- Я. Никогда. Не вру. Тебе ясно, Макс?
- Ясно, Людвиг, - всхлипывает Макс и слушает его удаляющиеся шаги, звук закрывающейся двери.
Только после этого решается встать и поковылять в ванную, к аптечке.
***
Макс попробовал заснуть, выпил даже снотворное, чтоб избавиться от навязчивых мыслей, но проспал всего пару часов, проснулся, вспомнил о собаке. Рожа болела, живот тоже. В зеркале отразились наливающиеся синяки под глазами и здоровенный синяк на полбрюха. Да, теперь он бы не вышел из дома, даже если б понадобилось… например за продуктами. Еды оставалось мало, слава богу есть не хотелось, тошнило. Макс выпил еще лекарств и помазал синяки. Хоть бы к завтрашнему прошло, как в конторе показаться…
Его снова срубило в мутную дрему, из которой он вынырнул только вечером, от звонка комма. Он с удивлением уставился на экран: “Василий Вронский”. Что это вдруг? А может… собака… Макс поспешно принял вызов.
- Привет, Максик, как себя чувствуешь?
- Здравствуй, Вася. А что случилось?
- Пообедаем вместе? Поговорить надо.
- Я… болею. Не могу, извини.
- Болеешь? - забеспокоился Василий и принялся пугать смутными намеками на инопланетную заразу, мол, не мешало бы провериться.
Макс сам не понял, как его уговорили, но уже через пятнадцать минут он открывал Василию дверь.
- Скорая медицинская помощь к вашим услугам! - засмеялся тот, пряча что-то за спиной, улыбка у него была такая ясная и открытая, Петька так никогда не улыбался. Он вообще редко улыбался.
Макс поспешно отступил в тень и опустил голову. Так стыдно, Вася узнает, как он позволяет с собой обращаться…
- Ты же не доктор.
- Я доктор ксенобиологии, это круче, - снова улыбнулся Вася и с сочувствием спросил: - Упал?
- Да…
- А я подарок принес тебе! - он жестом фокусника вытащил из-за спины коробку с деликатесным набором. - Прямо с Земли к Рождеству.
- Спасибо, - Макс покраснел: сегодня ж канун католического Рождества, а он забыл… И ответного подарка нет…
- Угостишь чаем?
- Конечно, Вась.
Макс заварил самый хороший их чай, разлил по тоненьким фарфоровым чашечкам, неловко присел за стол. Как не у себя дома. А вот Васька чувствовал себя вполне комфортно: весело скалился, встречаясь с ним взглядами, уверенными, хозяйскими движениями разложил деликатесы из своего подарка. И молчал.
- А… вы с Петей единокровные братья или единоутробные, - прервал Макс это молчание, становящееся каким-то… слишком интимным.
- И то и другое, полный комплект, - развеселился Васька, а потом наклонился к нему поближе: - Но ты нас не сравнивай, я все равно лучше.
- Почему? - не нашелся ни с чем более уместным Макс.
- Так ведь очевидно: я старше, умней и красивей!
И, глядя на его солнечную улыбку, Макс подумал, что это так и есть, наверное. Все таки, Вася - доктор наук, значит умный. А еще он и правда был ярче брата - тоньше лицом, с удивительного оттенка вишневыми глазами и абсолютно платиновыми волосами.
- А ты волосы красишь?
Васька поперхнулся чаем:
- О, нет, я натурально такой выродок, - засмеялся он.
***
Вася цедил чай маленькими глотками и радовался - до чего все удачно сложилось. И Петьки нет, и Макс с фингалом - обедать идти отказался, зато вот домой пригласил. Они так мило болтали ни о чем, Максим сверкал засосами в вырезе майки, и был словно расстроен чем-то или напуган. Хотелось его успокаивать и ласкать, ну и трахнуть конечно, желательно несколько раз, в задницу и в рот.
- …Волосы свои, хочешь, потрогай, - Вася смеялся и пялился на губы Максима, и вдруг освещение мигнуло пару раз и стало темно, как у негра в жопе, все погасло, ни одного огонька.
- Центральный генератор опять вырубился, сейчас аварийку запустят, - сказал он в кромешной тьме, протянул руку и наткнулся пальцами на максову ладонь. И тут же прижался к ней губами, это получилось так естественно, само собой, только вот Васю трясло почему-то, от перевозбуждения, наверное.
