В подсознании срабатывает переключатель, который останавливает ее. Инстинкт самосохранение, ведь она даже не отомстила его брату за смерть все ее семьи. А может она и не ненавидит его вовсе. Возможно ли вообще такое в этой вселенной? Возможно ли, что она одновременно желает разорвать его на части и поцеловать. В этот раз в ее игре явно что-то пошло не так.
Держать себя в руках, сжать руки и волю в кулак, она не сдалась.
Что с ней происходит? Почему внутри у нее всё сыпется пеплом, забивает лёгкие и не даёт дышать? Она не может дышать, думая о ней. Вся ее маска циничности и наглости, безразличия трещит по швам. Она хочет ненавидеть Элайджу Майклсона, но себя ненавидит больше. Ненавидит, за то, что проиграла : ему, любви. За то, что наизнанку выворачивается, пытаясь себе же противиться, и кажется, что больна .
Скорее, Элайджа и есть болезнь.Любовь к нему и есть болезнь. Болезнь, которая, ломает ее изнутри, выворачивает сердце на изнанку, заставляет сердце обливаться кровью .
Пирс хочет развернуться и бежать, пока ещё не поздно, бежать до тех пор, пока лёгкие не начнут гореть или она не сгорит на солнце и обратится в пепел. Захлебнется этим пеплом осознавая, что позволила любви встать на ее пути. Неважно куда бежать, только подальше от него и этой проклятой любви, что перегорела и заела пеплом в ее легких.
И она злится, на себя и не ненавидет, задает себе один и тот же вопрос : Почему он всё ещё здесь? Почему до сих пор в ее голове? Почему?
Пирс уверенна - Элайджа как никто другой знает о загаженной и трусливой, чтобы остаться поверить ей и не позволить умереть в одиночестве.
Кетрин никогда не допустит варианта, что Элайджа поверит ей, не воспользуется ею, а ведь она должна заставить его поверить ей. Теперь она знает, что ей придется делать то, что она больше всего ненавидит в этом жестоком мире – быть честной с Элайжей Майклсоном, не предать, быть искренней и доказать, что ее чувства все еще живы. Сыграть иначе. Сыграть открыто и говоря правду.
Сыграет по-новому.Сыграет в игру, которую ненавидит.
Сыграет в правду.
От мыслей отвлекает вибрация ее мобильного оставленного на постели
гостиничного номера..
С вампирской скоростью оказывается рядом с постелью, берет в руки телефон : 9 непрочитанных смс с незнакомого номера.
*Кетрин
*Клаус приказал Родану убить тебя и доставить к нему
*Живой или метровой
*Он собирает вампиров
*У них есть адрес гостиницы, в которой ты остановилась
*Они попытаются убить тебя
*Сегодня ночью
*Тебе нужно сбежать
*Раньше наступления сумерек
*Беги из Нью-Йорка
На лице ухмылка, игра планирует быть гораздо интереснее, чем планировала
Кетрин. Она не сбежит и ни за что не пропустит эту игру.
На лице довольная ухмылка, ведь Кетрин сыграет в жестокую игру сегодня ночью. Ухмыляется, довольна собой, когда перечитывает ответ на смс : ” Замани их Брайтон-Бич, я буду ждать там в полночь. Сегодня ночью я повеселюсь, так, как не веселилась, с ищейками Клауса, с пятидесятых. “
Кладет телефон в карман брюк, лицо по-прежнему довольная ухмылка, которая так присуща Кетрин Пирс, ведь она повеселится, прольет кровь, убьет, разорвет на части, пойдет на что угодно, только бы выжить в этом жестоком мире.
Жестокий мир.
Выжить в жестоком мире.
========== Глава 8. Часть I. Гнев. Раскаяние. Страсть. ==========
*** Нью-Йорк. 2012 Год. ***
” Вся жизнь - лишь путь к смерти. “
Франц Кафка.
Гнев.
Ночью Кетрин Пирс выступает : стонами в постели понравившегося ей мужчины или разрывая глотку очередной жертве, убивая, не зная пощады.
Ночью Кетрин Пирс выступает с другими концертами.
Сжимает запястья смотря на серебряный браслет, средней толщены. Старинное украшение, подарок, доверенной ведьмы из шестнадцатого столетия. Кетрин Пирс никогда бы не позволила лишиться себе этого браслета и изделия защищающего ее от солнца. Особое украшение, благодаря которому она была во власти гнева, наделена силой. Наделена силой, ровно пока этот браслет на ее руке.
