Второй не менее важной причиной невозможности немедленного бегства являлось присутствие в Угличе дьяка Битяговского, который усердно исполнял свои обязанности. Не проходило дня, чтобы он не наведывался во дворец. Битяговский постоянно усиливал давление на Марию Федоровну и ее братьев, урезал их привилегии, в то же время более чем любезно обходился с Дмитрием, часто разговаривал с ним.
На дворе появились жена дьяка, его сын Даниил и племянник Никита Качалов. Он начал ухаживать за дочерью Василисы Волоховой, что закончилось свадьбой.
Мария Федоровна, умудренная опытом дворцовых интриг, чувствовала, что вокруг нее стягивается петля, наброшенная Борисом Годуновым. Теперь она могла доверять все меньшему количеству людей.
На семейном совете вдовствующая царица объявила братьям о принятом ею решении:
– Уходить в Новгород будем в начале июня, когда леса станут для нас лучшей защитой.
– Но, Мария, Битяговский тут же подымет тревогу и пошлет за нами погоню. Мы и отойти от Углича не сможем, – возразил Михаил, недавно узнавший суть плана.
Григорий поддержал брата:
– Михаил прав, Маша.
– Знаю, что дьяк не даст нам уйти, а посему его надо убрать.
– Что? – одновременно воскликнули Михаил и Григорий.
– А чего это вы так всполошились? – осведомилась вдовствующая царица.
– Так ты же сказала, что надо убрать дьяка?
– Да. На время.
– Не убить? – спросил Михаил.
– С ума сошел? В этом нет никакой надобности.
– А как же тогда его убрать? – спросил Григорий.
– Привлечем Андрюшу, которого посылали в Новгород. Его мало кто в Угличе знает и уж тем паче Битяговский. Приоденем его, сделаем грамоту, в которой напишем, что Бориска срочно вызывает дьяка на Москву. Тот не ослушается, уедет.
– Мария, ты хочешь выдать нашего Андрюшу за гонца Бориски? – осведомился Михаил.
– Как же туго до тебя все доходит! Дьяк доберется до Москвы, встретится с Годуновым. Бориска поймет, что мы его провели, отправит погоню. Но мы уже будем далеко. За два-три дня скроемся в лесах так, что не найдут.
– Это если ищейки Годунова сразу след не возьмут или кто из местных не подскажет им, куда мы двинулись, – сказал Григорий.
Вдовствующая царица улыбнулась.
– Правильно, Гриша, а посему людишки Бориски след взять не должны.
– А как это сделать? Незаметно нам все одно из Углича не выехать.
– Самых ярых наших противников посадим в кремлевские погреба.
– Да у нас и людей-то для того нет.
– Это пока. Слушайте меня. Ты, Гриша, займешься подбором верных людей. Много не надо, человек пять, которые потом уйдут с нами в Новгород. В том числе и Андрюша. Подготовишь ему грамоту. Михаил, ты подыщешь струг или ладью.
Михаил Федорович открыл рот от удивления и спросил:
– А судно-то нам зачем, коли пойдем не рекой?
– А ты подумай!
– Некогда думать, говори, что замыслила.
– Раз незаметно выбраться из Углича не получится, то уйдем открыто, вниз по реке. Пусть народ видит это. Тогда люди Годунова будут искать нас именно там. А мы пристанем к берегу и пойдем в лес, где будет стоять обоз, который тебе, Михаил, надо приготовить. Судно же продолжит плавание, пока его не догонят. Это еще потеря времени, причем большая. С хозяином судна не торговаться, дать сколько запросит. Управлять судном станут наши люди. Завидев преследование, они должны будут бросить его и разбежаться по лесу, увести погоню за собой. Этих людей надо подобрать отдельно. Это уже сделаешь ты, Гриша!
– Ну и замутила! – заявил Михаил.
– А как ты хотел? Провести Бориску – это тебе не кубок вина выпить. В Кракове мы начнем новую жизнь. Там и Дмитрия у лучших королевских докторов подлечим, и права на престол укрепим. Королю выгодно такое положение. Он выступит охранителем наследника российского престола. Мы поднимем народ на мятеж, напрямую обвиним Бориску в убийстве Ивана Васильевича. Начнется на Руси смута, и не видать Бориске трона. Дмитрий править будет, а с ним и мы.
– Верные слова говоришь, Мария, – заявил Михаил.
