-Ты что, новенький? – спросил один из монахов, - что-то я тебя раньше не видел.
Пришлось соврать, сказав, что пришёл вчера вечером с паломниками. Монах кивнул и попросил помочь с разгрузкой сена. Мы прошли в сарай. Работа - лучший помощник в наведении контактов, решила я, и как бы, между прочим, задала вопрос о пленниках. Молоденький монашек оказался разговорчивым и поведал, что недавно в монастырские ворота постучали два путника. Их пустили, поскольку сгущались сумерки. Путников пожелал увидеть настоятель, только вот после разговора с ним мужчин отправили в темницу, а на утро было объявлено, что в обитель обманом проникли пособники дьявола.
-По мне, так простые люди, - продолжил монашек, - никакие они не приспешники сатаны. Просто заблудшие души. Им бы помолиться, да постриг принять, а их сразу на костёр.
-Ты чего разговорился? – оборвал монашка его товарищ, - не дай бог, кто услышит, одной епитимью не отделаешься. Брат, - это уже ко мне, - ведь ты нас не выдашь?
-Разумеется, нет, если вы мне покажите, где держат пленников.
-А тебе зачем?
-Хочется посмотреть, какие они из себя дьявольские отродья.
-Коли так, пошли, покажу. Тольку никому ни слова.
-Замётано, брат.
-Что такое замётано? Что-то раньше я такого не слышал.
-Это так у нас в обители говорят, - пришлось выкручиваться, - если ты будешь нем, как могила.
-А, тогда понятно, - мотнув головой, мой провожатый, показал на зарешеченное окно подвала, - они там. Иди, смотри. Только осторожней, чтобы никто не увидел.
На этом мой спутник поспешил скрыться. Я, огляделась и, не заметив ничего подозрительного, подошла к окну.
-Эй, есть кто живой? – наклонившись к окну, крикнула внутрь.
-А кому это интересно? – раздалось в ответ, - сейчас живы, а скоро будем беседовать с апостолом Петром.
Слава богу, шутят. Значит, не всё так и плохо. Отвечаю:
-Мне интересно.
-Кому это мне? – в окне показалось заросшее щетиной лицо Кристофа, - шёл бы ты своей дорогой, сынок. Не дай бог, кто прознает, что с еретиками якшаешься, беды потом не оберёшься.
Хорошо, выходит, замаскировалась, если за монашка приняли.
-Не узнал? – скинув капюшон, дала возможность Кристофу разглядеть меня.
-Ты что здесь делаешь? – рассердился мужчина, - беги, пока тебя не заметили. Беги, кому говорю!
-Подожди гнать. Не за тем пришла. Надо подумать, как вас вытащить отсюда.
-Да никак. Я уже весь подвал на наличие тайных ходов исследовал. Пусто! Сама хоть спасайся.
-Ну уж, нет, если решила спасать, то и буду этим заниматься. Да, кстати, а где костёр разводить будут? - поинтересовалась у Кристофа.
-На главном дворе. Там уж и дров натаскали, - ответил из глубины каземата Огюст.
-Ладно, ждите, а я пойду, разведаю обстановку.
Накинув капюшон, отправилась в десант. Интересно, куда подевался Иван?
Пройдя под покосившейся аркой, попала, по всей видимости, в парадный двор монастыря. Посредине высился столб, обложенный дровами. Молодой монах, подкладывал полешки, имевшихся ему показалось, по всей видимости, маловато. Приглядевшись к юноше, узнала в нём Ваню. Он умудрился где-то рясу позаимствовать. Тот ещё жук.
Подойдя ближе, поинтересовалась, чем он занят. Иван обрадовался и объяснил, что его припахали дрова таскать, вот и выполняет данное поручение.
-Маш, ты нашла своих друганов? – поинтересовался он.
-Нашла, нашла, - успокоила я его, - только как помочь, не знаю.
-Кажется, я знаю, - удивил меня Иван, - пошли, покажу кое-что.
Ухватив меня за руку, парень повёл за собой. Идти пришлось шагов десять.
-Вот, смотри, - передо мной оказался навес, покрытый соломой.
-Ничего не вижу.
-Там бочка.
-Бочка, что в ней такого? Бочка нам не помощница.
-Подойди поближе, приглядись.