Между пальцев у Макса кожа такая нежная, и пульс на запястье колотится… Блядь, надо было сдерживаться, Максим же упал недавно, или Петька его поколотил, вдруг синячищи не только на лице, но и в других местах. Он осторожно притянул к себе Макса, тот не сопротивлялся совсем, выгибался, прижимаясь сильнее, пока Вася его целовал. Стаскивал майку и домашние штаны, аккуратно ощупывал кончиками пальцев, а в голове крутилось: только бы свет не включали подольше.
Он уложил Макса на столик спиной, столкнув зазвеневшие чашки.
- Тут кто-то есть, в темноте, - встрепенулся вдруг Макс, - смотрит на нас.
- Только мы с тобой, - прошептал ему Вася уже куда-то в пупок, тут надо было быть особенно нежным, весь живот мазью перемазан. - Не болит?
- Нет, нет, - Макс дернулся и потянул его вниз за волосы, мол, соси уже давай.
И Вася сосал старательно, а потом принялся вылизывать вожделенную задницу, слушая приглушенные вскрики. Кажется, Макс зажимал себе рот рукой, какой распущенный все-таки, блядина, еще и за волосы его дергал.
Под руку удачно подвернулось пирожное из набора № 5 “Комплексные деликатесы Земли”. С масляным жирным кремом, определил Вася на ощупь, щедро обмазав свой член. Макс застонал в голос от проникновения, совсем как тогда, под Гавчиком. У Васи от этого совсем крышу снесло, он стащил любовника со столика на пол и чуть не втрахал в пушистый ковер.
- Максим, - прохрипел Васька, кончая, горячая задница Макса ритмично сжималась вокруг его члена, - я тебя… ты…
Под веками вспыхнуло ярко, свет дали, сообразил он, прижимая новообретенного любовника к себе крепко-крепко, и такая накатила вдруг радость, у них еще целая ночь впереди, Петька ведь не вернется так скоро.
***
- Дай полижу, чтобы не слиплось, - смеялся Васька, когда они мылись вдвоем в душевой кабине. Макс фыркал и отворачивался, так смешно его было кусать и тискать за мыльные ягодицы. - Ты такой красивый, Максим, как… ангел. Рождественский.
- Что в лаборатории случилось?
- Да ерунда, Максик, сбежала тварюга одна. Вот-вот поймают.
- Нет, Вась, когда мы втроем пили, ты еще собаку обещал показать…
Вася молча выключил воду и завернул Макса в махровый халат, здоровенный, явно петькин, и отвел в спальню.
- Ты про собаку спрашивал… Мы с братом поспорили, кончишь ты под псом или нет, - сказал и смотрел, как Макс распахивает глазищи, необыкновенные они у него, мотает головой и пытается что-то произнести, вроде “не верю, нет”. У Васи аж в груди скрутило от восторга, от чужой беззащитности и боли. - Это правда, у меня даже запись осталась. Хочешь посмотреть?
- Я тебе не верю, - повторял Максик, а потом вдруг решился: - Давай, посмотрю.
Вася молча протянул ему коммуникатор, включив нужную запись. Сам отошел, не стал смотреть, наизусть все помнил. На щеках у Макса проступали алые пятна, как это заводило все, господи, такое сокровище, Петька просто счастливчик…
- Но… зачем… - Максик отодвинул комм, не досмотрев до самого интересного: восстания собаки-зомби.
Ну, да ладно, потом еще попугать можно будет.
- Прости пожалуйста, это все из-за водки, совсем мозги отказали, - Вася осторожно приблизился, - прости, Максим, прости меня пожалуйста. Ну и что, что собакой, это ничего не значит, подумаешь, у всех что-то такое бывает… - он обнял его колени, утыкаясь головой куда-то в живот, - это все от безответной любви, прости меня.
Макс сидел, закрыв глаза, ресницы у него мокрые были.
- От любви?
- Запутался в своих чувствах, - Вася испугался внезапно, а вдруг его выставят вон, сам он давно бы уже так и сделал.
