-Леенка, не печалься, наш Великий - он добрый Бог, попроси его от всего сердца, он и поможет, он всех своих детей слышит.
-Слышит-то слышит, да только я вот не его дитё.
Такая приятная старушка, повела её куда-то вниз - в стороне от протоптанной дорожки, за обломком какого-то громадного камня было капельное озерцо, шагов пять в длину и десять в ширину.
-Вот, Леенка, тут водица теплая, целебная, кто знает, может, твое лицо разгладится.
-Бабуль, не утешай, сама вижу, что бесполезно. А ты что же в воду не лезешь??
-Да я боюсь, не вылезу, скользко выходить-то, а годы мои великие, сломаю так ногу и всё.
-А давай, садись вон там и ноги в воду опусти, я тебе потом массаж сделаю, легкий. Пока сил мало.
-Что это за массаж такой? - удивилась Сель.
- Увидишь!
Ленка потрогала ногой воду, улыбнулась, разделась и зашла в теплую водичку. Какое блаженство она получила, но быстро спохватилась, - увидела неподалеку небольшую яму с водой - шустро простирнула все свои вещички, разложила на обломке скалы, надеясь, что майка с шортами и нижнее белье высохнут, а костюм, ставший за это время каким-то выцветшим и облезлым, скорее всего не высохнет.
Опять забрела в озерцо, долго просто лежала на воде, потом тщательно отмывала свои непривычно длинные волосы, которые в том мире упорно не росли ниже плеч, а тут уже достигали попы.
-Странно, сама в стазисе была, а волосы как сдурели.
Бабуля показала на какую-то мелкую травку.
-Потри голову ею, она хорошо промывает.
И впрямь, волосы после этой травки, даже мокрые, стали шелковистыми на ощупь. И водичка хорошо на неё подействовала - Ленке стало намного легче, свалилась с плеч какая-то пудовая усталость, она взбодрилась, вылезла из водички, оделась в почти высохшее белье, майку, шорты и, присев на травку, понемногу начала разминать ноги этой старушке, что ходила за ней долгие три месяца.
Сель, зная, что Фейх сказал Ликту, не торопилась сообщать, что Леенка ожила. Да и честно сказать, массажи, которые делала ей все больше приходившая в себя эта вторая девушка, как она назвала себя и Ниинку, значительно прибавили ей бодрости.
И когда её навестили посланцы из крепости, они полюбовавшись со спины на высокую фигуристую с необычными, красивыми волосами, самочку, с жалостью смотрели на её обезображенное рубцами лицо. Ленка, смирившаяся было, что вместо весьма симпатичного лица у неё теперь, как выражался профессор в ‘Джентельменах удачи’: “Какая отвратительная рожа!” - очень сильно опечалилась, понимая, что она теперь будет вызывать в людях - неважно какие они - только неприязнь, отвращение или жалость.
Сель, как могла - утешала её, но какое утешение вернет ей нормальную кожу? И когда из крепости прискакал комендант Ликт, Лена была готова ко всему, самому плохому.
Комендант, сильный мужчина, за мгновение сумел справиться с искренней жалостью: видная, ладная самочка-девушка… и такая беда с лицом.
Пообщавшись с ней, он удивился, какие они разные с Ниинкой - эта, в отличие от той, была разумная, выдержанная и какая-то сильная духом. Она очень понравилась Ликту, и он подумал, что вот такую пару он бы пожелал каждому и, конечно же, себе.
-Что ты умеешь? - спросил он.
-Много чего, но в этом мире, не знаю, пригодятся ли мои навыки-умения?
-Хорошо, жду тебя на неделе в крепости, посмотрим, куда тебя можно пристроить?
Она опять удивила его - вопросом:
-А бабуля?
-Какая бабуля?
-А, забыла… эта добрая женщина - Сель?
-А что Сель, она уже совсем немощная, определим её в специальный приют для таких вот немощных.
-Нет! - твердо сказала Ленка.
-Что нет? - удивился Ликт.
-Никаких приютов, или Сель живет со мной в каком-то домишке, не знаю, как у вас там жилье называется, или мы остаемся здесь, без неё я никуда не пойду!
И Ликт проникся, поняв, что эта, казалось бы, попавшая в ужасную ситуацию, самочка, не отступится - с намного большим уважением посмотрел на неё.
-Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Мне требуется помощник - зашиваюсь с многочислеными бумагами, сможешь?