В результате я выяснила, что бочка наполнена водой. Вот только, как это может помочь, понять не могла, о чём и заявила Ивану. Тот покрутил пальцем у виска, давая понять, что у ума у женщин так же много, как у куриц, и пояснил, что воду из бочки следует вылить на дрова, приготовленные к сожжению вместе с моими друзьями.
-Зачем? – не поняла я ход его рассуждений.
-Ты, мать, даёшь. Дрова намокнут, костёр не разгорится, казнь отложат, а там что-нибудь придумаем.
Действительно, как это я не догадалась. Прав Иван, прав. Иногда и мужчина может дельное посоветовать. Надо действовать пока нас никто не вычислил.
-Вань, а как мы бочку до костра дотянем?
-Ой, Маш, слепая что ли? Смотри, ёмкость с водой стоит на тележке. Я буду тянуть за верёвку, а ты сзади толкай. Усекла?
-Ага, пошли.
Мы и пошли. Ухватив тележку за верёвку, Иван потянул её на себя, а я постаралась придать бочке ускорение. Дело пошло. Довезя деревянное изделие до костра, мы дружненько опрокинули его на дрова, основательно намочив их. Затем тем же способом вернули ёмкость на место. Всё, дело сделано. Давно бы так. Не успели мы насладиться результатами своего труда, как послышался многоголосый шум, и во дворе показалась группа монахов, решивших проверить готовность костра к праздничному мероприятию. По всей видимости, увиденное удовлетворило их, и они удалились доложить о том, что всё в ажуре.
Двор постепенно стал наполняться монахами. Вероятнее всего, наступило время запланированных мероприятий. Действительно, вскоре привели наших «колдунов». Честно говоря, выглядели они удручённо. Как бы им подать весточку, чтобы не особо переживали? Между тем пленников привязали к столбу и стали ждать начальство, которое вскоре и появилось. Мужчина с внушительным животиком что-то зачитал, а затем махнул рукой, подавая знак к началу казни. Я взглянула на своих друзей и увидела такое отчаяние в их глазах, что самой стало жутко. К поленнице вытолкнули монаха с факелом в руках. Он попытался запалить костёр, а вмести с ним и пленников. Огонь лизнул близлежащее полено. Пламя рвануло вверх, но не тут-то было.
-Что за чёрт? – выругался средневековый Герострат, затем истово перекрестился.
Попытавшись ещё несколько раз поджечь дрова, он вконец разозлился и так удачно отбросил факел, что тот попал на крышу близлежащей постройки, покрытой соломой. Вот тут-то огонь и разгулялся: крыша моментально вспыхнула. Собравшиеся монахи во главе с настоятелем заметались по двору, натыкаясь друг на друга. Кто-то подбежал к бочке, решив набрать воды, но, естественно, ничего внутри не обнаружил. Хорошо мы с Иваном поработали!
На приговорённых никто не обращал внимания. Вот наш шанс! Пробравшись к столбу, перерезали верёвки, удерживавшие Кристофа и Огюста. Те покинули «тёплое местечко» явно без всякого сожаления. Мы по-быстрому влились в дружную толпу беспокойных монахов, старавшихся побороть разгоравшийся пожар. Забегаешь тут, если под угрозой выгорания оказались апартаменты, предоставленные до конца жизни и к тому же совершенно бесплатно. На нас никто не обращал внимания. Не до того было. Пользуясь суматохой, стали пробираться к выходу. Мимо пробегали послушники с вёдрами. Кто-то бестолково метался по двору, кто-то уводил подальше от опасности настоятеля, а кто-то решил немного отдохнуть, слиняв с места событий. Мы же подобрались к выходу, который никто не охранял, и свободно покинули пределы монастырского подворья. Перед нами остро встал вопрос, что делать и куда идти. Телега, с которой мы прибыли в монастырь, уже отбыла, а в деревню ехать не с руки. Нам следовало бежать и как можно скорее. Только вот в какую сторону? Меня же подмывало встретиться с Кларисс. Чувствую, непростая семейка собралась. Не успела я подумать о племяннице, как она показалась на горизонте. Помяни кой-кого, он и появится. Интересно, на этот раз, что ей от нас нужно? Между тем девушка приблизилась и с места в карьер задала вопрос:
-Ну, как всё прошло? Я вас жду, дядюшка уже приехал, а вестей никаких. Вот я и решила навстречу выехать. Ой, а это что? – заметив пожар, удивилась племянница.
-Да так, ничего особенного, - отрешённо ответила я, ещё раз взглянув на копошащихся монахов, - что-то там у них не заладилось. Посему субботник решили устроить.
