Зеленый ящик на белоснежном полу нельзя было не заметить. Приятное тепло разлилось по груди. Наверное, погрузив этот ящик на корабль, Стефани тут же отправилась к городу за другим. Правда, мой рюкзак куда-то исчез...
Попытался, ухватившись за металлическую ручку, приподнять край ящика, не вышло. Тяжелый! Присел на него и тут же вскочил, вдруг усомнившись: «А золото ли в ящике?»
Открыв защелки замков, приподнял крышку. Наверное, Стефани пришлось потрудиться, выбирая из множества самых разных изделий клада только монеты. Я улыбнулся, представив ее сидящей на куче золота у изваяния большеухого божка, выбирающей из горы сокровищ по одной монетке. Глупости! Наверняка золотые кружочки были как-то упакованы теми, кто когда-то это сокровище прятал.
Закрыв крышку, обессиленный, я снова опустился на ящик. Почувствовав приступ жалости к той Стефани, которую впервые увидел в Збычеве и погрузился в воспоминания. Какая же она было красивая!
- А я? – спросила Надежда.
- Ты?
Господи, что ей ответить? Это как отвечать компьютеру, который вдруг, спросил: « Ты меня любишь?»
- Конечно! – ответил, искренне веря, что земная Ксюша красивая. Сейчас мне разборки с аватаром бывшей не нужны…
Осталось решить, что делать и куда лететь? Главное, зачем?
Ноги налились свинцом. Уперев локти в живот, уткнулся лицом в ладони и закрыл глаза. Сам виноват: поощрял безыдейность. Лучше иметь плохой план, чем вообще никакого! Есть ли у Вас план, мистер Фикс? Вспомнился герой из мультфильма «Вокруг света за восемьдесят дней» и я улыбнулся.
Минут через пятнадцать пришлось признать, что по-прежнему идей нет. Разве, что мысль мелькнула с Бердеем и другими колхозниками золотом поделиться. Ведь все человеческие проблемы – от бедности! Заодно и проверил бы - так ли это?!
Спешить уж точно не стану. Решил по возможности наслаждаться жизнью до тех пор, пока не выстроится безупречная стратегия на будущее. Не очень-то я себе тогда верил. Но стало легче.
Вдруг вспомнилось, как Стефани сбросила разорванное платье и вошла в одно из таинственных помещений Фальке. Тут же вознамерился, во что бы то ни стало отыскать возможность войти туда.
Сняв берцы и носки, я под жужжание «чистильщиков», пошлепал к месту, где мог скрываться вход. Ничего... только полимерная стена. Окинув взглядом рубку, я с уверенностью мог точно указать на место, где для Стефани открылся вход.
С криком: «Намерение!» - я ринулся на штурм стены и, оказавшись в небольшой каюте, едва удержался на ногах. У меня получилось пройти сквозь стену! Душевая кабинка и унитаз конечно сильно отличались от привычных, земных, но предназначение того, что я увидел (лоток в полу и поручни на уровне талии, рядом низкое кресло с высокой спинкой) не вызывало сомнений в принадлежности.
Сбросив одежду, я шагнул в лоток и, ухватившись за поручни, представил наслаждение, которое испытаю от прохладных струй воды. Сработало! Но не так, как хотелось бы: на голову, как из ведра плюхнулась вода, затем из потолка и стен ударили тонкие струи пенящейся жидкости. Не успел протереть глаза, как снова сверху рухнуло неимоверное количество воды. Пенка смылась сразу, оставив приятное ощущение на коже. Эх, а как хорошо было бы понежиться под душем!..
Искусственный интеллект Фальке «решил» иначе. Мощные струи воздуха из стен и потолка быстро высушили помещение и меня. Стена "выплюнула" сверток. Я догадался, что развернув его, увижу белоснежный комбез и сапожки, как у Стефани. Неужели с размером окажется все в порядке? Сомневаться не стоило: «умная» одежда, едва я приложил комбинезон к телу для примерки, наделась сама, уплотнившись в районе ступней.
Забывшись, присел в кресло и тут же вскочил: уж очень непривычными оказались ощущения. Наверное, не буду рассказывать об этом хитроумном устройстве. Первые дни, пользуясь им, испытывал иррациональное чувство стыда...
