Арлен повел через него Сумеречного Плясуна, деревенея при встрече с потухшими и усталыми взглядами. Местные дрогнули, когда увидели его меченое лицо, и принялись перешептываться, но никто не отважился к нему подойти.
Возле убежища для больных Ренну затошнило, как от мяса демонов. На узких походных койках распростерлось десятка два человек – в окровавленных бинтах, зловонные и грязные. Двое испражнились под себя, еще один лежал в собственной блевоте. Никто не выглядел жильцом.
За всеми сразу пыталась ухаживать одна-единственная изможденная женщина. Ее седые волосы были собраны в тугой пучок, на худом лице застыло страдальческое выражение. Поверх заношенного платья не оказалось даже фартука с карманами.
– Создатель, у них даже толковой травницы нет!.. – шепнул Арлен.
– Это моя жена, Еви, – буркнул Варли. – Она не травница, но заменяет ее для тех, кому нужно.
Еви подняла взгляд, ее глаза потрясенно округлились при виде меченой кожи Арлена и Рейны.
Арлен подошел к седельной сумке, взял мешок с травами:
– Я немного владею искусством травниц, особенно когда речь идет о ранениях, нанесенных подземниками. Рад помочь, чем могу.
Еви упала на колени:
– О, прошу тебя, Избавитель! Мы что-нибудь да сделаем!
Арлен свел брови в приступе гнева.
– Начни с того, что не веди себя как дура! – процедил он. – Я не Избавитель. Я Арлен Тюк из Тиббетс-Брука и просто хочу помочь.
У Еви был вид, будто ее ударили. Бледные щеки зарделись, она быстро поднялась.
– Прошу прощения… не знаю, что на меня нашло…
Арлен сжал ей плечо:
– Ты не обязана объяснять. Я знаю про кабацкие байки, которые рассказывают обо мне жонглеры. Но говорю тебе: я такой же человек, как все, и попросту научился кое-каким фокусам старого мира, ныне забытым.
Еви кивнула, посмотрела ему в глаза и расслабилась.
– Милях в шестидесяти севернее находится деревня Мертвый Колодезь, – обратился Арлен к Варли. – Я могу нарисовать приличную карту с указанием мест, где можно разбить лагерь по пути.
– С какой же стати нас примут в Мертвом Колодезе лучше, чем где-то еще? – спросил Варли.
– Потому что в Мертвом Колодезе никого не осталось. Подземники прорвались и перебили всех мужчин, женщин и детей. Но мы там только что побывали и хорошо зачистили местность. Сперва будет тесновато, однако в поселке есть все, чтобы начать жизнь заново. Главное, замуруйте старый колодец и выкопайте новый.
Варли разинул рот:
– Ты… отдаешь нам деревню?
Арлен кивнул:
– Я часто в нее наведывался. Это было особое место. Мне бы хотелось, чтобы оно вновь стало домом для хороших людей. – Он многозначительно посмотрел на Варли. – Для людей, которые не жалуют разбойный промысел.
Варли не выглядел убежденным.
– В Каноне сказано: «Не доверяй человеку который в минуту острейшей нужды предложит все, чего ты желаешь».
Арлен улыбнулся:
– Создатель покинул тебя, но рачитель Варли не может не цитировать Канон?
– Мир полон противоречий, – усмехнулся тот.
– В Мертвом Колодезе вам будет никак не хуже, чем здесь, – заверил Арлен. – Ваши метки слабы. Мне было достаточно пройти мимо, чтобы оценить.
Варли кивнул и сплюнул:
– Метить ограду некому, только больничные койки. Народ старается, как может, расписать хотя бы палатки и телеги.
Арлен кивком указал на Ренну:
– Это Ренна Таннер, моя суженая. Она мастерица ставить метки. Кликни своих людей, и проведите ее по лагерю. Подскажете сами, чем вам помочь.
Еви склонилась перед Ренной:
– Твоя помощь – истинное благословение.
Ренна с улыбкой схватила Арлена за локоть:
– Прошу прощения, мы на минутку, – и увлекла Арлена назад, к лошадям и дальше. – Что за шутки, Арлен Тюк? – вопросила она. – Мне пришлось царапаться и кусаться, чтобы с твоего позволения пометить собственный зад, а теперь ты доверяешь мне расписать целый лагерь?
Арлен взглянул на нее:
– Хочешь сказать, что не готова? И я не должен тебе доверять?