Лучше не встречать Кетрин Пирс сегодня ночью.
Тело дрожит.
Сегодня она должна вести эту игру.
Кетрин Пирс готова встретить их. Готова сыграть и пролить кровь. Готова, встретить свою смерть.
Этой ночью она позволит найти себя.
Луна освещает водную гладь.
Они ведь хотят, чтобы она умерла? Клаус желает мучить ее или насладиться тем, что лично убьет ее. Но, эта сучка живет дольше некоторых из людей Никлауса
Майклсона.
Готова.
Аккуратным движением разувает туфли, на двенадцати сантиметровых каблуках. Ступает на прохладный песок. Прикрывает глаза, от наслаждение, идет вперед.
Ступает вперед, прислушивается к звукам прибоя, а прохладный песок успокаивает ее, касание холодной воды снимают напряжение. Но, сегодня Кетрин Пирс не позволено наслаждаться лунной ночью на море и звуками прибоя.
Сегодня ночью она прольет кровь, и выступать с концертом будут выступать ее убийцы, те которых она разорвет на части.
Готова.
— Ну, ты и сучка, Кетрин, - раздается голос за ее спиной.
Ухмыляется, не спешит оборачиваться, она прекрасно узнала этот хриплый мужской голос. Голос шатена, атлетического телосложение с серыми глазами, вздернутом носом и такими пухлыми губами, которые так и хотелось поцеловать. Раньше ведь Пирс и касалась их.
— Не так грубо, милый, - медленно оборачивается, леконько ударяет его по груди.
— В этот раз я притащу тебя за волосы к Клаусу. Это война! - заламывает руку, будто ему и смотреть на нее мерзко теперь, когда она предала его, проводила с ним дни, дарила себя ночью, а потом исчезла.
Исчезла, обманула, ведь больше он не был не нужен. Тогда-то в ее голове и созрел план устроить все для ритуала Клауса, привести двойника, может это как-то утихомирит гнев первородного гибрида и тот согласится на сделку. Тогда-то она и связалась с Мейоном Локвудом, сделал все, чтобы пробудить в нем ген оборотня. У Кетрин Пирс появилась новая игрушка, что та позабыла о старой.
— Вовсе нет, это мой характер.А ты возмужал, Родан, и да, мне больно, - хмыкает, руки сжаты в кулаки.
— В этот раз я не успокоюсь, пока не вырву твой лживый язык, а ты не особо то и пряталась, - оборачивает к себе, заглядывает в глаза, и почему она так спокойна?
— А может, я хотела, чтобы меня нашли? - пальцами пробегает по его руке. — А ты все еще хорош и чертовски сексуален.
Трясет от ненависти к ней, особенно от воспоминания, того, что он поверил ей, поверил в ее любовь, а все обратилось ложью и уходом, по-английски. Пирс ведь сбежала прямо из его постели.
— Этой ночью ты умрешь, - он отшатывается, швыряет ее в песок, швыряет, словно она ненужная вещь, скалится, показывает клыки.
Одежда и волосы испачканы песком, а ведь сегодня днем Кетрин делала укладку в одном из самых дорогих салонов города. Песок, ее лицо в песке и испорченный макиаж : через чур накрашенные золотисто-коричневыми тенями, которые к уголку век сменялись темным или даже черным, песок прилип к накрашенным блеском губам. Проводит рукой по песку, осматривает окружающей ее мужчин. На всякий случай Кетрин готовится бить. Она готова ударить.
— Да ладно, Родан, серьезно? Меня убью несколько оборотней, не в полнолуние, и вампиры на побегушках у Клауса? – качает головой, смеется окружившим ее мужчинам.
Сегодня ночью ее лучше не встречать.
Нельзя было ее встречать ее сегодня ночью.
Готова.
Кетрин Пирс не жертва.
Пирс рычит так, что каждый ее бессмертный нерв отдается эхом, а в позвоночнике, кажется, трещина, кажется ее позвоночник сломался. Ей попытались сломать позвоночник ногой, тереть на ее кожанки след мужского ботинка. Прошлое: всполохи личного Ада на стенах кровь, ее отец убит мечом в самое сердце, на постели трупы матери и сестры. Кровь. Им перерезали горло, а она кричит, рыдает на груди матери, перед тем, как она уйдет, бросит спичку и сожжет прошлое. Плач ребенка на груди матери, сменяется предсмертным криком . Клаус убил всю ее семью, просто, чтобы отомстить и тогда сгорела Катерина. Сгорела вместе с домом и убитой семьей.