-Я вот зачем вас искала, - продолжила девушка, не обратив внимания на незнакомое слово, - в деревню вам никак нельзя. Туда приехал конный отряд, и ищут даму с кавалером. По описанию на вас похожи. Надо поспешить. Не ровен час сюда догадаются сунуться
-Я это уже поняла. Только вот куда?
-Думаю, лучше всего в Париж. Там легче затеряться. Я вам помогу. В городе у меня знакомые есть. Они приютят на время.
Что-то мне такая навязчивая помощь не особо понравилась. Наверняка, тут кроется какой-то корыстный интерес. Впрочем, делать нечего, никто другой на данный момент не горит желанием оказать нам хоть какое-нибудь содействие. Придётся довольствоваться тем, что есть.
-Конечно, - согласилась я, - в Париж, так в Париж. Только как туда пробраться? Ты же сказала, что ищут даму с кавалером.
-Действительно, ищут женщину с мужчиной, а не двух монахов. Будем пока играть выбранную роль. Так что в путь.
В это самое время обитатели монастыря, по всей видимости, озадачились вопросом, куда же делись приговорённые к сожжению еретики и решили организовать поиски пропавших жертв. Из ворот показалась группа воинственно настроенных монахов, почему-то направившихся в нашу сторону.
-Вот они! – раздался громогласный вопль одного из преследователей, - хватай богохульников!
Монахи ускорили погоню, перейдя на бег. Нам не оставалось ничего другого как перейти на аллюр. Подобрав полы рясы, я рванула изо всех сил вперёд, увлекая своим энтузиазмом и своих спутников. За нами неслась толпа негодующих монахов, призывая остановиться и обещая в случае неповиновения кары господни. Меня подобные доводы не вдохновили. Пусть она, эта самая кара, идет, куда подальше, а мы вместе с ней рванём куда подальше. Впопыхах я и не заметила, что перед нами появилась река, покрытая ещё не совсем окрепшим льдом. Стоп, ребята. Кажется, влипли! Отдышавшись, огляделась. Ага, вот оно, спасение! Я заметила тропинку, зигзагами уводившую едва заметного путника на другой берег.
-За мной! – крикнула своим товарищам, - только, чур, не все сразу. Через два метра друг за другом. Бегом, - и первой вступила на лёд, слегка прогнувшийся под моим весом. Следом за мной пошёл Кристоф, затем Иван, последней была Кларисс. Мы уже отошли от берега метров на тридцать, когда подоспели запыхавшиеся преследователи. Раздался радостный вопль, извещавший о том, что мы отбегались и скоро долгожданной свободе придёт полнейший капец. Хорошо, что в монастырях не преподавали курса ОБЖ. Монахи всем скопом выскочили на лёд. Мы же, поднатужившись, увеличили расстояние и рванули к берегу, видневшемуся невдалеке.
-Стой, не уйдёшь! – раздалось сзади.
Тут же послышался хруст ледяного покрова и негодующие крики провалившихся в воду мужчин. Пришлось поднажать, поскольку сзади, весело щебеча, из глубин реки вырывалась холодная вода. Едва мы успели вступить на сушу, как лёд окончательно развалился на мелкие осколки, и берег окатило небольшой волной. Ух, успели! Я с удовольствием наблюдала за барахтавшимися монахами, посылавшими вслед нам самые грозные проклятия, умоляя вернуться. Ну уж, фигушки вам. Не утопли и то ладно. Я помахала ребятам на прощанье, и мы побрели в Париж. Подумать только, в Париж! ПЕШКОМ! Неплохо было бы найти каких-никаких попутчиков, а лучше всего с наличием транспорта. По всей видимости, где-то там наверху меня услышали: послышался шум повозок и ржание лошадей. Оглянувшись, увидела, как приближается какой-то обоз. Вот она удача! Мы остановились, ожидая, когда повозки подъедут ближе. Поравнявшись с нами, караван остановился, и возница поинтересовался, что мы делаем в такой глуши. Действовать приходилось быстро: с противоположного берега доносились крики негодующих преследователей. Не дай бог, встреченные нами караванщики о чём-то догадаются. Неизвестно тогда, на чьей стороне они будут. Придумывать ответ стала по ходу.
-На нас напали, - жалобно начала я, заламывая руки, - лошадей забрали, едва удалось убежать. Мы даже не знаем, где находимся.
