— …так что я не согласен с тобой, Дамрар. Я не считаю это недостатком.
— Хорошо, хорошо, не спорю, — сказал я, смеясь. — Надо запомнить, что спорить с тобой не имеет никакого смысла.
— Ха-ха, Дамрар, дружище. Что я Ты не был знаком с моей мамой Розой, бывало как-то…
— Дамрар! — звонкий детский голосок прорвался сквозь шум толпы.
Мы с Ингором возвращались со стены. Я обернулся стоило лишь услышать его, это была моя маленькая знакомая.
— Лизи, — я подхватил девочку десяти лет на руки, когда та подскочила ко мне. Что ты тут делаешь
— Я помогаю бабушке, — запальчиво ответила та. — Мы вместе принесли целую корзину яблок. Я теперь буду учиться у неё, чтобы потом занять её место. Она говорит, что я уже взрослая. Я ведь взрослая, правда
— Да, конечно, — улыбнулся я.
В это время из толпы вынырнула женщина средних лет. Она ловко маневрировала среди снующих туда-сюда людей, что было удивительно при её-то габаритах.
— Лизи, куда ты… — она резко остановилась, увидев меня. — Ах, Дамрар, так вот, где эта шалопайка, — она вздохнула с облегчением.
— Госпожа Гана, рад Вас видеть.
— Уймись, какая я тебе госпожа — зарделась та.
— А я думаю, что юноша прав, — вступил в разговор мой попутчик.
— А, Ингор, — пренебрежительно кивнула она, он кивнул в ответ. — Добрый день.
Странные вообще создания эти женщины, кто-то им нравится, а кто-то нет, при чём без малейшего объяснения. Вот не любят они человека и всё тут.
— Добрый, добрый, — толстячок одарил её одной из своих самых обворожительных улыбок. — Как поживаете, госпожа Гана
— Бывало лучше.
— Ну что же Вы так, в такой-то чудный день
— Дела, дела, — вздохнула она.
Наша первая встреча была довольно интересна.
Стоял такой же тёплый денёк, когда мы с Бернаром прогуливались по рынку. В это время Гана и Лизи торговали яблоками. И всё бы ничего, если бы один неприятный тип не взял яблоко не заплатив.
— Молодой человек, а деньги! — грозно воскликнула Гана.
Тогда тот откусил, пожевал и с отвращением выплюнул.
— За такое дерьмо я платить не собираюсь, — и выкинул надкусанное яблоко.
Мы как раз проходили мимо, когда тот собирался спокойно уйти.
— Дружище, придётся заплатить, — я перекрыл ему дорогу.
— Да кто ты такой, чтобы мне ука…
Хватило одного удара головой, чтобы он, крякнув на полуслове, приземлился на пятую точку вместе с ним звякнул и его денежный мешочек. Из которого выпало несколько медяков. Я взял один из них и протянул продавщице
— Надеюсь хватит
— Более чем, — радостно закивала она.
Так и познакомились.
Право, на следующий день дружки этого типа пришли и разнесли эту лавку, а потом нашли и меня. Не разнесли, конечно, но поколотили неплохо. Но работая на Дугласа, я имел хорошие связи. И через пару дней, когда я смог махать кулаками, мы с Бернаром и ещё десятком хороших приятелей нашли обидчиков и тогда не поздоровилось им. Этой компашкой заправлял Семьдян, даже не знаю откуда появилось это прозвище, мелкий местный «царёк», который, услышав на кого я работаю, сдал своих подопечных в мгновение ока.
Что же касается Ганы, то Дуглас взял её к себе на работу, и теперь прибыль женщины превышает то, что было в несколько крат. Больше проблем было с маленькой Лизи. После смерти её родителей от рук разбойников, когда возвращались в Квинтон, и смерти своего мужа на войне, Гане было довольно тяжело с девочкой. И тогда я предложил женщине изредка брать девочку на конюшне, где у меня был постоянный пропуск.
Вот и сейчас
— Дамрар, а мы сегодня покатаемся — спросила Лизи.
— Это не от меня зависит, — посмотрел на Гану, та кивнула. — Думаю, что всё будет.
— Ловлю на слове, — обрадовалась та и соскочила наземь.
— Дамрар, надеюсь, мы не слишком беспокоим тебя — спросила Гана.
— Нет, что Вы, — улыбнулся я. — Рад помочь.
