Ради этого "почёсывания" - всё остальное население, которого 99%, загоняется в нищету. Изымается не только прибавочный продукт, не только необходимое для расширенного воспроизводства, но и просто необходимое для нормальных русских людей.
Следствием существования вот тех миленьких, высокохудожественных и сильно-блескучих цацок, которые я сегодня вижу на светских и церковных вельможах, являются регулярные русские голодовки. Неубранные трупы на улицах русских городов - не по воле божьей, не в результате стихийного неодолимого бедствия. Да, бываю климатические флуктуации, засухи, заморзки... Для их преодоления создают запасы. Я уже рассказывал как ссыпают зерно в хлебные ямы. Где оно сохраняет всхожесть три года. А само может храниться - десятилетиями.
Созданное, сохранённое - изымается. Отбирается этими... "золочёными крысами", превращается в то, что им ценнее, в великолепно выполненные эмалированные картинки, в бриллианты с рубинами и изумрудами. А потом приходит зима. И менее ценное - люди русские - дохнут от голода по канавам. По воле Господа. За грехи свои.
По воле какого "Господа"?! За какие "свои" грехи?!
Я не могу изменить восемь миллионов людей, что нынче живут на "Святой Руси". Не откусить, не прожевать. Пока.
Я могу лишь чуть-чуть пошевелить этот... крысятник. Это... "узорчье русское", "лутших и вятших" людей. Дав им возможность чуть сильнее себя подгонять. Их собственным вятшизмом. Чуть быстрее бегать, чуть выше подпрыгивать, чуть сильнее крысятничать. Ради очередной скребницы для их "гонореи" - ублажению собственного гонора. Путём демонстрации моей инновации - "золотых блюд из дерева".
Конечно, "крысятник" зашевелится. Из податных начнут выжимать ещё чуть-чуть больше. Не сильно. Сильно - неоткуда, не из чего, ума - не хватает, "с дедов-прадедов, отродясь.." - не думали, не умеют.
Всем русским людям податным, преждевременно умершим от голода, холода, болезней, нищеты... мои соболезнования.
Каждая из моих крашенных деревяшек обернётся чьей-то смертью. И - не одной. Сожалею. Только...
"Лишь тот достоин счастья и свободы
Кто каждый день за них идёт на бой".
Никогда не слыхали? А вы даже не в бой - ко мне на Стрелку задницы поднять не осмеливаетесь. Теперь - спите спокойно.
"Вы жертвою пали в борьбе роковой.
Любви беззаветной к народу,
Вы отдали всё, что могли, за него,
За честь его, жизнь и свободу!".
Только не за "жизнь, честь и свободу", а за чесалку для статусности очередной "золочёной крысы".
Что ж, мы люди взрослые - "за базар отвечаем". Это ваш выбор.
А вот у "крыс" выбора нет. Они в системе, им нужно позиционироваться, им нужно постоянно доказывать и демонстрировать. Что они не хуже других. "Других" - "крыс". Гонка в колесе серых зверьков, увешанных цацками и блестяшками, продолжается.
Теперь добавляется ещё один, отнюдь не самый важный параметр: получить первым "деревянное золото". Оказаться в начале цепочки продаж. А начало цепи - у меня. Потому и говорить со мной будете ласково.
Чтобы я соизволил принять у вас, конкретно, вашу денюжку побольше и пораньше, чем у других.
Можете, конечно, попробовать сдвинуть меня "наехалом". Только... Да поздно, блин, предки!
Это в Киеве меня пугать можно было, в Рябиновке по-первости. А теперь, после Бряхимова и Янина, после "Ледового побоища" и Усть-Ветлуги, после дел моих с ушкуйниками, марийцами, мордовцами и мещеряками... Пугать - не получится. А всерьёз побить... Опасаются. Пока - Боголюбского. Но и обо мне... Бренд "Лютый Зверь" - уже заставляет задуматься. Не всех, не всегда. Остальные...
"Не спрашивай: по ком звонит колокол? - Он звонит и по тебе". Если ты - дурень.
"Бьют не слабого - бьют трусливого" - русская народная мудрость. Меня побить... теперь - вряд ли.
