Главным, кого надо было порадовать такой чудесной новостью был Омар.
– Значит, у малыша Тодда стоит на миниатюрных гладеньких мальчиков? – ухмыльнулся темнокожий альфа за их с Джулсом послеобеденной беседой, – как я его понимаю, – задумчиво протянул Омар и устремил свой взор на вытиравшего столы Диего.
Джулс проследил взглядом за альфой и недоумённо почесал в затылке:
– А тебя не смущает, что Диего бета? – понизив голос, спросил омега.
– Тю, – махнул рукой Омар, – от различий в физиологии спасает кокосовое масло.
– Кокосовое масло? – переспросил Джулс.
– Идеальный заменитель естественной смазки, – пояснил, поиграв бровями, альфа.
– Я совсем не это имел в виду, – покраснел омега, – с чего ты вообще взял, что ты понравишься Диего.
– Эй, Ди, – крикнул Омар через плечо Джулса, – я тебе нравлюсь?
Маленький темноволосый повар оторвался от уборки кафетерия, показал средний палец и снова вернулся к своему занятию.
– Видишь, – просиял альфа, – симпатия налицо.
– Ну-ну, – ухмыльнулся Джулиан.
– Но я серьёзно, он мне нравится, – сделал грозный вид Омар.
Омега на это поднял руки:
– Я клянусь, что не стану добиваться Диего, даже если влюблюсь в него без задних ног.
– Как ты думаешь, ему понравятся стихи? – задумался альфа.
– Мне кажется, – пожал плечами Джулс, – Диего из тех людей, что ценят больше поступки, чем слова.
Как только Джулиан оказался в постели, Стив тут же подмял его под себя. Сначала он вылизал рот омеги, ощутив привкус мятной зубной пасты, посасывал язык и пухлые губы. Джулс отвечал на сочный поцелуй с не меньшим наслаждением, зарылся пальцами в густые волосы альфы и старался прижаться к нему как можно ближе.
Вечерние и утренние ласки для молодых людей стали просто необходимостью – в рабочее время они делали вид, что не замечают друг друга, но вечером показывали всю свою накопленную за день страсть. Сегодня альфа хотел просто ограничиться несколькими поцелуями, и в последний раз чмокнув сладкие губы, лёг рядом и одной рукой притянул к себе Джулса за талию. Однако спустя несколько минут, почувствовал, что у омеги были немного другие планы.
Джулиан отчасти не мог понять своей решительности, но помогала темнота ночи, да и если альфа ублажал его с явным наслаждением, то как ему, Джулиану, может не понравится ласкать Стива? Омега немного помедлил, но потом повернулся на бок и поудобней подтянулся вверх так, что бы его губы смогли оставить лёгкий поцелуй на шее альфы. За первым поцелуем последовал второй, третий, потом влажный язык прошёлся по пульсирующей вене, и губы наконец захватили мочку уха.
Парень закинул бедро на Стива и немного раздвинул ему ноги своей, прежде всего для того, чтобы открыть доступ к достоинству альфы, а ещё потому что Джулс и сам теперь мог немного потираться своим членом о его бок через ткань собственных трусиков. Он провёл рукой вдоль сильной груди, спустился к кубикам пресса, пальчики нащупали дорожку из жёстких волос, идущих от пупка вниз. Перед тем как нырнуть под резинку белья альфы парень помедлил, но искушение сейчас было слишком велико, поэтому весь стыд он мысленно оставил на завтра.
Джулиан почувствовал, как Стив приподнял бёдра, чтобы трусы было легче снять, и в руке омеги наконец оказался возбуждённый член мужчины. Он ощутил всю мощь эрегированного органа, такой нежный и в то же время твёрдый, как только пальцы нащупали головку, Джулс почувствовал на ней влагу от выделившейся смазки. Несколько движений вверх-вниз, чтобы приспособиться, поудобней обхватить крупное достоинство альфы, а потом в мозгу что-то щёлкнуло. Как будто вся Вселенная омеги сузилась до одного только желания – довести любимого до экстаза. Джулиан двигал рукой уверено, чувствовал, как каждая фрикция отзывается в тяжёлых вздохах Стива. Парень продолжил ласкать ухо мужчины: обдал тёплым дыханием краешек, пососал мочку, и в конце концов запустил язык прямо в раковину.