-Надо познакомиться с вашей письменностью, если разберусь, то да, только бабулю не оставлю!!
-Понял, понял!
Ликт прислал гонца постарше, нечего молодым пялиться на такую приятную самочку, да и разумел гонец в грамоте. Ленка за три дня разобралась в грамоте людей-птиц, чем несказанно удивила мужчину, который проникся к ней большим уважением.
Лена только горько усмехалась.
-Знал бы ты, милок, каких крутых людей в своем мире приходилось сопровождать: знание четырех языков, умение сглаживать острые углы, переключать внимание на себя в сложных, патовых, ситуациях… да много чего умела девушка из сопровождения ВИП-клиентов, и платили ей бизнесмены не хило, только вот пригодится ли ей все это здесь?
Жизнь научила её не скулить, не жаловаться, а сцепив зубы, упрямо идти вперед. Вот и сейчас опять предстоит ей, Елене Васильевне Овчинниковой, в этом мире называемой Леенка, несмотря ни на что, постараться стать нужной. Понятно, что с её внешностью, быть ей одинокой, но разве привыкать ей к такому?
Несколько дней они с Сель неспешно собирались в крепость, пожитков у них было немного, основное -травы, собранные и высушенные, несколько интересных камушков и коряг, которые подобрала Лена. Было у неё в той жизни увлечение - в минуты тоски или непрухи она тщательно и кропотливо очищала корешки, зачищала, шкурила, покрывала лаком, придавала им какую-то одну её видимую форму, увлекалась, и настроение улучшалось, и она опять обретала силы для дальнейшего. Там, в недосягаемой теперь жизни, в её уютной квартирке на восьмом этаже высотки остались все её зверушки-змеюшки, и больше всего Лена печалилась, что их просто выкинут за ненадобностью. Но трезво, даже ни на миг не верила, подобно героям книг фэнтези, что сможет вернуться назад, о чем постоянно долдонила ей Нинка, с явным пренебрежением поглядывающая на неё. Забыла она, как смотрела Лене в рот и ловила каждое её слово, там Лена была на несколько ступенек выше её по всему. А теперь уродина - как, не скрывая, назвала её в разговоре с Ликтом.
Тот резко оборвал Нинку, в приказном порядке велел забыть такие мерзкие слова, Нинка затаила злобу и старалась пакостить по-тихому, пока только на словах.
Лена полностью ушла в работу - не было в ней ни лихости, ни крутизны, да и теперешняя внешность… вряд ли найдется мужчина или кто ещё, что не скривится в первый же момент, увидев её. Но как говорил её любимый киногерой, капитан Титаренко - “Маэстро”:
-Будем жить!
Она подумала - поначалу хотела остричь косую челку и носить волосы распущенными, чтобы хоть немного прикрывать рубцы, затем сама себе усмехнулась:
-Лен, а что это даст?
И просто стала стягивать волосы в тугой пучок - меньше будут пялиться. Пялились поначалу - да, но она старалась быть невозмутимой и не особо разговорчивой - только по делу, тщательно и дотошно наводила порядок у коменданта в бумагах, стала образцовым помощником, четко и грамотно вела документацию, никогда ничего не забывала, незаметно народ привык к её необычной внешности, кое кто даже пытался поухаживать за ней - подумаешь, лицо, парой сможет быть образцовой, но Ленка вежливо отклоняла все и на более тесный контакт не шла.
Они с Сель потихоньку-помаленьку обустраивали и старались сделать уютным совсем маленький, -Старый как и я! - выражалась Сель, - домик. Бабуля варила всякие отвары, которые охотно раскупали жители - Сель была лучшей из травниц.
А тем более в отварах была и трава мифра, они не бедствовали, как выражалась Леенка: -На бутерброд с маслом - хватало!
Частенько, если у Леенки - она так и осталась для всех Леенкой - выдавалось свободное время, неспешно ходили к своей пещере, там отдыхали, пили воду, Лена приучила себя на несколько минут опускаться, к ужасу Сель, в эту немыслимо холодную воду.
Она только посмеивалась, поясняя, что в её оставленном мире были вот такие же примерно источники с холодной, целебной водой, называемые Святыми источниками. Люди окунались в такую воду в любое время года - не заболевали, а наоборот, многие выздоравливали. Сель истово верила, что водичка ручья когда-нибудь да поможет её девочке, и станет её Леенка самой завидной самочкой.
