— Что с отцом? По-моему, у него только одно было условие — Лерка. Нет?
— Еще и Лерка, — вздохнул Стас и обхватил голову руками. — Ярыч, они меня на пару в могилу сведут.
— Что не так-то? — Мужчина закрыл меню и уставился на друга. — Твой личный психолог слушает. Без обид, если это все потом появится в твиттере, — пошутил он, желая взбодрить Стаса.
— Отец хочет видеть меня у руля своей компании. Мол, сын есть, сыну почти тридцать, сын должен взяться за голову.
Стас зажег сигарету TreasurerSilver и затянулся. Вместе с сигаретным дымом из него постепенно выходила злость.
— Ну так и возьмись. В чем проблема? Тебе в наследство достался огромный холдинг. Ты можешь стать королем строительного бизнеса.
— Мне хватает дивидендов от секса с Леркой, — ухмыльнулся он, выпуская колечко дыма. Как же он обожал этот эксклюзивный яд из Англии! — Хорошо, что она, обиженная, свалила в свой Париж на тряпки смотреть.
— Показ мод? — понимающе хмыкнул Ярик. — Так далеко сбежала от тебя? Что же ты ей сделал?
— Отказался на ней жениться.
— Чего?! Отказал дочке Миллера? — Друг чуть не поперхнулся. — Я от тебя порой ох*еваю.
— А я ох*еваю от бабской логики. Потрахались, все ок, и она прямым текстом мне: «Стасик, а где мы свадьбу будем играть»? Будто я уже сделал предложение, осталось только выбрать место проведения свадьбы.
— Логика реально бабская — после секса предлагать свадьбу. Рассчитывала, что ты еще членом думаешь, — зашелся от смеха Ярослав.
— Может, я им и думаю еще час после секса, но даже мой член понимает, что жениться на Лерке — не вариант. И вообще — жениться? — Стас нахмурился так, что морщина прорезала лоб. — Я похож на идиота?
— Тебе честно, или как?
— Иди к черту, Мильрудский! Ты меня еще с детства бесишь, — сказал он и скосил взгляд на Ролекс на запястье. — Час у меня есть.
— Что-то намечается? — встрепенулся Ярик.
— Как тебе сказать… Решил добавить красок в свою жизнь.
— Колись! Что на этот раз? Мотоциклы? А может, парашют или дайвинг? Давай в Австрию сгоняем, с гор полетаем на лыжах?
— Успокойся, Яр. У меня планы покруче. Помнишь, в клубе столкнулись с двумя девушками?
Ярик задумался. Подумав, отрицательно мотнул головой. В каком именно клубе? Какие девушки? Он их видит сотнями в этих клубах.
— Что с твоей памятью, друг? Меньше надо «ядерными взрывами» злоупотреблять, — хохотнул Стас. — Вера и… вторую не знаю, как зовут.
— Кажется, я понял! Ботаничка, тебе отказавшая и дерзкая брюнетка?
— С «отказавшей мне» ты не горячись. Тот раз не считается.
— Тот?..
— Да. Она сегодня работает до четырех. Навещу ее.
— Зачем? — глаза Ярика округлились. — На какой черт она тебе сдалась? Отказала и отказала, ты ее видел? Ее уровень — такой же ботан, в очках и со скобами на зубах.
— Это все ясно, но… — пауза, — Стас Киппман так быстро не проигрывает. Трахну ее, будет знать, как нос задирать.
— Обалдеть… Лерка тебе яйца отобьет, если узнает! Или ее папочка.
— Лерка не узнает. Она в Париже кончает от платьев «Гальяно», — иронизировал Стас. — А я буду тут…
— Секс с этой серой мышью. У меня сейчас случится коллапс мозга, — пробормотал Ярик, делая глоток кофе. — Хм… а кофе стоит своих денег. Надо почаще сюда выбираться.
— Завтра расскажу, как пополнил свою коллекцию райских птичек этой мышкой.
Мужчины рассмеялись и принялись за кофе. Стас был уверен, что это будет самая легкая его победа…
***
Вера заканчивала составлять графики зачетов и экзаменов у студентов второго курса. До зачетной недели осталась собственно неделя. Все уже давно знали даты судных дней, но официальный документ вечно перепечатывался.
— Вера, я побежала, — сказала Оля, выпархивая из своего кабинета. — Как тебе мое новое пальто? — Покрутилась перед ней в темно-зеленом пальто с густым мехом.