***
-- Сии вещицы, княже, сделаны из дерева да красок. Сделаны трудами да умениями людей моих. Ныне, за цену разумную, буду продавать людям добрым. Ещё дозволь, княже, подарить тебе и изделие кузнецов моих. Сии браслеты сделаны из железа. Дабы показать их пользу надобен мне охотник один. А, вот, боярин - ростом велик и силушкой не обижен. Дозволь, княже, на твоём сотрапезнике испытать.
Сидевший с мрачным каменным лицом "Портос" растерянно задёргался. На равнодушном лице Андрея появился слабый интерес.
Конечно, работать с добровольцами из публики - "особ статья". Вообще, активная работа с залом... За всю Демократическую Россию могу вспомнить едва ли одного-двух. Не считая нашего главного вербовщика. Но у него - принципиально другой жанр, текст и аксессуары.
-- Ты, боярин, не волнуйся, это не страшно, не больно, совсем даже просто, сам же видишь - простые, тонкие, железки гладенькие. Тебе-то, при твоей-то силище и смотреть не на что... ты ж, поди, и подковы в пальцах разгибаешь... а тут-то... ручки-то давай вот сюда, опусти чуток, согнуться придётся малость... вот и хорошо... экая у тебя лапища могучая... ещё чуток пониже... вот и всё.
Я поднялся с колена, на которое пришлось опуститься возле "Портоса". Он сидел, криво согнувшись на лавке, опустив, по моей просьбе, кисти рук по обе стороны, спереди, между колен, и сзади, за спиной, сбоку. Под лавкой я и застегнул браслеты. Довольно неудобное положение. Руки у мужика длинные, но всё равно - пришлось ему изгибаться, и браслеты сошлись в натяг.
Не очень зрелищный вариант. Но больше его пристегнуть не к чему. А реализовывать "британский" вариант, как я сделал вчера у Лазаря на подворье - не пройдёт. У мужика сапоги такого размера, что на щиколотку просто не налезет. Даже самые большие "браслеты".
В Боголюбово мы привезли с десяток наручников и пяток ошейников. Чисто на показ. Как оно на рынке пойдёт - непонятно. Николай сомневался и по конструкции - у нас есть три варианта, и по размеру - тут тоже три.
Откуда образцы? - Когда Прокуй меня сильно доставал от своего безделья, я частенько посылал к нему Христодула. А тот, естественно, заказывал именно такие изделия. Часть, в самом деле, нужна. Но контингент у Христодула стабилизировался. В смысле: сколько прислали - столько и закопали. А личные... гигиенические принадлежности - переходят к следующему "терпиле". Вот и образовался некоторый запас на складах.
-- И чего теперь?
-- А - всё.
Застольные члены рассматривали меня с недоумением. Феодор громко фыркнул и весело посмотрел на Андрея. Андрей, как ему свойственно при любых непонятках, собрался рассердиться. И - остановился. Он очень внимательно меня рассматривал, явно подозревая продолжение. Я тянул паузу, ожидая его прямого вопроса. Вот тогда, с чувством глубокого превосходства и с позиции недосягаемой компетентности, я, пожалуй, объясню этим всем... так это, особо доходчиво. Для ещё недоразвитых и уже затормозивших.
Ваня, понтов - меньше. Забыл, что в кругу дети? А у них реакция быстрее и непосредственнее.
-- А "всё" - это что? Что теперь должно случиться?
Глеб, почувствовав мой дружественный тон при обсуждении предыдущего подарка, не удержался. И задал тот риторический вопрос, который я хотел бы получить от самого князя.
Значит - не судьба. Не в этот раз.
-- Главное, княжич, что теперь должно НЕ случиться. Вот тот добрый человек, боярин, большой и очень сильный, теперь не сможет свободно двигаться. Вот был бы на его месте какой-нибудь плохой человек, я бы его так пристегнул. И ушёл по делам. Стражу, там позвать, или кваску попить, а он бы...
Й-ё-ё! Мать моя женщина! Гос-с-поди! Ну нельзя же так!
"Портосу" было очень неудобно сидеть. Он успел чуток подёргаться, ощутил свою беспомощность, ограниченность.
