Впрочем, оставался радикальный вариант: использовать «запаску» и реанимировать личность Лиды на короткое время. Но в эту секунду мне в голову пришла другая мысль-лазейка. Просочилась, как песок.
– Скорпион, – подал я голосовую команду искину «Агрессора», – собери данные о ближайших портах, из которых курсируют суда на Криопсис.
Поиск занял у компьютера считанные секунды. Список высветился на главном экране. Почти все суда отправлялись с Прайма или с Крокоса и перевозили, по большей части, сырьё для «Магеллана». У корпорации имелись резиденции на некоторых планетах, и поставками занимались исключительно свои фирмы. Что несколько осложняло выполнение плана, но не переводило его в ранг невозможных.
Я решил не выбирать из двух мешков, в каждом из которых мог оказаться зубастый и прожорливый кот. Даже если Козински – а вернее тот, кто им управлял – солгал, и штаб на Крокосе безопасен, то мне бы пришлось на неопределённое время стать подпольщиком, боящимся высунуть нос наружу. Такая перспектива меня не прельщала.
После откровений Лиды стало ещё очевиднее – недостающие пазлы находятся на далёкой планете пустынь. В Э-Системе я собрал немало уникальных сведений, став носителем обрывков, принадлежащих разрозненным группам, фракциям и корпорациям. За аналогичные прегрешения и игру в многоликого божка на Генри Шлуппа охотился весь НЕО-ХРОМ. Похоже, я обрёк себя на похожую участь. Но обратного пути не существовало. А если и существовало, то на Криопсисе. Неспроста ведь ходили слухи, что там изучают артефакты, воздействующие на пространство-время. После циферблатов я готов был поверить и в такое.
Осталось подумать, как договориться с «Магелланом». С этими парнями мне ещё не приходилось иметь дел, и я всегда надеялся, что не придётся.
Времена меняются.
Горизонт 5. Призрак Пустынь. Глава 20
Горизонт 5. Призрак Пустынь
Глава 20
Боль. Последнее, что он ощутил и первое, что вспомнил – это торчащая из горла шпилька. Придя в себя, он тут же схватился за горло и тяжело задышал. Где он? И главное – кто он?
– Всё в порядке, лысый? – Кто-то похлопал его по голой спине. – Не переживай, виновная в твоей смерти понесла суровое наказание.
Он посмотрел на говорившего. Черты казались смутно знакомыми. Ага, парня звали Майло.
– Ты вспомнишь всё через пару минут, – продолжил Майло. – Ну, последний год жизни точно. Раствор хорошего качества, интеграция прошла успешно.
Он – Захар Мойвин. Во время последнего задания его убили. Воспоминания понеслись калейдоскопом ярких картинок, начиная с пляжей Тропика и заканчивая серой планетой-тюрьмой Z-8, где Захара и прикончили. Он знал, что оказался в Э-Системе по веской причине и что его дом за Порталом, на Земле. Но помимо голого осознания этого факта, в сетях памяти не осталось ни единой зацепки, ни одной картинки.
– Лида – предательница? – спросил Захар осипшим и чужим голосом.
– Да, она работала на корпорацию, которую все давным-давно считают историческим пережитком, – пояснил Майло. – На НЕО-ХРОМ.
Захар осмотрелся. Они находились в медицинском отсеке «Агрессора». Во время перелёта с Тропика на Прайм Мойвин изучил каждый угол звездолёта.
– Как тебе удалось спасти меня? – спросил Захар.
Майло наклонился к сидящему на кушетке пациенту и произнёс полушёпотом:
– Это магия, друг. – После чего рассмеялся.
– А если серьёзно?
– Я успел скачать твои воспоминания и загрузил их в запасное тело, которое всегда находилось на борту.
– Запасное тело? – оторопело переспросил Захар, ища взглядом какую-нибудь отражающую поверхность.
Майло махнул рукой, дескать, самая тривиальная мелочь.
– Долго объяснять, – сказал он. – Главное, ты снова жив.
– Но подожди… – не унимался Захар. – Если ты сумел дать мне новое тело, то…
– Я понял, к чему ты клонишь, – прервал Трэпт. – Нет, рецепт бессмертия мне неведом. Твоё перерождение временное. Пока не выветрятся воспоминания.
– А что потом?