Ренна уперла руки в боки:
– Не смей так говорить.
– Тогда о чем речь? – недоумевал Арлен. – Свет меркнет, и ты должна любой ценой укрепить их метки. Стращай местных, выбивай из них дурь, если понадобится, но дело сделай. Возьми несколько копий и меченых стрел, раздай всем, кто в состоянии воспользоваться.
Ренна моргнула. Раньше ей доверяли метить разве что хлев. Да и вообще не поручали ничего, кроме дойки и стряпни. И вот Арлен Тюк не колеблясь превратил ее для этих людей в Селию Пустоцвет.
«Я люблю тебя, Арлен Тюк».
Ренна вскоре увидела, что метки даже хуже, чем они с Арленом опасались. Правильным кругом лагерь и вовсе не был окружен. Овсюжники как попало рассеялись по поляне, отдельно и с разным уровнем мастерства пометили свои телеги, фургоны, палатки. Лучшие метки еле-еле дотягивали до годных.
– Сколько народу вы теряете еженощно? – спросила она.
– Слишком много, – со злостью ответил Варли. – И с каждой ночью все больше.
– Если оставаться на одном месте, то с каждой ночью и будет становиться только хуже, – объяснила Ренна. – Такой большой лагерь, где пахнет кровью и страхом, притягивает подземников, как яблочная кожура муравьев.
Варли сглотнул.
– Не по душе мне твои слова.
– И не должны быть. Делай что хочешь, но завтра все эти люди должны выступить в Мертвый Колодезь.
Ренна остановилась перед телегой, окруженной врытыми в землю мечеными столбами.
– Столбов-то порядочно, – заметила Ренна.
Варли кивнул:
– Это наш метчик понаделал до того, как его разорвали. Поначалу хватало, чтобы окружить лагерь, но нескольких мы лишились, а заменить не смогли.
– Будь добр, выдерни их все и отнеси на край поляны. – Ренна показала, куда. – Мы окружим самые большие фургоны и поставим столбы в промежутках. Лагерю придется сильно ужаться и поместиться внутри.
– Людям не понравится, если мы повыдергиваем их столбы, – возразил Варли.
Ренна наградила его тяжелым взглядом:
– Не думай о том, что им понравится, седая борода. Или тебе. Если хочешь потерять нынче меньше, лучше сделай, как я говорю, и управься до заката.
Мохнатые брови Варли разъехались, он снова снял шляпу и принялся ее терзать.
– Ладно-ладно.
– Мне нужна краска, – продолжила Ренна. – Сгодится любая; чем темнее, тем лучше, да побольше. И столбы вот такой высоты.
Она показала ладонью.
– Как можно больше. Рубите живые деревья, если придется. Все это понадобится только на последнюю ночь перед уходом в Мертвый Колодезь.
– Донн! – кликнул Варли. – Собери столбы. Всех несогласных посылай ко мне.
Донн кивнул и ушел, захватив с собой несколько человек.
– Брайс, – позвал Варли, – краску сюда. Живо!
Тот убежал, а Варли обратился к остальным:
– Свежие столбы. Разломайте все, что понадобится. – Он выжидающе оглянулся на Ренну.
– Фургоны нужно переставить до того, как я начну вкапывать столбы, – сообщила она, – то есть сейчас.
Варли кивнул и пошел толковать с владелицей телеги.
– Да мы же в самую помойку угодим! – расстроилась та.
– Тебе куда больше хочется – в помойку или демону в брюхо? – осведомился Варли.
Ренна вернулась к Арлену, когда почти стемнело. Отдельным пациентам импровизированной больницы чуток полегчало, но многие по-прежнему сильно страдали. Арлен стоял на коленях подле койки и держал за руку юную девушку. Другая ее рука заканчивалась на уровне локтя бинтом, который пропитался изжелта-бурым гноем. Половину лица, все еще воспаленную и красную, покрывала мокнущая короста после ожогов от огненных плевков. Кожа была мертвенно-серой, дыхание – поверхностным. Глаза закрыты.
– Демонова лихорадка, – доложил Арлен, не глядя на Ренну. – Огненный демон откусил ей руку и вызвал жуткое заражение. Я дал ей снадобий, какие знаю, но болезнь зашла слишком далеко; сомневаюсь, что ее развитие хотя бы замедлится.