— Благодарю тебя. Сейчас тяжёлые времена, и приятно сознавать, что есть ещё люди…
— Гана! Сколько мне ещё тут стоять! — внезапно прервал её поток лести голос позади. Это была Жун — подруга. Они по несколько раз на день ссорились и ругались, но вечером их всегда видели смеющихся вместе.
— Да чтоб тебя! Разразилась в ответ моя собеседница. — Один раз попросила остаться, так теперь орёшь на всю площадь!
— Дамрар, может пойдём — тихо спросил Ингор, и я согласно кивнул.
На прощание Лизи помахала мне ручкой и побежала вслед за кричащей бабушкой.
— Я надеюсь, что ты не отлыниваешь от работы, когда помогаешь этой старушке — спросил он, когда мы шли обратно.
— Обижаешь, я ведь не дурак. Сделаю дело — гуляю смело.
— Это верно, — одобрительно вздохнул толстячок. — Смотри не подведи меня.
Прошло ещё несколько недель. Я работал у Дугласа. Первое время я был подсобником и, естественно, вся тяжёлая работа взваливалась на мои плечи, но я справлялся. И вскоре, не без помощи Ингора, меня подняли в должности. Теперь у меня в подчинении было несколько человек, и вся тяжесть должна была свалиться на них, но мне это было не по душе, и я работал наравне с ними, благодаря чему заслужил их уважение.
— Дамрар, ты опять горбатишься — иногда демонстративно делал обиженный вид толстяк. — Я ведь для тебя старался, чтобы ты больше не пачкал руки, а ты…
Но на самом деле он гордился мной, это было видно по его глазам. Я понимал, что за мною до сих пор наблюдают, всё-таки неизвестный человек, появившийся из ниоткуда, вызывает подозрения. Но в тоже время замечал, что это наблюдение у Ингора теперь просто, как формальность, как за обычным подчинённым. Дуглас был вполне мною доволен, и, конечно же, доволен и действиями толстячка, за которым я был закреплён.
Деньги у меня водились небольшие, но на отдых хватало, остальное еду, и жильё мне предоставили. В общем, жизнь оказалась не такой уж и плохой штукой.
Так же со мной жил ещё один парень — Бернар. Уж он-то был достойной сменой Ингора. Весёлый и находчивый, да и физически он неплохо выглядел, всё-таки работал в конюшне. Хитрости, конечно, как у толстяка не было, но ведь это дела дальнейших лет, впрочем, как и тело. Представляя, что он будет так же толст, невольно пробирал смех.
— Ну что, может, пропустим по кружечке — спросил Бернар.
Было уже темно, и мы возвращались домой. Работы много не было, особенно вторую половину дня, в принципе, как всегда, поэтому мы были в расслабленном состоянии.
— Пропустим Думаю, что ты никогда не пропустишь лишнюю кружку, — усмехнулся я.
— Ты же меня понял!
— Да понял я, понял. Пошли.
Трактир находилась недалеко. Как обычно в нём было шумно и людно. Заняв свободный стол, нам сразу же поставили по две кружки, наши вкусы и сумму хозяин уже запомнил. Милая девушка, Адель кажется, пташкой подлетела к нам, с заигрывающей улыбкой наклонилась и поставила выпивку, при этом обнажив свою шикарную грудь.
— Может господа закажут что-нибудь ещё — спросила она, так же улыбаясь и находясь в той же позиции.
— Я-а-а… — протянул, было, Бернар, заворожено смотря на прелести девушки, но я щёлкнул пальцами перед его носом, и он очнулся.
— Нет, Адель. Мы скажем, если решим, — ответил я.
Улыбнувшись ещё раз, она упорхнула.
И тут я заметил хмурое лицо хозяина трактира, который смотрел на меня. Дело в том, что он был её отцом, а она была местной, так сказать, любимой девушкой мужской части города. Я отрицательно покачал головой, давая понять, что у меня даже в мыслях такого не было. Не знаю, поверил он или нет, но, по крайней мере, взгляд отвёл.
— Вот это женщина, — выдохнул Бернар, залпом осушив половину кружки. — Эх, — он откинулся назад.
— Не советую с ней связываться.
— Это почему
— Здесь лучшая выпивка во всём городе, — ответил я, усмехнувшись.
— Это да, — Бернар вновь взялся за кружку.
Ненадолго повисло молчание. Проследив за взглядом друга, я заметил, что он до сих пор наблюдает за Адель.