– Потом? Придётся начать жизнь с нуля. Но кое-что от Захара Мойвина останется, не переживай.
– Правда?
– Ага.
Мойвин – или же тот, кем он стал – ещё раз осмотрел медицинский отсек и не увидел в нём других пациентов.
– А что с Алексом? – поинтересовался он.
– Его воспоминания я тоже скачал, но у меня имелась лишь одна «запаска» для загрузки личности.
– И почему ты выбрал меня? Вы ведь с Алексом друзья со времён университета. К тому же, он был твоим грегари…
Майло уселся рядом на свободный металлический стул с тонкими ножками и упёрся локтями в колени.
– Ничего личного, Мойвин. Нам предстоит непростое дельце, – заговорил он. – Не исключено, что мне пригодится напарник. Алекс – отличный грегари, но как самостоятельная боевая единица… – Майло скорчил недвусмысленную гримасу, лучше всяких слов отражающую его мнение на этот счёт. – Совершенно негоден. – По гладко выбритому лицу пробежала ухмылка. – Из тебя тоже помощник так себе, но, по крайней мере, в тебе меньше шутовского дерьма.
Захар коротко кивнул. Других объяснений от Трэпта он не ожидал.
– И ещё я умею пилотировать суда, – добавил он.
Майло покачал головой:
– А вот с этим стоит действовать осторожнее. Знания у тебя остались, ты по-прежнему способен запрограммировать автопилот, но ручное управление тебе противопоказано.
– Почему? – едва ли не с обидой спросил Захар, наконец, привыкнув к новому голосу.
– У тебя новая оболочка, в которой нет отлаженных навыков и пилотских инстинктов. Она не запрограммирована и не прошита должным образом, если тебе так понятнее. Со временем всё восполнимо, но времени у нас как раз в обрез.
Что ж, придётся принять неприятные последствия второго рождения за чистую монету. В конце концов, Захар отчётливо помнил, как умирал, а Трэпт, пусть временно, но воскресил его. Одно лишь это заслуживает вселенской благодарности, не принимая во внимание ни мотивы банковского агента, ни предыдущую личность «запасного тела», которую вытеснил разум Захара.
– Какое дело нам предстоит? – Мойвин предпочёл перейти к сути, дабы не отвлекаться на околоморальные аспекты своего воскрешения.
– Мы летим на Криопсис, – сказал Майло и замолчал, будто в этом заявлении содержались ответы на все вопросы. Затем всё же добавил: – Пока ты был раствором воспоминаний и плескался в транс-ампуле, я активно работал: нашёл грузовое судно, на котором мы полетим, и договорился с экипажем. «Агрессор» не рассчитан на столь дальние перелёты. Путь займёт около пяти лет объективного времени и чуть меньше субъективного судового, но мы с самого первого дня будем в глубокой заморозке. В качестве платы за проездной билет я пообещал капитану грузового субсветовика часть вырученных средств с продажи этого звездолёта. – Трэпт развёл руками. – «Агрессор» – слишком шикарное судно, мы можем купить что попроще и набить карманы наличкой. Звездолёт без труда поместится в одном из складов-отсеков. Вылетаем мы через шестнадцать часов с сырьевого спутника Тано. Мы уже на его орбите, так что остаётся ждать транспорта.
Захар проанализировал информацию, стараясь разобраться в потоке внутренних переживаний. Упоминание Криопсиса вызвало в нём странное эмоциональное колебание. Он обладал базовыми знаниями о далёкой планете пустынь, почерпнутыми из различных источников, но в то же время зародилось ощущение, что Захар бывал там в прошлом.
– Зачем нам на Криопсис? – спросил Мойвин. – Козински говорил про запасной штаб на Крокосе.
Майло вздохнул.
– Одно из двух: либо штаба больше нет, либо самого Козински. – Он вкратце поведал о полученном сообщении, проблеме выбора и в заключении резюмировал: – Риск в пятьдесят процентов для меня недопустим. А на Криопсисе сосредоточены разгадки многих тайн Э-Системы и Портала. Недаром же «Магеллан» закрыл исследовательские зоны.
– Как же мы попадём туда?
– Капитан Кравиц обещал подсобить, – ответил Трэпт. – Он сотрудник фирмы, входящей в состав «Магеллана». Мне удалось познакомиться с ним в портовом баре на Тано, представившись авантюристом и искателем приключений. На самом деле, немало таких искателей ежегодно прибывает на Криопсис.