Собираясь выйти, я с удивлением обнаружил наличие двери. Ну да! Стефани будто тоже вошла через нее. Помню, удивлялся еще, что не заметил ее контур раньше. Теперь я отчетливо видел выход. Вышел в рубку и увидел очертания еще одного прямоугольника на стене. Новая дверь услужливо открылась передо мной. В каморке метр на полтора я увидел свой рюкзак, какие-то инструменты и ящики. Только эта дверь открылась странно. От зрелища двери без петель, будто вырезанной из стены и согнутой, как крышка консервной банки, к факту обретения рюкзака я остался равнодушным. Чудит Фальке!
Я стал опасаться столь развитого интеллекта корабля: а не навредит ли он как-нибудь мне? Умничка Надежда успокоила, гарантируя абсолютную лояльность Фальке к пилоту с допуском на управление. Она пообещала, что по мере изучения шаблонов моего поведения Фальке обучится и оптимизирует все процессы на борту под нового хозяина.
Приняв к сведению оптимистичный сценарий будущего, я решил подлететь к ящику с золотом, оставленному в Городе и погрузить его на корабль. Еще сомневаясь в результате, положил руки на консоль и присел. Пол трансформировался в кресло, и я почувствовал присутствие корабля. С Надеждой все было иначе... Я слился с Фальке и понял, что управлять им просто. Режим диалога не нужен, достаточно просто делать это.
Но что-то пошло не так.
Одним из симптомов болезни Паркинсона является брадикинезия - непредсказуемость движения: в какое то время, например шаги, даются больному легко, в следующий момент он уже не может координировать это действие и замирает будто разучился ходить. Со мной произошло что-то подобное. Я собрался взлететь, но за доли секунды до старта перестал чувствовать свое тело. Да что там тело, я даже мыслить не мог! Весь обратился в слух. Стефани оставила для меня на Фальке послание. И сейчас я помню его слово в слово.
«Кто ты и откуда? Я хотела узнать тебя лучше... Но должна убить, хоть и не знаю – почему? Это приказ, а приказы не обсуждаются. Мне жаль...
Как только я закончу погрузку золота на Фальке, модификатор на тебе взорвется, и ты исчезнешь.
Я грущу и одновременно смеюсь над собой, но все же решила оставить для тебя инструкции на случай, если ты выживешь…- Наверное, Стефани так и не убедила себя, что такое возможно. Человеческие эмоции пропали, запись продолжалась уже механическим голосом - В Карах мне, как баронессе Анастари принадлежит замок. Даю доступ к кодам управления охранных систем и оборудования. В лаборатории ты найдешь настоящую Стефани Анастари. Разбуди ее, существо...»
Фальке взлетел, но я им не управлял. Странная брадикинезия все еще не отпускала меня. Надежда взяла управление на себя, и мы зависли в тридцати километрах над материком. Эта планета была очень похожа на родную Землю. Правда, смотрел я на нее из космоса всего мгновение. Корабль выровнялся и начал снижаться. На обзорном экране я увидел звезды. Так что там говорила Стефани?..
Мой романтизм как неотъемлемая черта характера стремительно шел на убыль. И если «вчера» узнав о спящей красавице, я бы наверняка тут же бросился ее «спасать», «сегодня» саркастически ухмылялся, полагая, что сон вряд ли повредит баронессе.
Фальке снижался так, что я снова смог видеть землю. Вглядываясь в зеленую сельву, пытался увидеть развалины. Заметив Разрушителя, уверенно пошел на посадку.
Погрузка золота на Фальке отобрала последние силы, я уснул рядом с еще одним ящиком, улегшись прямо на пол.
Глава 16 Нинча
Зеленоглазая красавица с пышными формами и роскошной копной русых волос положила руки на мои плечи. В предвкушении поцелуя я закрыл глаза. Но этот сладостный момент так и не наступил... Вертикальные зрачки и немигающий взгляд наполнили сердце холодом. Я проснулся в испарине с колотящимся сердцем. Приснится же такое! Но девушка во сне была чертовски хороша. Концовка сна испортила все позитивные впечатления.
Пытаясь разобраться с настроением, решил прогуляться к Разрушителю, там принять «человеческий» душ и перекусить. Вчера я ничего не ел и почти не пил. Денек выдался тот еще! С наслаждением, вдыхая терпкий запах тропического леса, я вспоминал свои приключения и Стефани. Она ведь мне тоже нравилась. И это обстоятельство почти склонило меня к решению отправиться в Кары и разбудить Стефани Анастари, настоящую баронессу. В конце концов, получить друга со своим замком в чужом мире неплохо!