— Красивое, Оля! Очень…
— Муж подарил, — расплылась в улыбке Ольга Метелина. — Он у меня самый лучший, Верочка. Выйдешь замуж, все поймешь, дорогая. Пока!
Дверь за девушкой захлопнулась, и Вера горько усмехнулась. Поймет, конечно. Может, на том свете, если Бог дарует ей вторую жизнь. Жизнь, которую она сможет прожить иначе. Она верила в загробную жизнь. Не бывает так, чтобы все кончалось плохо. Ничего не кончится ее земной жизнью. Все еще будет… Но уже не здесь. Жаль, «Трамал» не успокаивал сердечную боль. От нее вообще лекарства не существовало…
Сегодня она чувствовала себя значительно лучше. Подобные дни иногда случались в бесконечной череде головокружения, тошноты и боли в суставах, когда все тело ноет и скрипит, грозясь развалиться на куски. Но страх не становился меньше, лишь усиливаясь с каждой пройденной минутой. Он давил на нервную систему, а она в ответ посылала дрожь по коже. Липкий страх забирал все эмоции, делая своей заложницей. Ладони вспотели, и Вера перестала печатать. Надо взять себя в руки. Срочно!
Усилием воли она отогнала гнетущие мысли, убеждая себя, что в смерти нет ничего страшного, это всего лишь новый этап жизни, и доделала свою работу. Отнесла документ для проставления печати и стала тоже собираться домой. В окно лился мягкий свет зимнего солнца, и снег блестел, игриво сверкая. Воздух должен быть очень свежим и морозным…
— Вера Эдуардовна! — окликнул ее мужской голос.
Аспирант кафедры философии, Андрей Сафонов.
— Привет! — поздоровалась она, закрывая кабинет. — Надеюсь, ничего подписывать или распечатывать не надо? — с надеждой спросила Вера.
— Нет, есть предложение получше — прогуляться до вашего дома вместе. Мне сегодня в ту сторону надо.
— Конечно, я только за. Погода на улице прекрасная, теперь еще и компания будет, чтобы этой красотой насладиться, — добродушно улыбнулась девушка.
— Тогда подождите меня буквально пару минут, я закрою кафедру.
Вера решила сделать это на улице. Душа так и рвалась из удушающих бюрократических стен. Пыль и бумажки доканают ее раньше болезни. Вдохнув полной грудью, она остановилась на крыльце и стала ждать Андрея у перил лестницы.
— Дай зажигалку, братух, — раздалось рядом, и у дверей университета остановились двое молодых людей в спортивных костюмах.
Девушка про себя поморщилась. Рядом находился физкультурный корпус. И почему физкультурники были вылитыми гопниками?.. А еще ей нельзя дышать сигаретным дымом, а они уже задымили ее. Вера хотела попросить молодых людей отойти с крыльца и не курить рядом с ней, но она не успела и слова сказать, как на территорию университета въехал дорогой автомобиль, безумно красиво переливаясь на солнце.
Машина остановилась прямо перед входом. Вера большими глазами взирала на все происходящее. Господи, кто же оттуда выйдет… Тот блондин — Стас! Девушка сильно закашлялась, не в силах переносить этот едкий дым сразу от двух сигарет.
— Молодые люди, пожалуйста, не могли бы вы не курить здесь? Для курения выделена отдельная площадка, — обратилась она к ним, закрывая лицо шарфом.
— Чего? — рявкнул на нее один из них. — Засунь себе эту площадку знаешь, куда? Где хотим, там и курим. Овца!
Вера в страхе отпрянула. Рядом раздался свист. Она обернулась. Стас стоял напротив них, губы изогнулись в легком оскале.
— Иди сюда, придурок, — распорядился он.
— Чего? — в своей манере ответил молодой человек и спустился. — Повтори-ка.
Когда мужчины поравнялись, Стас схватил его за шею и притянул к себе.
— По-моему, дама попросила не курить в ее присутствии, — прошипел он и сдавил шею. — Повторяю для особо тупых. — Ударил оппонента коленом в пах и отбросил его от себя. Поднял взгляд на второго. — Пошли вон отсюда, иначе эти сигареты будут дымиться из ваших задниц, ублюдки!
Молодой человек быстро поднялся, а второй сошел вниз, и они убежали. Стас проводил их презрительным взглядом. Слабаки. Перевел взгляд на девушку наверху. Аж побледнела от страха. Хм… этот рыцарский поступок ему зачтется. Рыцарь оказался самым настоящим подонком. В голове мужчины пронеслись ее слова о том, что она будет первой, ему отказавшей. Сейчас все изменится.