Григорий же был более спокоен и расчетлив.
– Надо будет доктора Ганса Стубе с собой брать, – сказал он. – Захочет ли он бежать?
– А кто его спросит? – воскликнул Михаил. – Воспротивится, я сам его в тюк уложу и на себе потащу.
– Заставим! – тихо проговорила Мария Федоровна. – Снадобья лечебные тоже надо брать. Займись этим, Гриша.
– Да, сестра.
Глава 2
Нагие всерьез взялись за подготовку к бегству. Михаил Федорович перестал пить, отчего почти всегда был не в настроении, однако дело свое делал. Наперво он решил заняться наймом речного судна, которое должно было сыграть отвлекающую роль во всем плане побега семьи в Польшу и запутать следы ищеек Годунова.
Но как это сделать, когда вокруг полно людишек Битяговского? Из Кремля выйдешь, а дьяк о том уже ведает. В Угличе владельцев речных судов много. Город стоит на Волге, с нее кормится. А к кому и как подойти, чтобы Битяговский не знал?
Выход из положения, казавшегося Михаилу отчаянным, нашелся неожиданно.
Михаил, истерзанный думами и духотой, стоявшей в жарко натопленных покоях, решил выйти во двор, прогуляться, воздухом подышать. Погода стояла морозная, но безветренная. Он надел шубу и шапку, вышел в коридор и столкнулся там с Ариной Тучковой.
Кормилица царевича вздрогнула.
– Ой, господи, боярин, напугал-то как!
– Много тут вас пугливых, – буркнул Михаил. – Чего допоздна делаешь во дворце?
– Дело свое справляю.
– Дело, – недовольно проговорил Михаил, – мне бы твои заботы.
– А чем это ты озабочен, боярин?
Брат вдовствующей царицы вздохнул.
– Тебе-то какое дело?
– Может, подмогу?
Михаил Федорович посмотрел на кормилицу.
– Поможешь? А ну-ка пройдем в покои.
– Ты только это…
– Ты о чем подумала, Арина? Как тебе в голову такое могло прийти?
– А я что, я ничего.
– Ничего она. – Михаил Федорович покачал головой. – Идем, говорю, потолкуем.
– Тут нельзя?
– Слушай, ступай-ка ты к себе. Поможет она!.. Чего испугалась? Что приставать буду? Нужна ты мне.
Он собрался идти дальше, но Арина сказала:
– Ладно, боярин, пойдем в покои, а то гляжу, извелся ты в думах.
– И до чего же вы, бабы, непутевые! То не пойду, то идем. – Михаил Федорович прошел обратно в покои.
Тучкова шагала за ним.
Он сбросил шубу.
– Жарко. Надо сказать, чтобы больше не топили.
– Да, душно у тебя. Так о чем думы-то твои?
– Надо мне по наказу сестры нанять на лето судно для прогулок царевича.
– И что в этом трудного? Купцы с удовольствием сдадут ладью. Ведь не даром же?
– А дьяк, который надзирает за семьей? Прознает он про это и назло царице сделку сорвет. Мне нужен человек, который не побежит к Битяговскому. Много ли таких в городе?
– Да, таких, пожалуй, немного, но одного посоветовать могу.
Михаил Федорович пытливо взглянул на Тучкову.
– И кто это такой смелый, что против человека Годунова не побоится пойти?
– Федор Табанов, рыбой копченой с товарищем своим торгует.
– Откуда ты его знаешь? Почему думаешь, что не забоится он гнева Борискина?
– Я же дружна с Катериной, его женой. Она сказывала, что муж и товарищ его царевича жалуют, говорят, не зря Годунов прислал сюда дьяка с людьми. Задумал он какую-то подлость.
– Что, открыто об этом говорят?
– Ну не на людях, меж собой, конечно. Вот к Табанову тебе и надо обратиться.
– Почему не к товарищу его?
– Можешь и к товарищу, но лучше к Табанову. Он вроде как старший в их деле и характером сильнее.
– Это ты тоже от женки его слыхала?
– Это я из разговора ее поняла.
Михаил Федорович задумался, прошелся по покоям, повернулся к Тучковой.
– Ладно. Но как мне встретиться с Табановым, чтобы людишки дьяка не заприметили? Тебе же хорошо известно, что за нами всеми надзор установлен.
