— Мистер Майклсон не желает вас видеть и приказал не пускать вас, - сообщает подходящей к ней администратор.
— Мне нужен адрес того доктора египтянина, - просит она. — Муххамид, Мустафа... Не важно... Мне нужно его найти.
— Мохаммед, - недовольно бурчит мужчина, отходя от нее.
— Мне крайне важно поговорить с ним, - Пирс следует за ним.
— У меня есть только его адрес, - мужчина записывает адрес и протягивает ей бумажку.— Теперь попрошу вас уйти, мисс Пирс.
Она уходит, ведя дочь за руку. Все-таки Кетрин Пирс перестала верить. Верить людям. Верить себе. Она верит только времени, которое теперь стало ее злейшим врагом. Ей лучше умереть, вновь сбежать, нежели испытывать муки любви. Время ее злейший враг. Враг, от которого она не сможет сбежать. Враг, который может ей вернуть то, что она потеряла. Но Кетрин готова сдаться, зная, что Элайджа никогда не простит ее. Ей легче бежать от времени. Не чувствовать совсем ничего — это заманчиво, когда чувствуешь себя настолько отвратительно, что готов добровольно лишить себя жизни. Всего. Кетрин уходит, зная, что сейчас Элайджа проклинает себя за то, что поверил такой, как она, закурит сигарету, стряхивает пепел и убеждает себя в том, что она была с ним не по воле сердца. В ее жизни он такой не первый. Она обманула многих, и он всего лишь один из тех дураков, попавших в ее паутину. Она лгала многим и не удивительно, что Элайджа не поверил ей. Но ее чувства были правдой, и ему она подарила свою свободу. Кетрин уходит, словно тень, и на ее глазах появляются слезинки. Таких, как она, называют стервами. Но даже такие способны любить и проливать слезы. Кетрин Пирс плачет так впервые в жизни. Кетрин Пирс таскует впервые. Сердце Кетрин Пирс сжимается, потому что она полюбила, и впервые осталась ни с чем. Даже присутствие дочери не сможет помочь ей прийти в себя. На ее щеках слезы, и это говорит только о том, что в стерве Кетрин Пирс осталось что-то человеческое.
Осеннее небо окрасилось антрацитовым цветом. Кетрин Пирс кажется, что это ее последний день, ночь, вздох. Кетрин Пирс смотрит на это ночное небо и клянется, что сотрет все, что было до Элайджи и сохранит все то, что было между ними, даже если его нет рядом. Пирс уверенно идет вперед, уставшая и голодная Надя обессилена и не успевает за матерью. Надя упирается, и это заставляет Пирс остановиться и посмотреть на дочь.
— Мама, куда мы идем? - шепчет малышка. — Домой? Я хочу кушать.
— Нет, мы идем к одному человеку, и если все будет хорошо, то ты останешься там, пока я не вернусь, - в слезах отвечает Кетрин.
— Ты плачешь? Я не хочу быть вдали от тебя, мама! - упрямится малышка отпуская ее руку.
— Идем, - она хватает дочь за руку и ведет ее за собой.
На ее глазах слезы, и она понимает, что ее дочь противится, не желая разлучаться с матерью, но так нужно ради безопасности малышки, пусть Надя еще не понимает этого. Сейчас только ее мать сумеет защитить ее. Сейчас не время слез, и Кетрин теперь не ждет и действует сама. Сейчас она готова на все ради безопасности Нади.
Нью- Йорк.
Кол медленно приближается к своей квартире, а в голове мысли: Зачем я ей? Зачем такой, как я такой невинной и любящей женщине, которая сломала себя? Мысли ,словно улей пчёл, навязчиво жужжат в его голове. Майклсон поднимается по лестнице и тихо открывает входную дверь.
Лоле все же удалось зародить семя сомнение в разуме Дефне, которая после ухода подруги занималась домашними делами. Хотя, как можно спокойно заниматься домашними делами, если в голове мысли о том, что в один прекрасный день ты можешь плакать у гроба возлюбленного. Дефне тяжело вздыхает, пытаясь изо всех сил отогнать от себя эти тяжелые мысли, и это достаточно сложно. Она дрожит, когда холодные руки Кола касаются ее плеч, а губы шеи.
— Испугалась? - усмехается тот, обнимая ее.
— Да, - дрожащим голосом прошептала девушка. — Я думала, ты в баре моего дяди вместе с братом. Вы поговорили?
