– Садись, – кивнул на открытую дверцу автомобиля папа Олаф.
Я послушно сел и закинул сумку с вещами на заднее сиденье, раскрыв было рот.
– Ой, молчи, – омега завёл мотор, и мы тронулись с места.
Я смотрел в окно, ощущая растущее внутри беспокойство, кусал губы, следил взглядом за стайкой кружащихся за окном снежинок. Разглядывал собственные пальцы, нервно почёсывал затылок, поглядывал, как крепко папа Олаф сжимает руль, представляя, наверное, вместо него мою шею. И молчал.
Молчал, когда мы свернули с шоссе; молчал, когда мы вырулили во двор поместья Найтов; молчал, когда мы вышли из машины; и молча разрыдался, когда увидел идущего ко мне Кеннета.
Он, не теряя времени на глупые приветствия, начал покрывать поцелуями моё лицо, размазывая по нему слёзы, потом впился обжигающими на морозе губами в мои, и вскоре вместо моих всхлипов остались только судорожные вздохи на двоих и страстный горячий поцелуй. Язык Кеннета скользил у меня во рту, а меня просто трясло от родного вкуса и запаха, и я вовсе не уступал, проталкивая свой язык ему навстречу, сплетая их вместе.
Единым организмом мы ввалились в дом, и я краем уха даже услышал собачий лай, и так же, краем уха, по-моему, услышал:
– Видишь, Микки, я же говорил, что они помирятся.
Куртку я потерял где-то в районе двери, ботинки – на лестнице, джинсы вместе с трусами с меня Кеннет стянул, во время полёта спиной на его постель, но прежде он пинком закрыл дверь в комнату, хотя мне было так наплевать. Я в свою очередь содрал футболку с него, а потом и всё, что на мне ещё оставалось, пока Кеннет в рекордные сроки избавлялся от собственных штанов.
Альфа снова припал к моим губам теперь уже в чувственном глубоком поцелуе, вовсю хозяйничая пальцами в моём текущем от возбуждения анусе, но много времени на подготовку никто из нас тратить не хотел.
– Ну же, я уже готов, – взмолился я, приподнимая бёдра. И Кеннет въехал в меня сразу же на всю длину, сладко вдавив меня в постель своим горячим мускулистым телом. Он врывался в меня мощными толчками, срывал с губ животные стоны, самозабвенно порыкивая, доказывая свои права на меня. Я смог только бурно кончить, выпрашивая узел в задницу, что он мне и предоставил, последовав в оргазме прямо за мной.
За те двадцать минут, пока мы были в сцепке, никто из нас и слова не проронил, а как только член выскользнул, Кеннет задал резонный вопрос:
– Ну что, второй заход?
Я только кивнул и оседлал его, обозначая, что теперь моя очередь доказывать мои права на него. Откинув голову назад, я упоённо скакал на нём, а он ласкал губами поочерёдно мои соски, поддерживая меня за бёдра, чтобы я не сбивался с нужного мне ритма. Как только волна второго обоюдного оргазма прошла, я обессиленно упал моему альфе на грудь, поудобней устраиваясь на узле, вызывая по его телу хаотичные судороги и приятные слуху стоны. Сил ни на что не осталось, и я, не дожидаясь окончания сцепки, провалился в сон под мерные поглаживания Кеннета по спине.
Проснулся я уже ближе к вечеру, заметив, что задний проход совсем не саднит. Значит, кое-кто успел меня вылизать, пока я спал – краска тут же залила лицо.
– Мэл, ну четыре месяца без секса, и сразу же два раза да ещё и с узлом! Если бы я тебя не подлечил, ты бы сейчас просто не смог ноги свести. Харе краснеть, – фыркнул лежащий рядом Кеннет, моментально считывая мои мысли.
– Мог бы дождаться пока я проснусь, – насупился я.
– Чтобы вылизать, а потом снова трахнуть, да? – ухмыльнулся он.
Я подтянулся на локтях и впился взглядом в него.
– Вот именно, что четыре ёбаных месяца!
Альфа моментально посерьезнел, сел на постели и взял в руки моё лицо. Я с трудом сдержал рвущийся из груди скулёж от того, насколько мне было это приятно – его широкие ладони на моих щеках. Руки бессознательно потянулись к его и накрыли сверху.