— «Эх, Бернар», — подумал я, а вслух сказал. — И долго ты ещё собираешься работать в конюшне Не обижайся, но запашок от тебя не очень. Переходи ко мне, я ведь уже предлагал.
— Э-э-э, прости, Дамрар. Но не могу я так, нравятся мне эти животные. Красивые, энергичные. Они лучшее творение богов, ну, после нас конечно. Хотя знаешь, есть такие люди, которые, ну… В общем лошади кажутся гораздо лучше. А что касается запаха, — он усмехнулся, — то ведь есть и те, от кого разит куда сильнее, нежели от меня.
— Это кто же
— Ну, вот, к примеру… — он осекся на полуслове.
Двери трактира распахнулись и в зал вошли солдаты. Повисло гробовое молчание, пока они направлялись к стойке.
— К примеру, они, — закончил мысль Бернар в полголоса.
Воины взяли по кружке, бросив на стол пару монет.
— За Литвинию! — крикнул один из них, видимо старший, подняв кружку вверх.
— Да-а-а!!! — протянул зал и вновь поднялся обычный шум.
— Хм, пожалуй, я с тобой соглашусь, — усмехнулся я, наблюдая, как по подбородку одного из них стекает выпивка.
— Ещё! — гаркнул другой, стукнув пустой кружкой о стойку.
Хозяин трактира вопросительно посмотрел на старшего, тот кивнул, и он налил. В глазах хозяина читался некий испуг, он хотел убраться отсюда поскорее, но жадность не позволяла всё бросить.
— Удивительно, и почему они не могут сходить в баню, имея столько денег.
— Подойди, спроси, — хмыкнул я, кивнув в их сторону.
И вот тут всё началось.
Двое хорошо выпивших солдат стали приставать к Адель. Было видно, что такое поведение никому не нравится, но никто и не пошевелился, даже её отец не сказал ни слова. А воины разошлись.
— Эй, красотка, не хочешь повеселиться — пробасил один, схватив девушку за руку.
— Да. Не бойся нас, мы плохого ничего не сделаем, — вторил ему другой, обхватив её сзади.
Адель попыталась вырваться, но у неё ничего не получилось. Бернар посмотрел на меня с хитрой улыбкой, я кивнул, поняв смысл несказанного.
— И как такие свиньи могут нас защищать, а, Дамрар! Никак не пойму! — громко произнёс он.
В зале вновь повисла тишина. Адель вырвалась и отбежала. Обстановка накалялась.
— Ох, Бернар, даже и не знаю, — наигранно поддакивал я. — В моих понятиях воин это гордый, мужественный парень, с чистыми помыслами, а не грязный извращенец, от которого несёт на несколько стошь.
В глазах тех двоих загорелись огоньки негодования и злости.
— Что-о-о!! — прорычал один из них и двинулся на нас, а вместе с ним ещё трое. Старший же остался стоять у стойки и безучастно наблюдать за происходящим.
— Ну-ка повтори, щенок, — вновь прорычал воин.
— Понимаете, уважаемый, это… Как бы Вам это понятнее сказать — начал Бернар. — В общем, беря на заметку ущербность Вашего умственного развития, то проще говоря, я не совсем понимаю Ваше всевольное поведение, учитывая, что Вы, так же, как и многие здесь присутствующие, хоть расположены, чуть выше по социальному статусу, но остаётесь таким же человеком и посетителем данного заведения. И взяв всё это за основу, я просто не понимаю, почему такие, как Вы, проявляете свои желания, в ущерб нашим не писанным, но всеобъемлющим общественным законам
После такой тирады, громила стоял с выпученными глазами ещё немного, пытаясь всё осмыслить. Наконец, так и не поняв, он выдавил
— Чего!
— Ох, Бернар, ты же видишь, что здесь нужен другой язык. Позволь мне — улыбнулся я.
— Конечно.
— Проще говоря, мой друг сказал, что ты, хоть и военный, но такой же, как и все, а ведёшь себя, как свинья.
— Ах ты, щенок! — закричал тот, и опрокинул нам стол.
— Ну, вот, все мои домыслы оправдались, чего и следовало ожидать, — усмехнулся Бернар, ставя стол на место.
— Да я тебя сейчас! — вновь закричал солдат, схватив одной рукой моего друга, а другой, пытаясь опять опрокинуть стол, но у него это не вышло. Я, ударив рукой, придержал хозяйскую утварь.
— И ты тоже… — прорычал воин и кивнул одному из своих дружков.
