-Не хочешь ли ты подложить мне очередную пакость - забрать у меня Леену? Я за неё… Может, и женюсь даже.
-А что сразу не женился?
-Хмм, так ведь она внутри-то до сих пор ледышка, но хороша, такая умница, в нашем городе её знают и уважают все.
-Скажи-ка, Ликт, а Фейх их обоих проверял тогда?
-Нет, Леена была совсем не живая, Ниинку проверил, сказал - не подходит.
-Вот старый… - проглотил какое-то слово Людиг, - неужели не сообразил, что надо и Леену проверить??
-Ты думаешь? - как-то недоверчиво спросил Ликт. - У неё ведь лицо…
-Что лицо, кровь главное, сам же знаешь наше печальное положение. Вон, и у степняков тоже… Джаймис весь согнулся от печали - Джаса, похоже, в живых нету. Одна надежда его и держит - показывал мне этот свиток, что их мудрейший Инчи ещё когда сделал - есть от Джаса наследник или наследница, и явно живой.
Он рассказал про светлую черточку, что сначала пунктиром шла от Джаса, а теперь стала ровной четкой линией.
-Как они его ищут, есть у них предание-поверье, что спасением степного народа станет сын двух… -Людиг замолчал. - Вот я слепой, под носом же все…!! Подозревал я, что стала матерью наследнику степняков та моя маленькая девочка - названная дочь. Уж очень быстро она исчезла и уже столько лет, пятнадцать почти, я ищу свою доченьку, знаю - найду, что-то мне подсказывает это. Скорее всего, так и есть? - он глубоко задумался. - Так кровь двух народов, точно… грурга и степняка, у Вильи в родителях грурги отметились, были под лопатками наметки крыльев… Это же получается… - он поднял ошарашенные глаза на Ликта. - Ликт, я пятндцать лет не видел у себя под носом… Великий Путник!! Это значит, мой внук или внучка, скорее, все-таки мальчишка, и …
-Что и, Людиг??
-То и значит, Фейх старик, ему простительно, но мне-то. Так, так, но опять не складывается, мальчику около пятнадцати, а… Ликт, мне надо крепко подумать, чтобы не ошибиться, пойду-ка посижу в тишине, поразмышляю.
Людиг сидел почти до утра, прикидывая и так, и сяк - по всему выходило, что Вилья выжила, и родился ребенок от этого насильника, мерзавца Джаса! И исчезла она тогда именно поэтому. Как искал её Людиг, но она пропала бесследно.
-Подозреваю, Великий, ты приложил к её исчезновению свою когтистую лапу! - Подняв глаза к потолку, пробормотал Людиг. - Но я все равно найду свою дочку и, скорее всего - внука.
А днем, где-то после обеда, мельком взглянув в окно, там мелькнуло что-то красное - Людиг замер: в красном, каком-то непривычном одеянии, помощница Ликта, ловко уворачиваясь и делая какие-то хитрые выверты руками и ногами, несколько раз подряд уронила Сури, а потом ещё троих азартных степняков. Остальные, окружив площадку, восторженно вопили и орали хвалу необычной женщине. Потом плотно обступили её, явно напрашиваясь, чтобы она их поучила.
Людиг подумал, что откажется, ан нет - через пятнадцать минут все степняки и несколько грургов, усиленно повторяли за Лееной какие-то упражнения, взмахивая руками и ногами. Они прыгали, бегали, кувыркались, всем было радостно, а Людиг вдруг подумал, что такие-то вот занятия - борьба, они действеннее объединяют, чем всякие красивые слова…
После занятия, дав Леене отдышаться и переодеться, Людиг с Ликтом долго пытали её про такие вот занятия. Лена коротко рассказала про этапы соревнований, дошла до Олимпийских игр, у Людига, этого каменного мужика, загорелись глаза, став более сиреневого цвета. Ленка залюбовалась ими, потом сама себя одернула.
-Леена, тебе надо побывать в столице, наш Правитель - Айхо, он точно все это устроит, а если все три страны станут соревноваться, то это скорее укрепит хорошие отношения. Молодежь, она увлекающаяся. А им и жить!
-Я подумаю, но не обещаю скоро! - к радости Ликта сказала Лена. -Хорошо, тогда расскажешь нам с Сури все, что касается этих состязаний.