В смысле: перемещения, распрямления и рукоположения.
В смысле: рук - на стол.
Положение рук его не устраивало - он дёрнул.
Безрезультатно: руки - под лавкой, лавка - под попой. Под его, массивной такой, знаете ли, кормовой... Перепугался, взбесился, заревел, рванул и встал.
Вместе с лавкой. И всеми на ней седоками.
Вратибора я поймал в последний момент.
Просто инстинкт сработал - как у хамелеона на пролетающее. Только не языком.
Остальные "седоки" ловили сами. Пол. Кто спиной, кто затылком, кто... другими частями тела.
Все кричат, слуги орут, охрана визжит.
Половцы - что возьмёшь, у них боевой клич такой... визгливый.
"Портос"... бедняга. Выпрямится не может, стоит, над столом согнувшись. Поскольку руки - в ж... э... в между ног. И орёт прямо в лицо сидящей, по другой стороне стола, княжеской семье.
Старшенького, Изяслава, которому этот ор со слюнями прямо в лицо, от неожиданного акустического удара - с лавки снесло, только сапоги над столом воздвиглись.
Соседа его, братика Мстислава, пестун с лавки сдёрнул. Очень корректно. С точки зрения безопасности. А вот по критерию: соприкосновение тыковки княжической с полами каменными... не очень. Ещё одна пара красных сапог над столом торчит - пятками болтают.
Сам пестун - бывалый, видать, мужичина - ножичек нулевого размера вытащил, в сторону "Портоса" - по-тыкивает, голоском матерным - по-рыкивает. Хорошо - не достаёт. В смысле: ножиком. Так-то по ушам... всем.
Тут "Портос" меняет тональность рёва из чисто удивлённой на более целенаправленно озлобленную. И начинает этой дубовой лавкой, освободившейся от всех задниц, кроме его собственной, изображать... хвост райской птицы в период добрачных игр.
Не в смысле: свернуть-развернуть, а в смысле: поверни налево - поверни направо. И - покрасоваться. Во я какой! Краше меня в мире нету! А хто бачил краще - хай повылазит!
Я уже говорил, что "нахлобучивать" от слова "клобук"? Во-от...
Как "Портос" скамейку из-под всех выдернул, так Федя с неё и слетел. Хорошо слетел: стук затылка епископского об полы белокаменные - я и в общей суматохе расслышал. Такой... внятно дубовый стучок был. Со нежным звоном от эмалей, херувимов, бриллиантов и панагии.
Ну и оставался бы там! Так нет же! Он же епископ, ему же больше всех надо!
Второй-то духовный с первого раза лёг по-покойницки. Вытянулся вдоль стеночки, ручки на груди сложил, пятки - вместе, носки - врозь, и молится втихаря. А Федя вставать вздумал.
Высунулся. Весь в этой своей... панагии. На клобук нахлобученной. А тут навстречу... "хвост райской птицы" на развороте. При выходе из виража типа "плоская бабочка". Сверхзвука ещё нет, но уже жужжит. Тесина дубовая в хайло мерзопакостное. Ёйк... И, с обоснованной паузой на долетание - юкк-гхх-кха!
Снова: характерный деревянный стук человеческого черепа об полы белокаменные. И индустриальное шипение от проездки обильной плоти человеческой - по оным же.
Помните ли вы, как с помощью наждачной бумаги отучить кота вытирать задницу об ковёр? - "...До батареи только глаза доехали". Тут центрального отопления нет, а так-то...
И - стихло. Жаль - не покатилось.
Куколь на голове - хорошо. Но - мало. Надо и в голове хоть чуток иметь. А то - отвалится. Вместе с выхухолью. Ой, виноват! - С куколью!
Глава 406
Это - на том конце стола. А на этом - сидит одинокий девятилетний ребёнок. С выпученными глазами, распахнутыми зубами и растопыренными руками... Потому что надо спасаться.
Куда-то.
Наверное.
Но старшие ничего умного не говорят.
Глебушка, дитятко. В такой момент взрослых лучше не слушать. Они такого наговорят... матом. Потом всем стыдно будет. Иди ко мне, деточка. А то наставник твой, сука обряснутая, под стол спрятался, оставил ребёнка одного-одиношенького. "На поле битвы роковой".