Но Макс не стал его гнать, а полез драться. Так легко было закрываться от слабых его ударов, а потом и вовсе повалить на кровать, придавив всем телом. И они снова занимались любовью, будто бы в знак примирения, и теперь, в мягком свете спальни, Максим казался самим совершенством. Вася загибал его в различные позы, целовал и вылизывал всего, не мог оторваться. И вдруг ощутил так остро, что тот не его, чужой любовник. “Но нельзя же у брата родного…” - подумал Васька и кончил.
- Подожди, я сейчас… - взгляд зацепился за толстую ароматическую свечу, стоявшую на полочке рядом с кроватью. Свеча с красивым бантиком как родная вошла в растянутую задницу Макса (бантик остался снаружи), тот лежал на спине, подхватив себя под колени и выставив торчащий член. Вася пошевелил слегка свечкой, наблюдая, как любовник стонет и извивается.
- Отсоси мне, - сказал Максим, его трясло, ко лбу прилипли несколько черных прядок.
- Как пожелаешь, - Вася двинул еще несколько раз свечкой и взял его член в рот.
Потом он почти сразу уснул и слышал сквозь сон, как Максик ходит из комнаты в комнату, запускает уборщика и собирает разбросанную одежду. Сил не было даже в душ зайти, утром помоется.
========== Глава 3 ==========
- Проснись, Вася, вставай, - шипел Макс, - Петька звонил, он на базе уже.
Василий с трудом разлепил глаза. Петька был не просто на базе, он уже открывал дверь, судя по звукам, доносившимся из прихожей. “Я вернулся!” Вася инстинктивно скатился с кровати и залез под нее, Максик умчался куда-то, догадался бы хоть его одежду спрятать.
Брат бодро протопал сразу в спальню, включил освещение поярче и уселся на кровать прямо в сапожищах.
- Максим!
Вася замер и уставился на голые максовы ноги, такие изящные, тот подошел к Петьке и встал на колени, а потом принялся стаскивать с него сапоги.
- Людвиг, иди в душ, я пока завтрак приготовлю, - голос у Макса был ровный, как будто бы и не кувыркался тот всю ночь в постели с другим мужиком.
“Ему не привыкать, - понял Вася, - наверное, за блядки и получает от Петьки”.
Брат удалился в душ, кинув форму на пол, и под кровать тут же заглянул Максик:
- Вылезай быстрее, я дверь не запер.
Вася мигом выскочил из-под кровати, споткнулся о петькины сапоги, подхватил какой-то мягкий пледик, обернул его вокруг бедер и помчался к выходу. Остановился, только когда отбежал на достаточное расстояние.
Было раннее утро понедельника, и коридоры жилой зоны еще пустовали. Все ключи остались в карманах одежды, а ее Макс наверняка выкинул в утилизатор. И комм! Валяется где-то в спальне, Вася очень надеялся, что никто не будет звонить в такую рань. Он шел и улыбался, шлепая босыми ногами по прохладному полу. Наконец-то получилось трахнуть Максима, и тот оказался даже еще лучше, чем Вася мог представить, и они будут встречаться еще, обязательно. Неудобно, конечно, перед братом, но ведь никто ничего не узнает. Выходные удались.
Оставались мелочи - взять дубликаты ключей у коменданта, а перед этим раздобыть одежду какую-нибудь, не расхаживать же по базе в одном пледике. Василий развернул его и рассмотрел рисунок - белый единорог на голубой полянке, а потом замотался поплотнее, так, чтобы рог оказался на причинном месте. И пошел дальше, читая таблички на дверях. “Антон Сергеевич Юрченко”. Вася, не раздумывая, нажал на кнопку звонка. Все равно Тохе на работу скоро вставать.
- Доброе утро!
- Д-доброе… Василий Алексеич… что-то случилось?
- Такое дело, нужна твоя помощь, - Вася засмеялся и вошел, подвинув парня. - Шестой батальон внезапно с задания вернулся.
- Как вернулся? Их же меньше чем на двое суток не отправляли никогда, - проявил Антон неожиданную осведомленность и вдруг, отступив в глубину жилого блока, крикнул: - Катерина, вставай!
Вася скромненько посидел на кухне, пока Тоха провожал даму, взволнованную и растрепанную. Интересно, кому из десантуры ставили рога в этой спальне? Из прихожей доносился сбивчивый шепот и чмоки, а потом хлопнула дверь, и Антон через несколько минут принес Васе брюки и свитер.
