Он с облегчением сел. Мужчина протянул к нему руку. Коя немного отпрянул назад. Незнакомец положил ему на голову большую тёплую руку.
– Какой необычный ребёнок. Ты приручил йома.
Его мягкий голос успокоил Коя, и он отступил назад. Прикосновение руки исчезло, и его захлестнула безудержная тоска.
– Ты не любишь, когда к тебе прикасаются?
«Вовсе нет», – покачал головой Коя.
– Хорошо. Я не сделаю тебе ничего плохого. Что ты за ребёнок такой? Я слышал здешние истории про эльфа, что якшается вместе с тенкеном. Кто бы мог подумать, что это настоящий человеческий ребёнок?
Коя лишь взглянул в улыбающееся лицо мужчины.
– У тебя есть имя? Где ты живёшь?
– Коя.
Способность отвечать на вопросы вызвала глубокий отклик в его душе. У него было имя, и здесь оно что-то значило. Он так давно мечтал о подобном событии.
– Коя, да? Ты из этих мест?
Коя пребывал в ещё большем восторге от того, что его назвали по имени. Переполненный счастьем, он повернулся через плечо и указал на отдалённые горы, парящие в небе над деревьями.
– Горы Конго? Не само Жёлтое море. Говорят, что ни люди, ни йома не могут входить и уходить оттуда по желанию.
– В скалах.
Мужчина улыбнулся:
– Ясно. Ты живёшь в скалах, а ещё понимаешь, что я говорю. Какой умный малыш.
Он снова похлопал Коя по голове. На этот раз ребёнок не отшатнулся.
– Сколько тебе лет? Двенадцать или около того?
– Я не знаю.
– А что насчёт на твоих родителей?
Коя покачал головой.
– Ещё одна семья с большим числом ртов. Многих детей бросили в Чёрное море. Ты проделал отличную работу, выживая столько времени.
– Это из-за РОКУТЫ, – Коя качнул головой в сторону йома позади него.
– Это не менее удивительно. Ребёнок, выращенный йома. Его зовут РОКУТА, да?
– Да.
Мужчина усмехнулся. Он обратил своё внимание на его левую руку:
– Что это? Эта рана заражена.
Когда Коя кивнул, он осмотрел его руку более внимательно:
– У тебя под кожей застрял небольшой обломок наконечника стрелы. Рану нужно обработать.
Мужчина поднялся. Ребёнок уже ощутил горечь неминуемого расставания, когда тот изрёк:
– Пойдёшь со мной? Меня зовут Ацую. Я живу в Ганбоку. Ты знаешь, где это?
Коя покачал головой.
– Ты можешь жить со мной. Тебе нужна одежда и образование, не говоря уже о медицинской помощи.
– А РОКУТА? – с большим опасением спросил Коя.
На что мужчина ответил с ослепляющей улыбкой:
– Ну, конечно же.
Глава 11
Путешествие пешком от Канкю до Ганбоку, столицы провинции Ген, занимало месяц. Но, учитывая, что Коя ехал верхом на йома, а его спутники летели на ёдзю, на путешествие по воздуху ушло менее половины дня.
Рокута сидел на йома вместе с Коя. От зверя не исходило неприятного запаха крови. Коя остался верен своему слову в этом отношении.
Они плыли по небу, пока солнце не начало заходить. Отвечая на расспросы Рокуты, Коя поведал ему о том, как стал служить Ацую.
– Наместник и впрямь забрал меня в Ганбоку и многому обучил. Как и РОКУТУ. Большой получает столько еды, сколько может съесть, и потому ни на кого не нападает.
– Выходит, он никого не убивал за последнее время?
– Я бы так не сказал. Спустя три года после той встречи, наместник сделал меня своим телохранителем. Любому, кто станет ему угрожать, придётся иметь дело с Большим. Такова наша работа, видишь ли.
– Да, я понимаю, – пробормотал Рокута. Он посмотрел вниз, когда его взору предстал огромный город, купавшийся в золотистых лучах заходящего солнца. Он казался даже больше Канкю: – Так это и есть Ганбоку?
– Да. Он красивей Канкю, ты так не считаешь?
Это была правда. По сравнению с Канкю улицы Ганбоку выглядели чистыми и ухоженными, а окружающие поля и холмы более зелёными.