Стива от такой простой, казалось бы, ласки выгнуло на постели, а из груди вырвался низкий стон, что с ним творил этот мальчик!
Джулиан забылся – своё возбуждение давно отступило – поэтому он просто действовал на инстинктах, и в итоге это принесло свои плоды: в руку омеги выстрелило горячее семя альфы. Хриплый вскрик, после которого в спальне воцарилась оглушительная тишина, показался Джулсу музыкой для ушей. Он с почти невинным удивлением ощупал набухший узел в основании всё ещё твёрдого члена, почувствовал, как тело альфы, бывшее до того натянутым, словно струна – расслабилось, поэтому парень невесомо чмокнул того в щёку, как бы сказав: “всё в порядке, отдыхай”.
Стив готов был поклясться, что такого не испытывал даже после самого горячего секса с кем угодно из прошлых любовников, но как бы ему ни хотелось отблагодарить Джулиана, усталость взяла верх. Тело было совсем ватным, и сознание уплыло сразу после того, как дивный мальчик был тесно прижат к груди.
Утро для обоих стало продолжением страстной ночи. Как только Стив распахнул глаза, воспоминания нахлынули возбуждающей волной по всему телу, и увидев как ровно поднималась и опускалась изящная спинка Джулиана около себя, альфа еле сдержал животный рык. Вместо этого он склонился к шее омеги, буквально впился глазами в вершину шейной косточки и оставил там лёгкий поцелуй. Не обошёл тем же вниманием и остальные позвонки, пока медленно стягивал простынь с Джулса, а как только взору открылись сочные округлые ягодицы омеги, покрытые всё тем же неизменным светлым пушком, унять зверя внутри стало почти невыносимо.
Джулиан проснулся от поцелуев вдоль позвоночника, которые ощущались словно ласкающие крылья бабочки, порхающей всё ниже и ниже. Затуманенный ото сна мозг не сразу осознал происходящее, зато тело среагировало сладким потягиванием. Однако как только широкие горячие ладони легли на половинки омеги, парень дёрнулся словно от огня и замер, потому что сильная рука легла на спину и ощутимо прижала к постели.
– Стив, не надо, – почти прошептал Джулиан, но вырваться уже не пытался, – у меня же совсем нет смазки, прошу, не надо.
Альфа понял, что задуманное им разительно расходилось с тем, что предположил омега. Он так и оставил руку на талии Джулиана, но поцеловал того в макушку и заверил:
– Драгоценность моя, я не сделаю тебе ничего плохого, только приласкаю.
– Приласкаешь? – Джулиан повернул голову и встретился с лукавым взглядом Стива, – как?
– Встань на колени, – велел альфа, но Джулс медлил, – доверься мне.
Омега почувствовал, что давление ладони на пояснице немного ослабилось, и нерешительно последовал указанию. Колени разъезжались на гладкой ткани и немного подрагивали от страха. Парень внимательно наблюдал за тем, что делает Стив, но как только почувствовал влажный язык между ягодиц, тут же уткнул полыхающее от стыда лицо в подушку.
Альфа дал волю своим желаниям как только почувствовал, что омега неосознанно подался навстречу его напористому языку, а до слуха начал доноситься приглушённый скулёж наслаждения. Мужчина ласкал немного припухший от возбуждения анус, спускался к нежным поджимающимся яичкам, захватывал каждое из них губами и легонько оттягивал вниз. Член парня Стив почти не трогал, потому что омега от каждого нового прикосновения буквально выл и изгибался, но отстраниться не позволяла, судя по всему, омежья сущность, которой было приказано покорно стоять на коленях. У альфы просто крышу сносило от власти над телом ангельского мальчика, и он даже не сразу осознал, что ласкает не только Джулса, но и себя.
Оргазм ощущался Джулианом как цунами, волны которого накрывают с головой: остаётся только отдаться на милость стихии и судорожно ловить ртом воздух. Где-то на задворках сознания омега услышал приглушённый стон, а когда упал на постель обессиленный и раскрасневшийся, то рядом повалился такой же переводивший дух Стив. Несколько минут они только смотрели друг другу в глаза, а потом оба потянулись за нежным, благодарным поцелуем.