Возница с сомнением посмотрел на нас, покачал головой, но ничего не ответил, а откинув полог повозки, кого-то позвал. На козлах появился пожилой мужчина, с любопытством оглядевший нашу компанию.
Подумав, пояснил, что направляются они в Париж и, если нам по пути, то могут подвезти. Это была удача. Я ответила, что будем рады принять приглашение. Старик соскочил на землю и, по всей видимости, приняв меня за главную, поклонился.
-Госпожа, особых удобств предложить не могу, но до Парижа довезём. Женщинам придётся сесть в последнюю повозку. Там им будет удобнее, а ваши слуги поедут с нами. Мы актёры и едем в город, чтобы немного заработать. Проходите, устраивайтесь. Сейчас тронемся. Только скажите, почему вы так одеты? Как я понял, вы не из соседней обители.
Вот так влипли. Я впала в ступор, не зная, как вывернуться из создавшейся ситуации. Действительно, почему двое из нас оказались в монашеских рясах? Поди докажи, что так получилось. Выручила Кларисс, заявив, что одежду забрали грабители, а из милости кинули то, что было не особо им нужно. Кажется, пронесло.
Мы с Кларисс отправились в последний возок, мужчины уселись в первый. Обоз тронулся в путь. Нас разместили вместе с остальными женщинами странствующей труппы. В повозке я насчитала семь человек. Из них четверо взрослых, включая и древнюю старуху, а также три девочки в возрасте от пяти до пятнадцати лет. Впрочем, в средние века девочек пятнадцати лет зачастую выдавали замуж. Мы устроились на небольшой скамейке, застеленной шкурой неведомого животного.
-Извините, угостить нечем, - начала одна из женщин, - привал ещё не скоро. Если успеем добраться до города, пока не закрыты ворота, найдём харчевню. Там и перекусим, а если нет, то встанем на ночь в поле, разведём костёр, что-нибудь приготовим.
Я успокоила её, сказав, что мы не голодны и закрыла глаза, обдумывая нашу судьбу. По всей видимости, события прошедшего дня оказали на меня действие наподобие снотворного: я задремала. Перед глазами промелькнула московская квартира. Я вновь увидела Женевьеву, затем появилась Зинаида. Я читаю дневник Поля. Перед глазами проносятся события прошлого. Вдруг вижу новую картинку: помост с водружённой на него гильотиной, очередь приговорённых к смертной казни. Среди осуждённых внимание привлекло лицо женщины, показавшееся знакомым. Боже, да это же мать Поля, прадеда моей подруги. Она поднимается на помост. Ясно вижу, как Агнесс поглаживает свой живот, словно успокаивая ещё не родившегося младенца. Женщина коротко подстрижена. Вот палач подводит её к плахе и та послушно присаживается на скамейку, затем ложится на неё, закрывая руками живот, словно так сможет спасти неродившегося ребёнка. Палачу нет никакого дела до переживаний молодой женщины. Он просто выполняет свою работу. Вот поднимается вверх острое лезвие, вижу слёзы на лице Агнесс. Нет, нельзя, чтобы её казнили. НЕТ!!! Если её казнят, не будет Поля, не будет Женевьевы, не будет ничего.
По всей видимости, всё это я произнесла вслух. Кто-то потряс меня за руку, стараясь разбудить.
-Что с тобой? Тебе приснился неприятный сон? – спросила Кларисс.
Я кивнула головой.
-Что-то страшное?
-Да, - прервала я расспросы, не желая вдаваться в подробности.
К нам подошла старуха и уселась рядом.
-Вижу, гложет что-то тебя, - начала она, обращаясь ко мне, - расскажи, может, полегчает.
Я отрицательно покачала головой.
-Вижу, боишься, что другие узнают.
Старуха махнула рукой, и разговоры мгновенно прекратились.
-Не бойся, все уснули, теперь рассказывай.
Не знаю почему, но я всё выложила как на духу и то, кто я и даже откуда. Рассказала, что ищу подругу по имени Женевьева. Рассказала о своём сне, не забыв упомянуть, что, если сон сбудется, исчезнет моя подруга, а вместе с ней много других людей.
Собеседница задумалась, а затем, схватив меня за руку, внимательно рассмотрела её и сказала, чтобы я ни о чём не беспокоилась. Поговорим, мол, чуть позже, когда приедем на место. Затем вновь махнула рукой, все отмерли и вновь завели неторопливую беседу.