— Вера Эдуардовна, я могу подвезти вас до дома, — галантно предложил Стас, подавая ей руку.
Вера потеряла дар речи и даже не знала, что ему ответить. Как с такими людьми разговаривать? И имеет ли она вообще право с ним говорить? Где был он и где она… А скоро ее и не будет вовсе.
— Вы… — она сглотнула, смотря на него. — Вы специально сюда приехали?
— Да. Так, что, едем?
— Я не могу, — оглянулась на дверь. — У меня уже есть компания.
— Сначала завезем подругу, нет вопросов.
Она легонько кивнула головой, не понимая, почему не сказала, что это не подруга. Стас прошел к машине и открыл ее идеальную дверцу. Он хотел что-то достать, когда из дверей университета вышел мужчина и остановился рядом с его добычей, улыбаясь ей. Что за хмырь?
— Андрей и есть моя компания, — объяснила Вера. — Нам, наверное, не по пути, да?
— Отчего же. Завезем вашего друга, значит, домой. Это же ваш друг? — спросил Стас, сверля Андрея глазами.
— Мы коллеги, — ответил Андрей. — Мы и сами можем…
— Замечательно. Проходите, садитесь, — оборвал его Стас и сел в машину, выкидывая из открытой дверцы букет голландских красных роз.
У Веры мурашки побежали по коже от его поступка и каменного выражения лица. Девушка осторожно села на дорогое, кожаное заднее сиденье рядом с Андреем. Стас спросил адрес, и она назвала свой.
— Андрей, а вам же в мою сторону? На какую именно улицу? — спросила у него Вера.
— Нет, я, пожалуй, домой сегодня, — с заминкой ответил он. — Планы изменились.
Губы Стаса дрогнули в высокомерной улыбке. Хотел трахнуть мышку, да он помешал? Не выйдет! Мышка — его добыча. Хотя он не мог не признать, что мышка была не такой уж и мышкой. Очень даже симпатичная девушка.
Через пятнадцать минут езды в тишине они высадили Андрея. Тот вышел, пожелав Вере удачного вечера и пообещав встретиться и поболтать с ней завтра на работе. Стас был абсолютно спокоен, будучи уверенным, что все пойдет по плану. По избитому, опробованному не на одной девушке, плану. Дорогая тачка уже сделала свое дело, его доблестный поступок с гопниками — тоже. Дело осталось за малым — закрыть дверцы и уложить ее на заднем сиденьи. Что он и сделал, останавливаясь по названному ею адресу.
— Что с дверью? — Вера дернула ручку еще раз, но та не поддалась. — Откройте ее!
— Можно на «ты», малышка, — произнес Стас и положил руку ей на колено, сжимая его.
Девушка, сама от себя не ожидая, дала ему пощечину и вскрикнула, испугавшись собственного жеста.
— Да ладно вам, Вера Эдуардовна, — продолжал он, снова устраивая руку на её колене. — Вам понравится.
— Только не с вами! — Она стала дергать ручку двери, смотря на него большими от страха глазами. — Мне уже ваша компания не нравится! Насильник!
Стас обреченно уронил голову, понимая, что ничем хорошим эта идея изначально не могла закончиться, и нажал кнопку разблокировки дверей. Теперь он еще и насильник… Девушка выбежала, словно спасаясь от маньяка.
Вера побежала домой через два квартала. Она назвала ему не свой настоящий адрес. Но, слава Богу, до дома было не так уж и далеко. Однако, начало темнеть. Добравшись до квартиры, девушка остановилась в коридоре, задыхаясь. Согнулась пополам и часто задышала. Ей же нельзя бегать! Одышка начинается сразу же и душит, сдавливая сердце, перекрывая все клапаны, которые снабжают кровь кислородом.
Слезинка упала с ресницы. Как же она устала... Ни бегать, ни прыгать, ни есть шоколад нельзя! Ничего нельзя… И ради чего все? Ради того, чтобы умереть на день позже положенного срока. Скорей бы уже упасть и не встать никогда. Ноги так устали ее держать…
***
Стас ввалился в квартиру, уставший, как черт. День начался дерьмово, так он и закончился. Кинул ключи и портмоне на полку в коридоре.