– Ген процветает, – заметил Рокута.
Коя повернулся к нему с улыбкой на лице:
– Это так. Благодаря наместнику. Он – хороший человек. Жители Ген его очень уважают, – он взглянул на выражение лица Рокуты и добавил: – Говорят, что он надёжней императора.
Рокута кивнул:
– Я не удивлён. Сёрью – идиот.
– Тебе не нравится император? – спросил Коя, явно взятый этим врасплох.
– Он мне вовсе не «не нравится». Но факт в том, что он – олух.
– Тогда почему ты служишь такому глупцу?
– А что мне остаётся… А как насчёт тебя? Тебе нравится Ацую?
Коя улыбнулся:
– Пожалуй, раз уж я захотел похитить тебя.
«Но Ацую – мятежник», – тут же отметил про себя Рокута. Само похищение наглядно характеризовало его нрав. Не говоря уже о скупке оружия. Он был изменником, как ни посмотри.
Императора избирал кирин. Это был неоспоримый факт. Но такое положение дел не всех устраивало. На протяжении всей истории встречалось немало женщин и мужчин, замышлявших свергнуть императора и самим занять трон.
Рокута оглянулся назад. Горы провинции Сей блекли в тумане и скоро исчезли из виду.
«Что бы предпринял Сёрью?» – Рокута надеялся на то, что он, по крайней мере, хоть немного встревожится.
Как и в Канкю, дворец провинциального лорда Ген располагался на вершине горы Рёан, называвшейся Ганбоку. Всадники высадились на выступе у горы. Оттуда Рокуту сопроводили во дворец над морем облаков.
В зале среди собравшихся министров его в особенности ожидал один человек. Молодой мужчина с тёмно-рыжими волосами, которые можно было назвать красными.
Слева и справа от Рокуты шли двое, держа его за руки. Коя и йома следовали позади. Ребёнок всё ещё находился в закрытом клюве йома, из которого доносились слабые прерывистые крики.
Ацую был сыном провинциального лорда Ген. Он работал наместником и имел звание Кейхаку. Он поприветствовал их, сидя в кресле, предназначенном для провинциального лорда.
– Отличная работа, Коя.
С тёплыми словами похвалы Ацую встал и спустился с помоста. Пригласив Рокуту занять его место, он встал на колени у нижней ступеньки и склонил голову до земли.
– Тайхо, я покорно приношу свои извинения.
Рокуту держали в плену. И всё же человек, затеявший его похищение, кланялся ему. Ему потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.
– Ацую, да?
Ацую поднял голову.
– Провинциальный лорд ушёл в отставку из-за болезни. Прошу прощения за то, что низкоуровневый чиновник вроде меня посмел устроить вам столь грубый приём. Зная о том нечестном и вопиющем способе, использованном, чтобы доставить вас сюда, у меня нет походящих слов, чтобы загладить это оскорбление. Но я надеюсь, что вы отыщете их в своём сердце, что нас простить.
– Что вы замышляете? Каковы ваши намерения?
– Неотложный вопрос, вставший перед нами, это Рокусуй.
Рокута нахмурил брови:
– Рокусуй?
– Большая река, протекающая через провинцию Ген. С тех пор, как император Кёо разрушил берега, деревни, стоящие вниз по реке, терпят большой ущерб после каждого сезона дождей. К счастью, никакие округа в пойменной зоне не пострадали. Однако никто не поручится, что нам и дальше будет везти. Меры по предупреждению масштабных затоплений должны быть предприняты немедленно. Однако император не утвердил проект. И никому из провинциальных лордов не предоставил полномочий приступить к работе в провинциях.
Рокута прикусил губу. Что посеешь, то и пожнёшь. Никто не должен удивляться. Но именно сейчас Сёрью и остальные, должно быть, мечутся, вкушая последствия своих деяний.
– Отныне провинции должны стать самоуправляемыми. Я прекрасно осознаю подозрение и неприязнь к тем, кто получил власть при императоре Кёо. Но чего можно достичь, лишив провинциальных лордов этого права? Императорское правление не способно проникнуть в отдалённые части королевства. Сезон дождей скоро начнётся, а берега Рокусуй по-прежнему не укреплены.