Стив видел, как Пэрри ревнует. За завтраком попугай просто не давал Джулиану и крошки проглотить: садился то на плечо, то на колено, подставлялся под руки, отвлекал омегу от любых разговоров с мужчиной и нервно подрагивал крыльями, пока альфа в итоге не решил отсесть, сославшись на важный разговор. Только тогда Джулс смог кое-как доесть остывший завтрак и пообщаться с друзьями. Птица и правда видела в юном, ласковом ветеринаре подобие пары, вот только сердце Джулса было занято не только им.
Головастики Тодда оказались на удивление красивыми лягушатами после шести недель жизни в аквариуме. Все были с гладким, лоснящимся тельцем, а цвет переняли папин – глубокий ультрамарин, но с более тонкой, изящной чёрной полосой вдоль всего туловища. Джулиан без сожаления отпускал каждого на волю и не боялся, что такие экземпляры придутся кому-то не по вкусу.
Омега со страхом чувствовал, что влюбляется в это место: в этот тропический изумрудный лес, словно из сказки про Маугли, в этих его чудесных обитателей, в вечно занятых делом на благо заповедника людей, и конечно же в главного вожака этой бескрайней саванны.
В какой момент не только тело, но и душа, и каждая история про маленького и взрослого Джулиана стали для Стива воздухом – он так и не смог понять. Возможно, всё так было с самого начала. Альфа с омегой могли часами разговаривать друг с другом, делились секретами, обсуждали Омара, который не бросал попыток добиться строптивого Диего. Джулиан, наверное, впервые рассказал открыто, как скучает по отцу, которого не стало слишком рано: тот был настоящим трудягой – это его и сгубило.
– Чего бы тебе хотелось больше всего? – однажды спросил Стив, нежно поглаживая Джулиана по волосам.
Омега положил мужчине голову на грудь и выписывал пальчиками невидимые узоры на животе. Ответ пришел сам собой, как будто крутился на кончике языка:
– Побывать в заповеднике, конечно же.
Только когда повисла тяжёлая пауза, Джулс понял, что сказал.
– Джулиан… – выдохнул альфа.
– Я знаю-знаю, – быстро перебил тот и попытался отодвинуться, но был прижат ещё сильнее и поцелован в макушку, – сморозил не подумав, – сокрушался омега, – но ты же сам видишь – животные меня любят.
– Там другие животные, Джулс, там их территория, их правила.
– Угу, – грустно согласился Джулиан и понял, что на сегодня вопрос закрыт.
Первое, что увидел Джулс утром – был маленький наблюдатель, сидевший на подоконнике спальни. Моника с большим интересом наблюдала за мужчиной, сидевшим рядом с омегой. Стив тоже не сводил глаз с обезьянки.
– Доброе утро, Моника, – улыбнулся Джулиан, а потом обернулся к альфе, – хочешь покажу тебе кое-что крутое?
Стив молча кивнул, и Джулс унёсся на кухню, а потом вернулся с горсткой орехов в руке. Он аккуратно высыпал её на подоконник и вернулся обратно в постель. Моника без раздумий схватила лакомство и убежала прочь.
– Прикормил обезьянку? – изогнул бровь альфа.
– Подожди, это ещё не всё, – заверил Джулиан.
И правда, через некоторое время Моника вернулась, немного неловко взобралась на подоконник, оставила что-то и снова унеслась прочь. Омега поднялся с постели, взял предмет, а потом показал на ладони, что это было.
Альфа смотрел на золотистый камушек, который превратился в янтарь, будучи когда-то каплей смолы. Он переливался в лучах утреннего света, а песчинки, навсегда застывшие внутри, почему-то напомнили ему о россыпи веснушек на носу Джулиана. Мужчина не мог поверить в то, что только что увидел.
– Вознаграждение, – озвучил мысли Стива омега.
Альфа резко вскочил с постели, ловко перемахнув через край и взял лицо Джулиана в руки, забавно стиснув щёки парня, но во взгляде и голосе была одна только серьёзность:
– Ты принимаешь таблетки?
– Да, – растеряно ответил омега, не понимая к чему этот вопрос.
– Сапфирик, ответь мне честно.
– Принимаю, Стив, клянусь, принимаю.
– Хорошо.
– Хорошо?
– Я отвезу тебя в заповедник, – Сердце Джулса почти выпрыгнуло из груди после этих слов, но Стив ещё не закончил, поэтому пришлось собрать остатки самообладания в кучку и дослушать, – но, если ты мне соврал – тебе несдобровать.