– Мэл, – выдохнул Кеннет, и я, мне кажется, впервые услышал, как едва дрогнул его голос, – а ты думаешь, я планировал четыре месяца без тебя тут куковать, а? Уехал с уверенностью, что остыну, а через пару дней и вернусь тебя из этой шараги забирать…
– Прости, – всхлипнул я, опуская голову.
– Не смей, понял? – Кеннет наклонился ко мне и заглянул в опущенные глаза, но тон был практически враждебный. – Никогда больше не смей брать на себя ответственность за мои поступки, понял?
Я кивнул.
– И контакт рвать не смей! – тряхнул меня за плечи альфа, – Ты хоть представляешь, сколько раз за нашу жизнь мы ещё поссоримся? И ты каждый раз будешь в подполье уходить?
– Нет, – вздохнул я, отвечая одновременно на два последних вопроса.
– Ну и, это, – замялся Кеннет, – прости, что оставил тебя на четыре месяца без секса.
Я не смог сдержать глупого смешка.
– Окей, – засмущался я.
– “Окей”, – передразнил Кеннет, подтягивая меня к себе для объятия, я тут же обхватил его торс, но потом передумал и подтянул к себе руки, чтобы оказаться полностью зажатым им как в коконе.
– Есть хочешь? – спросил он, перебирая пальцами мои позвонки.
– Неа.
– А сладкого?
– Неа.
– А чего хочешь?
– С тобой пообниматься, – мурлыкнул я и потёрся носом об его грудь, посильнее вдыхая любимый запах.
– Это можно, – альфа откинулся на подушки и утянул меня за собой, крепко прижимая к горячему боку.
Помыться и перекусить мы выбрались только глубокой ночью, а до этого просто наслаждались друг другом, говоря только на языке ласк и поцелуев.
Утром за завтраком, как и предполагал, я увидел мою семью в полном составе: папа, дядя Грэг, кого я отчаянно пытался не называть в стенах дома профессором Стоккетом, папа Олаф, отец Кеннета, Кеннет и масюсечка, которому я незаметно скармливал не поместившийся в меня бекон.
– Ну что, помирились, голубки? – проворковал папа Олаф рядом, когда все, кроме нас троих с Кеннетом, разбрелись по своим делам. Я, не заподозрив подвоха, мило улыбнулся в ответ, а потом этот маленький тиран мёртвой хваткой вцепился в моё ухо, согнув при этом в три погибели.
– Ещё раз ты бросишь трубку, когда я с тобой разговариваю, – громко и чётко звучало на весь дом, – и пользоваться телефоном тебе уже никогда не придётся, потому что я оторву тебе все твои уши, ясно?!
– Ясно-ясно-ясно, – пропищал я, потирая пострадавшую часть тела, после того как маленькие, но такие сильные пальчики её наконец отпустили.
Кеннет хрюкнул где-то за спиной в попытке сдержать смех. А я сгрёб в объятия моего будущего – совершенно точно – свёкра, потому что даже потасканное ухо не смогло заставить меня почувствовать ни на йоту меньше любви к нему.
Эти Рождественские каникулы были прекрасным сном, в котором вся моя семья была счастлива. В котором мы ходили с Кеннетом на замёрзшее озеро и катались на коньках, а у Джокера смешно разъезжались лапы, потому что папа неустанно надевал на пса ботинки. В котором я наконец мог расслабиться и отпустить все мои тревоги, ведь рядом был мой мужчина, с которым я чувствовал себя как за каменной стеной. А стоило только бросить заинтересованный взгляд, как Кеннет набрасывался на меня и любил по-всякому, заставляя напрочь забывать, что мои жаркие стоны слышат все, включая прислугу.
– Ну ладно, так и быть, – щурился довольный Кеннет в один из последних дней перед возвращением в академию. Мы лежали на постели: я – с книгой, он – с джойстиком от приставки, – рассказывай, что там у тебя происходило.
И тут я завис. Но виду, как мне казалось, не подал и попытался вывернуться из неудобного разговора:
– Если тебе так не нравится, поставь другую игру, – кивнул в сторону плазмы я.
Альфа тут же отбросил джойстик в сторону и принялся вытягивать из моих рук книгу. Я же в свою очередь потянул её назад, говоря, что я на самом интересном месте.
– Зубы мне не заговаривай, – книга всё-таки полетела куда-то за мою голову.
– Да-а нечего рассказывать, одна нуднятина, – пожал плечами я.
Кеннет бросился к моей опрометчиво не спрятанной под покрывалом ступне и взял её в заложники.
