-за несостоявшихся подач. Мальчик разволновался, глазки снова стали блюдцами, а губки начали подрагивать, но в этот раз ситуацию спас Коул. Он подошёл к нему, и краем уха я услышал обрывок фразы: “Котёнок, давай, как я тебя учил”. Ребёнок выдохнул, подбросил мяч вверх и тот, наконец, перелетел через сетку.
Выиграли мы с небольшим разрывом, но выиграли. Просто потому что противники, увидев в Ари слабое звено, предсказуемо начали строить свою атаку вокруг него, а мы поспешили этим воспользоваться.
На радостях я после удачного матча запрыгнул на Кеннета и слез с него только после двух оргазмов и совершенно без сил. А этот прохвост вдруг куда-то засобирался.