- Примерьте, может налезет. Красивый у вас плед, Василий Алексеич.
- Спасибо, самому нравится.
Антон угостил его сносным кофе (чай у Максика в сто раз лучше был) и согласился принять на хранение пледик. Потом они поржали немного над бравым космодесантом, и Вася отправился за дубликатами ключей, бодро шаркая тохиными домашними тапками. Больше из обуви ему ничего не подошло.
***
Максим поспешно содрал испачканную кое-где простыню, постелил новую, разгладил ее трясущимися руками, бросился к утилизатору, прижимая старую к груди. Сердце билось где-то в горле, что Петька сделает, узнав об измене? Перед глазами стояла расстрелянная до зеленых ошметков собака и - сразу за этим - Васька, залитый красной-красной кровью… Нет, Петька не убьет человека, к тому же своего брата, глупости. Хорошо, что он вчера вечером догадался прибраться, Петя ничего не узнает. Но волнение не проходило, он на полном автомате отправился на кухню, готовить кашу.
- Фу, каша, - Петя, с влажными волосами и в одном полотенце, стоял в дверях и недовольно морщил нос.
- Так ведь ничего больше нет. Я за продуктами вчера не ходил, с синяками неловко было, - Макс изо всех сил старался говорить как обычно.
- Нежный какой, - фыркнул Петя, подходя, приподнял его лицо за подбородок: - Уже не видно ничего почти. Прости, малыш, погорячился.
- Да ничего, - Макс осторожно погладил его по груди и животу, обводя пальцами рельеф мускулов. - Петь, я… каша…
- Ну-ну, кашеварь давай.
Петька сидел с закрытыми глазами, прислонившись к стене, и вздрогнул, когда Макс поставил перед ним тарелку.
- Черт, проклятые пауки.
- А что с ними?
- Да как разводит их кто, - Петька замер над полупустой уже тарелкой: - И новые виды постоянно. Прогрессируют. Жопой чую, придется скоро эскортировать очередную экспедицию яйцеголовых.
Макс сглотнул, представив себе, как Петька узнает об измене прямо в экспедиции и в гневе скармливает Васеньку паукам. Потом жалеет, конечно: “я из-за тебя брата потерял, блядина”. Макс вытер влажные ладони об трусы, пытаясь усмирить взбесившееся воображение, и переступил с ноги на ногу.
- Что стоишь, как столб?
- Да так… - Макс поспешно сел.
Петя заснул, а Макс принялся буквально вылизывать их отсек в поисках компромата. Нашел и изничтожил похабно использованную свечку, осколок разбитой чашки, зацепившийся за плинтус, два серебряных волоса в ванной… И васькин коммуникатор, нагло валяющийся на подоконнике! Кошмарище, слава богу, никто не звонил. Макс побоялся выключать чужой комм - а ну как запиликает или взвоет, замотал только в полотенце - и в сумку, подальше от греха. Так что он поспешно умылся, замазал остатки синяков под глазами корректирующей палочкой и выскочил за дверь, как укушенный. Или как Вася, сбегающий из-под кровати. Макс улыбнулся, вспоминая забавное зрелище, потом в памяти всплыло кое-что из ночных безобразий, и он вздохнул, запустив руку в сумку. Какой все-таки Вася ласковый. И веселый…
Интересно, а Вася о нем вспоминает сейчас? Правду ли он говорил про любовь или смеялся - лишь бы уломать на секс? Или может правдой было это “спорим, под собакой кончит, шлюха та еще”? Петя тогда его защищал, даже собаку застрелил. А Васька за задницу лапал и целовал. Но потом… потом Петька его обманул и побил ни за что, а Вася все сразу рассказал, как равному, не то что Петька - как к игрушке…
Макс решил позвонить Васе ближе к обеду, насчет комма. Работать было совершенно невозможно, он то зависал над очередной сметой, то торчал на кухне, нервно трепясь с коллегами за чашечкой кофе. Васька как ослепил его вчера, этими своими яркими улыбками, взглядами… как целовал ему руку, Макс не знал, что его руки окажутся такими чувствительными. Нет, это ужасно, надо будет твердо сказать ему сегодня, отдать комм и сказать: больше подобное не повторится, никогда, он же верный, изменять не будет.