– Защекочу до смерти, – пригрозил он. А потом принялся выполнять угрозу, потому что, как я уже не раз убеждался, Кеннет всегда держал своё слово. Я не выдержал и минуты этой пытки.
– Ну, пожалуйста-пожалуйста, Кеннет, я не могу-у-у, – молил я, повизгивая, в уголках глаз уже выступили слёзы.
– Не можешь? – альфа перестал щекотать меня и звучал теперь встревоженно, а я обессиленно откинулся на постель и уставился в потолок.
– Понимаешь, – я сглотнул, – я столько секретов нахватал, но это же не мои секреты. Мне нельзя их рассказывать.
Руки Кеннета начали ласково массировать ступню, и я с удивлением уставился на него, потому что он совсем не злился.
– Понимаю, – сказал он, – что ты опять взваливаешь всё на свои хрупкие омежьи плечи и медленно сходишь с ума, всерьёз думая, что раз ты притворяешься альфой, то и вести себя должен соответствующе.
Кеннет вытащил из-под покрывала мою вторую ногу и начал массировать теперь её, а я медленно переваривал услышанное.
– Ты всё равно мне не поверишь, – в конце концов сдался я и посмотрел на него.
– А ты рискни, – улыбнулся он в ответ и, устроившись меж моих ног, приготовился слушать.
И я поведал ему обо всём, что только вспомнил, упустив, может, только пару незначительных деталей. Конечно, Кеннет оказался прав, и после того как я выговорился, мне стало очень легко на душе, но ровно до того момента, пока альфа не начал задавать вопросы.
– Значит, малыш поцеловал тебя? – ухмыльнулся он и растянулся рядом со мной, откинувшись на постель и заведя руки за голову.
– Вот, из всего того, что я тебе только что рассказал, ты уловил только это? – я схватил подушку и попытался огреть ею его.
– Тебе понравилось? – Кеннет откровенно глумился надо мной, ловко увернулся от удара, а потом и вовсе конфисковал моё орудие убийства.
Я решил подыграть. Сел верхом на него, взглянув из-под полуопущенных ресниц:
– Понравилось, – кивнул я и провёл пальцем по его губам, переходя на томный шёпот, – ведь я представлял себе эти требовательные губы на своих, – я взял руки Кеннета в свои, приложил их к моему телу под футболкой и заскользил ими к груди, – эти бесстыжие руки на моём теле, – Кеннет завороженно сглотнул, – этот голодный прожигающий взгляд, ах!..
Альфа не выдержал и опрокинул меня на постель, подминая под себя. Он избавил меня от предмета одежды и начал покрывать поцелуями мою шею, ключицы, приговаривая:
– Какое, – лёгкий поцелуй, – богатое, – лёгкий поцелуй, – воображение, – и, наконец, страстный и влажный.
Проронить хоть слово я смог, только когда Кеннет уже спустился к моему пупку на подрагивающем животе:
– А ты?
– Я? – переспросил альфа, не отвлекаясь от своего увлекательного занятия.
– С кем-нибудь целовался? – закусил губу я.
Он стянул с меня шорты с бельём, поцеловал сначала икру:
– Конечно целовался, – ухмыльнулся он и заскользил губами выше, – с экономикой целовался, с финансовым анализом целовался, с правом целовался, – лицо Кеннета оказалось прямо перед моим ноющим от желания пахом. Альфа щедро лизнул внутреннюю часть бедра, оставляя за собой влажный след, а я выгнулся всем телом от этой лёгкой ласки и заскулил.
– А маркетингу так и вообще минет сделал, – с этими словами он припал к моему члену, и я в полной мере ощутил себя этим самым маркетингом.
Про свои эротические приключения, как оказалось, Кеннет не соврал, потому что, когда мы вернулись в академию, он успешно сдал зимнюю сессию. Но интересней всего ему, конечно же, было познакомиться с Ариэлем.
– Ну надо же мне посмотреть сопернику в глаза? – смеялся он, когда мы пришли в библиотеку.
– Ты мне это теперь всю жизнь припоминать будешь? – толкнул я его в бок, потом заметил вошедшего Ари и помахал ему.
– Привет, Мэл, – улыбнулся ребёнок, – тебя папуля к себе вызывает, говорит, что это срочно.
Я поднялся из-за стола и заметил, что малыш всё-таки решился бросить быстрый взгляд на Кеннета.