Всё ещё стоя на коленях, Ацую посмотрел на Рокуту:
– Наши доклады императору остались без внимания, хотя мы неоднократно предоставляли их. Эти крайние мери стали нашей последней надеждой. Я понимаю ваше негодование, но, по крайней мере, теперь вы можете обратить на это всё внимание.
«Ты ходишь по тонкой грани» – Рокута предупреждал Сёрью.
Император не мог в одиночку всем управлять. Эти полномочия приходилось разделять и возлагать на провинциальных лордов. Неважно, скольких из них назначил предыдущий император, если это право им не вернуть, то, в конечном счёте, император должен управлять всеми девятью провинциями самостоятельно.
Но всё оказалось безуспешно. Сёрью делал лишь то, что хотел. Он был императором, и никто не мог заставить его вести себя по-другому. Его ближайшие советники стали инструментами в его руках. Сюко и Итан входили в его ближайшее окружение, но чтобы они ни говорили, им не удавалось заставить его делать то, что приходилось ему не по душе.
Вплоть до сегодняшнего дня, сколько советов и предостережений Рокуты было проигноривано? Обладая высочайшими полномочиями, император олицетворял государственную власть. Когда он задавался какой-то целью, остановить его было практически невозможно, так же, как никому не удавалось прекратить террор императора Кёо.
Рокута глубоко, протяжно вздохнул:
– Если я пообещаю передать ваши доклады императору и умолять его о снисходительности, вы отпустите меня?
Ацую склонился ещё ниже к полу:
– Увы, я приношу Тайхо свои извинения, но у нас нет другого выбора, кроме как побеспокоить его немного дольше.
– Иными словами, вы продержите меня в заложниках, пока император не относётся к этому со всей ответственностью?
– Мне очень жаль.
– Я понимаю.
Ацую поднял голову с удивлённым выражением лица.
– Конечно. Вы разумно изъясняетесь. И хотя методы, к которым вы прибегаете, переходят все границы, возможно, иного способа заставить этого глупца слушать не существует. Поэтому сейчас я вынужден положиться на ваше содействие.
С выражением искренней благодарности, Ацую снова низко поклонился:
– Я на самом деле очень признателен.
– Конечно, – пробормотал про себя Рокута. Он обратился к Коя, стоявшему позади Ацую: – Так это и есть твой господин?
На что Коя лишь улыбнулся.
Глава 12
Рокуту отвели вглубь замка, в помещение глубоко под вершиной. Где-то у основания горы Рёан открылась дверь и показалась женщина, стоявшая по другую сторону от металлических решёток.
– Тайхо…
– Риби.
Риби была императорским наместником, отправленным в провинцию Ген. Наместник исполнял обязанности смотрителя над провинциальным лордом и в то же время подчинялся непосредственно императору. Обладая полномочиями провинциального лорда и премьер-министра, чьи права были ограничены, наместник удерживал истинные бразды правления в качестве действующего генерал-губернатора.
За исключением провинции Сей, где провинциальным лордом служил Рокута, наместники и их служащие были направлены в восемь остальных провинций. Наряду с Итаном, Сюко, Сейсю и их подчинёнными, они составляли костяк доверенных лиц Сёрью среди его наименее благовидных подданных.
Железные решётки подняли. Коя сопроводил Рокуту внутрь помещения.
Тайхо вздохнул:
– Риби, и тебя тоже схватили. Похоже, что ищейкам Сёрью указали на их конуру.
– Как и Тайхо.
– Что ж, придётся с этим смириться. Как ни посмотри, а Сёрью это заслужил.
– Ты же это не серьёзно!
– Если ничего не воспринимать всерьёз, то не стоит удивляться, когда дело принимает дурной оборот.
Риби сказала Коя:
– Тебе нужно обращаться с Тайхо подобающе.
Коя ухмыльнулся:
– Разумеется. С его головы не упадёт и волоска. Но пока что, Рокута, ты останешься нашим узником.
– Да, я уже это понял.
– Подойди.
Коя жестом указал на себя и Рокута исполнил его просьбу. Коя достал из кармана катушку красных ниток и белый камешек, после чего придавил камень ко лбу Рокуты.
– Перестань.
– Потерпи чуть-чуть. Не забывай о ребёнке.
Рокута взглянул на йома, сидевшего у входа подземной тюрьмы. Зверь насмешливо раскрыл рот, позволяя увидеть крошечную руку ребёнка.