Боль в его голосе резанула Ренну, но она приняла это чувство и дала ему раствориться. Работа осталась, и ее придется выполнить.
Арлен окинул взглядом других больных.
– Пару я, может, и спас, но у меня кончились травы, а в большинстве случаев и навыков всяко не хватит. – Он вздохнул. – По крайней мере, при свете дня.
– Ты зря сегодня распетушился, – покачала головой Ренна. – Начнешь исцелять людей в ночи, и историям про Избавителя не будет конца.
Арлен взглянул на нее, по его лицу текли слезы.
– А что прикажешь делать? Оставить их умирать?
Ренна смягчилась:
– Конечно нет. Я просто напоминаю, что приходится платить.
– Платить приходится всегда, Рен, – отозвался Арлен. – Во всем этом виноват я.
Он обвел рукой лагерь овсюжников:
– Я это допустил.
– И как же? – вскинула брови Ренна. – Ты вытурил людей из домов?
Арлен помотал головой:
– Разбудил демона, который это сделал. Нельзя было приносить Копье в Красию. Нельзя было доверять Джардиру.
– Какое Копье? Кто такой Джардир?
– Мозговой демон был готов на убийство ради ответа на эти вопросы. Ты точно хочешь знать?
– Демоны ничем другим и не занимаются, кроме убийств, – напомнила Ренна и показала на свою метку против мозгового демона, нарисованную воронцом на лбу. – И эти головастые твари больше не заползут в мой череп.
Арлен кивнул:
– Джардир – предводитель красийцев. Я познакомился с ним давным-давно, мы стали друзьями. Ночь, да больше чем друзьями! Он научил меня половине того, что я знаю, и много раз спасал мне жизнь. Я не любил бы сильнее даже родного брата. – Арлен сжал кулак. – И все это время он готовился вонзить мне в спину нож.
– Что случилось?
– Я обзавелся на черном рынке картой затерянного в пустыне города, который считался родиной Каджи.
– Что за «черный рынок»? – не поняла она. – Открыт только ночью?
Арлен улыбнулся, но не весело.
– Так и знал, что ты это подумаешь. «Черный рынок» означает, что я купил краденое.
Ренна нахмурилась:
– Это не похоже на Арлена Тюка, которого я знаю.
– Гордиться нечем, – согласился он, – но я вел дела со многими темными личностями, с тех пор как покинул Тиббетс-Брук. Варли – честняга по сравнению с ними. Бывает, выйдешь за метки, а там только такие и шастают.
Ренна хмыкнула:
– Итак, ты раздобыл карту этого места, Каджи. Что дальше?
– Каджи не место, – поправил Арлен. – Это человек. Последний полководец времен войн с демонами. Избавитель, если ты веришь в такие вещи.
Ренна расхохоталась:
– Ты, Арлен Тюк, открыл охоту на Избавителя? Я поняла: ты плетешь историю для пивной.
– Я охотился не за Избавителем, – огрызнулся Арлен. – Я искал его метки. И нашел их, Рен. Избавитель Каджи или нет, но я разыскал его гробницу и забрал его Копье. В мир вернулись древние боевые метки, призванные разить подземников! Я принес Копье Джардиру, и у него хватило духа заявить, что я его украл. Что оно принадлежит ему. Я предложил сделать копию, вплоть до последней метки, но это его не устроило.
Арлен глубоко вздохнул и некоторое время дышал размеренно, беря себя в руки. Ирония в том, что облегчение приносила красийская техника медитации, но Ренна и ей была рада.
– Что он сделал? – спросила она чуть погодя.
– Отнял Копье в ночи. Подготовил ловушку и улыбнулся, когда его люди швырнули меня в яму на растерзание демонам. Теперь он идет на север, намереваясь поработить нас всех для новой войны с демонами.
– Так убей его, и делу конец, – предложила Ренна. – Есть люди, без которых мир только чище.
Арлен вздохнул:
– Иногда мне кажется, что он станет чище без меня.
– Что? – изумилась Ренна. – Ты же не можешь всерьез сравнивать себя с этим….
– Я не оправдываю Джардира, – перебил ее Арлен. – Но как ни стараюсь, не могу не думать, что ничего не случилось бы ни с тобой, ни с райзонцами, ни с кем другим, сдержи я наш зарок и останься на ферме. Все ждут, что я наведу порядок, но как мне это сделать, если я же все и испортил?