Совсем охренела! Дала ему пощечину! Теперь мужчина загорелся охотой. По-настоящему, по-взрослому, без жертв не обойтись. И пленных он брать не будет. Она склонит перед ним голову. Сама, добровольно, безо всякого насилия. Мышка с нутром сучки!
"Вера Эдуардовна", — передразнил ее про себя. Она дважды выбросит перед ним белый флаг! Будет молить его не останавливаться и брать ее все глубже и сильнее, яростнее и неистовей. Мышка еще пожалеет.
Со стороны комнат послышался шум. Мужчина замер. Медленно повернул голову ко входной двери и выматерился про себя. Дверь была открыта! А он и не заметил, занимаясь размазыванием соплей. Ступая аккуратно, как можно тише, Стас двинулся вглубь квартиры. Он весь подобрался, готовый сломать незнакомцу пару ребер.
— Стасик, любимый, как я по тебе соскучилась. — Дыхание нежно коснулось его шеи, а мягкие ладошки закрыли глаза. Он уловил знакомые нотки пресловутой «Шанель номер пять».
Лера?..
Стас повернулся и увидел свою девушку. Что она делала здесь так рано? И почему он не был этому рад?
— Лер, сколько я тебя просил не называть меня Стасиком? Я не твоя лысая собачка.
— Что с твоим настроением, любимый? — Она обняла его, проводя руками по легкой щетине. Прижалась к нему и взялась за ремень на его брюках. — Неужели ты не ждал меня? Давай забудем обиды? — шептала девушка, запуская руку внутрь боксеров.
Стас вспомнил Веру и разозлился, испытывая возбуждение от злости из-за ее отказа. Грубо схватил Леру за ее длинные, крашеные волосы и вторгся поцелуем в ярко-розовые пухлые губы, видя вместо них тонкие губы персикового цвета с легким, прозрачным блеском на них... Ее волосы были слишком гладкими, неестественно блестящими, такими ненатуральными. И помада ощущалась на губах противным вкусом. У Лерки всегда были адские помады. Девушка застонала, удивленная его грубыми манерами, которые ей, тем не менее, нравились. Подхватив ее на руки, мужчина кинул девушку на диван и принялся срывать с нее одежду.
Не тому она дала пощечину! Не тому... Белые кружевные трусики оказались на полу. Он свел ноги Леры вместе, заскользил по их гладкой поверхности руками, любуясь умеренным загаром и, резко разведя их в стороны, вошел в нее.
Они еще поквитаются! Толчок, и новый прилив возбуждения, приправленного уколами униженного самолюбия. Лера закричала, притягивая его к себе, покрывая спину полосами от длинных, наращенных ногтей. Еще поквитаются!
Сорвав оставшийся на теле девушки бюстгальтер, он ударил ее по груди и оттянул сосок. Вере Эдуардовне это точно не понравится. Она же такая правильная! Вряд ли коллега Андрей так ее трахал. Вряд ли мышку когда-нибудь трахал настоящий мужик. Ничего, у нее все впереди. Зубы сомкнулись на правом соске, и Лера в голос закричала, пораженная его варварскими действиями. Стас кончил, как никогда быстро, изливаясь в тело Леры. Просто потому, что сейчас он не занимался сексом со своей любимой девушкой — да и была ли Лера любимой? — он наказывал Нестерову Веру Эдуардовну.
И реальное наказание — дело времени.
Глава 4.
Девушка приподнялась, упираясь руками в грудь мужчины, и снова опустилась на стоящий член. Ее волосы разлетались в стороны, движения становились быстрей. По лицу Стаса стекла капелька пота.
— Господи… — простонала Лера и села на него до самого основания. — Боже мой!
— Господь тебя не спасет, дорогая, — прорычал Стас, переворачивая ее на спину и нависая сверху.
Он слегка сдавил её шею и начал вбиваться в это идеальное тело со всей яростью. Интересно, у Веры такое же тело? Таким же идеальным, с выпирающими ребрами, оно точно не может быть. Его руки прошлись по горящей коже девушки, сжали упругую грудь абсолютно правильного размера — с его ладонь. А у Веры грудь какого размера?..
— Твою мать! — взорвался он, ненавидя себя за дурацкие мысли об этой невзрачной простушке.
— Стасик! О, Боже! — крикнула она, сжимая в руках простынь.
Они кончили вместе. Лера потянулась к нему за поцелуем, но Стас быстро слез с нее и откатился на вторую половину постели. Потрахались, и будет, зачем сразу целоваться?