"По полю лавки грохотали
Прислуга шла в последний бой...".
Иди-иди, не бойся. Ментор твой теперь не скоро выть перестанет. Нефиг было гениталии свои менторские по сторонам разбрасывать, когда я мимо гуляю.
"Портоса" слуги сбили, вшестером на него залезли, прижали к столу. Из прочих человек пять-шесть - кто плашмя лежит, кто в раскорячку по государевым палатам ползает.
Как же там, в былине, про Илью Муромца? - Махнёт, будет - улочка, отмахнётся - переулочек? Так у Ильи по тексту - булава! А здесь-то просто лавка! В крайне неудобном захвате руками между ног.
Я - в восторге! И - в умилении! Какие могучие люди живут у нас на "Святой Руси"! "Богатыри! Не вы!".
Вот теперь - "да", вот теперь верю! Про Добрыню Никитича. Что смог лыжной купальной шапочкой с песком речным - Змею Горынычу три головы отшибить. Или - девять?
У нас ведь всегда так: вроде и нет ничего в руках, а зашибём насмерть. И своих, и чужих. Типа как ушуйные сенсеи. Или правильно - ушуёвые?
Как-то приутихло малость. Пауза в боевых действиях. В смысле - все выдохлись.
Только мы с Глебом - я его на руки от этой возни подхватил - друг на дружку перемигнулись-улыбнулись, как слышу язвительный голос князя Андрея:
-- Что ты резов - я и прежде знал. Дальше-то чего?
Вот же, факеншит уелбантуренный! Государь природный. Эз из. Такому хоть кол на голове теши, а он всё государничает! Или правильнее - государит?
У всех - морды перекошены, волосья - дыбом, кафтаны - вперекосяк, сапоги - всмятку, а этот - будто и не было ничего. Только ноздри лучше видать стало. Ракурс у них, знаете ли... улучшился. С панорамностью.
Кистей его рук из-за стола не вижу, предполагаю, что он ими чего-нибудь железное жмакает. Не то - меч святомученический, не то - посох сыноубийственный. Но на морде лица - ничего. Кроме лёгкого раздражения от всеобщей бестолковости, безалаберности и, где-то даже, халатности. Но - ещё не преступной.
-- Так... Это... У нас же ещё подарки есть! Сща-сща! Сейчас дальше вручать будем. Что положено - откатаем, а там - хай воно горит... Только этого... медведя с дубовым хвостом отстегну. От хвоста. Ой... Оп-па... Парни, никто ключика от наручников не видал? А? Эй, отроки, вы такого ключика маленького плоского не находили? Может, выронили, пока сюда по дворцу шли? Или во дворе? На крыльце? А у коновязи смотрели? Беда, княже, расстегнуть-то и нечем.
Андрей мне просто не поверил.
Зря. Нет, мне, конечно, лестно, что Суздальский князь - сам Боголюбский! - абсолютно уверен в моей организованности, предусмотрительности и перфекционизме. Что я ничего забыть, упустить, потерять - не могу физически по определению. Но...
"И на старуху - бывает проруха" - русская народная мудрость.
Мне, однако, больше нравится чуть другая формулировка:
"И на Машку бывает промашка".
Поскольку была у меня одна знакомая... Вот именно с таким прозвищем. У которой случались "промашки". Которые доставляли нам "краткие мгновения взаимного удовольствия". Ну, вы поняли.
Тут промашка - чисто моя собственная. Удовольствия - не доставляет. Я, и правда, так закрутился за последние дни, что не помню - брал от наручников ключик, или нет. Вроде - был. Может, и выронил где по дороге. В этом бардаке - в усадьбе Лазаря - не только ключ - голову потерять можно. Кстати - вчера так чуть и не случилось.
Непринципиально: в усадьбе ещё есть. Я ж рассказывал: у меня всё хорошее делают сериями. По два, по четыре, по шесть, по восемь... А ключи на серию - одинаковые. С учетом, конечно, той степени отсутствия стандартов одинаковости, которая свойственна средневековью вообще и "Святой Руси"... Так. Про это я уже много...