– Я не сопротивляюсь, но мне не нравится то, что ты делаешь.
– Это всё из-за твоего рога. Его нужно запечатать. Иначе твои сиреи воспользуются малейшей брешью в нашей защите.
По своей природе Рокута не был человеком. За счёт силы воли он мог обратиться в истинную форму. В облике единорога посреди его лба находился рог, который, как поговаривали, служил источником силы кирина. В человеческом обличии, ему было весьма неприятно, когда прикасались в этом месте.
Запечатанный рог ограничивал силу кирина, особенно в случае призыва и повелевания сиреем.
– Это действительно неприятно. Даже не просто неприятно, а скорее отвратительно.
Рокута неохотно поднял голову. Это место будто выступающий обнажённый нерв, столь чувствительное, что любое касание вызывало боль. Когда прохладный камень и нить соединились, ему потребовалось всё самообладание, чтобы справиться с врождённым рефлексом, вынуждавшим его бороться или бежать.
– Больно. Эта боль пронзает меня до желудка.
– Просто потерпи.
Коя обвязал нить вокруг камня, чтобы зафиксировать его положение. Закрепив нить на голове у Рокуты, он прошептал заклинание на узел. Неожиданно боль утихла, сменившись чувством пустоты.
– Всё ещё больно?
– Нет. Но ощущения смешанные.
– Ты не сможешь призвать своего сирея или превратиться в кирина, а это значит, ты не сможешь летать. Не пытайся взобраться ни на какие возвышенности.
Коя улыбнулся и повернулся к йома. Он слегка похлопал его, и зверь раскрыл клюв. Ребёнок всё ещё лежал на его красном языке. Коя продел красную нить вокруг шеи ребёнка и завязал её слабым узлом. Он прочёл ещё одно заклинание, и свободные концы нити отпали.
– Это называется «красная линия». Разрежешь нить, и она обезглавит ребёнка.
– А ты не слишком далеко заходишь? Я же сказал, что не собираюсь убегать.
– И я говорил тебе: в данный момент ты наш узник, и обращение будет соответствующим, – он кивнул в сторону Риби: – Она тоже связана.
Рокута посмотрел на Риби. Похожий белый камень был закреплён на её голове при помощи красной нити. Правительственные чиновники её ранга числились в регистре Бессмертных и не старели. Когда человек становился жрецом, у него открывался «третий глаз», невидимый для внешнего мира, но представлявший собой своего рода дополнительный орган.
Если его запечатать, то же произойдёт с магическими способностями, которые им обусловлены, как и в случае с рогом Рокуты.
– Если она разрежет свою нить, ребёнок будет обезглавлен. Если разорвать нить ребёнка, то же самое произойдёт с ней. Как и с нитью Рокуты. Допускаю, что в отличие от жреца, она, возможно, не отсечёт голову кирину. Но я уверен, это весьма болезненно… хотя бы просто разрубить рог.
– Понял.
– Снаружи камера обвита нитями, которые разорвутся, если ты попытаешься сбежать.
– В таком случае страшные вещи произойдут с Риби и ребёнком.
– Именно.
– Но когда всё закончится, ты вернёшь этого ребёнка?
– Конечно.
– Ты хорошо осведомлён о киринах.
Обычному человеку ничего известно о роге кирина.
– При помощи РОКУТЫ… То есть Большого. Оказывается, йома схожи с божественными тварями сильнее, чем можно предполагать.
– Мои сиреи всегда держат такие знания при себе.
– Как и Большой. Но когда ты близок с йома, тебе известны все любопытные подробности.
– О.
Коя взял ребёнка и передал его Риби.
– Я оставлю её на твоё попечение. Присмотри за ней. Я прослежу за тем, чтобы вам предоставили всё необходимое.
– Ты – чудовище, – с ненавистью выплюнула Риби.
Коя лишь улыбнулся:
– Если вам что-нибудь ещё понадобится, просто дайте мне знать.
Риби ничего не ответила, только с презрением посмотрела на него. Коя не обратил на это внимания и перевёл взгляд на Рокуту.
– Мы с Риби будем хорошо себя вести. Но могу я рассчитывать, что мы будем видеться с тобой время от времени?
– Естественно. Я буду тебя проведывать.