Людиг и Сури радовались, из-за общего интереса вызванного Леенкиными приемчиками, смешно называемыми джиу-джитсу, трудно выговариваемыми, но такими интересными, а когда Сури достал её, и она показала игру ногами - фут-бол… тут уже заболели все - и степняки, и местные, и приехавшие грурги.
Только Нинка злилась и бесилась, опять все получилось совсем не так, как она задумала, эта уродина осталась на коне, вон как крутится возле неё этот степняк. Она думала, что получится наоборот, и Ленка уберется куда-то в степь с этими ненасытными степняками - Нинка после ночи любви со степняком, целый день не могла ходить, а уж худосочной Ленке тем более пришлось бы совсем не сладко.
Но все пошло не так, Ликт совсем перестал даже смотреть в Нинкину сторону. А уж этот жуткий мужик, Людиг, он один раз посмотрел на Нинку, и она целый день тряслась от страха. Сейчас же все как с ума сошли, целыми днями толкались на местном пустыре, который уже принимал очертания стадиона, носились в пыли разгоряченные игроки, орали, свистели, вопили как резанные истовые уже болельщики. Ленка была нарасхват, никто не шарахался от её жуткой рожи, а Нинку особо и не замечали, даже тот степняк, что был в восторге от ночи проведенной с ней.
Она думала сначала, что Ленка уже не очнется, и есть возможность стать первой леди, пусть в небольшом городишке, но все же.
-А эта уродина очухалась и, смотрите-ка, стала просто незаменимой… - так злясь и досадуя, она летела по коридору и впечаталась в кого-то… ей показалось, в дерево.
-Извини… - слово застряло у неё в горле, когда она увидела в какое “дерево” ей не повезло врезаться. На неё, как на шмакодявку, смотрели ледяные глаза этого Людига. Нинку затрясло, а он, как-то неприятно усмехнувшись, пошел дальше.
Людиг так и не перестал изумляться - какие разные иномирянки попали к ним, эта вот, налетевшая на него, пухленькая, симпатичная девица, строящая всем глазки и виляющая пышным, тем, что ниже талии, и Леена - худенькая, такую запросто можно спрятать у себя на груди, умная, выдержанная, много знающая, умеющая разговаривать со всеми, к ней одинаково прислушивались и грурги, и горячие взрывные степняки. Ликт уже начал беситься, её пожелали взять в жены многие из приехавших, но надо отдать должное, она не выделяла и не давала повода никому, что очень нравилось Людигу.
-Стоп! - сам себе сказал он. - С каких это пор тебе нравится поведение отдельно взятой женщины? Что-то раньше за тобой такого не замечалось?
Он даже сбился с шага, остановился, покачал головой, удивляясь, и ясно как-то понял, что вот такую женщину он, похоже, и хотел бы видеть рядом с собою.
-Так, Людиг, взвесь и прикинь все как следует, судя по всему, этой худенькой иномирянке ох, как в жизни досталось, видно же по её грустным глазам. Да ещё лицо такое, надо Фейха озадачить, так и так проверить её кровь нужно, да и, может, есть возможность хоть не совсем убрать, но немного разгладить эти рубцы. Что касается его, Людига, он уже давно не обращал внимания на внешность, его всегда интересовала сущность, а в Леене он видел сильный стержень, такие как она - самые надежные.
Ликт раньше Людига понял, что его стародавнего друга и учителя очень заинтересовала Леенка, такой заинтересованности у жесткого и закаменелого друга-учителя он не мог припомнить. И тут, как бы ему не нравилась Леенка, он по-любому мешать Людигу не станет. Да и вряд ли кто осмелится вставать на пути Людига, таких смельчаков просто не осталось в живых, ещё с тех давних пор.
ГЛАВА 5. Сай за несколько месяцев, прошедших с появления у них Аса и Айна, как-то резко превратился из мальчишки в юношу.
Мамочка не переставала им любоваться.
-Юнчи, ты посмотри, каким воином становится наш Саюшка! - восхищалась она, когда сын не слышал. - Я вот задумалась - нет, нисколько не оправдываю того степняка, но, похоже, кому-то на небесах понадобилось смешать два разных народа, ужасной ценой, но в сыне проявилось столько хорошего от степняков.