– Это за вами, боярин, за царицей, царевичем. А чтобы смотреть еще и за прислугой, так у дьяка людей не хватит. Я могу спокойно переговорить с Катериной. Она завтра должна зайти, просто так, поболтать.
– Поговори. Но смотри, ты за Катерину и муженька ее поручилась. Если что, спрос будет с тебя.
– Знаю. К купцу сам пойдешь? Или ему сюда прийти?
– Сам пойду. Сюда его не проведешь мимо стражи, а она под дьяком. Я же знаю, как незамеченным уйти из дворца и из Кремля. Пусть только этот купец встретит меня на подворье да работников своих, коли такие есть, уберет. Лишних людей в доме быть не должно. А как лучше по городу к его подворью пройти?
– Это и я скажу.
– Может, еще и проводишь?
– Скажешь, провожу!
– Ответ когда дашь?
– Так завтра и дам.
– Все, поговорили, ступай. Завтра жду ответа. Когда к тебе Катерина должна зайти?
– До полудня.
– Добро, буду ждать. Если мужик ее согласится на тайную встречу, то пусть с ней не затягивает. И язык за зубами держите, чтобы Битяговский ни о чем не прознал. Это уже не мой, а царицы Марии Федоровны строгий наказ.
– Ой, что-то вы опасное задумали, боярин.
– Тебя это не касается. Твое дело маленькое. Поможешь, наградим. Подведешь – накажем. О том крепко помни.
– Если бы не Дмитрий, меня бы тут не было. Все, боярин, пошла я. Завтра будешь знать все.
– Ты сюда не приходи, как встретишься с купчихой, на дворе будь. Увижу, выйду.
– О нашем разговоре даже Мария Федоровна не должна знать?
– А то ты что-то сделаешь без ее ведома? Ступай уж.
Михаил Федорович спустился в гостевую залу.
Мария Федоровна задумчиво сидела в кресле.
– Тебя тоже гложут мысли, сестра?
Царица вздрогнула.
– Ты?
– Тоже испугалась, что ли?
– Кто еще?
– Арина Тучкова.
Мария посмотрела на брата.
– Что у тебя с ней?
– И ты туда же, – присев на скамью, проговорил Михаил. – Ничего.
– Так как тогда испугал?
– За тем и зашел, чтобы поведать о нашем с ней разговоре. Утром она сама все тебе расскажет, но лучше будет, если ты сейчас узнаешь.
– Не говори загадками, давай по делу.
Михаил Федорович поведал сестре о разговоре с Тучковой, не упустив ни малейшей подробности.
Вдовствующая царица внимательно выслушала его и сказала:
– Это что же получается, Михаил, наша прислуга свободно заводит знакомства среди горожан?
– Так бабы, Мария, что с них взять? Они без того, чтобы почесать языками, не могут. Но я кормилицу царевича строго предупредил, чтобы о нашем разговоре молчала.
– Ты понимаешь, что наделал?
Тот шумно выдохнул.
– Ну вот и так плохо. А как мне, по-твоему, нанять судно да подобрать на него людей, сиднем сидя во дворце? Как найти верного человека, когда повсюду людишки Битяговского?
Мария Федоровна успокоилась и неожиданно улыбнулась.
– Ты прости меня, брат, я была неправа. Ты все сделал верно, сказал Арине, что ладья нужна для летних прогулок царевича по реке. Узнает об этом дьяк и что? Запретит прогулки? Может. Скажет купцам, чтобы не давали нам судно? Тоже может. Но главного не прознает – для чего на самом деле мы хотели нанять это судно. Не получится здесь, обращусь к князю Губанову. Тот что-нибудь придумает. У него и люди есть, и суда. Вот только как быть теперь с Андрюшей?
Михаил Федорович насторожился.
– А что Андрюша?
– Мы думали, он в Новгород и обратно скрытно ездил, ан нет, оказывается, видел его один из здешних стражников.
– Да ты что? Теперь о нем и дьяк знает? Но это же крах всего дела. Возьмут Андрюшу, он под пытками и выдаст, зачем мы посылали его в Новгород.
– Не суетись, Михаил. Судя по всему, дьяк о гонце нашем ничего не ведает. А стражник перед тем, как на службу заступить, дождался Григория, тот в город выезжал, и сказал, что есть о чем поговорить. Серьезный, мол, разговор.
– Григорий сейчас с этим стражником?
– Да.