– Ари, познакомься, – я положил руку альфе на плечо, – это мой молодой человек – Кеннет.
– Чё как? – кивнул, щурясь, Кеннет. Ари только рот раскрыл буковкой “о”.
– Ладно, я сейчас вернусь, – я повернулся к альфе и показал кулак, – не обижай малыша.
Кеннет чмокнул меня в сомкнутые пальцы и состроил невинную мордашку, а я пошёл к директору.
– Ну же, Мэл, не топчись ты в дверях, – мужчина явно был на взводе, а секретарь то и дело бегал из его кабинета в приёмную и обратно, – слушай внимательно, потому что у меня нет времени тебе объяснять. Помнишь ещё про олимпиаду Георга Третьего?
Я молча кивнул.
– Короче, её переделали в турнир. Вот, регламент, – директор откуда-то вытащил передо мной стопку листов, – забирай и чтоб я про него раньше чем после выигрыша не слышал.
– Э-э-э…
– У меня грант горит! – пояснил альфа и кивнул на листы, – делай, что хочешь с этим говном, но чтоб ко мне не приставал. Полную свободу даю.
– Какой нафиг грант? – возмутился я, – это же частный ВУЗ.
– Был, пока ты сюда не поступил, – расплылся в улыбке альфа.
– У меня стипендия, насколько я помню, тоже бенефициарная, – не отставал я.
– Это да, но конкурс на место был организован муниципальным управлением, а там, – директор повертел рукой в воздухе, – дело времени: слухи-разговоры, все дела. А теперь государство инвестиции предложило. Ну всё, хватит. Топай отсюда, на все расходы у секретаря будешь брать.
Пока я шёл обратно в библиотеку, я успел бегло просмотреть регламент и понять, что я в полной жопе. Это реально был турнир. Командный и трёхэтапный: с интеллектуальным, творческим и спортивным состязаниями. Кеннет с Ариэлем над чем-то хихикали, но когда я подошёл к столу и упал на стул, оба сразу поняли, что что-то не так. Наверное, потому что я был белее моли и дышал через раз.
– Так, ребёнок, топай-ка в корпус, – скомандовал Кеннет и достал из кармана белый шоколад. Ари компенсацию принял и ретировался, заинтересованно оглядываясь.
– И ты реально думал, что это выиграешь? – спросил альфа уткнувшись в листы, после того как я всё ему рассказал. Как раз-таки о том, какой ценой Кеннет остался здесь учиться, я не упомянул, просто не думал, что это важно. Подозревал, что всё равно меня бы послали, я же самый умный.
– Это, – я кивнул на толстую распечатку, – было простой олимпиадой.
– Ладно, придумаем что-нибудь, – махнул рукой в конце концов Кеннет и поднялся, – пошли.
– Куда? – я поднялся следом.
– Всё-то тебе расскажи, – съехидничал он.
Мы зашли в корпус и заглянули в общую гостиную.
– Эй, рыжая армия, – позвал Кеннет, в ответ на него тут же уставилось две пары зелёных глаз, – дело есть.
Теперь четверо нас направилось в моё самое нелюбимое место – спортивный комплекс, зато, устроившись в пустой в начале семестра и в конце дня раздевалке, можно было не бояться лишних ушей. Но мне происходящее было пока непонятно.
– В общем, – начал Кеннет, привалившись плечом к металлическому шкафчику, – нужно провернуть кое-какую авантюру.
Арчи, Ричи и я, сидевшие на скамейках, заинтересованно уставились в ожидании.
– Свести пару человек. А точнее, – Кеннет набрал в лёгкие побольше воздуха и взглянул на меня, – придурка Коула и одного первокурсника.
– Что?! – вскочил на ноги я. Кеннет в два счёта скрутил меня и закрыл ладонью рот, поэтому я теперь был пассивным слушателем.
– В чём наша выгода? – кивнул после небольшой паузы Ричи.
– Парни, – округлил глаза Кеннет, – вам ещё не надоело в шахматы фигурками играть? Пора переходить на людей.
Арчи с Ричи переглянулись, расплываясь в хищных улыбках, явно удовлетворённые доводом Кеннета.
– А твоя – в чём? – прищурился Арчи.
– Ну, про Коула, я так понимаю, объяснять долго не нужно? Обозвал извращенцем из-за того, что я с альфой встречаюсь – сам таким и станет, – Кеннет дождался двух утвердительных кивков, – а мелкий – директорский сын.