Старик только улыбался:
-Добавь ещё сюда Сима - гибкость, ловкость, умение пролезть даже в узкую щель - это лабис. Айн намного тоньше Сая, а вот застрял вчера, наш же, как дикая кошка, извернулся и даже не оцарапался. Ничего не происходит случайно в этом мире, знать суждено было такому случиться. Вот и Аса провидение нам, вернее Саю послало, теперь я за него спокоен, он многому научился, знает, как биться на мечах, умеет обращаться и с боевым топором, пикой, с луком, можно сказать, родился, вот пойдет день на прибыль, начнем собираться к грургам, теперь мне все яснее видится, что пришла пора. Тсс, глянь-ка.
Их мальчик стоял на краю невысокой скалы, на которую они с Симом лазили с детства и подолгу там сидели, вглядываясь в далекие горы - за ними лежала страна грургов. Вечернее, заходящее солнце очертило его силуэт каким-то светом… широкоплечий, стройный, высокий молодой мужчина, казалось, вот-вот шагнет со скалы и не упадет, а взлетит высоко в небо.
-Истинный грург наш мальчик!! - восхитился Юнчи.
А неподалеку от них сидел Джас и тоже любовался сыном, пусть и не суждено ему узнать сыновней любви, но любоваться им и гордиться его умениями никто не сможет помешать. Ему, после пинков и ударов -судьба ли, Боги ли, преподнесли такой нежданный подарок, и Джас твердо знал - вся его жизнь, до последнего вздоха отныне принадлежит сыну, Вилье и старому учителю. Он вкладывал в обучение сына все, что только мог, учил его и учился вместе с ним.
Мифический зверь - никак Джас не смел называть его просто - Сим, похоже смирился с тем, что он рядом с сыном, уже не так ехидничал и перестал называть его убогим.
Иногда, лежа в тени звал его, Джаса, поговорить, называя просто - степняк.
Рядом с темной фигурой сына появились очертания огромной кошки - зверь просто соскользнул со скалы и через несколько минут позвал Джаса:
-Степняк, иди сюда!
Едва Джас подошел - в голове прозвучало:
-Время готовиться в путь. И как бы ты этого не хотел, пойдем через степняков - там непонятные дела творятся, твоему народу нужна помощь.
-Четвертуют меня в первом же селении, где я когда-то творил непотребное, - вздохнул Джас.
-Боишься?
-Боюсь ли? Пожалуй, да, но только одного - оставить сына, его мать и учителя без помощи, если что с ними пойдет не так, не будет мне покоя и в небытии, слишком много я им должен.
-Похвально, не ожидал!
-Что ты не ожидал, зверь мифический? Почему ты не веришь, что было у меня время подумать и понять, какой тварью, хуже лихвы был тот Джас.
-А этот?
-Этот засыпает вполглаза и спит как дикий зверь - ловит каждый шорох и больше всего на свете, самой чудесной музыкой для него сейчас звучит - дыхание спящих дорогих людей.
-Случись такое - простила бы тебя Вилья, что стал бы делать?
-То же самое - быть рядом, беречь и охранять.
-Скажи старику - пусть начинает укладывать свои травы и записи, время выдвигаться. Не сегодня -завтра, а и медлить тоже не следует!
Джас написал Юнчи про сборы, про поход по землям степняков.
Юнчи слабо улыбнулся:
-Твой отец велел никогда не возвращаться и не попадаться ему на глаза.
-Там что-то плохое происходит, скорее всего, моя и твоя помощь станет нужной.
-Будем надеяться, Сим и Великий путник знают, что так нужно. Саюшке предсказал же Великий, что он взлетит, да и Вилья тоже - значит, сможем пройти по землям степняков. Да и мало кто сможет признать в нас с тобою тех Юнчи и Джаса. Годы и невзгоды, ой, как поменяли нам обличье.
Джаймис, отец Джаса и дед внука Сайха, про которого только и знал, что есть потомок Джаса, все больше впадал в уныние… Не было уже той крепкой и сильной страны степняков, все ленивее становились горячие когда-то и могущие за несколько часов собраться в большую и мощную силу, степняки.
Как-то незаметно откалывались от страны какие-то куски-кусочки. Становилось все больше мелких князьков - каждый старался перещеголять соседей богатством и роскошью - пиры, пьянки, гулянки, а страна хирела.