Поковыряв вилкой в банке с тушенкой, я решил раздобыть в лесу свежего мяса и каких-нибудь фруктов. Столетняя тушенка «товарищей» остахренела до тошноты. Рассекать в белом по сельве мог бы только придурок. Я вернулся на Фальке и, морщась от запаха, натянул на себя камуфляж. Проверив дезинтегратор и резинострел, отправился в путь.
Со вчерашнего дня, после того, как обезьяний вожак под моими чарами увел стадо с поляны, я прекрасно ориентировался в окрестностях. Мне показалось разумным, направится к реке и там поискать охотничьего счастья. Я не стал спускаться на заболоченную равнину, решив подняться повыше к обычным дубам и соснам. Спешить было некуда, и я прогуливался, любуясь огромными папоротниками и магнолиями. Спугнул стадо тапиров. Провожая животных взглядом, сглотнул слюну и с сожалением посмотрел на резинострел. Тапира таким оружием не взять, а палить из дезинтегратора стоило разве что в слона: может, какой-нибудь кусок на ужин и уцелел бы...
Память обезьяньего вожака подкинула образ водопадика и озерца с берегами, поросшими кустарником и древовидным папоротником. Действительно, в начале, я услышал шум падающей воды и, пройдя метров сто, вышел к озеру. Чувство голода отошло на второй план. Словно любовник, заведенный до умопомрачения женщиной и наконец, дождавшийся момента, когда влажные губы и стон любимой побуждают сбросить одежду, я сорвал с себя камуфляж. Хорошо, что готский комбез снялся легко, одним касанием. Окунувшись в бодрящую, кристально чистую воду, испытал настоящее блаженство. И один в один, как во сне зеленоглазая красавица с пышными формами и роскошной копной русых волос положила руки на мои плечи. Откуда она взялась?! Я не успел испугаться: животное возбуждение захватило меня целиком. Я абсолютно утратил контроль над собой и способность контролировать происходящее. Рычал, кусал ее грудь и наслаждался почти мгновенным оргазмом... снова и снова.
В отличие от самца сумчатой мышки, умирающего после сексуального марафона, я выжил. И, ясное дело, даже не удивился. Чего не скажешь о красавице нинча - представительницы древнего народа, живущего тут вроде наших амазонок. Лукавлю, конечно: все было очень плохо. Наверное, от физического и эмоционального истощения, я отключился. Очнулся в сумерках от истошного крика Надежды:
- Дмитрий!
Запах хвои, приятный смоляной дымок... и тепло от огня. «Вот черт! Больно-то как!» - я вскочил и, не удержавшись на вершине, как выяснилось позже погребального костра, скатился на землю. Стряхнув с руки тлеющий уголек, обнаружил на бицепсе и предплечье массивные золотые браслеты, оценил, во что меня вырядили. Мама родная! Увидь однажды я так разодетого мужика, точно решил бы, что встретил какого-нибудь древнеегипетского фараона, хрен знает какой династии! Браслеты - это мелочь... из тончайшего шелка рубашка - безрукавка и юбка, местами пропаленные искрами от разгорающегося костра, рельефный золотой нагрудник и матерчатый фартук с нашитыми на него пластинами из благородного металла, мягкие кожаные сандалии с вызолоченными завязками в виде лозы с листьями. Какая роскошь! И все это добро должно было сгореть?! О том, что вместе с «добром» поджарился бы и я сам, тогда как-то не подумалось.
Не увидев вокруг ни души, я посмотрел на погребальную кладку, уже полностью охваченную огнем, и, заметив роскошный щит и копье наверху, подобрал палку и вытолкнул их из костра. Чего добру пропадать?..
Место выглядело совсем незнакомым. На Фальке мы не залетали в горы. Я находился на обширном плато, поросшем соснами. Куда не кинь взгляд, подпирая темное небо на котором уже появились первые звезды, высились горы. Я подобрал щит и копье уже с другими чувствами: иметь такое оружие, все же лучше, чем шататься по лесу с голыми руками!
Покинув полянку, присел под сосной и тут же вскочил, услышав дикий вой у кострища. Поправляя слетающую повязку, то и дело, попадая кромкой щита по голове, пополз проверить, кто же это так убивается по мне?