— И, именно поэтому ты приготовила ужин, - говорит он.
— Я всегда буду ждать тебя, - она оборачивается к нему.
— Сегодня я решил провести время с тобой, а Ник, сказал, что даст время исправить недочеты, поручил больше времени проводить в фирме, а с поставкой алкоголя теперь все наладилось, - Кол говорит это с улыбкой на лице. — Он очень скоро вернется в Новый Орлеан, а на Рождество и мы поедим туда. Моя сестра устроит прекрасную вечеринку. Клаус думает, что может все контролировать, а люди для него куклы.
— Люди не куклы. Ты не можешь просто играть с ними, а потом засовывать обратно в коробку, когда тебе надоело, - кивает та.
— Мой брат может играть людьми, но ты мой разум, - довольно шепчет Кол, примыкая к ее губам.
— Я буду защищать тебя даже от твоего родного брата, - уверенно произносит та. — А сейчас садись за стол, я подам ужин.
Кол наблюдает за ней и знает только то, что он любит ее. Кол Майклсон любит эту девушку, а она защитит его от любого зла. Она стала жертвой любви, и ради того, чтобы защитить любимого готова сбросить свою овечью шкуру и оскалить зубы волка. Теперь и Майклсон готов перегрызть горло любому, ведь им управляет любовь. Кол жил в мире фальши, где слова « настоящий » утратило смысл. Но Дефне Аллен настоящая, и полюбила его по-настоящему, отдала ему свою душу. Она будет с ним и в горе и радости.
— Соль? Я не знала, сколько тебе сыпать соли, поэтому не солила мясо, - спрашивает она.
— Соль? – удивился Майклсон, усаживая ее к себе на колени.
— Что это за вольности, вы себе позволяете, Мистер Майкслон? – хихикает она.
— Поужинай со мной, и завтра придет служанка, которую я нанял,- едва улыбнувшись, шепчет он.
— Я и сама могу справиться с домашними делами и готовить умею, моя мать была поваром, - пытается возразить та, но Кол накрывает ее губы своими.
— Прекращай это! – произнесла она, ударяя кулаками в его грудь. — Ужинаем, иначе будет невкусно.
— Но я могу рассчитывать на продолжение? – с надеждой спросил он.
Чикаго. Две недели назад.
Будучи итальянцем, Стефан Сальваторе не любил дождь и слякоть. В такую погоду он словно задыхался, мечтая о солнце. В такую погоду он задыхался, не мог дышать полными легкими, и ему нелегко признать, что климат этой страны тяготит его. Машина заворачивает на одну из улиц Чикаго, и как бы огни этого ночного города не слепили его, Стефан Сальваторе всегда умел находить выход даже из самого ослепительного света. Тьма и Свет всегда боролись в нем, и, видимо, это и было особенность его характера. Водитель останавливается, чтобы узнать дорогу к гостинице, где должен был остановиться Стефан. Молодой водитель из Нью-Йорка не знал дорогу и спросить у прохожих было единственным верным решением. Пирс отшатывается в сторону, закрывает собой дочь, и вся грязная вода оказывается на ее платье. Она смотрела на пятно и молча думала, что неприятности происходят только с ней. Но в реальности такое может случиться с каждым. Кетрин Пирс разводит руками, а Стефан, открыв дверь, выходит на улицу и смотрит на нее сверху. Ему кажется, что она боится его, но в реальности она расстроена из-за платья, ее лучшего и любимого платья. Они встретились среди мокрой после дождя улицы.
Она брела по улочкам в поисках спасения и защиты для своей дочери.
Люди пробегают мимо, не обращая на них внимание.
Он приехал сюда, чтобы выполнить задание порученное Клаусом и проявить свою темную сторону.
Ее мечты разрушились, словно карточный домик, а точнее, она сама все разрушила и неприятность с платьем только одна из всего, что она пережила за последнее время.
Он встречает её однажды среди улиц Чикаго и, рассматривая ее лицо, Стефан словно вспоминает солнце, то самое палящее солнце Италии, на которое он боялся посмотреть в детстве. Солнце слепило его глаза, причиняло боль, и именно поэтому он отводил свой взгляд от солнца. Сейчас с ним происходит то же самое. Она слепит его, словно палящее солнце. Она ослепила его, такого холодного и бесчувственного, как будто высохшего изнутри.
— Вы ведёте себя как подонок, - недовольно произносит Пирс.