Только вот Кетрин спичку и бросила.
Этот пожар забрал у нее все, включая и часть души - Катерину.
Больно. Кости ломаются под весом.
Больно.
Не закричит, словно ее рот под скотчем.
Вампиры молчат, оборотни сжимают руки на ее волосах, сдерживающий ее мужчина заставляет посмотреть ему в глаза, думает, что сломает ее.
Кетрин Пирс не сломать.
Не сломается.
Кетрин оставит кроваво-алый след.
Не сломать. Тащат за волосы, не жалеют ее, ведь лично Родан наносит ей первый удар. Наносит удар, бьет костяшками в самое сердце, бьет так больно, что ее кровь окрашивает песок в алый. Удар за ударом, но она не кричит, а только терпит, не кричит, словно ее рот заклеили скотчем. Молчит, кашляет кровью, ее майка разорвана, порваны брюки, кожанка отброшена в сторону.
Песок окрашен ее кровью.
Они ведь глупы, если думают, что Кетрин Пирс стала жертвой. Жертвой, потому что такая, как она не может одержать победу над вампирами старше ее, а оборотни могут стать той еще занозой в заднице.
Кетрин Пирс никогда не была жертвой.
Открывает глаза, под которыми набухают венки, уголки глаз окрашиваются алым.
Лицо демона ночи. Адреналин закипает в крови, и демон скрытый внутри ее жаждет крови. Демон требует, чтобы пролилась кровь. Демон требует того, чтобы его голод утолили. Все тело бьётся в конвульсиях от одного лишь желания убить, ответить болью тем, кто причинил боль ей.
Желание отомстить и угомонить бурю начавшуюся в ее душу, насладится криками жертв.
Чувств больше нет. Ее чувства растоптали, заставили ее закопать чувства глубоко род землю.
Чувства зарыты под землей.
Рычит, разодранным рычанием изнутри. Рычит, потому что больно, а закричать она себе не может позволить.
Лучше бы они не встречали ее сегодня ночью.
Рычит, под глазами набухшие венки, костяшки испачканы кровью.
Они пожелали станцевать с ней сегодня ночью, и она станцует.
Станцует танго смерти.
Тело в предвкушение, острые клыки желают только вонзиться в тело жертвы, испить свежей крови и убить.
Изобилие жертв и свежей крови.
Вонзает острые клыки в горло оборотня, разрывает глотку, испивает кровь, насыщает свой организм. Кровь придает ей силы.
И с каждым разом жажда становится всё сильней, на изорванной одежде пятна крови, наслаждается криками жертвы.
Убила. Так она поступала долгие столетия, с такими концертами ночами выступает Кетрин Пирс, если кто-то желал, чтобы она станцевала, то она станцует. Станцует танго смерти.
У нее больше нет иной цели, как идти вперед, наслаждаться криками жертв, разрывать на части, тех, кто причинял ей боль .
Убить.
Что-то не так… Родан понимает это слишком поздно.
Поздно. На губах кровь оборотней .
« Кровь оборотней - та еще мерзость, »- думает Пирс, наступая на труп мужчины, у ее ног.
Разорвала глотки двум оборотням, и это было так просто, что она одна могла другой рукой красить ногти.
Потеряла контроль. Летит голова одного из вампиров, который решил подкрасться к ней сзади. Его не спасли ни сила, ни скорость.
Сегодня выступают для Кетрин Пирс. Выступают жертвы с предсмертными криками.
Потеряла контроль.
Ступает босыми ногами по песку.
Убить того, кто способен играть против правил, кто предаст, пойдет на все, только чтобы выжить.
Родан глупец, если думал, что сможет сломать ее и доставить беглянку к Клаусу, отомстить.
Их разделяет всего пару секунд, ведь кровь повсюду.
В руках сердце окровавленное сердце, а у ног покрытое серыми венками тело вампира.
Наступает на тело, так же наступи на нее, так же, как пытались сломать ее.
Сломала она.
Кетрин не закричит. Слышны только крики ее жертв.
Магический барьер. Невозможно уйти. Кетрин позаботилась о том, чтобы ни один не ушел живым. Охотится.
Уже близко.
Какой же он глупец, если думал одурачить Кетрин Пирс.
Он ощущает, что смерть близка и их разделят пару секунд. Мечтает разорвать, ее.