Любвеобильная красотка, едва не затрахавшая меня до смерти, стояла у разгоревшегося костра на коленях, воздев руки к небу. Ее личико сияло от счастья! Почему же красавица так выла? Непонятно…
Спустя несколько секунд я получил убедительный ответ на этот вопрос. Она каким-то непостижимым образом учуяла меня. Повторила этот ужасающий вой и на какое-то мгновение я потерял ее из виду. Увидел уже на коленях перед собой с простертыми ко мне руками.
- Повелитель, ты пришел!
«Повелитель» - звучит круто, конечно. И наверняка выла она от радости. Но что-то мне подсказывало - попал ты парень. По полной программе попал! Надеялся, что хуже, чем было, уже не будет. Я поднялся, горделиво расправил плечи и ответил ей, наверное, правильно:
- Я пришел!
Хотел с пафосом добавить: « Дать вам волю!»
Ассоциация всплыла сама по себе: так будто назывался роман Василия Макаровича Шукшина о Степане Разине, но не успел... Над поляной раздался вой. Нарастающий, подобный шуму взлетающего самолета, и сотни соплеменниц моей совратительницы с немыслимой для человека скоростью заполнили все свободное место, оставив лишь небольшой пятачок позади меня.
Откуда нинча достала мечи я не заметил. Поднявшись с колен, она закружилась передо мной в танце, размахивая клинками. Ее движения были столь стремительны, что мне показалось, будто у нее «выросли» еще четыре руки. Словно шестирукая Кали, амазонка размахивала оружием до ряби в глазах. Мне становилось все хуже и хуже, подкатившая тошнота и предательская слабость в ногах, заставила опереться о щит. Вдруг над поляной воцарилась звенящая тишина, девушка остановилась и протянула мне мечи, удерживая их кончиками пальцев за гарду. Я положил у ног копье и щит, взял у нее клинки и тут же почувствовал странное возбуждение в груди. Услышал Надежду:
- Ни о чем не думай. Она пыталась изменить тебя, - шептал голос.
Я же, напротив, какой-то частью сознания готов был вступить в дискуссию. Не успел... Мои руки стали выписывать невообразимые фортеля: мечи со свистом рассекали воздух, а Надежда что-то бубнила об изменениях в ДНК.
Нинча действительно изменила меня. Мы, я имею в виду обычных людей, не понимаем, насколько ограничиваем себя сами. Какие огромные возможности скрыты в наших телах! Можно, конечно, сказать, что особого рода ограничения на нас наложены. И это тоже было бы верным утверждением. Я понимаю, что вряд ли, нашедшему мои записки будет интересно читать об этом, поэтому прекращаю восторгаться тем, что приобрел, и лишь отмечу - каждый день, прожитый с кем-то из нинча делал меня все больше и больше похожим на них. К тому моменту, когда я осмелился спуститься с гор чтобы найти Фальке, я стал другим - неутомимым и быстрым почти как местные Амазонки.
Воительницы с почетным эскортом увели меня с поляны, на которой остался догорать погребальный костер. Я не запомнил дорогу в их город. Брел, поддерживаемый под локти высокими красотками, изможденный и голодный. Я и представить себе не мог, что амазонки полностью ограничат мою свободу, заперев в «золотой клетке». И совсем не утешался хорошим питанием и регулярным сексом с местными аристократками.
Обычный человек после соития с девушкой нинча почти сразу умирал. Я думаю, что никакой мистики тут не было: эти красавицы столь желанны, что нормальный мужчина просто сгорал от вожделения. Утратив всю имеющуюся энергию, бедолага оказывался на погребальном костре.
В начале своего заточения я еще размышлял об этом феномене, а когда заметил, как укрепились мои мышцы, и почувствовал сводящее с ума в условиях замкнутого пространства желание прыгать и бегать, решил не думать о плохом.
Постепенно, с каждым днем, получая невыразимое наслаждение с очаровательными женщинами, я становился физически сильнее, но по-человечески – все сильнее несчастным. Я, смотрел в их пустые, без единой мысли глаза и страдал. Красивые лица нинча уже не восхищали меня. Я перестал различать их, но навязчивая мысль о побеге заставляла все же присматриваться к девушкам. Я искал хоть какую-нибудь эмоцию в их равнодушных взглядах. Другого выхода спастись из этой ловушки у меня не было. Надежда признала, что никак повлиять на амазонок она не может. Фальке вызвать, тоже не получалось. Я безуспешно пробовал несколько раз усыпить очередную любовницу. Пытался с ними говорить...