Тот кинулся на меня, замахнулся и попытался ударить. Но я уклонился, и кулак просвистел у меня над головой. В тоже время я схватил солдата за ворот и ударил об стол. Проломив хлипкую древесину головой, тот упал на пол. На мгновение все замерли.
— А-а-а!!! — заорали оставшиеся двое и бросились вперёд.
Воспользовавшись временной заминкой, Бернар заломил руку громиле, и когда тот нагнулся, ударил коленом по лицу. После, схватившись поудобнее, бросил того об стену.
Я же в то время, вскочив с места, сбил одного кулаком, но второй успел меня обхватить. Он оказался довольно сильным, и сжал так, что послышался хруст костей. Первый уже поднялся и вновь бросился на меня, но я опять сбил его, теперь уже ногами. Нас двоих отпружинило в сторону, и тут подоспел Бернар. Сжав ладони вместе, он ударил солдата между лопаток, тот ослабил хватку и я, ударив затылком ему по носу, вырвался из крепких объятий. Первый воин уже надвигался на меня с тем же грозным оскалом.
— Хватит! — вдруг раздался голос из толпы. Это был старший из воинов. — Поиграли, и хватит, — он кивнул своим солдатам, и те послушно отошли. — Пора с этим кончать, — сказал он, доставая меч.
Мы застыли в нерешительности и недоумении.
— Что будем делать — шёпотом спросил Бернар, не отводя глаз от клинка.
— Я думал, у тебя есть план, — так же шёпотом ответил я.
— Вообще-то ты у нас голова.
— Но эту кашу заварил ты.
— А ты бы не так поступил — покосился на меня друг.
— Может и так, но в данной ситуации я пас, — он был прав.
— Чёрт, вот попали, — выругался Бернар.
— Закончили — спросил старший. — Думали, что сможете легко отделаться — он усмехнулся. — Как бы ни так, недоростки.
— Вложите меч обратно! — сказал кто-то.
Старший застыл на месте и посмотрел в сторону, откуда раздался голос. Там стоял высокий, широкоплечий воин, но отличавшийся чистотой и опрятностью. Кроме того, на нём были красные ленты, что говорило о том, что он выше по званию.
— Капитан — удивился старший, и послушно вложил меч в ножны. — Что Вы тут делаете
— Это Вы что тут делаете — сурово спросил тот, осматривая недавнее место боя. — Что тут вообще твориться
— Эти двое напали на моих ребят, — без колебаний ответил старший воин. Бернар усмехнулся.
— Двое обычных горожан на четверых вооруженных солдат — капитан сделал удивлённое лицо. — Что-то с трудом вериться.
— Ну почему же — раздался ещё один голос, и рядом с капитаном показался толстяк, чем-то похожий на Ингора, но гораздо толще. — Господин Лутэн весьма уважаемый в этом городе человек, и я думаю, что ему можно верить, — толстяк кивнул старшему, тот кивнул в ответ.
— Но господин судья… — начал, было, капитан, но его грубо прервали.
— Нет, — сказал толстяк, оказавшийся местным судьёй. — Я скорее поверю человеку, добившемуся высокого положения в обществе, благодаря своим боевым подвигам, чем двум оборванцам из этой дыры, — он презрительно посмотрел на нас. — Я думаю, что они заслужили наказание, и так как я являюсь творцом порядка, то думаю, что каждому хватит по десять ударов плетью.
И вновь мы оказались в нерешительности, но Бернар зло прошептал
— Ещё одна продажная свинья.
— Что-о-о!! — завопил судья, сорвавшись на свинячий визг. — Двадцать ударов! Завтра на рассвете! На главной площади! — выкрикнул он и, развернувшись на месте и отталкивая людей, вышел из трактира.
— Оставить их здесь, — приказал капитан, в глазах которого я прочитал сожаление. — За ночь они всё равно никуда не денутся, а завтра Вы за ними придёте, не так ли, Лутэн
— Не сомневайтесь, капитан Айрон. Я лично за этим прослежу, — прошипел тот.
— В этом-то я, как раз, и не сомневался.
И следом за судьёй, они вышли на улицу.
После этого ещё долго висело молчание, а потом люди начали уходить, хотя кто-то решился остаться.
— Нет, ну разве не сволочь! — воскликнул Бернар, когда мы сели за другой стол. — А этот капитан всё-таки неплохой мужик, просто обладает малой властью.
— Думаешь, что если бы он обладал большими полномочиями, то так же не продался — спросил я.