— А ведь я нравлюсь многим именно потому, что я подонок, - ответил Сальваторе. — А что делает женщина посреди улицы, в одном легком платье, с ребенком? Сейчас в Чикаго дуют неспокойные ветра.
— Чикаго город ветров, и мое положение вас не касается! Я сама сумею себя защитить! – грубить она.
— Я всего лишь хотел спросить , - неуверенно говорит он. — River Hotel.
— Прямо, и на перекрестке поворот на право, - осведомила Кетрин.
— Ждете кого-то? – качает головой он.
— Я решила, что ничего не буду ждать. Ничего и никого. Мне и так хорошо. Без всех. Просто жить. Просто для себя. Просто в свое удовольствие. То, что суждено, придет само, - вздыхает она, но взглянув в его глаза, Кетрин решает обескуражить его своим вопросом. — Я вам нравлюсь, признайтесь?
— У меня есть любящая жена, к которой я отношусь, как к королеве, но огонь в твоих глазах не зажигает, а сжигает меня.
— Так и должно быть, - делает заключение Кетрин.
Кетрин сразу бросается в глаза. Только она умела казаться доступной, но быть недосягаемой.
Она неправильно, чужеродно выглядит в своём легком испачканном платье, с испуганным ребенком за спиной. Он думает, что она поссорилась со своим мужем, и тот прогнал ее с ребенком на руках.
— Спасибо, Миссис… - благодарит ее тот.
— Мисс, - исправляет его она.
Он садится в машину, глядя на нее, ручающуюся его на глазах. Стефан не верил в то, что это возможно, но они встретились на улицы. Кетрин все еще живет прошлым, и это разрушает ее.
.
========== Глава 25. Нет пути назад. ==========
Новый Орлеан.
Чернокожая служанка Ева являлась единственной подругой Керолайн, которой она полностью доверяла. Вот и в эту бессонную ночь лежа в постели девушки болтали, как всегда обсуждая происходящее.
— Теперь в этом доме пройдется буря, которая сотрет все, - тихо шепчет Ева. — Стефан ведь не даст согласие на развод.
— Но, Ребекка и Марсель любят друг друга, и это так прекрасно, - с улыбкой на лице говорит Форбс.
— Тебя привлекает сама мысль о любви, - отвечает Ева. — Клаус все еще ждет тебя.
— Ты видимо сошла с ума, думая, что у нас с ним может что-то быть, - Керолайн решает перевести разговор на другую тему. — Если Ребекка уйдет, то хозяйкой дома станет Мисс Маршалл и тогда всем нам конец! Надеюсь, все останется, как прежде.
— А если хозяйкой дома станешь ты? - серьезно спрашивает девушка. — Я вижу лучше, как вы смотрите друг на друга.
— Я была бы справедливой и понимающей,всегда бы улыбалась, позволяла бы вольности служанкам и главное выходные, чтобы они могли проводить время с теми, кого любят, - мечтает она.
— Мечтать не запрещено, - произносит Ева.
— У меня были бы такие же красивые платья, нет, я бы заказала даже лучше, чем у Ребекки, и пальто с настоящим мехом, - продолжает та.
— Главное, чтобы Ребекка не услышала, - протягивает девушка.
— Или же она будет пытать нас всеми известными ей способами, - и Керолайн позволяет себе засмеяться.
Смех затихает и Форбс приподнимается, смотря в окно. Она всерьез задумывается о том, как бы изменилась ее жизнь будь она и вправду хозяйкой дома. Каждый день она просыпался бы в окружении роскоши, и рядом с ней был бы любимый человек, и она обязательно подарила бы ему сына. У нее была бы своя семья, о которой так она так мечтала. Они жили бы счастливо, стали бы семьей. Настоящей. У нее во служении были бы служанки и охранники, личный автомобиль, обязательно без крыши и с водителем, множество нарядов и украшений. Керолайн наслаждалась бы жизнью выпивая чашечку кофе в саду и наблюдая за тем, как играет их ребенок, а когда бы Майклсон возвращался к ним, то целовал бы ее, садился рядом, держал ее руку в своей, передавая этим прикосновением все, что он чувствует к ней,и они были бы безгранично счастливы вдвоем. Она любит Клауса и сложнее всего ей было принять его тьму на себя, и вместе с этом признать свою чувства к нему. Она каждый раз смотрела в его глазах и словно пьянела. Пьянела не выпивая бурбон, ведь смотреть на нее мог только он. Керолайн что-то чувствует к нему, да и после всего пережитого Клаус Майклсон первый человек, который проявил к ней милосердие и понимание. Между ними есть понимание, но любовь она не могла признать, потому что знала насколько Клаус погряз во тьме и его руки по локоть испачканы кровью. Его тьма не позволяла ей сделать шаг в его сторону, ведь как только Керолайн сойдет с дороги света, то тьма поглотит ее. Она боялась больше никогда не увидеть света. Керолайн тяжело вздыхая оставляя свою идеальную и счастливую жизнь в мире иллюзией и мечтаний. Мире, который она сама придумала и ей там уютно. Она счастлива хотя бы в мире мечтаний, ведь в реальном мире, полным запретов ей не позволено мечтать.