От урагана внутри, Джулиан был почти не в себе, впервые за последние три месяца у парня вспотели ладони от волнения, но это было мелочью, не стоящей внимания. Единственное, о чём он мог сейчас думать, это то, что он садится в открытый электрокар, пристёгивает ремень безопасности, видит в отражении бокового зеркала, как лагерь удаляется, а за рулём сидит Стив. Руки его ведут машину уверенно, хотя костяшки то и дело белеют от беспокойства.
Тропики кончились почти внезапно: был зелёный непроходимый лес, а стала жёлто-коричнево-оранжевая равнина с высокой травой и редкими сухими деревьями. Пыль взмывала во все стороны, а взгляд беспрепятственно блуждал до самого горизонта и обратно. Джулиан вертелся и крутился от каждого шороха, от каждого порыва горячего ветра – не хотел ничего и никого пропустить.
Первой остановкой стал небольшой каньон, резкий обрыв у него был только с одной стороны, а с другой – очень плавный подъём, тянувшийся на несколько сотен метров. Округлая вертикальная стена, ярко-красная от обилия глины, была испещрена ячейками. Стоило подождать пару минут и Джулс увидел группку песчанок, перебегавших из одной норки в другую.
Дальше Стив замедлился около небольшого болота – в зарослях занимались своими делами мангусты, а когда альфа начал объезжать болото по кругу, то Джулиан заметил затаившуюся в камышах Чёрную Мамбу. Здесь и правда царили свои правила, но хоть и некоторые из них оказывались жестоки, перестать с жадностью наблюдать за ними не было сил.
Джулиан пытался запомнить всё, в глазах рябило от усилия разглядеть каждую деталь, запомнить любое животное, попадавшееся на пути, поэтому когда автомобиль резко затормозил, омега не сразу понял, что происходит, но как только осознал – сердце ушло в пятки.
Лев смотрел на них двоих, а не только на Джулиана. Он стоял близко, нервно поигрывая кисточкой на хвосте, и Стив знал, что если он переключит сейчас заднюю скорость и надавит на газ, то только раззадорит хищника, а также, возможно, в высокой траве их поджидают ревнивые львицы. Оставался только один вариант – притихнуть и понадеяться, что хищник вскоре потеряет интерес. Был и ещё один вариант, альфа поглаживал пальцами его холодную рукоятку в кармане, но это было на крайний случай.
Поток ветра решил судьбу трёх. Взмыл за спинами мужчин и через секунды колыхнул могучую гриву зверя. Тот повёл носом и принял решение – нападать. Джулиан видел, как сильные мышцы на теле льва пришли в движение, как Стив вытащил пистолет с невероятной скоростью – будто уже давно держал тот наготове – а потом Джулиан зажмурился, услышал животный рык, громкий хлопок и, наконец, жалобный рёв. Когда омега осмелился открыть глаза и взглянуть на Стива, тот прорычал только четыре слова:
– Собирайся, ты едешь домой.
Альфа вместе с группой других работников заповедника два дня дежурил около льва, который медленно приходил в себя от ударной дозы транквилизатора, которую получил от Стива. Как только хищник пришёл в себя, мужчина проследил, чтобы тот вернулся в свой прайд, и сам тоже направился в лагерь. Он так устал за последние двое суток, что просто валился с ног и не придал значения тому, что в доме не оказалось Джулиана. Но когда Стив проснулся и пошёл на поиски омеги, обеспокоенный Диего рассказал, что Джулс почти на грани истерики просил его отвезти в аэропорт, как только Омар привёз того из заповедника, что испанец и сделал.
Это стало настоящим ударом. Мало того, что омега соврал, глядя прямо в глаза Стиву, так ещё и сбежал, не дождавшись настоящего скандала. Но как бы ни был зол разум, в сердце кольнуло обидой и непониманием. Только через несколько дней альфа заметил, что Джулиан собирался в жуткой спешке: половину вещей просто забыл, и каждая из них напоминала о его присутствии, о том, какая дыра возникла в душе мужчины, когда этот драгоценный камушек исчез. В ванной стоял его гель для душа, постель пахла кондиционером для белья, на прикроватной тумбе покоился флакончик солнцезащитного крема. Все эти вещи только болезненно напоминали об омеге и о том, что, может, тот и бросил принимать таблетки, но Стив всё равно так и не смог хоть раз уловить его настоящего аромата.