Точно такой же игрок, как и она. Старше ее и знает тактику боя. Знает правила игры, но это не шахматы, а жизнь. В жизни нет белого или чёрного…
Кетрин смеётся громко, когда тот стучит кулаками по невидимому барьеру. Вампир может войти, но не может выйти. Ослаблен, под действием заклинивания.
Перегрызает глотку, рвёт на части, тело последнего оборотня. Оборотни пешки в этой игре. Пешки, до наступления полнолуния.
Гнев.
Ее желают сдержать несколько вампиров. Схватили под руки, заставили опуститься на колени.
Зря.
Она ведома гневом.
Ночь. Улыбается, держа Элайджу за руку. Нет ничего прекраснее ночной прогулки, и ночной воздух приведет его в себя, его сон укрепиться, он будет рассуждать здраво и мудро, так как рассуждал раньше. Умиротворение и спокойствие – Элайджа заслуживает этого и Мерлин верит в это . Вообще, она возможно и любила Элайджу, испытывала к нему светлые, доверительные чувства, с ним можно было часами разговаривать обо всех книгах, искусстве, разгадывать кроссворды, на которые он знал ответы и это злило ее.. У Майклсона была потрясающая память, как и у нее.
Ночь. Прислушивается. Смотрят друг другу в глаза. Они ведь слышат одно и тоже, слышат благодаря сверхслуху. Слышат стоны, доносящиеся откуда-то из побережья. Слыша, что что-то происходят.
— Оставайся здесь, Мерлин. Я вмешаюсь…
— Мы должны помочь, Элайджа.
Отпускает руку. Исчезает быстрее, чем он успел опомниться и оглядеться.
Исчезает, ведь Мерлин добра и думает, что кто-то нуждается в ее помощи.
Да, никому ее помощь не нужна. Прикрывает лицо, рукой видя разбросанные трупы, двое сдерживают женщину, а один наблюдает за этим, готов вырвать ее сердце. Кетрин больно, голова опущена, все испачкана кровью, но она знает, что у него не выйдет.
Они желали ей смерти .
Не вышло. Многие желали ей смерти, но эта сучка живет дольше, чем некоторые.
Теперь уже Кетрин Пирс кричит. Крик – отражает ее гнев.
Удар, хруст шеи.
Отбрасывает другого вампира, ближе к воде.
Лицо покрывает свежая кровь, а у ног лежит мертвые вампиры, оборотни с перегрызенными глотками, на которых Пирс по большому счету плевать.
В лунном свете Марлин заглянула в тьмой глаза брюнетки, выглядят зловеще, испачкана, кровью, но куда больше блондинку пугает выражения абсолютного наслаждения на красивом лице.
В лунном свете Пирс смотрит в ее напуганные глаза, довольно улыбается, сливает с губ кровь и понимает, что если блондинка здесь, значит рядом и ее спутник – Элайджа. Если он здесь, то у Кетрин появляется слабая надежда на спасение.
Нельзя было Мерлин встречать ее сегодня ночью.
Нельзя.
Хватает за шею, и в лице мужчины отражается только одно – безразличие. Плевать, что ей больно, ведь она разрушала его планы. Помешала ему и Родан отомстит.
Больно.
Дрожит. Руки сжимаются на горле.
— И как же мне наказать тебя?
— Никак.
Пытается ударить коленом в область живота. Пытается защититься.
Слаба. Вампир явно сильнее ее из-за пролитой крови, старше, а главное злее. Ярость, словно огонь разговорятся в груди при мысли, что Кетрин может уйти, вновь ускользнуть.
Крепко зажмурила глаза. Сжимает ее руку на шеи, словно она жертва.
Больно. Тело бьёт мелкая дрожь, когда Радон пробивает ее грудную клетку.
Второго шанса нет. Люди Никлауса Майклсона жестоки, бессердечны и так же, как создатель не дают второго шанса. Руки сжимаются сердце, рывок.
Глаза закрыты, теперь уже тело приобрело безжизненно сероватый оттенок. Она умерла, не решившись взглянуть на этот жестокий мир. На секунду задержал взгляд на бледно-сером, покрытом венками лице.
Не жалеет.
Желал избавится, от тела, отбрасывает от себя, только вот самое страшное происходит, когда тело Мерлин удерживает лично Элайджа Майклон.
В руках окровавленное сердце. Он вырвал сердце из груди Мерлин и теперь столкнется с гневом самого Элайджи Майклсона.