Ренна стиснула зубы и влепила ему пощечину Потрясенный Арлен отшатнулся. Еви и больные обернулись на звук, но Ренна оставила их без внимания.
– Не надо удивляться, Арлен Тюк, – сказала она. – Ты сам велел мне выбивать дурь из всех, кто не занят метками, а сейчас почти темно. Я не видела, чтобы ты творил иных дел, кроме правых, и нам некогда вникать в эту ахинею.
Арлен встряхнул головой, проясняя мысли, и неожиданно улыбнулся:
– Я люблю тебя, Ренна Таннер.
Ренна затрепетала от восторга, но приняла это чувство и позволила ему миновать. Предстояли дела.
– Мы пошарили и заготовили достаточно столбов, чтобы на три четверти окружить лагерь. Для замыкания цепи пришлось рисовать метки в пыли.
– Никогда не полагайся на пылевые метки, – напомнил Арлен.
– Я не дура. Выставила посты с мечеными копьями, но половина людей Варли спит на ходу и только придуривается, а другая – готова обмочиться от страха.
Арлен кивнул, тень его кривой улыбки вернулась.
– Не волнуйся. С этим я справлюсь.
Ренна привела его к дозорным постам. Там, как она и сказала, маялось полдюжины человек с новенькими мечеными копьями в дрожащих руках, а вторая группа, разбойники Варли под командованием Донна и Брайса, устроилась на земле играть в шарак. Их меченое оружие лежало, полузабытое, рядом. Все фургоны и меченые палатки были закрыты, но у многих людей не нашлось и такого убежища, и они со страхом следили за садящимся солнцем. Варли стоял невдалеке, все еще безоружен. И по-прежнему мял свою шляпу.
При появлении Арлена лагерь зашептался, кое-кто даже приотворил ставни в фургонах и отвел пологи палаток.
Арлен направился к людям Варли и пинком выбил из руки Донна стаканчик с костями.
– Эй, в чем дело? – взвился тот.
– Солнце садится, а ты играешь в кости – вот в чем дело, – прорычал Арлен.
– Ты спятил, Донн, перечить Избавителю? – подал голос Брайс.
– Он не Избавитель, – возразил Донн. – Сам сказал. – И повернулся к Арлену. – До захода солнца еще десять минут, а метки – вот они, в пыли, не проглядишь.
– Нельзя доверять пылевым меткам, – отрезал Арлен.
Донн посмотрел на небо:
– Дождь вроде не собирается.
– Тебе надо печься не только о дожде. – Арлен изучал метки. – Пылевую метку может стереть что угодно.
С этими словами он выставил обутую в сандалию пятку и стер целый ярд тщательно нарисованных Ренной меток. Ренна ахнула, но Арлен рассмеялся, глядя, как дозорные вскакивают и расхватывают оружие.
– Что, десять минут уже не кажутся долгим сроком? – осведомился он зычно, чтобы слышал весь лагерь.
– Создатель, да ты рехнулся? – крикнул Варли, но Арлен проигнорировал его и снова устремился к игрокам в кости.
Он кивнул Донну, уже стиснувшему новое меченое копье. Другие тоже поспешили взяться за меченое оружие.
– Вот теперь вы проявляете уважение к наступающей ночи.
Донн испепелил его взглядом:
– Лучше бы тебе оказаться Избавителем, потому что иначе ты буйнопомешанный.
Арлен улыбнулся и подступил к остальным, которые ужаснулись вдвойне, – и было от чего. Стемнело достаточно, чтобы ожило меченое зрение Ренны. Из почвы засочились люминесцентные клочки магии, невидимые другим; они собирались в тени и укреплялись против света. Вскоре дороги в Недра откроются полностью – и демоны восстанут.
Жеред, которому едва исполнилось шестнадцать, так сжал копье, что побелели костяшки пальцев.
– Почто ты это сделал? Я не хочу умирать!
– Все умирают, – возразил Арлен. – Как умереть – вот что важно. Ты хочешь погибнуть из-за того, что слишком перетрусил, чтобы защититься? Хочешь, чтобы твоя семья погибла из-за того, что у тебя затряслись колени, когда пришла пора ее защитить? Или хочешь забрать с собою подземника? Может, даже не одного?
– Ты, парень, решил для убедительности запустить в лагерь демонов? – Варли в гневе указал на силуэты, которые сгущались на краю поляны, окутанные мраком.