Самочка посмеивалась, называла её наивной, а Сель печалилась, не зная, как помочь ей. Жизнь у них текла неспешно и размеренно. Ленка подружилась только с одной местной жительницей - швеей. Та поначалу никак не соглашалась сшить диковинные для этих мест - юбку чуть ниже колена и пиджак, но Ленка сумела убедить швею, и местным модницам захотелось тоже что-то подобное, иномирское. Вот Лена и нарисовала несколько наиболее простых моделей юбок, жакетов и пиджаков. Как она мечтала о джинсах, но увы. Зато свой спортивный костюм никак не могла выбросить, дома ходила только в нем, ещё она, как и все женщины, любила красивое белье, но тоже увы, даже близко похожих материалов для пошива кружевных штучек здесь не было.
-Это там, в центре страны можно найти что-то, нет, не такое, но близкое, а у нас ничего подходящего и нет! - вздыхала швея, увидев Ленкин бюстик.
Джас любовался своим сыном, ставшим таким сильным воином. За пол-оборота солнца Сайх многому научился, в воинских умениях он мог уже иногда достойно противостоять Джасу на равных, что вызывало у отца прилив гордости за сына, но как же ныло у него сердце - не суждено ему назвать этого сильного, жилистого, с мгновенной реакцией воина, самым главным теперь для него словом - сын. Джас по-прежнему старался не встречаться взглядом с Вильей, он боялся, что она его узнает, и тогда он потеряет все, над чем сейчас он до дрожи в руках трепетал, ему, жестокому и принесшему многим людям и нелюдям столько горя, выпало такое счастье - сын.
Сын, Сайх, зачатый в жестоком изнасиловании, выросший с ничего не помнящей и не учавствовашей в его воспитании мамочкой, его сын не стал копией его, того, мерзкого нелюдя, хуже дикого зверя обходившегося со своими пленниками, а вырос в настоящего мужчину и воина.
Юнчи много рассказывал ему про сына, Джас жадно слушал и печально опускал голову, не суждено ему назвать Сайха сыном. Он так надеялся стать ему нужным, и так боялся, поэтому и старался как можно реже общаться с Вильей, понимая, что так лучше. Нет, принять смерть от руки сына - это почетно и справедливо, но ему так хотелось быть с ними рядом подольше.
Сайх и Айн звали его наставник - Ас. Как-то незаметно у них выработался язык жестов, которые все трое быстро запомнили. По вечерам, отдышавшись и отмывшись от грязи и пота после утомительных тренировок, садились вместе с присоединявшимся к ним Юнчи возле расчищенного и засыпанного речным песком небольшого участка земли, писали на нем, рисовали, спорили, ребята - обсуждая вслух, а Джас кивком подтверждая, запоминали все новые жесты.
Юнчи сказал, что такой метод общения очень может пригодиться, особенно там, где нельзя будет высказаться, в опасных ситуациях или смертельной опасности, откуда знать врагам, что вот так оттопыренный палец означает: “приготовься!”, а вот так - “опасно! Сзади!”
Джаса умиляло, что Вилья тоже запоминала жесты - самые простые, пыталась как-то поговорить с ним, Джас старался смотреть только на её руки в такие моменты. А издали с такой тоской смотрел на мамочку и сына, таких красивых и таких недоступных для него, и хотелось завыть от безысходности, а винить в этом кроме самого себя - некого.
ГЛАВА 4.
Остро вставала проблема оружия, безоружными идти в страну грургов не имело никакого смысла. При всех умениях Джаса, ставшего неплохим воином - Сайха, клыков и когтей Сима, у них были беззащитные Юнчи и Вилья, да и Айн недолго бы выдержал, случись какое-то нападение.
Джас решил попробовать мысленно пообщаться с Симом.
-Зверь, - присев неподалеку на камень, - ты слышишь меня? - спросил он Сима.
-Чего тебе, убогий? - как-то лениво процедил лабис.
-Убогому надо оружие, меч и, если ещё что-то другое найдется, буду рад. Мальчик мечтает увидеть своих, мечтает взлететь, здесь его никто этому не научит, поскольку мы бескрылые.
-А что, - ехидненько так зазвучало в голове у Джаса, - и тебя не цепляет, что мальчик пошел в мать?
-Нет! - коротко ответил Джас.