– То есть, мы целиком зависим от порядочности капитана Кравица? А если ему вздумается вышвырнуть нас в космос во время глубокого сна? Получит в отсек звездолёт и решит, что нет причин выполнять договорённость. Куда проще избавиться от ненужных пассажиров-авантюристов и прикарманить всё их добро.
– Я думал и о таком сценарии, – нехотя признал Трэпт. – После анализа данных стало очевидно, что риск имеется, но явно не пятьдесят процентов. Иначе на Криопсис не попасть.
Вопрос давно решённый, понял Мойвин, от него требовалось лишь принять данность и не мешать Майло следовать задуманному плану. В идеале – помогать Майло в случае форс-мажора, ведь не по доброте душевной Трэпт соорудил себе напарника из имеющихся ингредиентов.
– Я хотел бы взглянуть на своё новое обличие, – попросил Захар.
– Часа три тебе следует лежать, – предупредил Майло, а сам встал, намереваясь оставить пациента в одиночестве. – Шевели конечностями, вспоминай детали минувшего года, анализируй действительность. – Он перечислял предписания с докторской убедительностью и спокойствием. – Твоя личность должна ужиться с оболочкой и осознанием перемен. Я загляну позже.
Трэпт покинул отсек. Захар откинулся на мягкую подушку и вытянул руки, затёкшие от долгого полулежащего положения. Он ощутил себя огрызком чего-то целого. Вором не только тела, но и разума. Наспех скроенным манекеном, наделённым частицей потерянной личности. Его сознание напоминало несущийся сквозь темноту луч. Он не освещал ни начало, ни конец пути. Лишь краткий миг из чьей-то чужой жизни.
***
Едва увидев капитана Кравица, я окрестил его Капитаном Несбывшихся Надежд. Он отдыхал с командой и местными девицами в портовом баре накануне очередного долгого рейса. Кравиц пользовался популярностью, я сразу понял. Вокруг высокого широкоплечего блондина с экзотическими усиками вились шесть или семь особей женского пола совершенно разных возрастов. Впоследствии, завязав знакомство, я узнал причину такого ажиотажа.
– Я ведь сам здесь почти что местный, – похвалился уже весёлый капитан, заполняющий внутренние баки всё новыми порциями топлива. – Мы возим сырьё с Тано на Криопсис вот уже четвёртый рейс. За тридцать лет я постарел года на три, потому что всё время провожу в статике. А вот жители Тано… – Он многозначительно замолчал.
– Стареют, как и положено, – подхватил я и, улучив момент, когда никто не прислушивался к нашему диалогу, добавил: – Эти женщины… они все были вашими?
Кравиц бросил на меня сердитый взгляд.
– Почему были? Они и сейчас мои. Мои первые подружки прекрасно понимают, что мне, сорокалетнему красавцу в расцвете сил, нужна молодая плоть, поэтому у нас тут, как бы правильно выразиться…
– Гарем, – помог я и отпил апельсинового сока. По вкусу похож на настоящий.
– Ну, не прямо-таки гарем, – запротестовал Кравиц, но как-то с ленцой и неохотой. Значит, я подобрал верное определение. – Скорее, у нас здесь дружественный союз.
– Дружественный союз? Теперь ясно.
– Колония небольшая, – продолжил объяснения капитан, – жизнь здесь далека от праздной, потому что все занимаются добычей и обработкой ресурсов. Но не все работают вахтами, кому-то некуда возвращаться и они проживают на Тано до часа забвения. Мы для них, как глотки свежего воздуха, хоть сами и проводим в рейсах больше, чем живём по-настоящему.
Мне показалось, Кравиц слегка погрустнел, а его серые глаза посерели ещё больше прежнего. Будто капитан задумался о фундаментальных проблемах бытия, впервые за долгие десятилетия. Но через минуту, зарядив себя дополнительной кружкой веселящего, но сохраняющего ясность ума напитка, капитан вернул утраченное настроение и перевёл всё в шутливую форму.
– Видишь вон ту старушку лет шестидесяти? – спросил он, тыча пальцем в скопление роящихся вокруг женщин.