Ох, как недоставало ему жесткой руки сына, ох, как печалился Джаймис, что не сумел направить неуемного сына на благие поступки и дела. А ещё появилось в степи что-то непонятное, стали находить дальние немногочисленные поселения полностью загубленнми, мор ли, болезнь неизвестная, никто ничего не мог ни понять, ни объяснить, и опять страдальчески морщился Джаймис, вспоминая, как опрометчиво выгнал он оказавшегося во всем правым - Юнчи. Ну не было во всей степи преемника ему, а он, Джаймис, ослепленный потерей единственного сына, вспылил тогда и погорячился - выгнал его.
Посылал он во след верных степняков, долго они искали Юнчи, да пропал тот бесследно, видать, напали на него дикие звери.
-Эх, кругом неправ Джаймис оказался, ещё и дочери выросли… - он скривился, - неуемными, у них сначала потихоньку, а сейчас в открытую шла борьба за власть, почему-то его, отца их, они уже не считали за правителя, и каждая, кроме самой младшей - Фатмы, рвалась в правители, хотя не было ни в одной умения даже выслушать человека.
Джаймис вздохнул, достал из небольшого сундучка свиток и неторопливо стал разворачивать его, хоть полюбоваться на светлую линию потомства Джаса.
-Ох, сынок непутевый!
А развернув, сначала не понял, подумал, что ему, вероятно, кажется, или совсем слаб стал глазами. Прикрыл глаза, посидел так немного, а потом опять внимательно вгляделся в изученные до мельчайшей черточки знаки, от увиденного задрожали руки…
Светлая линия стала намного шире и ярче, но не это поразило Джаймиса в самое сердце…
Темно-серый, почти черный камень, обозначавший его пропавшего сына, стал светло-серым, и от него тянулась четкая линия к светлой, и они… слились!!
-Такого не может быть! - прошептал изумленный Джай, и ещё одно привлекло его внимание, рядом с этими двумя слившимися линиями, четко виднелись звериные следы. А Джай, примерно когда-то учившийся четко помнил, что такие следы, внезапно появляющиеся из ниоткуда, мог оставить только один зверь, который уже много веков считался мифическим - лабис.
И упал Джаймис на колени, и долго молился всем Богам, что были до потрясения, и тому, кто остался сейчас - Великому Путнику. Пусть и был он чуждым для степняков когда-то, но сейчас сильно почитаемым и у них.
И встряхнулся Джай - у него враз распрямилась спина, и через неделю все его дочери, погрязшие в склоках и распрях, были спешно выданы замуж за простых степняков, и увезли их - кого и связанных -мужья по разным сторонам. Осталась возле отца только Фатма, которой не было дела до власти.
Послал верного своего родственника Сури на разговор с грургами, надеясь, что мудрый Айхо пришлет в крепость кого-то из разумных грургов, и смогут люди-птицы помочь степнякам разобраться с таинственной напастью.
Да и опять же союз с ними даст степнякам толчок к развитию более прочных соседских отношений. Сынок его, пятнадцать лет назад весьма сильно напакостил на границе двух стран, и были после его набегов лет десять контакты между двумя странами совсем плохими, не пускали люди птицы к себе степняков совсем.
Спешил Джаймис, ой, как спешил, будто кто толкал его в спину, намекая, что времени совсем мало остается. Жен своих, которые выли и ругались из-за отъезда дочерей, сослал в дальнее селение, под строгий надзор пограничных степняков, велев не прислуживать им - пусть зажиревшие кобылицы сами на себя поработают. А ещё было у него большое негодование - покаялась ему на смертном одре старшая из жен, рассказав, как травили и обижали Джаса, вот и обозлился совсем Джаймис - принародно объявил, что прогоняет от себя ленивых и злобных жен и объявляет всем им - толок (развод).
Сури уехал, время шло, Джаймис посылал гонцов в дальние поселения, предупреждал, чтобы люди были настороже и сообщали обо всех странных и непонятных явлениях-происшествиях, чтобы знать, как и с кем вести борьбу.
Наконец-то появился Сури, все, побывавшие в крепости, вернулись оттуда окрыленными, вдохновленными на перемены. Сури подробно рассказал обо всем, услышав, что на встречу приезжал сам Людиг, Джаймис побледнел, а Сури, не догадываясь, рассказывал, как Людиг внимательно и дотошно расспрашивал о неизвестной напасти, пообещал как можно быстрее попросить Айхо разрешить летающим грургам обследовать территорию степняков с воздуха.
И постоянно поминал Сури какую-то Леену, на самом деле свалившуюся с неба, восхищаясь её умом и выдержкой.
-Так и привез бы себе женой!