-Ой, лукавишь, степняк??
-Нет, наоборот, я продолжаю свою никчемную жизнь только из-за Сайха, пока нужен ему - живу.
-А потом?
Джас вздохнул:
-Хочу верить, что потом не скоро настанет, и я ему пригожусь, как хотя бы… вон, охранять кого.
-Не Вилью ли?
-Нет, я о таком даже не мечтаю, да и зачем ты, зверь мифический, мучаешь меня, ковыряешься в ране, как…
-Как?
-Ну… как я бы вот раньше, до всего этого, поступил.
-А сейчас - верни тебе чудо язык и силу??
-Так не будет, это нереально!
-Ну, а если бы??
-Тем более, стал бы сы… Саю нужным.
Лабис хмыкнул:
-Мальчику нужные и верные люди необходимы, могу ли я тебе верить до конца, степняк, запятнавший свое имя очень жестокими деяниями??
Джас не стал клясться и доказывать, а просто спросил:
-Если бы тебе после пятнадцатилетнего рабства и нежелания жить совсем, если бы тебе выпал шанс увидеть… иметь возможность дотрагиваться до сына, о котором даже и не мечтал, что бы ты выбрал? Он для меня все, вся моя жизнь теперь в нем, я их учу быть сильными, у него синяки на теле, каждый день, а у меня в душе. Прошу тебя, зверь мифический, лучший друг сына, помоги с мечами!! Я больше всего на свете хочу, чтобы он жил, умел постоять за себя и своих друзей, а в стране грургов у него их будет немало, уверен.
-А Вилья? - спросил Сим.
-Вилья? Эта девочка - живое напоминание о том диком звере - моя боль, не мучай, Сим, самый жестокий судия мне - я сам.
Сим внимательно посмотрел в черные печальные глаза.
-Ладно, посмотрим-поищем, что где завалялось в горах.
С утра Сим потерся о руки своего Сайха и, муркнув, куда-то убежал, его не было весь день, а к вечеру Сай заволновался:
-Деда, где может быть Сим??
-Мальчик, не переживай, твой мифический лабис не пропадет, скорее всего, что-то сильно его заинтересовало…
Сима не было и утром, у Сая все валилось из рук, он был рассеянным и расстроенным.
А Сим явился к обеду с какой-то длинной палкой в пасти. Весь уставший, но чем-то довольный, его друг, муркнув, проскочил к Асу и положил у его ног какую-то, оказалось, ржавую железяку. Все с удивлением увидели необычное - как всегда сдержанный, безэмоциональный учитель вскочил, осторожно повертел эту железяку и низко-низко поклонился Симу. Такой радостной улыбки у Аса ещё не видел никто.
Он поманил всех к песку и написал:
-Сим нашел оружие! Настоящее!!
-Эта ржавая железяка - оружие? - скептически удивился сын.
-Посмотришь!
Ас написал, что сегодня тренировки не будет - он займется железякой.
Пошел к воде, там весь день, не отвлекаясь даже на перекус, чистил железяку сначала толченым камнем, потом песком, потом поднялся повыше в горы, приволок какие-то ветки, наладил костерок, подвесил небольшой котелок, побросал туда нарубленные ветки и травки, взятые у удивленного Юнчи, сварил какой-то резко пахнущий отвар, поставил остывать и знаками показал, что останется на ночь там, возле костерка.
Юнчи сказал мальчишкам, чтобы не мешали ему, и они только издали любопытно поглядывали на суету Аса возле костерка.
Утром, усталый, с ещё больше запавшими глазами, но довольный Джас осторожно дотронулся до плеча сына. Тот мгновенно вскочил, увидев прижатый к губам палец, кивнул и тихонько пошел за ним.
И вот там Сай не сдержался - восторженно завопив при виде странного клинка, изогнутого, с острым лезвием, отливающим в голубизну, и у самого навершия, как бы расходящегося надвое.
-Это что?
-Это меч такой, старинный, такие были когда-то у моих предков - турычей, воинственных и жестоких племен, про такие мечи мы только слышали, и видел я изображение их самого легендарного меча всего в одном старинном фолианте.
-Можно я его возьму в руки?
-Конечно.
Сайх с волнением поклонился мечу - он сам потом не смог пояснить, откуда взялся этот поклон и слова -и произнес:
-Дозволь с тобой подружиться, о, меч мечей!