– Господи, спаси и сохрани, не дай сгинуть от рук Борискиных.
– Чего так перепугался? Или не знал, что тягаться с Годуновым – не игрушки?
– Ох, Мария, попадем мы, как кур в ощип, чует мое сердце.
– И давно ты таким пугливым стал?
– Станешь, когда новость такая. Давно Григорий на встречу ушел?
– Да уж должен был вернуться.
– А если его Битяговский взял? Стражника поставил, чтобы выманить Григория, а сам тут как тут.
– Подумал, что сказал? Зачем Григория куда-то выманивать, когда дьяк мог взять его и во дворце? Не сам, через городского пристава.
– Ох, Мария, чую, беда.
– Не ной, сядь на лавку, воды испей.
В коридоре послышались шаги. В залу вошел Григорий Федорович, снял шапку, шубу, остался в шелковой рубахе.
– И что так натопили? Не продохнуть. А, Михайло, ты чего такой бледный? Худо без выпивки?
– Не напоминай. Лучше рассказывай, о чем со стражником говорил.
Григорий Федорович взглянул на сестру.
Та кивнула, мол, можно при брате.
Григорий устроился на скамье, ближней к креслу вдовствующей царицы, и проговорил:
– Стражник этот, Боян Каратаев, местный, из Углича. Здесь у него два брата живут, один скорняк Влас, другой купец Глеб. Родители померли. Их изба отошла Бояну. Братья с сыновьями живут на одном подворье в других избах…
– Ты о деле, Григорий! – потребовала Мария Федоровна.
– Так я и говорю о деле. Все по порядку. А ты лучше не перебивай, не то забуду чего. Разговор был скорый, тайный.
– Ладно, продолжай, коли подробности так важны.
– Важны, сестра. Так вот, в Угличе у Бояна два родных брата, в деревне же Сутнице двоюродные проживают, трое. Те, понятно, от земли кормятся. Когда Андрюша вернулся из Новгорода, коня поставил в конюшню, сам же прошел во дворец потайным ходом. Там, где мы сегодня говорили со стражником. А его место недалече, на углу. Вот он случайно и увидел Андрюшку. Человек для стражника чужой. Тот хотел гонца задержать, но я успел открыть дверь раньше.
– Так этот глазастый стражник и тебя видел? – спросила Мария.
– Видел, сестра. Я пропустил Андрюшку и осмотрелся, нет ли за ним кого.
– Это значит, стражник тебя увидел, а ты его нет?
– На угол не посмотрел.
– Ладно. О чем говорили?
– Боян сказал мне, что если у нас есть человек, о котором не знает дьяк, то его надо лучше прятать. Мол, будь на моем месте другой стражник, Битяговский уже все знал бы и учинил бы следствие.
– Почему же Боян этот не сдал нашего человека? – осведомился Михаил.
– Я его тоже о том спросил, а он мне в ответ, мол, в народе поговаривают, что дьяка из Москвы прислали, дабы царевича извести. Чернь недовольна, почитает батюшку его и нам зла не желает. Так и семья Каратаевых. Стражник сказал, что если есть надобность, то он и братья его всегда готовы служить нам, а не Битяговскому с Раковым. Я ему велел о гонце молчать. Мол, человек тот уже покинул Углич, а приезжал он, чтобы вещицы твои, Мария, драгоценные, забытые на Москве, привезти. Солгал я, взял на душу грех, но думаю, что стражник мне не поверил.
Мария Федоровна поднялась с кресла, прошлась по зале, шелестя длинным платьем.
– А ты уверен, Григорий, что Боян этот не заслан к нам Битяговским?
– Но тогда Андрюшку искали бы.
– Я тоже так думала до недавнего времени и Михаилу о том говорила, а сейчас вдруг мысль пришла, какой резон Битяговскому Андрюшку брать сейчас, сразу? Это успеется. Куда полезней к нам человека своего приставить, чтобы приглядывал. Сам Битяговский на такую игру не пошел бы, а вот Бориска мог, это как раз по нему. А что, если этот Боян и есть тот человек, которому Годунов намерен поручить извести Дмитрия? Расчет простой. Этот стражник втерся в доверие, будет нам служить, дьяка ругать, поручения мелочные исполнять, а поступит приказ от Бориски, он и лишит царевича жизни.
– Да не похож он на убийцу. Конечно, только Господь Бог знает, что у него внутри, но я ему почему-то верю.