– Ага, – кивнул я, не имея представления, о какой именно старухе идёт речь.
– Суна. Моя первая любовь на Тано, – пояснил Кравиц. – Когда мы познакомились, ей не было и тридцати. А сейчас у неё сын от меня, вон тот светловолосый парень, который к возвращению отца из четвёртого рейса уже будет биологически старше меня. А вон та юная особа, Майка, – палец капитана сместился левее, – ещё не родилась, когда я познакомился с Суной. Сейчас они хорошие подружки, и я этому рад. И чтобы ты знал, Джонни, я никого не принуждаю хранить мне веру. Это исключительно их выбор. – Он приблизился ко мне и прошептал: – Просто каждая из них втайне мечтает, что я заберу её с собой и подарю иллюзию долгой жизни.
– Ясно. – Я отставил пустой стакан. Вот тогда и родилось новое прозвище Кравица. – Ты капитан их несбывшихся надежд. Но ведь главное – верить в лучшее.
– Отлично сказано, Джонни! – Кравиц поднял бокал. – За веру в лучшее!
Дальнейшее было делом техники. Я поведал капитану о своей давней установке посетить как можно больше обжитых планет и спутников Э-Системы, чтобы на старости лет продать воспоминания компании по симуляциям. Но деньги – не главное. Моя семья и без того успешна, для меня важнее не кануть в забвение целиком, а оставить после себя множество копий воспоминаний, в каждой из которых будет заключена частица Джонни Кэмпбелла. Криопсис – венец моего путешествия. За его посещение я даже готов пожертвовать одним из личных звездолётов. Пустяки, жестянка. В качестве средства передвижения сгодится и менее вызывающая посудина.
Кравиц выслушал проникновенную легенду о путешественнике Джонни Кэмпбелле и без долгих раздумий согласился доставить меня на планету пустынь, заранее предупредив, что это затея рисковая.
– Каждый раз я слышу об исчезновениях местных жителей, – поведал Кравиц. – Сам я стараюсь не покидать без острой необходимости корабль. Выполнив все процедуры отгрузки и технический осмотр, я не использую причитающийся полугодичный отпуск, а тут же покидаю Криопсис. И уже потом отдыхаю год на разных планетах Э-Системы, а сюда возвращаюсь за месяц до очередного рейса. Ведь здесь меня ждут, как нигде…
– Я понял, понял, – закивал я, не желая слушать очередную серию мелодраматического сериала под названием «Круговорот жизни капитана несбывшихся надежд». – Значит, мы договорились?
– Доставить тебя на Криопсис за пятьдесят штук плазменов? – насмешливо переспросил Кравиц. – Конечно, я согласен, Джонни.
– Отлично. Тогда, как и договаривались, я возьму с собой друга. Он помогает мне в сборе материала.
– Замётано. У нас предостаточно запасных капсул. Вылетаем ровно через неделю с орбиты в восемь утра по местному времени. Корабль «Джи-Эл 70». Вызовешь на связь меня, назовёшься Джонни-Путешественником.
Так я приобрёл два билета на Криопсис. Кравица я выбрал не тычком пальца в небо, а прежде изучил всю доступную информацию о вылетающих кораблях, их экипажах и планируемых датах вылета. Кравиц был не первым в очереди, но имел другие козыри перед коллегами: прежде всего, он реже других подвергался нападениям пиратов. Грузовые суда – лакомые куски для тех, кто не любит утруждать себя ежедневным трудом и предпочитает испытывать степень мягкости Мягких Законов на своей шкуре. Прошу прощение за каламбур. Хотя обычно пойманным пиратам приходится несладко – законодатели совершенно не учли их интересы и не заложили в свод ни единого пунктика-зацепки, как для многих других групп пёстрого населения Свободного Прайма.
Тем не менее, нападения случались нередко, особенно вдали от центра, на периферийных путях. Поэтому я не удивился, узнав, что все корабли класса GL, следующие на Криопсис, оборудованы современными боевыми системами и целыми оружейными командами. Зачастую главный оружейник имел на борту больший вес, нежели капитан. Особенно после успешных отстрелов. Глядя на Кравица с его залихватским отношением к жизни, я не сомневался, что на GL-70 он не всегда играет первую скрипку. Но плевать. Главное – попасть на борт и тихо-мирно погрузиться в пятилетний сон.