Чикаго.
Сидя на заднем сиденье автомобиля Стефан думает о ней и том, насколько же гордой и свободной может быть женщина. Именно эта черта характера и привлекла его в Ребекки. Она всегда стремилась к тому, чтобы быть независимой и свободной. Она сумела привлечь его внимание, но не более, ведь в его сердце только Ребекка. Стефан мог заглядываться на других женщин, но не более.
— Думаете о той женщине? - спрашивает водитель.
— Подобные женщины, они словно солнце испепеляют тебя, - произносит он. — И, как только такие женщины говорят да, то интерес к ним исчезает.
— Хорошие девочки, становятся плохими и притягивают к себе, словно магнит. Это верно, - соглашается шофер останавливая машину. — Мы приехали в ваш отель.
Пройдя в отель Стефан Сальваторе удивлен, что к его приезду все уже готова, и работник гостиницы проводит его в номер. Стефан Сальваторе готов разыграть спектакль и для этого ему нужно привлечь на свою сторону доверенных лиц. Сальваторе забрасывает нога за ногу, тянется к телефону набирая один из номеров.
— Соедините с шерифом Бородьен, - требует Сальваторе.
— Ожидайте, - на другом конце раздается приятный женский голос.
И пока Стефан ожидал ответа, он осматривал номер в котором ему теперь предстоит жить. Просторная двухместная кровать из натурально дерева усланная шелковым покрывалом поверх которого лежат маленькие подушечки, в центре потолка висит стеклянная люстра, и дополнение спальни шкаф с комод над котором висит зеркало. Сейчас Сальваторе сидел в гостиной, которая отличалась более роскошным интерьером и множеством маленьких деталей, которые добавляли уют во всю эту гамму среднестетестического гостиничного номера.
— Саид Бородьен, полиция Чикаго, слушаю вас, - произносит мужчина.
— Здравствуй, старый друг, - уверенно говорит Стефан.
— Кто говорит? - непонимающе шипит мужчина.
— Уже и забыл? - усмехается тот. — Стефан Сальваторе. Мне нужна твоя помощь.
— Встань в очередь, - возмущенно шипит мужчина.
— Мне напомнить? - Сальваторе перекладывает телефонную трубку к другому уху.
— Моего брата отпустили из отделения полиции Италии, по просьбе твоего отца, - разочарованно произносит Саид. Спасибо за напоминание.
— Нужна женщина, и ее имя Кетрин Пирс, - строго говорит он. — Живой.
— Две недели, - вздыхает шериф.
— Один день, Саид, - говорит Стефан. — Переверни весь город, но найти ее. Клаус Майклсон лично желает увидеть эту женщину, ведь она обманула его брата, и тебе не стоит напоминать то, как Майклсоны обходятся со своими врагами. Я жду тебя завтра в отеле River Hotel.
Сальваторе кладет трубку не желая больше разговаривать. Он точно знает, что шериф Чикаго выполнит его любой приказ. Его резкая речь послужит тому, что Сайд выполнит приказ в срок, и видимо грубый командный голос Сальваторе унаследовал от отца, как и то, что все его приказы выполняются в ту же секунду. Стефан Сальваторе король жизни добьется поставленной цели, и весь мир будет у ног короля.
Пирс замирает у деревянной двери внимательно смотря на листок в своих руках. Адрес верный и значит доктор остановился именно здесь. Стуча в деревянную дверь она только надеется на то, что в этот раз судьба будет благосклонна к ней и именно в этом доме она найдет спасение для себя и своей дочери. Она верит в то, что здесь именно тот человек который поможет ей, и ведь зря судьба привела ее к порогу этого дома.